Штаб российской армии распространяет ложь о положении на фронте и в тылу?

Санкт-Петербург, 5 сентября, 2017, 12:00 — ИА Регнум. 23 августа «Известия» печатают приказ Керенского армии и флоту о геройстве офицерства:

«С первых дней революции приходилось ему переживать умаление своих прав, приходилось переживать много несправедливых нареканий, много незаслуженных оскорблений и недоверия… Офицерство кровью своею на поле брани доказало верность Родине и революции… Не меньшее мужество проявили и те офицеры… которые боролись с теми, кто… прикрывая свою трусость идейными лозунгами, внес развал и измену в ряды армии…

Власть окажет всяческую поддержку офицерству… История воздаст должное этим героям-борцам» …

«Известия» пишут:

«Савинков назначен управляющим морским министерством с оставлением в занимаемых им должностях».

На заседании Бюро ВЦИК заслушивается доклад об «Известиях» — о том, что информация в них ведется небрежно, неряшливо и даже тенденциозно. Выясняется, что расходы на газету все увеличиваются, что объясняется главным образом бесплатной рассылкой в провинцию.

Рязанов оглашает заявление, поступившее от милиции, об очищении помещений, занимаемых Центральным Советом профсоюзов и другими рабочими организациями. Аналогичное заявление получил союз металлистов от министра продовольствия. Бюро поручило Соколову подыскать для рабочих организаций подходящее помещение.

Теодорович оглашает протест ЦК большевиков против медлительности следственной комиссии при ВЦИК в деле Каменева. А также заявляет, что если к 29 августа Каменев не будет реабилитирован, ЦК принужден будет предложить Каменеву не считаться с его заявлением об отказе от общественной деятельности. Решено поставить этот вопрос завтра на заседании бюро, пригласив членов следственной комиссии: Дана, Либера и Гоца.

На заседании рабочей секции Петроградского Совета принята следующая резолюция по вопросу о прессе:

«Рабочая секция считает необходимым обратить внимание ВЦИК и ПИК на нижеследующее:

1) что за последнее время из Ставки верховного главнокомандующего продолжают усиленно распространяться лживые и клеветнические сообщения о бегстве наших войск, на деле геройски умирающих на Рижском фронте;

2) что точно такие же сведения распространяются и некоторыми членами Генерального штаба;

3) что вся буржуазная пресса, в особенности «Русь» и «Живое слово», ведут систематическую беззастенчивую преступную травлю нашей армии;

4) что последнее поражение снова используется контрреволюцией с целью нанести удар революционным завоеваниям солдат и рабочего класса.

Исходя из всего вышеизложенного, рабочая секция предлагает ВЦИК. и ПИК принять необходимые меры для ограждения умирающей на полях сражения армии от похода контрреволюции и ее прессы».

Резолюция принимается большинством голосов. Меньшевики и эсеры от голосования воздерживаются.

На этом же заседании секции выбрана комиссия для выработки резолюции об отношении к Госдуме и к буржуазной прессе. Принято также предложение Карахана о том, чтобы перевыборы в Совет были основаны на принципе пропорционального представительства, по расчету 1 делегат на 1000 человек. Лифшиц, выступавший от фракции эсеров, настаивал, чтобы солдат избирали на старых основаниях, т. е. по 1 от каждой отдельной части (его предложение провалилось).

На этом же собрании решено выбрать бюро рабочей секции из 15 человек. «Пролетарий» пишет:

«3 июля рабочая секция Петроградского С. Р. и С. Д. выбрала свое постоянное бюро в составе 15 человек… Часть избранных арестована, часть скрывается от преследований «революционного» правительства. Рабочая секция должна собраться немедленно и перевыбрать свой постоянный исполнительный орган… Вопрос об издании рабочей секцией своего официального ежедневного органа должен быть поставлен и решен немедленно… И затем одним из первых решений рабочей секции должно быть создание всероссийского съезда рабочих депутатов…»

«Известия» пишут: временный исполняющий должность комиссара особой армии Линде отправил ВЦИК, военному министру и комиссару Юго-Западного фронта телеграмму, где, приводя телеграмму союза офицеров, указывает на контрреволюционную работу этой организации и просит принять срочные меры к прекращению этой деятельности.

Из показаний Савинкова:

«17 августа Керенский приказал заготовить законопроект о мероприятиях в тылу. Во исполнение этого приказания мною была образована комиссия для разработки этого законопроекта под председательством генерала Апушкина и с представителем от министерства юстиции.

19 августа Керенский приказал мне возможно скорее выехать в Ставку: 1) для того, чтобы по возможности ликвидировать союз офицеров, ибо, по имевшимся сведениям, некоторые члены союза офицеров участвовали в заговоре; 2) для того, чтобы по возможности ликвидировать политический отдел при Ставке из тех же соображений: 3) для того, чтобы убедить генерала Корнилова в необходимости, при подчинении Петроградского военного округа в целях стратегических главковерху, выделить из этого округа Петроград с ближайшими окрестностями, причем Петроград объявляется на военном положении и 4) для того, чтобы испросить у генерала Корнилова конный корпус для реального осуществления военного положения в Петрограде — и для защиты Временного правительства от каких бы то ни было посягательств, в частности от посягательства большевиков, выступление которых уже имело место 3−5 июля и, по данным иностранной контрразведки, готовилось снова в связи с германским десантом и восстанием в Финляндии…

Я выехал в Ставку 22 августа… Меня сопровождал, по моему приказанию, начальник контрразведки Миронов».

Милюков в своих воспоминаниях добавляет, что в это же время решено было изменить состав войск в Петрограде, отправив на фронт все полки, которые приняли участие в восстании 3−5 июля, и заменить их более надежными частями, прежде всего кавалерией, которая уже начала приходить в столицу, по пути в Финляндию.

Савинков приехал в Ставку в Могилеве и в 3 часа дня имел разговор с Корниловым. В своих показаниях Савинков излагает свою беседу так:

«Господин генерал, я приехал сообщить вам от имени Временного правительства, что Временное правительство постановило выделить из Петроградского военного округа г. Петроград и объявить его на военном положении, самый же округ подчинить Верховному главнокомандующему. Для реального осуществления военного положения, ввиду возможности беспорядков в городе и в целях ограждения Временного правительства от посягательств с чьей бы то ни было стороны, я по поручению министра-председателя прошу у вас конный корпус. Этот конный корпус должен прибыть в Петроград в ближайшие дни и поступить в распоряжение Временного правительства…»

Милюков приводит выдержку из протокола этой же беседы, составленного в Ставке:

«Ваши требования, Лавр Георгиевич, — говорил он (Савинков) Корнилову, — будут удовлетворены в ближайшие дни [имеется в виду законопроект о мероприятиях в тылу, который должен был обсуждаться правительством 26 августа — прим. ИА REGNUM ]. Но при этом правительство опасается, что в Петрограде могут возникнуть серьезные осложнения. Нам известно, что примерно 28−29 августа в Петрограде ожидается серьезное выступление большевиков. Опубликование ваших требований, проводимое через Временное правительство, конечно, будет толчком для выступления большевиков, если бы последнее почему-либо задержалось. Хотя в нашем распоряжении достаточно войск, но на них мы вполне рассчитывать не можем, тем более что еще неизвестно, как к новому закону отнесутся Советы Р. и С. Д. Последние также могут оказаться против правительства, и тогда мы рассчитывать на войска не можем. Поэтому прошу вас отдать распоряжение, чтобы третий конный корпус был к концу августа подтянут к Петрограду и был предоставлен в распоряжение Временного правительства. В случае, если, кроме большевиков, выступят и члены Советов Р. и С. Д., нам придется действовать против них».

При этом Савинков сказал, что действия должны быть самые решительные и беспощадные… После этого Савинков сказал, что необходимо, чтобы не вышло недоразумений, и чтобы не вызвать выступлений большевиков раньше времени, предварительно сосредоточить в Петрограде конный корпус, затем к этому времени объявить петроградское генерал-губернаторство на военном положении и объявить новые законы, вносящие целый ряд ограничений».

В ходе той же беседы Корнилов подтвердил Савинкову, что он отдаст приказ о переводе союза офицеров в Москву и запретит штабу помогать ему технически, а также подчинит политический отдел при Ставке Филоненко.

Филоненко в своих показаниях по поводу беседы Савинкова с Корниловым в Ставке 23 августа пишет:

«Центром беседы было выделение Петрограда из Петроградского военного округа, переходившего, по стратегическим соображениям, по настоянию главковерха в его подчинение. Генерал Корнилов и Лукомский горячо возражали против выделения. Б. В. Савинков и я настаивали, и нам удалось Верховного главнокомандующего поставить на нашу точку зрения…

Барановский, прибывший из Петрограда, начальник кабинета Керенского, высказался против выделения Петрограда из ведения Верховного главнокомандующего».

По показаниям самого Керенского:

«Числа 23 или 24 сего августа ко мне явился член Госдумы, бывший обер-прокурор святейшего синода во Временном правительстве В. Н. Львов и с глазу на глаз сообщил мне, что он уполномочен спросить меня, буду ли я вести переговоры о реконструкции Временного правительства, причем несколько раз упирал на то, что он должен, но кому именно, он не указывал, привести тот или иной определенный ответ от меня, и ссылался на то, что он сейчас же должен уехать. Не имея определенного указания, от кого исходят эти полномочия Львова, я не счел для себя возможным отказаться от дальнейших переговоров с Львовым, ожидая от него в дальнейшем более точного разъяснения».

Львов по поводу этого своего посещения Керенского в показаниях своих 27 августа пишет:

«Приехав в Петроград… я при свидании моем с ним прямо вырвал у Керенского дозволение обратиться к различным общественным силам страны с целью сформирования более крепкого кабинета на общенародных основаниях, для этого я даже намеревался обратиться к партиям правее кадетов…»

В показаниях от 30 августа Львов говорит о своем посещении уже более уклончиво:

«Я, несмотря па первоначальное нежелание Керенского, настаивал, чтобы он не отклонял моего предложения вести переговоры с общественными группами. В конце разговора Керенский сказал, что он может вести переговоры, только зная определенные программы и требования и те группы, от которых таковые исходят. Считая, что после этого разговора я вправе вступить в переговоры с различными общественными группами, я в тот же день уехал в Москву…»

Во всех бастовавших типографиях временно возобновлены работы ввиду согласия общества фабрикантов передать вопрос о сроке введения тарифа (рабочие настаивают на введении его с 1 августа) на решение межведомственного совещания.

На объединительном съезде РСДРП заслушиваются три доклада по земельному вопросу — Пилецкого, Рожкова и Маслова. После этого была принята резолюция Церетели о текущем моменте и задачах партии большинством 114 против 58 при 15 воздержавшихся.