Украина, 16 января, 2010, 15:41 — ИА Регнум. В наступившем году Украину ожидают массовое прозрение, управленческий кризис, интеграционный вакуум и исторические вызовы для будущего президента.

Внутриполитических прогнозов в классическом смысле этого слова для государства Украина быть не может в принципе - потому что прогнозы есть предположения, основанные на анализе объективных тенденций и выявлении закономерностей. Грубо говоря, прогноз предполагает наличие хоть какого-то порядка, а Украина, как ни крути является государством, двигающимся в новейшей истории хаотично. Соответственно, прогнозы можно строить исключительно относительно общестрановых тенденций в тех сферах, на которые хаотичное и стремительно деградирующее государство уже не способно влиять.

Общество: добро пожаловать в будничную реальность

У нас на Украине очень любят хвастаться "свободой слова" как значимым достижением украинской независимости в целом и "оранжевой революции" в частности. Последовательные скептики и непримиримые контрреволюционеры указывают на то, что свобода слова в нищей стране - ненужная роскошь. По большому счёту, неправы и те, и другие. Со вторыми всё просто: они заблуждаются, потому что уровень жизни населения никак не связан с публичностью политики (а кроме публичности, никакого значимого содержания в идеологеме "свобода слова" нет). Да и, по большому счёту, население к политике имеет весьма далёкое отношение - если, конечно, не считать политикой ток-шоу на центральных каналах и прямую трансляцию заседаний парламента. Первые же неправы потому, что "свобода слова" является производным по отношению к "свободе мысли" и сама по себе не представляет никакой ценности. А в либерально-демократическом потребительском обществе "свобода мысли" сводится к стандартным товарным характеристикам - которые оформляются в ходе конкуренции спроса/предложения и полностью отвечают требованиям потребителя. Собственно, поэтому "свобода слова" в украинском понимании - это сугубо утилитарное понятие, формируемое телевизионными ток-шоу и не имеющее никакого отношения ни к политике, ни к реальности. Если, конечно, не считать политикой бесконечные истории о том, "как поссорились Юлия Владимировна с Виктором Андреевичем и что об этом думает Виктор Фёдорович".

А реальность заключается в том, что вся привлекательность украинского политического шоу-бизнеса основана на геополитическом противостоянии, заданном ещё в ходе президентских выборов 2004 года, когда Украина вслед за Сербией и Грузией стала объектом электоральной спецоперации. И то, что мы наблюдали в ходе бесконечных политических телешоу - которых в 2005-2009 годах стало чересчур много, - есть не более, чем медийная отрыжка геополитической катастрофы Украины, которую у нас называют "оранжевой революцией".

Надо понимать, что в 2010 году во многом неестественное противостояние внутри Украины будет неактуально: во-первых, мы уже не интересны США как антироссийский плацдарм, а во-вторых, Виктор Ющенко как основной раздражитель населения уйдёт из президентов. Соответственно вместе с противостоянием и украинские политические ток-шоу умрут как жанр. В результате украинская политика станет скучной и предсказуемой (какой она и была до 2004 года) и будет мало чем отличаться от политики российской или евросоюзовской - скучной и предсказуемой. На фоне углубляющегося экономического кризиса и высоковероятного дефолта скучная украинская политика станет дополнительным раздражителем для населения. Одно дело жить бедными, но весёлыми и совсем другое дело - нищими и скучными.

Собственно, отмирание жанра околополитической клоунады и возвращение к реальности будет определяющим фактором украинской общественной жизни. Это чревато нарастанием пролетарских настроений, маргинализацией т.н. политических элит и формированием новой контрэлиты из числа региональных политиков, околополитических отщепенцев, лидеров неформатных объединений и авантюристов. Единственным положительным эффектом в данной тенденции является шанс зарождения настоящих профсоюзов, которые должны возникнуть в ходе неизбежного противостояния "постсоветский мародерствующий собственник - социально ориентированные наёмные рабочие". Возвращение в суровую политэкономическую реальность, где на повестке будут стоять вопросы выживания, будет, пожалуй, самым заметным вызовом 2010 года.

Государство: либеральный тупик и крах управленческого аппарата

Убеждён: Украина продержалась 18 лет в нынешних границах исключительно благодаря вертикали власти, выстроенной советскими коммунистами в 1930-1950-е годы и доведённой до автоматизма в период т.н. "застоя". Система государственного управления СССР, безусловно, войдёт в историю как одна из наиболее сбалансированных систем и как высокоразвитая бюрократия. Идеология равенства + однопартийная диктатура + быстрые социальные лифты, позволяющие таланту из деревни стать членом политбюро, позволили выстроить систему, которая функционировала, несмотря на антигосударственную деятельность разных периодов - "оттепель" 1950-х, "перестройку" 1980-х и последовавшую за ней неофеодальную постсоветскую раздробленность. А учитывая, что основные инфраструктурные и производственные мощности в СССР всё-таки обновлялись, то становится понятно, что последние двадцать лет мы тихо и бесконфликтно деградировали, исключительно благодаря прочности, заложенной в ходе индустриализации 1930-х и частичной модернизации 1970-х. Мы на самом деле ещё не до конца понимаем истинной цены цивилизационных достижений, доставшихся нам в наследство от советского проекта: горячей воды, централизованного отопления, атомных электростанций и тому подобное.

При этом надо понимать, что управленческая преемственность была нарушена в середине 1990-х годов - когда в структуры государственной власти стали попадать откровенно посторонние люди. Больше всего, безусловно, пострадали муниципалитеты и парламенты: благодаря прямым выборам и прочим либерально-демократическим нововведениям во власть стали попадать не просто некомпетентные люди, а откровенные вредители. И дело вовсе не во вселенском заговоре - просто господствующей идеологией после краха социализма стала либерально-демократическая ценностная матрица со стержневой идеей личного успеха и обогащения. Причём надо понимать, что мы импортировали не совсем ту "либеральную демократию", которой руководствуются непосредственно в США и Великобритании - мы адаптировали облегченный вариант идеологии, адаптированный для колониального освоения территорий. Мы приняли ценности личного обогащения, но не взяли британского права; ввели систему прямых выборов на всех уровнях, не введя ограничений вроде двухпартийности или выборщиков. Мы, как медведь из русской сказки, так и не разобрались, где нужно брать вершки, а где корешки.

Собственно, в конце 1980-х годов, когда заменили основания государственной идеологии, - мы тем самым заложили мину замедленного действия под существующую систему государственной власти. Идея личного обогащения несовместима с идеей сильного государства. Частное лицо неспособно мыслить категориями, выходящими за пределы его физической жизни, а суть государственной власти кроется как раз в её обезличенности. Бюрократ - это не совсем человек. Бюрократ - это государственная функция, частный случай безличного и бесчувственного государства. Армия является государством, доведённым до абсолюта. Именно поэтому в сложные для страны моменты (война, природные катаклизмы, социальные катастрофы) государство так сильно становится похожим на армию, и во главе обычно становятся люди с военным мышлением. Это не значит, что стоит загнать всех в армейские бараки - крах социальных утопий ХХ века тому лучшее подтверждение. Просто надо помнить, что государство - это господство общих целей над частными интересами.

Поэтому идея личного успеха и обогащения, оформленная в идеологию "приватизации", ставшей господствующей идеологией на постсоветском пространстве, целенаправленно уничтожала государственную власть. Человек, попавший в государственную власть, неизменно действовал по следующему алгоритму: получить часть госсобственности в частное владение, затем максимально быстро извлечь сверхприбыль, затем попасть в социальный класс неприкасаемых (в идеале - в парламент) либо эмигрировать на офшорный курорт. Собственно, в этом и заключался весь парадокс экономического "роста", который наблюдался с начала 2000-х годов. По ходу восстановительного роста экономики (связанного отнюдь не с модернизацией, а исключительно с тем, что в начале 1990-х мы слишком глубоко "упали") стала расти инвестиционная привлекательность государственных постов. Все зарабатывали кто где только мог: начальник ЖЭКа - на закрытии несуществующих нарядов, глава областного ГАИ - на сером импорте иномарок, начальник Автодора - на ямочном ремонте дорог, министр сельского хозяйства - на "ножках Буша" и "аргентинской буйволятине".

Одним словом, году к 2003-2004 мы реализовали мечту перестроечных реформаторов: был построен абсолютный административный рынок, где был взвешен и оценен каждый грамм государства. Купить и продать можно было всё что угодно - от должности школьного завуча до поста министра. Причём надо понимать, что покупая государственную должность, ты не совершаешь преступления - это инвестиция. Выборы в данной логике являются инвестиционным аукционом, на котором легитимизируется право получить кусок государства в частную собственность.

Система уничтожения государства выглядит приблизительно так: потратил достаточно денег на выборы - получил много мест в парламенте - создал правящую коалицию - получил квоты в правительстве - приватизировал новый меткомбинат - вывел прибыль в оффшор - вернул часть прибыли на новые выборы - и снова по кругу. Собственно, сформировавшаяся постсоветская модель является возведённым в абсолют британским либерализмом, который для восточноевропейских государств стал главным инструментом демонтажа государства, и, соответственно, потери суверенитета. Обратите внимание: чем быстрее прививался либерализм в государстве - тем быстрее стране удавалась "евроатлантическая" интеграция. Это абсолютно логично - потому что как только будет уничтожено государство, тем более пригодна будет эта территория для освоения и колонизации.

Украина же прошла только половину пути. Государство у нас ещё не разрушено до конца - но по всей вертикали власть пронизана людьми с исключительно либеральной мотивацией и с соответствующими представлениями: что государство не может быть эффективным собственником; что пенсионный фонд - это источник коротких кредитов; что тендерная палата - это естественная монополия; что госзаймы должны спасать частные банки и т.д. и т.п. Пожалуй, только в образовании и отчасти в медицине осталось достаточно много служащих, не рассматривающих демонтаж государства как естественный источник бизнеса. Собственно поэтому в господствующей либеральной идеологии и учитель, и врач - это типичные неудачники, которые в силу своей слабости и неконкурентоспособности оказались на обочине жизни.

Итак, государство ещё живёт. Но управляют государственным аппаратом люди, насквозь пропитанные либеральной идеологией, адаптированной под восточные (колониальные) территории. И эта идеология априори несовместима с государством. И если до экономического кризиса у этих людей ещё была мотивация - потому что государство было источником обогащения, - то теперь, когда в стране с каждым месяцем будет всё меньше и меньше денег, никакого смысла быть госслужащим нет. Поэтому нас ждёт серьезный управленческий коллапс - старую, ещё советскую управленческую школу мы потеряли, а новая либеральная умрёт сама по себе, потеряв внутренний смысл существования. И самое неприятное, что не видно оснований для создания новой управленческой школы - а это значит, что ручное управление в стиле Юлии Тимошенко станет нормальной практикой по всей вертикали начиная от ЖЭКа и заканчивая государством. Поэтому именно управленческий коллапс на фоне высоковероятного дефолта можно считать одним из важнейших рисков 2010 года.

Внешняя политика: интеграционный вакуум

2010 год в мировой повестке станет вторым годом, когда основные мировые игроки будут искать методы компенсации кризиса. Сегодня уже очевидно, что мировой экономический кризис приведёт к ситуации, когда глобальный финансовый пузырь, надутый за счёт ничем не обеспеченного доллара и виртуальных финансовых спекуляций, громко лопнет. Поэтому на повестке дня стоит не задача преодоления кризиса (что в принципе невозможно, потому что кризис не циклический, а системный), а задача поиска компенсаторных механизмов. Все, кто сегодня находится в здравом уме, пытаются ответить на вопрос: "а как сделать так, чтобы в ходе глобального звездеца остаться в живых и не дай Бог не ввязаться в новую мировую войну, которая неизбежно начнётся?"

Единственным адекватным ответом на мировой кризис может стать создание новых интеграционных объединений - сверхгосударств или федераций государств, в которых будут построены замкнутые производственные, финансовые, социальные, военные системы и которые будут только косвенно завязаны на глобалистские финансовые институты.

Ровно поэтому США так противятся любым альтернативным интеграционным объединениям - потому что участие новых стран и новых рынков в их глобальном проекте позволяет и дальше надувать пузыри и, соответственно, паразитировать на этом. На этих основаниях Штаты старательно выхолащивали и загромождали идею Европейского Союза; сейчас торпедируют интеграцию в Латинской Америке; подогревают конфликты на Ближнем Востоке. Неконтролируемая интеграция и создание замкнутой системы - угроза для существующего миропорядка, и поэтому должна быть уничтожена либо взята под контроль.

В нашем, постсоветском, случае спасением должна было стать реинтеграция на постсоветском пространстве - тем более, что с учётом производственных, финансовых и социальных связей нам это намного проще, чем тем же европейцам. Но опять-таки интеграция возможна только в том случае, если конечной целью является построение сверхобъединения государств. К сожалению и на Украине, и в России интеграция стала во многом риторической фальш-панелью для перераспределения активов, рейдерских захватов целых отраслей экономики и так далее. Невозможно ничего реинтегрировать, если не задавать целей по построению сверхгосударства. И уж точно этого невозможно сделать, если точка получения прибыли находится в той стране, где печатают ничем не обеспеченную мировую валюту. Можно создать сколько угодно ЕЭП, таможенных союзов, ЕвразЭС, ГУАМов и прочих виртуальных сущностей. Но если не ставишь конечных целей в виде единой валюты, ликвидации внутренних границ, общих вооружённых сил, то реинтеграция скорее всего закончится, не начавшись.

Стоит обратить внимание, почему США и Британия так активно мешают странам Старой Европы даже начать обсуждение проекта альтернативного НАТО оборонного интеграционного объединения. Как только ЕС уйдёт из под военного протектората НАТО, то на втором шаге Евросоюз может соскочить с глобальной финансовой авантюры. Но пока этого не происходит, ЕС остаётся в той же лодке, что и США - и в случае краха доллара пойдут на дно вместе. Мы обречены на реинтеграцию в рамках бывшего Советского Союза. Это не прихоть и не имперские амбиции - это вопрос выживания и сохранения. И тот, кто в СНГ начнет реализовывать это первым, имеет наилучшие шансы.

Робкие попытки России, Белоруссии и Казахстана реинтегрироваться в рамках Таможенного союза - это уже неплохо, хотя по большому счёту этим надо было заниматься сразу после расторжения союзного договора в 1991 году. Мы слишком долго доказывали друг другу ненужные истины и в результате погрузились в самую настоящую смуту. Теперь нам, кроме того, что необходимо как можно скорее запускать интеграционные процессы, так ещё нужно и убеждать в этой необходимости население, которое за 20 лет публичных выяснений "кто кого объедает и кто чей газ/сало/молоко/вино/металл ворует" окончательно дезориентировалось.

В этом смысле Украине и Грузии приходится хуже всего. Мы и наши грузинские братья за последние пять сделали как никто много для того, чтобы наши государства оказались в изоляции. Политика истерической дезинтеграции в обмен на евроатлантические комплименты дала свои плоды - теперь все интеграционные процессы проходят без нас. А на фоне кризиса и с Запада, и с Востока с каждым месяцем будет крепнуть стена, потому что и ЕС, и постсоветские государства будут обречены проводить жёсткую протекционистскую политику, откровенно дискриминационную по отношению к третьим странам.

У Украины очень высок шанс оказаться в изоляции - а это первый шаг к автаркии и молниеносной деградации по латиноамериканскому или даже африканскому сценарию. Не дай Бог ни одной стране повторить судьбу Албании, Боливии или Анголы. Это опасно хотя бы потому что 40-миллионная автаркия с остатками некогда сильнейшей армии мира в центре Европы - это очень опасно. Не менее опасно, чем Югославия середины 1990-х. И зачищать нас в таком случае будут так же, как зачищали Югославию - жёстко, быстро и всем европейским колхозом.

Власть: новый президент и роль личности в истории

В марте на Украине будет новый президент. Кто бы им ни стал - он должен чётко понимать, что на следующий день после инаугурации ему предстоит заниматься антикризисными действиями. Будущего президента на самом деле ждёт историческое испытание, потому что начиная с 2010 года для Украины не будет полутонов - надо будет либо отвечать на вызовы времени, либо стремительно деградировать. Для будущего президента вопрос стоит ребром: либо стать личностью исторического масштаба, либо покинуть свой пост оплёванным и проклинаемым.

Я очень скептически отношусь к управленческим и нравственным качествам нашей элиты и не особо верю, что наши политики способны понимать исторические вызовы, ставить соответствующие цели и идти к ним любой ценой. Но с другой стороны, понимаю, что исторические личности и проекты появлялись как раз в смутное время. Тем более, что на Руси принято пускай и долго запрягать, но зато быстро ездить.

Cемен Уралов - украинский политический эксперт. Статья первоначально написана для проекта "Однако".