Москва, 17 ноября, 2014, 23:36 — ИА Регнум. 15-16 ноября 2014 года в Брисбене в Австралии прошел саммит стран-членов «Группы двадцати» (G20). В центре внимания наших СМИ в дни проведения саммита из-за их актуальности оказались украинские события. Однако собственно украинская проблематика в ходе саммита не обсуждалась, хотя и присутствовала на полях саммита в неформальных двухсторонних переговорах с участием российского президента Владимира Путина.

В данном случае не следовало ожидать, что G20, как институт, будет способствовать решению политических проблем. Попытка председателя саммита австралийского премьера Тони Эббота включить в официальную повестку дня вопросы урегулирования конфликтов не увенчалась успехом, поскольку такие вопросы никогда не были частью мандата «Большой двадцатки». Стоит отметить что группа G20 изначально задумывалась как форум для обсуждения финансово-экономических проблем. Неслучайно, что в таком качестве на уровне встреч лидеров стран группа начала работать в кризисном 2008 году. Первый саммит в антикризисном формате стартовал 14-15 ноября 2008 года в Вашингтоне. Поэтому вполне логичным стало обсуждение антикризисных стратегий в Брисбене.

В связи с общей направленностью саммита в Брисбене на его закрытии премьер-министр Великобритании Дэвид Кэмерон заявил, что он явственно видит кризисные сигналы в мировой экономике на фоне международной «нестабильности и неопределенности» и замедления роста на «развивающихся рынках». Премьер Великобритании предупредил о возможной в скором времени новой фазе финансово-экономического кризиса. Мир, по его мнению, находится на грани второй за минувшие шесть лет мировой экономической катастрофы. Поэтому неслучайно, что на следующий день после окончания саммита в Брисбене в британском издании Guardian была опубликована большая статья Кэмерона под заглавием «Красные огни зажигаются для глобальной экономики».

Приведем в переводе важные фрагменты этого документа. Кэмерон в Guardian пишет, что на саммите в Брисбене «стало очевидно, что Еврозона на грани возможной третьей рецессии с высоким уровнем безработицы, падением экономического роста, а также реальным риском падения цен».

Развивающиеся рынки, которые были драйвером роста на ранних стадиях восстановления, теперь замедляются. Несмотря на прогресс в Бали, глобальные торговые переговоры застопорились, в то время как эпидемия лихорадки Эбола, конфликт на Ближнем Востоке и незаконные действия России на Украине добавили опасный фон нестабильности и неопределенности.

Британская экономика, напротив, растет. После трудных решений последних лет мы являемся самой быстрорастущей экономикой в G7 с рекордным количеством новых предприятий, с крупнейшим за какой-либо период годовым спадом безработицы и ростом занятости до 1,75 млн в течение четырех лет — это больше, чем в остальных странах ЕС вместе взятых. Но реальность такова, что в нашем взаимосвязанном мире более широкие проблемы в мировой экономике создают реальную опасность для нашего восстановления дома. Мы уже видим, что из-за воздействия еврозоны идет спад в нашем производстве и в нашем экспорте.

Мы не можем изолировать себя полностью, но мы должны сделать все от нас зависящее, чтобы защитить себя от глобального экономического спада. Работа через повестку G20, как это стало яснее, чем когда-либо, важна, и мы будем придерживаться нашего долгосрочного плана дома и в то же время играть свою роль в международном ответе на глобальные вызовы, от которых наша экономическая безопасность также зависит.

Когда мы столкнулись с аналогичными проблемами в последние годы, слишком много политиков предложили простые ответы, думая, что мы могли бы потратить заимствования и налоговые средства на нашем пути к процветанию. Тогда это были неправильные ответы, и теперь эти ответы неправильные. Мы не собираемся повторять ошибок прошлого. Мы не будет успешными, слушая тех, кто предполагает, что мы можем спрятаться от мира.

В то время, когда мировая экономика стоит перед большой неопределенностью, более важно, чем когда-либо, что мы посылаем четкий сигнал всему миру, что Британия не собирается колебаться в деле с ее долгом. Эта стабильность является жизненно важной для привлечения бизнеса и международных инвестиций, который обеспечивает рост и рабочие места, и которая хранит долгосрочные процентные ставки на низком уровне. Так что мы будем придерживаться нашего плана по дефициту и продолжать использовать денежно-кредитную политику, чтобы поддерживать рост, не добавляя к заимствованиям или увеличивая долг. План действий G20 в Брисбене подтвердил исключительную важность этого подхода.

В то же время мы должны вести дело в соответствии с нашим планом, чтобы сбалансировать нашу экономику так, чтобы мы увидели экономическое и промышленное возрождение в каждой части нашей страны.

Но защита нашей экономики также означает работу над международными действиями для удовлетворения больших глобальных проблем, которые угрожают восстановлению у нас дома. На саммите G20 стало ясно, что самые крупные из них — это угроза протекционизма, разрушающее воздействие коррупции, глобальное уклонение от уплаты налогов и нестабильность, вызванная конфликтами и эпидемией болезни.

Великобритания играет ведущую роль по каждой из проблем. На саммите G20 я организовал решающую встречу между президентом Обамой и коллегами — европейскими лидерами для достижения срочного прогресса по комплексному торговому соглашению ЕС-США, которое могло бы добавить £10 млрд одной экономике Великобритании. Новая Европейская комиссия должна поставить его в верхней части своего списка дел. В то время, когда Еврозона буксует, мы не можем отказаться от такой возможности для роста. Мы должны подписать больше сделок с Австралией, а также с Китаем и Индией. Мы должны убедить большее количество стран в преимуществах свободной торговли и открытых рынков для всех наших народов и для всего мира в целом. Мы также настаиваем на реформе во Всемирной торговой организации.

Мы также должны убедиться, что крупные предприятия платят свою справедливую долю налогов. Обеспечение уплаты этих налогов является жизненно важным в поддержании низких налогов по ключевой части нашего плана, позволяя трудолюбивым семьям и предприятиям сохранять больше денег, которые они зарабатывают. Мы достигли соглашения на уровне G20, чтобы не было нигде возможности для крупных компаний скрывать средства, чтобы не платить налоги. Саммит G8, который я провел в Северной Ирландии, также определил новаторскую инициативу, чтобы установить истинных владельцев компаний, скрывающихся за завесой секретности. Это позволит снизить разъедающую коррупцию, которая много делает для уничтожения стран и увеличения риска для нашей собственной безопасности. В Брисбене мы также достигли договоренности о развитии этой работы, чтобы покрыть всю G20.

Наконец, идет ли речь о незаконных действиях России на Украине, связано ли дело непосредственно с угрозой терроризма со стороны экстремистов или ведущих глобальных действий против лихорадки Эбола — эти шаги мы предпринимаем для обеспечения нашей национальной безопасности, которая будет поддерживать наше экономическое процветание".

Прежде, чем прокомментировать статью Кэмерона в Guardian, отметим два существенных обстоятельства. Во-первых, ее содержание отчасти определено внутренней политикой Великобритании накануне предстоящих парламентских выборов 2015 года. Кэмерон хвалит свою экономическую политику в пику оппозиции. Не случайно, что теневой министр финансов Великобритании лейборист Крис Лесли попытался оспорить последние утверждения Кэмерона, указав, что «ни один фактор роста в экономике еще не воздействовал на зарплату основных масс трудящихся», и поэтому «большинство людей все еще не чувствуют на себе восстановления».

И, во-вторых, в своей речи Кэмерон явно играет на чувствах евроскептицизма британцев, когда указывает на худшее экономическое состояние дел в Еврозоне, нежели в Великобритании.

После этих частных замечаний отметим самое существенное: в рамках группы G20 у группировки западных стран, во главе которой стоят США и Великобритания, имеется свой антикризисный план. В этом плане в статье Кэмерона речь идет о G7. Существенным элементом этого антикризисного плана является экономическая консолидация в рамках подготавливаемого соглашения о трансатлантической торговле между США и ЕС. Неслучайно и канцлер Германии Ангела Меркель сразу же после саммита G20 в Брисбене подняла вопрос об активизации переговоров на пути достижения соглашения о трансатлантической зоне свободной торговли. 2015 год уже покажет, насколько успешны США и их союзники в продвижении к этому стратегическому соглашению.

Развитию кризисных явлений в финансово-экономической сфере в Европе, по мнению Кэмерона, по-прежнему должна препятствовать принятая Евросоюзом политика бюджетной экономии. Великобритания под властью консерваторов будет ее выполнять.

Далее, как следует из статьи Кэмерона, в своей антикризисной финансово-экономической политике США и их союзники намерены тесно сотрудничать с крупнейшими «развивающимися рынками» — Китаем и Индией, тем более что глобальное участие последних в мировой торговле и промышленной деятельности идет посредством западных ТНК.

России в «антикризисном плане» Кэмерона отведена роль досадного фона — фактора, который препятствует преодолению очередного финансово-экономического кризиса.

И, что существенно для нас, конкретные пункты, озвученной Кэмероном, антикризисной стратегии Запада — борьба с уклонением от уплаты налогов с сокрытием доходов в офшорах и требование транспарентности собственности создают прямую угрозу экономической практике российского капитала.

Что касается согласования экономических интересов между группой Запада и «новыми экономиками», то Кэмерон полагает возможным преобразование ВТО, но при этом он намеренно умалчивает о предлагавшейся реформе МВФ. Вопреки решениям Сеульского саммита «Большой двадцатки» 2010 года, система управления и принятия решений в МВФ из-за текущей позиции США не меняется.

Таким образом, саммит G20 в очередной раз продемонстрировал, что неустойчивость нынешних экономических тенденций и воздействие геополитической конфронтации на мировые экономические связи не позволяют ни одной из групп стран в рамках G20 рассчитывать на безоблачный сценарий развития. Однако России в подобном раскладе явно предназначена Западом роль стать слабым звеном в мировой системе финансово-экономических отношений.

Дмитрий Семушин