За образованием в Китай: Конфуций, стартапы и госфинансирование

Хабаровск, 27 октября, 2017, 09:31 — ИА Регнум. Китайское образование становится всё более востребованным в мире, и российская молодежь — не исключение. Китай с его древней историей, грандиозными экономическими успехами, идеями и амбициями — прекрасная мотивация для молодых и амбициозных. Что нужно знать о китайском образовании, чтобы сделать правильный выбор? Что вообще нужно знать о вузах КНР, которые уверенно претендуют на мировое лидерство? На эти и другие вопросы в интервью ИА REGNUM ответил директор Дальневосточного института управления РАНХиГС Вячеслав Кушнарёв.

Из личного архива Вячеслава Кушнарева

Вячеслав Кушнарёв на встрече с экс-Председателем КНР Ху Цзиньтао

Вячеслав Кушнарёв много лет жил и работал в Китае. С 2005 по 2008 годы возглавлял представительство «Российской газеты» в КНР. До 2011 года руководил управлением по международным отношениям и туризму во Владивостоке. В 2012 году входил в оргкомитет по подготовке саммита АТЭС в Приморском крае. В ходе саммита Вячеслав Кушнарёв руководил рабочей группой «Деловой консультационный совет», в состав которого входят представители крупнейшего бизнеса стран АПЕК. С 2010 по 2013 годы входил в состав рабочей группы «По развитию малого и среднего бизнеса стран АПЕК» по линии министерства экономического развития РФ, является организатором ряда крупнейших совместных российско-китайских мероприятий, проводимых на государственном уровне.

Сейчас Вячеслав Кушнарёв возглавляет один из самых амбициозных дальневосточных проектов в сфере образования — Дальневосточный институт управления.

ИА REGNUM : Современный Китай не скрывает своих международных амбиций. Помимо экономики и политики, эти амбиции распространяются и на сферу высшего образования. Позиции китайских вузов в международных рейтингах пока невысоки, тем не менее руководство страны имеет амбициозные планы на этот счет. Чего ждать от китайских вузов в долгосрочной перспективе?

— Согласно последнему обновлению рейтинга британской организации TimesHigherEducation, лишь пять китайских университетов входят в первую сотню лучших в мире. Только два университета из материкового Китая, другие три — гонконгские, на чье развитие образовательная политика КНР оказывает влияние весьма опосредованное. По отдельным показателям картинка становится лучше. Тот же TimesHigherEducation по уровню развития исследовательской работы уже включает восемь китайских университетов в топ-100 (из них три гонконгских). Такая строгость свойственна не только британскому, но и другим рейтингам. Центр исследования университетов мирового класса в Шанхайском университете транспорта (Цзяотун) также составляет ежегодный рейтинг 500 лучших университетов мира, и в его первой сотне те же два китайских университета с материка.

Схожие результаты свойственны другим развивающимся странам. Например, в шанхайском рейтинге в топ-100 только один российский вуз — МГУ им. Ломоносова. Чуть лучше результаты у таких, казалось бы, признанных чемпионов в сфере образования, как Германия (4 университета). Большинство же лучших университетов родом из США. С их доминированием на высших позициях мирового образования не так уж просто бороться. Однако ряд факторов может улучшить позиции Китая в глобальном соревновании академического образования.

ИА REGNUM : Тогда, наверное, имеет смысл говорить о факторе репутации? Или о бренде: есть ли сегодня мировой бренд китайского образования?

— Сегодня, думаю, пока еще рано говорить о бренде китайского высшего образования, в отличие от американского или британского. Но давайте не будем забывать об одном из ключевых факторов: китайское образование широко известно на протяжении столетий. Давняя образовательная традиция как раз и создает благоприятный репутационный фон. Если в западной традиции, говоря об истоках, сразу вспоминают философские школы Древней Греции, то в Китае огромным почтением пользуется не менее древний Конфуций, чьё учение, часто воспринимаемое европейцами в качестве квазирелигии, уделяет особое внимание меритократии как одной из центральных ценностей общества. Меритократия — принцип управления, согласно которому руководящие посты должны занимать наиболее способные люди, независимо от их социального происхождения. Не этот ли принцип в действии видим мы сегодня, наблюдая за грандиозными успехами Китая? Отсюда следует давняя, но сохраненная до сих пор традиция сдачи экзаменов при поступлении на государственную службу и, соответственно, давняя традиция обучения при подготовке к ним. Это традиция, которая выжила, несмотря на все перипетии китайской истории. А ведь первые упоминания этой традиции встречаются уже в эпоху Хань (конец III века до н.э. — начало III века н.э.). Спустя столетия возникали и расформировывались различные учебные заведения, служившие для подготовки к этим экзаменам. Однако само университетское образование в Китае, в современном его понимании, возникло намного позже — на рубеже XX века. Самые известные из появившихся университетов — Пекинский университет, возникший в 1898 году, и университет Цинхуа, открытый в 1911 году. Это своего рода флагманы китайского высшего образования, стабильно входящие в число наилучших университетов мира. Именно они и представляют те два материковых университета в престижных международных рейтингах.

ИА REGNUM : Но, возвращаясь к вопросу об амбициях и лидерстве. Можно ли говорить о китайском высшем образовании, как о региональном лидере?

— Региональный фактор — именно то, о чем сейчас нужно говорить. Более узкий, региональный, взгляд на китайские университеты приоткрывает другое, неоспоримое, преимущество: Китай — безусловный региональный лидер в Юго-Восточной Азии. Да и, пожалуй, в Азии в целом. Для большинства стран региона Китай является крупнейшим торговым партнером. Например, доля Китая в импорте Малайзии составляет 22%, Филиппин — 20%. Для жителей стран ЮВА образование в Китае — хороший вклад в будущее. И наши дальневосточные регионы — не исключение. Недавно Китай был объявлен самой популярной страной в Азии среди иностранных студентов. Здесь же большую роль играет фактор экономического роста. Регион ЮВА остается одним из самых быстрорастущих. А Китай — локомотив этого роста. Высокие темпы экономического роста, свойственные региону, привлекают постоянно открывающимися новыми возможностями представителей стран с «насыщенными» рынками — Европы и США.

Посмотрите, какое огромное количество стартапов создаётся в Китае ежегодно! По данным The Economist, в период между 2014 и 2016 годами в страну пришли 77$ млрд венчурного капитала, тогда как с 2011 по 2013 годы были скромные 12$ млрд. Невысокая стоимость разработки и внедрения привлекает молодых амбициозных людей со всего мира для работы над своими идеями, с одной стороны, а с другой, сулят невероятные прибыли. При этом разработки ведь ведутся в самых передовых областях — от квантовых компьютеров до искусственного интеллекта.

Еще один фактор, опять же региональный: в сознании большинства людей Китай остаётся достаточно экзотической страной. Всё это привлекает молодежь со всего мира, и число иностранных студентов неуклонно растет. Отдельно о растущей конкурентоспособности китайских университетов говорит тот факт, что этот рост идет не только за счёт ежегодно выдаваемых стипендий, сколько за счёт увеличения числа студентов, готовых финансировать своё обучение в Китае самостоятельно. Сегодня по числу иностранных студентов Китай соревнуется с США, Великобританией и Австралией.

ИА REGNUM : В Китае государство во всём играет первую «скрипку». Насколько влияет на растущую конкурентность китайского образования фактор государственной политики в Китае?

— Когда речь идет о политике в коммунистическом государстве, на ум всегда приходит «дирижизм», бывший свойственным странам советского блока — решение любой задачи упирается в выработку плана, его финансирование и единообразное внедрение на нижних уровнях. Однако это — уже давно не про Китай. Советская система высшего образования с высокой степенью специализации и упоре на обучение вместо изучения и исследования активно вводилась в эпоху Мао Цзедуна, но уже после его смерти Дэн Сяопин начал постепенно внедрять в образование западные стандарты, в первую очередь повышая независимость университетов. Спустя более чем 30 лет мы видим все те же государственные, но уже достаточно самостоятельные образовательные единицы.

При проведении своей образовательной политики китайское правительство рассчитывает на возникшую гибкость высшего образования в Китае. Например, недавно власти Китая запустили новую программу финансирования 42 университетов, целью которой является повышение позиций этих вузов в международных рейтингах. При этом, заметьте, при анонсировании этой программы ни слова не было сказано о том, как они этой цели должны достигнуть. О чем это говорит? Об определенном, весьма, на мой взгляд, высоком, уровне доверия системе высшего образования Китая. По расчетам правительства, система сама решит поставленную задачу.

ИА REGNUM : Как на ваш взгляд — это сработает? Или, может быть, уже работает?

— Тут кроется одна, не самая очевидная, на мой взгляд, проблема. У меня, например, возникает много вопросов. Стоит ли при проведении такой политики поддерживать отстающих, или надо поощрять наиболее удачливых? Кому выделить больше средств — незаметным вузам из центральных регионов или преуспевающему побережью и Пекину? Ответ не очевиден. Если будут поддерживаться слабые, падает их же мотивация к росту, так как он сопряжен с уменьшением финансовой поддержки. Если же будут поощрять сильных, то слабые так и останутся в хвосте. Пока всё говорит, скорее, о втором подходе. Например, для повышения позиций в международных рейтингах Пекинский университет получил в этом году 83$ млн, а университет Сунь Ятсена 73$ млн. О схожем по объему финансировании менее престижных университетов слышишь не часто.

ИА REGNUM : Но государственная программа поддержки 42 университетов — это серьезные финансовые вложения, даже для Китая. Как Вы полагаете, возможен ли при ее реализации прорыв? Сможет ли Китай вновь удивить мир, упрочив свои позиции в сфере образования на международном рынке?

— Эта программа может стать поворотным моментом. В список ведь включены университеты, которые уже занимают места во второй, третьей, четвертой сотне международных рейтингов. И именно они имеют шансы на улучшение своих позиций. А вот у Пекинского университета эти шансы, напротив, невероятно малы, равно как и у университета Цинхуа. Они уже находятся в такой высококонкурентной зоне (ТОП-30), где перемещения с места на место в большей степени связано со случайностью. Поэтому именно поддержка «отстающих лидеров», а именно к ним относятся оставшиеся 40 университетов, могла бы в совокупности дать наиболее благоприятный результат и повышение позиций китайских университетов на международной арене.

ИА REGNUM : Тогда возникает вопрос: а что же делать с остальными 2600 китайскими университетами?

— Остальные, те 2600, о которых вы говорите, откровенно слабые. А ведь там учится большинство китайцев. Лично у меня почти нет сомнений в том, что большинство, а может быть, даже и все участники государственной программы «42 университета» значительно улучшат свои позиции на международной арене, станут более известными, привлекут более количество иностранных профессоров и студентов. Но — не увеличит ли это разрыв между лидерами и отстающим большинством? Но это — уже совсем другая проблема, где о международных рейтингах и конкурентоспособности пока нет и речи.

ИА REGNUM : И последний вопрос. Подводя итог нашей беседе: всё-таки имеет ли шансы высшее образование в Китае стать мировым лидером?

— Высшее образование в Китае обладает всеми шансами вырасти в международных рейтингах. Современные исследования, глобальная экономика и щедрое финансирование рисуют благоприятную картину будущего китайских университетов. Однако не стоит забывать, что борьба за лидерство — это борьба с лучшими, борьба с теми, кто также не стоит на месте и активно меняется вместе с конкурентами.