Москва, 20 апреля, 2020, 21:03 — ИА Регнум. История с пандемией заболеваний, вызванных коронавирусом, началась не в январе 2020 года и не в Китае. Если мы перенесемся хотя бы на два с половиной года назад, в Вашингтон, то узнаем, что мир был предупрежден о возникновении масштабной эпидемии задолго до того, как она взорвалась на большей части планеты. Как же Российская Федерация, имея эту информацию, подготовилась принять на себя вирусную атаку и обеспечить своих жителей элементарными средствами защиты — одноразовыми медицинскими масками и антисептическими средствами для обработки рук и бытовых поверхностей?

Shiny Things
Штаб-квартира Всемирного Банка в Вашингтоне

Тогда, в октябре 2019 года здоровьем землян озаботилась не ВОЗ и не другие международные медицинские организации, а Всемирный банк, озвучив гипотетический сценарий вспышки новой эпидемии (см. статью обозревателя по вопросам здравоохранения The Washington Post Лены Сан «Мировые лидеры готовятся к пандемии, которая наступит «раньше, чем мы ожидаем», опубликованную 24 октября 2017 года). Разработка таких сценариев сделалась обычной практикой для Всемирного банка, и в 2017 году он сделал это уже в четвертый раз. В предыдущие годы в качестве партнера по моделированию пандемии Всемирный банк привлекал фонд Мелинды и Билла Гейтсов. По заявлению Всемирного банка, такие модели строятся для того, чтобы оценить способность мира противостоять очередной пандемии и разработать оптимальные сценарии действий для финансистов и политиков в условиях чрезвычайного положения или катастрофы.

В 2017 году сценарий пандемии представлял глава администрации вице-президента США Джо Байдена Рон Кляйн (Ron Klain) — бывший руководитель инвестиционной технологической компании Revolution из Кремниевой долины и координатор по борьбе с лихорадкой Эбола в США. В тот момент Кляйн пришел к выводу, что мир откровенно не готов даже к пандемии среднего масштаба, хотя вероятность её возникновения оценивалась в 100%.

Летом того же 2017 года Всемирным банком был учреждён специальный пандемический фонд Pandemic Emergency Financing Facility (PEF), который выпустил так называемые пандемические облигации на $425 млн для борьбы с шестью вирусами: новыми вирусами гриппа, коронавирусами, филовирусами, вирусом геморрагической лихорадки Ласса, вирусом лихорадки долины Рифт, вирусом конго-крымской геморрагической лихорадки. Прибыль от капиталовложений предполагалась в том случае, если один из шести обозначенных вирусов достигнет неких темпов распространения и летальных исходов. Спрос на облигации превысил предложение на 200%.

Всё это свидетельствует о том, что финансовый мир готовился к вспышкам заболеваний, вызванных вирусами, серьезно и основательно.

А что делали остальные люди, принимающие стратегически важные решения, в частности, в нашей стране? Как российские органы власти и общественные институты планировали спасать людей от угрозы заболевания и смерти? Какие новые лекарства и вакцины были разработаны? Какие стратегические запасы средств индивидуальной защиты были сделаны?

Ответ на этот вопрос дает в своем интервью каналу «Россия 24» министр промышленности и торговли Денис Мантуров 20 апреля 2020 года, через два с половиной года после знаменательного доклада Всемирного банка.

Денис Мантуров говорит о том, что сейчас перед его министерством поставлена задача обеспечить страну достаточным количеством масок и средств индивидуальной защиты. Хотим акцентировать внимание на том, что эта задача поставлена в тот момент, когда, по официальным данным, случаев заражения коронавирусной инфекцией в мире насчитывается 2 402 798, а 165 227 человек скончались от заболеваний, вызванных COVID-19.

Маски, по словам министра, в первую очередь поступают в систему здравоохранения, а уже остатки — в розничную торговлю. По данным СМИ, на 12 апреля в России сохранялся дефицит медицинских масок в медучреждениях, о чем Минздрав знал еще с середины марта. Тогда о каком обеспечении масками населения может идти речь?

В России рост объемов производства масок происходит за счет учреждений исполнения наказаний, где запустили производство марлевых масок. Но для качественной стерильной маски требуется специальное современное оборудование, такая маска должна соответствовать Госстандарту, который опирается на GMP. Часть такого оборудования приобрели в Китае для предприятий лёгкой промышленности, что означает, что там же, в Китае, необходимо будет закупать и запасные части, и расходные материалы. Таким образом, здоровье нашей нации частично зависит от китайской тяжелой промышленности.

Что касается защитных костюмов, то с 2017 года их производством и запасом Россия и вовсе не озаботилась, поэтому для медицинских целей таких костюмов фактически нет, их только начинают шить из материалов, поставляемых братской Беларусью. В результате, большую часть защитных костюмов мы вновь вынуждены покупать у Китая.

По Словам Мантурова, ни одна страна не была готова к столкновению с пандемией, и, так как Китай первым принял на себя её удар, то только он в состоянии организовать нам поставки требуемых изделий. Китай очень нравится нынешнему министру, ведь он даже обыкновенные контракты на покупку жизненно-важных для нас предметов первой необходимости называет прекрасной помощью со стороны дальневосточного соседа.

Наивно было бы полагать, что наши власти не знали о пяти сценариях пандемий, в разные годы представленных Всемирным банком. Но что-то заставило их игнорировать всю опасность грядущих перемен. Неужели дело в «пандемических облигациях»?