Ингушетия, 16 января, 2009, 12:05 — ИА Регнум. Директор Центра стратегических исследований Чечни Эдильбек Хасмагомадов прогнозирует актуализацию проблемы, потенциально способной осложнить отношения между Чечней и Республикой Ингушетия в преддверии ожидаемых в октябре текущего года выборов в муниципальные органы власти, заявил Хасмагомадов корреспонденту ИА REGNUM сегодня, 17 января.

Как отмечает политолог, он имеет в виду, что в соответствии с необходимостью реализации 131 федерального закона "Об общих принципах организации самоуправления в России" помимо всего прочего предусматривается и определение границ муниципальных образований в составе российских субъектов.

"Это ставит на "повестку дня" вопрос об определении границы между Чечней и Ингушетией, которая сложилась стихийно после развала единой Чечено-Ингушской ССР. Корни указанной проблемы лежат в недавней истории, когда в начале осени 1991 года так называемый общенациональный конгресс чеченского народа во главе с Джохаром Дудаевым, боровшийся за власть в Грозном, искусственно форсировал отделение Ингушетии, что сразу же было подхвачено "съездом народных депутатов всех уровней Ингушетии", организованным Исой Кодзоевым. Таким образом, решение о разделе Чечено-Ингушетии приняли две общественные организации, не представлявшие никого, кроме самих себя. Легко объяснима и поспешность, с которой они действовали: ОКЧН Дудаева был нацелен на борьбу за власть в Чечне, а партия "Нийсхо" Кодзоева - соответственно, в Ингушетии",- рассказывает Хасмагомадов.

Политолог утверждает, что "ни о каком "цивилизованном разводе" в тех условиях и речи быть не могло". "Уже тогда под чечено-ингушские отношения была подведена мина замедленного действия в виде пограничного спора - граница по территории Сунженского и Малгобекского районов формировалась стихийно - каждая из сторон захватила то, что смогла в то время удержать. Юридически эта граница никак не оформлена до настоящего времени, а, следовательно, с точки зрения закона - территориальное размежевание между Чеченской Республикой и Ингушской Республикой не состоялось до сих пор", - сказал он.

Директор ЦСИ Чечни считает, что в свое время ингушское руководство в стремлении извлечь максимальную выгоду из острейших противоречий между Чечней и федеральным центром, имевших место в 90-е годы, всячески уклонялось от прямых переговоров с чеченской стороной по пограничной проблеме.

"Одновременно ингушское руководство неоднократно обращалось к федеральному центру с просьбами по определению границы между Чечней и Ингушетией, всякий раз требуя включения в состав Ингушетии Сунженского и Малгобекского районов целиком. Фактически, это не что иное, как попытка установить границу в одностороннем порядке и поставить чеченскую сторону перед свершившимся фактом", - говорит он.

Политолог предлагает несколько положений, опираясь на которые Чечня и Ингушетия могут успешно решить проблему административного размежевания.

"Первое - время односторонних действий закончилось, и окончательное территориальное размежевание Чечни и Ингушетии возможно только в результате прямых переговоров между заинтересованными сторонами. Что касается федерального центра, то он может и должен выступать в роли третейского судьи во время переговоров, а также гаранта достигнутой договоренности после их завершения", - считает Хасмагомадов.

Вторым положением, по его мнению, должно стать определение так называемой "отправной точки пограничного урегулирования", от которой и нужно отталкиваться в диалоге по границе. В качестве таковой он предлагает границу 1934 года. "Это единственная юридически оформленная граница между Чечней и Ингушетией. К моменту слияния Чечни и Ингушетии все сунженские станицы (Карабулакская, Вознесеновская, Троицкая, Орджоникидзевская, Нестеровская, Ассиновская, Серноводская и хутор Давыденко) входили в состав Чечни. В этой связи уместно будет напомнить, что граница 1934 года не является идеальной и с точки зрения национальных интересов самой Чеченской Республики, - оговаривается политолог. - Ведь по этой границе Бамут и Пседах, заселенные чеченцами, остаются в составе Ингушетии. Таким образом, граница 1934 года в принципе может быть подвергнута ревизии, но не иначе, как по обоюдному согласию сторон", - подчеркнул Хасмагомадов.

Также эксперт предлагает прислушаться к мнению жителей спорных территорий. "Это можно сделать, например, в форме проведения референдума по отдельности в каждом населенном пункте Сунженского и Малгобекского районов", - считает он.

Ссылки ингушской стороны на решения неких сходов граждан в 1991-1992 годах, Эдильбек Хасмагомадов называет "неуместными". "Составленные в то время явно заказные протоколы сходов жителей Серноводска, Ассиновской и Давыденко, якобы желавших присоединиться к Ингушетии, вряд ли можно считать и выражавшими интересы всех жителей указанных населенных пунктов, и более того, неактуальными в настоящее время", - полагает он.

Важной составной частью будущего договора о территориальном размежевании политолог называет соглашение о гарантиях чеченским муниципальным образованиям в составе Ингушетии (Пседах, например) и об обеспечении культурной автономии чеченского меньшинства в Ингушетии и ингушского меньшинства в Чечне.

"Только при таком подходе территориальное размежевание Чечни и Ингушетии может пройти безболезненно для обеих республик и двух братских народов", - полагает Хасмагомадов.