Трагедия на Сямозере: карельская бомба замедленного действия

Петрозаводск, 27 июня, 2016, 10:39 — ИА Регнум. «Путевка на тот свет»

Для четырнадцати московских школьников, отправившихся в Карелию, отдых по социальной путевке стал последним в жизни. У тридцати трех спасшихся останется психологическая травма. Трагедия на Сямозере показала: ни руководство лагеря, ни федеральные чиновники, ни местные власти двух (!) субъектов, ни сотрудники парк-отеля и даже скорая помощь, к которой тонущие дети обратились за помощью, не предотвратили трагедии. В течение недели правоохранительные органы и СМИ раскрывали детали рокового «отдыха», и становилось понятно: рано или поздно трагедия должна была случиться.

«Был поставлен ультиматум»

«Школа рейнджеров: остаться в живых» на Сямозере — приключенческий лагерь, в который 3 июня по путевкам департамента труда и соцзащиты Москвы заехало 207 детей — воспитанники детдомов и ребята, оказавшиеся в трудной жизненной ситуации. По замыслу организаторов «приключенческой игры», как называло ЭТО руководство, лагерь должен был сформировать в ребенке уверенность в себе, лидерские качества, научить преодолевать трудности и действовать в критических ситуациях. Маленькие поморы (отряд для детей 12−13 лет) должны были освоить правила поведения на воде, в том числе и в экстремальных ситуациях: управлять лодкой/рафтом/каноэ, соблюдать технику безопасности, оказывать первую медицинскую помощь на воде. Робинзоны (14−15 лет) должны уже уметь выживать в различных средах при минимуме снаряжения, в качестве тренировки — «контролируемые испытания» (одиночеством, молчанием, жаждой и т.д.).

Неудивительно, что при таких задачах условия жизни тоже были спартанскими. Несколько дней в коттеджах, и палаточный лагерь, который далее по программе, по сути, становился билетом в один конец — возможности переселиться в кампусы не было: туда уже заселяли новый отряд.

Читайте также: Массовое убийство детей на Сямозере: кто виноват?

В последний день, 18 июня, дети должны были собрать лагерь и начать новый этап робинзонады — сплав по озеру. Как выяснилось после трагедии, МЧС предупреждало об ухудшении погодных условий в тот день. Более того, ребята получили СМС-оповещения на телефон и вместе с вожатыми просили разрешения руководства не выходить на воду. «Инструкторы, насколько я знаю, чуть ли не на коленях умоляли директора лагеря не отпускать нас в поход, — рассказал «Аргументам и фактам» 13-летний Александр, которому удалось спастись на Сямозере. — Но она вообще не соглашалась: «Значит так, ребята, либо ваш отряд отправляется в поход, и мне плевать, каким образом, либо студентам, которые здесь практикуются, все придется пройти заново. Эта практика не засчитается». Был поставлен ультиматум».

Таким образом, группа из 47 школьников под руководством трех вожатых (квалификации инструктора у студентов-практикантов педагогического колледжа не было) — Валерия Круподёрщикова, Людмилы Васильевой, Регины Ивановой, а также замдиректора лагеря Вадима Виноградова вышла на рафте и двух каноэ.

Уже после гибели детей, как на совещании правительства заявила вице-премьер Ольга Голодец, выяснилось: воспитанникам лагеря вообще было запрещено выходить на воду, разрешения у лагеря не было.

«Уже некуда плыть»

На рафт загрузили необходимый для похода инвентарь, на нем вместе с замдиректора поплыли дети постарше, малыши — в неустойчивых каноэ. На озере начался шторм, и около пяти часов вечера — предположительно, когда каноэ перевернулись — плавсредства потеряли связь между собой. «Инструкторы сказали, что уже некуда плыть. Где-то вечером нас уже на остров смоет», — вспоминали спасшиеся мальчики. Рафт действительно прибило к острову. «На рафте пытались позвонить в МЧС. Виноградов забрал все телефоны и сказал, чтобы никто никому не звонил. Потому что это не такая экстренная ситуация. Нас прибьет к деревне, и мы оттуда на автобусе поедем домой», — рассказала одна из вожатых, которой повезло избежать похода и остаться в лагере. Позже суд придет к выводу, что руководители лагеря действительно пытались скрыть факт ЧП на озере.

Между тем, как выяснили СМИ, а позже и следователи, одному из ребят удалось дозвониться в «скорую» и попросить о помощи, однако фельдшер Суоярвской центральной районной больницы не придала значения звонку ребенка, не зафиксировала вызов и не доложила начальству. Согласно версии руководства парк-отеля, детей пытались искать своими силами, сотрудники соседней базы вышли на воду утром воскресенья, на следующий день.

«Большой земле» о трагедии стало известно от 12-летней девочки — участницы похода, которая, около четырех часов проплыв в холодной воде, все же добралась до берега, дошла до ближайшего поселка Кудама, сообщила местным жителям. Они и начали первыми спасать детей, разбросанных по островам. Просьбу о помощи в МЧС зафиксировали в 11:15.

Тем временем школьники сами пытались помочь друг другу. «Она (Юля Король, сообщившая о случившемся — прим. ИА REGNUM) спасала детей как могла. Обратно прыгала с острова и ребенка брала. У нее несколько детей на руках умерли. Одного или двух она положила на землю. Они ей говорили спасибо и умирали», — рассказал прессе один из спасшихся детей.

О том, что спасал утопающих и Валерий Круподерщиков — тот самый вожатый, которого следствие изначально задержало как подозреваемого, — также свидетельствуют дети. Суд Петрозаводска, который рассматривал дело 19-летнего парня 21 июня, отклонил ходатайство следствия и не стал арестовывать подозреваемого.

В этот же день 33 спасенных ребенка, а также другие московские отдыхающие в парк-отеле, были доставлены в столицу. Судьба последнего участника отряда была неясна до последнего. За шесть дней операции МЧС более 270 спасателей, в том числе водолазы, метр за метром обследовали Сямозеро в поисках ребенка. Тело 14-летнего мальчика было обнаружено только в следующее воскресенье.

Подробнее: В Карелии обнаружено тело четырнадцатого ребенка, погибшего на Сямозере

За гибель 14 школьников виновным грозит до 10 лет тюрьмы. Елена Решетова, руководитель лагеря, владелец компании ООО «Парк-отель «Сямозеро», ее заместитель Вадим Виноградов заключены под стражу на два месяца. Их обвиняют по статье 238, часть 3, за оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности. По обвинению в халатности (часть 3, статья 293) под домашним арестом находится глава карельского Роспотребнадзора, выдавшего разрешение детскому лагерю. Фельдшера, проигнорировавшего звонок утопающего ребенка, суд отпустил. Итого: три уголовных дела.

Читайте также: Новым фигурантом дела о трагедии на Сямозере стала фельдшер скорой

«Результат преступной вопиющей халатности»

Гибель детей в Карелии — «результат преступной халатности, совершенно вопиющий» — требует специального расследования, заявил премьер Дмитрий Медведев. Чем больше деталей случившегося всплывает, тем больше появляется вопросов без ответов.

Само существование лагеря на Сямозере

Как выяснилось после трагедии, лагерь имел дурную славу в республике. Родители отдыхавших там детей постоянно жаловались на условия проживания, питание, компетентность специалистов и т.д. Об этом писали карельские СМИ и говорили республиканские депутаты, притом некоторые еще в 2012 году. По заявлению Следственного комитета, о многочисленных нарушениях в парк-отеле региональным контрольно-надзорным органам сообщалось в 2015 году. По словам главы республики Александра Худилайнена, за три года в отношении лагеря возбуждалось 160 уголовных дел. Руководство Карелии утверждает: из-за пробелов в законодательстве они просто не смогли закрыть лагерь. «Они зубастые, они обороняли свой бизнес в судах», — утверждает Худилайнен. Таким образом, получается, власти (в лице главы межведомственной комиссии по организации детского отдыха Валентины Улич) перед началом сезона были вынуждены признать: карельские лагеря готовы, «Сямозеро» в их числе. Стоит также отметить, что позднее карельским СМИ стало известно, что Валентина Улич и Елена Решетова косвенно могут быть связаны: у дочери карельского политика и бизнес-леди есть общие коммерческие проекты, покойный бывший муж Улич также мог быть причастен к бизнесу Решетовой.

Следующее, в чем предстоит разобраться следствию, как именно департамент соцзащиты и труда Москвы закупал путевки для детей и почему именно в «Сямозеро». Власти Москвы после трагедии, пожалуй, дольше всех хранили молчание и избегали общения с журналистами. Официальная версия ведомства была обнародована только в пятницу, 24 июня, вечером. Как ранее сообщало ИА REGNUM, чиновники настаивают: они соблюли всю процедуру госзакупок. Согласно законодательству, выбирать организацию для проведения летнего отдыха детей ведомство должно путем электронного аукциона, а не конкурса. Участники анонимны, и выбирают в конечном счете, исходя из предложенной цены, возможности оценить качество услуги — нет. В итоге из двух фирм, участвовавших в аукционе, более выгодные условия предложило ООО «Парк-отель «Сямозеро» Решетовой. По версии департамента, о том, чем является вторая компания — участник торгов — ею оказалось ООО «КарелияОпен» — заказчики не знали. Выходит, равно и не знали того, что две фирмы связаны. Журналисты выяснили, что вторая организация принадлежит родственнице Решетовой Галине Лисиной. Сама же Елена помимо «Парк-отеля «Сямозеро» имеет некое созвучное предприятие «Карелия-опен», то, что юридические «тезки» фактически плавно перетекают одна в другую, видно уже по общему сайту.

Читайте также: Астахов спросил у выжившей на Сямозере девочки: «Ну что, как поплавали?»

В департаменте соцзащиты и труда Москвы, как только стало известно о трагедии, начались обыски. На данный момент по их результатам Федеральная антимонопольная служба признала, что нарушений при размещении госзаказа на организацию детского отдыха не было. Факт того, что техническое задание департамента практически дословно совпадало с заявкой парк-отеля, в ведомстве не отрицают, но интерпретируют по-своему: фирма просто списала его. Проверки же, которые проводились в лагере по регламенту, московских чиновников удовлетворили.

Что показывала Решетова московским проверкам, если те не увидели настроений детей, не оценили непосильную программу «робинзонады», не заглянули, в конце концов, в документы? Почему перед подписанием контракта власти не учитывают отзывы о тех местах, куда отправляют детей за бюджетные деньги? Почему суд 160 раз потакал этому полукриминальному бизнесу? Почему педагогический колледж отправлял студентов на практику в парк-отель, если те рассказывали о творившемся там безобразии? Где был республиканский уполномоченный по правам ребенка? Это только малая часть тех вопросов, ответы на которые, надеемся, даст следствие и обратят внимание законодатели.

Карельская бомба, рванувшая в разгар летних каникул, поставила под угрозу весь летний отдых детей в этом сезоне (недаром сразу же от Владивостока до Калининграда начались проверки, и посыпались факты нарушений). Что более страшно, смерть детей пролила свет на ту чудовищную выстроенную систему халатности взрослых, уберечь от которой пока могут разве что здравомыслие и личные качества конкретного руководителя. На Сямозере — что можно было предугадать и что в действительности произошло — чуда не случилось. Но сколько еще рейнджеров потребуется, чтобы школьники в лагере могли гарантированно остаться в живых?