Что стоит за действиями следствия против кооператива «Бест Вей»?

Москва, 6 декабря, 2022, 18:14 — ИА Регнум. Сергей Крючек, председатель совета ПК «Бест Вей»

Председатель совета межрегионального потребительского кооператива по улучшению качества жизни «Бест Вей» рассказывает о событиях дела вокруг кооператива «Бест Вей» и размышляет о подоплеке этого дела.

Уже больше девяти месяцев нормальная работа потребительского кооператива «Бест Вей» заблокирована. С февраля этого года в активную фазу вступило расследование уголовного дела, которое следствие связывает с кооперативом — оно появилось в октябре 2021 года как уголовное дело о создании финансовой пирамиды, в феврале 2022 года было переквалифицировано по статье «Мошенничество», а в июне в нем появилась еще и статья «Организация преступного сообщества».

По делу были арестованы четыре человека, из них три — молодые женщины, никто из них никогда не привлекался к уголовной ответственности. Более девяти месяцев, несмотря на многочисленные апелляции защиты, они находятся в СИЗО — при этом за весь период следствия в отношении каждого из арестованных было проведено так мало действий, что хватит пальцев одной руки, чтобы их перечислить. По мнению адвокатов, смысл содержания под стражей — получение следствием показаний на руководителей. Недавно Санкт-Петербургский городской суд отклонил апелляции защитников на продление ареста — адвокаты готовятся оспорить этой решение в кассационной инстанции.

Позднее в розыск были объявлены еще пять граждан — в том числе бывший председатель совета кооператива Роман Василенко, который с конца прошлого года находится за границей по семейным причинам (его супруга лечилась от последствий коронавируса на море) и давно оставил управленческий пост в кооперативе.

Следствие вызывало для дачи показаний даже родителей Василенко, а его 81-летнего отца, ветерана Вооруженных сил трое суток продержали в СИЗО: следствие выдвигало требование заключить его под стражу. Почти сутки допрашивали в ГСУ ГУ МВД России по Санкт-Петербургу и Ленинградской области мать Романа Василенко — военную пенсионерку: к ней не допускали врача и адвоката.

В офисе кооператива дважды проводился обыск — с изъятием документации и электронных носителей, которые следствие даже не разрешило копировать. После первого обыска сотрудники кооператива несколько месяцев восстанавливали данные, восстанавливал контакты с более чем 19 тысячами пайщиков по всей России — чтобы осенью все документы и носители опять изъяли.

У меня самого провели обыск в московской квартире и загородном доме, а также несколько многочасовых допросов — хотя я никак не связан с изучаемым следственной группой периодом времени, так как руковожу кооперативом с весны этого года.

Трижды арестовывались счета с 3,8 млрд рублей на них — дважды адвокатам удавалось снять арест, по ходатайству следствия арест накладывался вновь, но уже другими судьями. Дважды арестовывались квартиры на сумму 12 млрд рублей, один раз адвокатам кооператива удавалось добиться в суде снятия ареста, но он был наложен вновь, так как следствие, в нарушение закона, не проинформировало суд о ранее отклоненном своем ходатайстве о наложении ареста и подало ходатайство вновь — в чем наши юристы усматривают признаки должностного преступления, о чем подано соответствующее заявление в Следственный комитет России. Мы вновь подали апелляционную жалобу. Пайщики в индивидуальном порядке выиграли несколько судов о снятии ареста со своих квартир.

Без вины виноватые

В центре внимания следствия — потребительский кооператив, который работает более восьми лет, у которого на начало злоключений было более 20 тыс. пайщиков (сейчас более 19 200 человек), который приобрел пайщикам более 2500 квартир, из которых более 250 перешли в собственность пайщиков. Кооператив, который даже с учетом простоя последних месяцев, приобретал по квартире в день, учитывая выходные и праздничные.

Законность работы кооператива признавалась все эти восемь лет и Росреестром, и судами. Ни одна сделка не была признана несоответствующей российскому законодательству. Гражданские и арбитражные суды многократно выносили решения в пользу кооператива — например по спорам с Пенсионным фондом, который в некоторых регионах не хотел перечислять на счет кооператива материнский капитал в интересах пайщиков. У кооператива как у игрока рынка российской недвижимости был и остается абсолютно легальный статус.

С чего все начиналось

В ноябре 2021 года «Бест Вей» неожиданно оказывается в предупредительном списке ЦБ как организация с признаками финансовой пирамиды. Мы судимся с Банком России и по поводу включения в список, и по поводу нарушенной этим включением деловой репутации. А в октябре прошлого года, как позднее выяснилось, было возбуждено уголовное дело по «пирамидной» статье — по заявлению некой гражданки в полицию, причем поданному в отношении другого юридического лица. Это юрлицо, как выяснилось позднее, следствие связывает с кооперативом «Бест Вей».

Тем не менее, кооператив продолжал работать: уменьшился приток новых пайщиков, но зато увеличилось досрочное погашение паев и перевод квартир в собственность пайщиков — что, кстати, опровергает наличие признаков финансовой пирамиды. Основной источник поступлений в «Бест Вей» — возвратные платежи пайщиков, которым уже приобретена квартира. «Бест Вей» — классический кооператив, «касса взаимопомощи», механизм, хорошо известный по советскому времени, когда каждому из пайщиков последовательно, по живой очереди приобретается вскладчину, без процентов, тот или иной товар, в данном случае недвижимость. Его работа полностью соответствует Закону о потребительской кооперации.

В феврале 2022 года после арестов и обыска в офисе кооператива следствие связало уголовное дело с ним — и в этой ситуации было принято решение прекратить прием новых пайщиков до урегулирования ситуации и, поскольку следствие называло в качестве обвиняемых в том числе и прежних руководителей кооператива, полностью сменить органы управление. Весной я был избран председателем совета кооператива, членами совета стали пайщики, которые ранее не участвовали в органах управления. Мы провели инвентаризацию активов кооператива и выяснили, что активов достаточно для того, чтобы расплатиться по всем обязательствам — даже если абсолютно все пайщики изъявят желание выйти из кооператива. В проверке участвовала одна из крупных российских аудиторских компаний и не нашла никаких нарушений — о чем я сообщил, в частности, руководителю следственной группы.

Бермудский треугольник

Следствие пытается поставить под вопрос законность кооператива. В судах оно утверждает, что кооператив якобы признан Банком России финансовой пирамидой и якобы той же точки зрения придерживается Генеральная прокуратура. При этом ЦБ отрицает такое признание: включение в предупредительный список ЦБ, говорит он, не тождественно признанию финансовой пирамидой, носит информационный характер и не влечет юридических последствий — тем более, что потребительский кооператив не является поднадзорной ему организацией. К тому же включение в список произошло после возбуждения уголовного дела по признакам «финансовой пирамиды» — хотя в деле имеется негативное по отношению к кооперативу заключение специалиста северо-западного главка ЦБ.

Генеральная прокуратура же выпустила всего-навсего пресс-релиз после возбуждения уголовного дела, на которое было дано согласие органами прокурорского надзора, а также письма Банка России о необходимости блокировки сайта кооператива, чтобы он не имел возможности привлекать новых пайщиков. Органы прокуратуры Санкт-Петербурга направили в кооператив ряд запросов, касающихся устава кооператива, но законность кооператива как таковая под сомнение ими не ставится.

Блокировка выплат

Учитывая ситуацию, складывающуюся вокруг кооператива, несколько десятков пайщиков обратилось в совет кооператива с заявлением о выходе из него — мы, более или менее восстановив бухгалтерию после первого обыска, начали выплаты их паев: в соответствии с договорами, после подачи заявления обязаны выплатить пай в полном объеме в двухмесячный срок. Некоторым пайщикам мы успели заплатить до первого ареста счетов, с 216 пайщиками успели рассчитаться летом после снятия первого ареста счетов по апелляции наших адвокатов и вторым арестом счетов.

Сейчас счета арестованы в третий раз (между вторым и третьим арестами счетов не было паузы, так как решение о снятии арестов не было выполнено банками) — и мы в третий раз подали апелляцию.

В период ареста счетов я неоднократно обращался к следствию с ходатайствами — дайте выплатить паи выходящим из кооператива с арестованных счетов: отказ за отказом. Количество пайщиков, желающих выйти из кооператива и вернуть свои паевые средства, сейчас более тысячи — хотя некоторые из этих пайщиков, изучив ситуацию, забрали свои заявления и включились в защиту кооператива.

Я обращался к следствию: дайте возможность выплатить налоги — тоже отказ. Кооператив является налогоплательщиком за квартиры, находящиеся в его собственности, обязан вносить как юридическое лицо 2% от их стоимости — это немалые суммы: 15 млн руб. налогов в квартал и 60 млн рублей в год.

Следствие не дает нам возможность платить ни налоги, ни заработные платы сотрудникам, ни коммунальные платежи за квартиры, принадлежащие кооперативу. По налогам нам удалось добиться судебного решения о необоснованности действий следствия — надеюсь, сможем нормализовать налоговые платежи.

Кто потерпевшие и каков ущерб?

В апреле 2022 года случился первый арест счетов по ходатайству следствия — на том основании, что необходимы финансовые средства для того, чтобы отвечать по обязательствам потерпевших. Притом, что сумма ущерба, фигурировавшая в уголовном деле — 9 млн рублей.

Кто потерпевшие, от кого или от чего они «потерпели»? Упомянутая гражданка и еще несколько граждан предъявили претензии к другому юридическому лицу, которое следствие пытается связать с кооперативом на основании, что один из учредителей этого юридического лица также был пайщиком кооператива и занимал в нем управленческую должность. И следствие пытается заставить кооператив отвечать по обязательствам другого юридического лица — хотя у этого юридического лица есть собственные активы, есть активы и у его учредителей. У многих членов кооператива и членов совета кооператива есть бизнесы, не связанные с кооперативом, — по обязательствам этих бизнесов тоже должен отвечать кооператив?!

Появились потерпевшие из числа пайщиков кооператива. Насколько мы понимаем, это пайщики, которые подавали заявления о выходе из кооператива, но не смогли получить свои средства своевременно из-за ареста счетов, претензии с их стороны связаны, думаем, с тем, что они поверили следствию, что подача заявления в следственную группу поможет им быстрее вернуть деньги.

Приходится только предполагать, так как ни один из потерпевших ни разу не появился в суде, доказательств того, что они действительно потерпевшие, также не было представлено. Большинство пайщиков продолжают платить и паевые, и членские взносы на арестованные счета, поддерживают кооператив.

Следствие обещает предъявить тысячи потерпевших — и на этом основании требует ареста активов на 15 млрд рублей. На что судьи, принимающие решения о снятие ареста со счетов, им справедливо отвечают: когда предъявите, тогда и ходатайствуйте об аресте соответствующих сумм. В деле сейчас фигурирует ущерб в 60 млн рублей, причем основанный на претензиях к другому юридическому лицу. Он не может служить основанием для ареста 15 млрд.

Движение в поддержку кооператива

Поддержка кооператива со стороны пайщиков и членов их семей стала настоящим общественным движением — ведь общая их численность более 100 тыс. человек. Возмущению людей, которые лишились зачастую единственной реально доступной им возможности приобрести жилье, лишились возможности пользоваться собственными деньгами на долгие месяцы, нет предела. В их настроениях легко убедиться по их публичным выступлениям.

Сотни пайщиков и членов их семей приезжают на каждый суд, инициативные группы пайщиков также готовят заявления на проведение массовых мероприятий.

Cui prodest?

Кому выгодно происходящее с кооперативом «Бест Вей»?

Государству? Нет. Потому что оно получит 19 тысяч 200 рассерженных пайщиков, рискующих лишиться квартир, и более 100 тыс. рассерженных граждан, если учесть также членов их семей, а также лишается налогов на немалую сумму. Лишается возможности решить жилищный вопрос своих граждан без субсидий из бюджета. Члены кооператива вскладчину приобретают недвижимость — при этом не просят абсолютно никакой помощи государства.

К тому же эти граждане, лишенные возможности купить квартиры, за которые они заплатили, готовы протестовать.

Гражданам? Точно нет — так как они лишаются альтернативного способа приобрести недвижимость. Переплата за квартиру оказывается гораздо меньше, чем даже по льготной ипотеке. Кооператив предоставляет паевые средства без процентов. Но с учетом членских взносов в кооператив и оплаты проверки юридической чистоты и независимой оценки недвижимости некоторая переплата есть, но она не превышает 1% в год. В то время как банки, хвастаясь дешевой ипотекой, бегут за субсидиями к государству.

Обратиться в другие кооперативы у них не получится, так как вместе с «Бест Вей» заблокированы десятки потребительских кооперативов, работающих с недвижимостью.

Банкам? Наверняка. Например, банки получают возможность получать проценты с арестованных 3,8 млрд рублей. Банки устраняют в лице кооператива опасного конкурента, который не дает им возможности беспрепятственно зарабатывать сверхприбыли в ипотечном кредитовании.

Знаковое дело

Важно понимать, что дело кооператива «Бест Вей» — знаковое. Оно громко прозвучало в СМИ — но сколько таких же выдуманных дел против предпринимателей — малых, средних, даже крупных, не известно общественности?

Чтобы возродить Россию и российскую экономику, нужно исключить ситуацию, когда буквально каждая предпринимательская структура может оказаться в качестве кормовой базы для правоохранительной машины, изменить правоохранительную и судебную систему, поставив заслон на пути произвола, творящегося теми, кто обязан защищать закон.

Об авторе. Сергей Иванович Крючек по образованию военный финансист, кандидат экономических наук, полковник запаса. После ухода с военной службы работал в финансовых организациях. Награжден Орденом Дружбы. Депутат Государственной думы VII созыва. Входил в состав комитета Госдумы по природным ресурсам, собственности и земельным отношениям.