Москва, 29 августа, 2014, 20:05 — ИА Регнум. «Удивительно: что это за санкции такие? Если Калининград перерабатывает 40% рыбы, потребляемой всей Россией, как Белоруссия должна Калининградской области помочь? Очевидно: Белоруссия не может переработать такое большое количество рыбы. Может быть только реэкспорт. Это просто очевидно. Будут переоформляться документы. Я не понимаю российского правительства. Наверное, речь идёт о непродуманности ответных санкций: рубанули сгоряча сплеча, а теперь приходится разбираться», — заявил 28 августа корреспонденту ИА REGNUM белорусский экономист Леонид Злотников, оценивая последствия введения Россией ответных ограничительных мер на поставки продовольствия из США, Канады, Австралии, Норвегии и Евросоюза.

В условиях российского «продовольственного эмбарго» Белоруссия вызвалась помочь России снять угрозу дефицита и роста цен на внутреннем рынке. Министр сельского хозяйства и продовольствия Белоруссии Леонид Заяц 26 августа в минском офисе СНГ заявил о готовности белорусской стороны резко увеличить экспорт продовольствия в РФ. Вскоре, 28 августа, находясь с рабочим визитом в Астраханской области, Заяц подтвердил готовность официального Минска нарастить в 1,4 раза поставки молочной продукции на российский рынок, а также мяса муки и других продуктов. Чиновник подчеркнул: белорусская сторона не будет стремиться «спекулировать» и «зарабатывать на беде», которую российские политологи трактуют как большое благо вследствие давно ожидаемого решения правительства РФ.

Вопреки заявлениям главы Минсельхозпрода РБ, поступают сообщения о том, что белорусские поставщики резко повысили цены при поставках в РФ. «Здесь, как говорится, „не верь глазам своим, а верь тому, что я скажу“, — иронично отметил Злотников.

»Белорусская сторона не столько стремится заработать, сколько уменьшить свои убытки, — сказал экономист. — Ей позарез нужны эти деньги, чтобы хоть как-то существовавть. Сельхозпроизводство неэффективно. Государственные финансы не в блестящем положении, золотовалютные резервы тают. Ситуация в республике сложная. С одной стороны, хочется помочь россиянам — душа широкая, с другой стороны — и выжить хочется. Экономика в тяжелом состоянии. Директора «нажимают» на президента и главу правительства: «Сколько можно жить в таких убытках?». У них задолженность колоссальная. Пищевая промышленность сталкивается с огромными проблемами. Наши мясокомбинаты год назад были в очень тяжелом положении. Поэтому повышение цен при экспорте в РФ — это не от хорошей жизни: не заработать, не нажиться, а хотя бы выжить! Наши предприятия стремятся к этому".

Злотников отметил, что переработанное в Белоруссии импортное сырьё вполне правомерно может считаться «белорусским товаром» такая практика является общемировой. Постсоветская республика может загрузить имеющиеся мощности и увеличить переработку за счёт импортного сырья на 10-20%, однако увеличить на столько же производство собственного сырья (молока, скота в живом весе и т.д.) — «это невозможно сделать за оставшееся до конца года время», считает белорусский экономист.

«Тем более, идут тенденции спада производства — например, молока. Проблемы с кормами, с модернизацией и строительством новых ферм. Возросло количество ферм, и даже в прошлые годы немного выросло поголовье скота, но молока больше не стало. Стало очевидно, что невозможно значительно увеличить производство собственного сырья для пищевой промышленности. Да, в этом году собрано больше зерна в силу благоприятных погодных условий, и в России своего зерна, кстати, хватает. Однако вывод такой: в целом Белоруссия не может в большом объёме увеличить из своего сырья производство продуктов питания. Может на 3-5% увеличить. Остаётся реэкспорт и легальный способ — закупка импортного сырья для переработки на существующих мощностях, что может дать увеличение производства продуктов питания на 10-15% или даже больше», — сказал Злотников.

При легальном способе переработки запрещённого к ввозу в РФ пищевого сырья остаётся возможность заработка на «серых схемах», когда польская или иная продукция за счёт банального переоформления документов станет формально «белорусской», отметил Злотников. «У нашего бизнеса такой опыт есть. Не берусь сказать, возьмутся ли власти содействовать этому», — сказал экономист.

Почему при столь оптимистичных заявлениях о модернизации АПК, сделанных ранее Александром Лукашенко и членами Совмина Белоруссии, импортное сырьё оказывается дешевле белорусского, а объёмы белорусского — недостаточными? По мнению эксперта, положение дел в сельском хозяйстве республики не столь благополучно, как в выглядит в отчётах и заявлениях политиков, в т.ч. российских.

«Производство говядины в Белоруссии убыточно. И не всегда экспорт молочной продукции в Россию является прибыльным. Очень высокая себестоимость продукции, очень большие затраты на её производство. Причём затраты формируются не только непосредственно в сельском хозяйстве республики, — констатировал эксперт. — Для того, чтобы произвести 1 кг мяса, если брать „нефтяной эквивалент“, в Белоруссии надо в 4,5 раза больше нефти, чем в Западной Европе. В белорусском сельском хозяйстве очень велики затраты в натуральных показателях из-за его неэффективности, оно по многим параметрам само себя не окупает. В качестве примера могу также назвать убыточность производства сливочного масла — не только на экспорт, но даже для потребления на внутреннем рынке. В 2007 или 2008 году министр сельского хозяйства оценил убытки от экспорта масла в $1 млрд. Я изучал данный вопрос: при себестоимости производства 1 кг масла в $5 мы продавали его в Россию по $3. Сейчас себестоимость производства выше, и экспортные цены немного выше — около $3,5-4 по данным экспорта в РФ за 2013 год при себестоимости около $7. Продано в прошлом году было около 80 тыс т масла».

Злотников считает, что невозможно ожидать улучшения положения дел в белорусском агросекторе без его реформирования, что связано с изменением всей экономической модели («белоруской модели рыночного социализма»). Эксперт констатировал: «У нас полусоциалистическая экономика, где главное — не прибыль, а объёмы производства. Требования по ежегодному наращиванию производства привели к такому же результату, как и СССР в последние 20 лет его существования. Инвестиции не дают отдачи — не только в сельское хозяйство, но и в другие сектора экономики. За последние 10 лет вложили в сельское хозяйство $40 млрд, а отдачи нет. Даже президент два года назад в своём послании народу и парламенту сообщил о своём желании видеть сельское хозяйство эффективным. На самом деле, даже по официальным данным около 60% всех предприятий Минсельхозпрода убыточны, если не учитывать господдержку. Т.е. сельхозорганизации получают различные субсидии, дотации, иную поддержку в разных формах, но даже с учётом этого они демонстрируют глубокую неэффективность. Могу детально раскрыть этот вывод, но ограничусь констатацией такого факта: объём задолженности предприятий Минсельхозпрода своим поставщикам и кредиторам составляет стоимость валовой продукции за год. Если такая задолженность больше трёх месяцев, то начинается процедура банкротства».

«Всё сельское хозяйство Белоруссии, по большому счёту, банкрот. И очень трудно посчитать, насколько оно в какой части эффективно или неэффективно, — сказал экономист. — Цены административно устанавливаются, направляются большие субсидии, земли сельхозназначения запрещено передавать в частную собственность, сохранены колхозы и совхозы (хотя формально они уже называются сельхозкооперативами и даже ОАО), но всё это не помогает сделать сельское хозяйство окупаемым. Сельхозпредприятиям по-прежнему диктуют: сколько засеять, какие площади, сколько и по каким ценам кому поставить — осталось очень много советского. И, как в советские времена — непрерывные пленумы партии по сельскому хозяйству и научно-техническому прогрессу».

По словам белорусского экономиста, за последние 20 лет не наблюдается отдачи от инвестиций в сельское хозяйство. «Оно ещё живо за счёт наращивания кредитования и некоторых других мер. Есть и инвестиции — например, сельхозтехникой, не нашедшими сбыта автомобилями „МАЗ“. Другое дело, что сельхозпредприятия не могут вернуть затрат, рассчитаться по лизингу и кредитам. Их долги реструктурируют, дают отсрочки платежей, списывают. И всё возвращается на круги своя, — отметил он. — Техника для сельского хозяйства дорогая — не дешевле западной, но менее надёжная. Мы пыжимся, стремимся продемонстрировать объём, но не можем продемонстрировать эффективность — отсюда и результат».

Если у Белоруссии нет иного пути резкого наращивания производства продуктов питания из белорусского сырья, то какова должна быть степень локализации, глубины переработки импортного сырья? Достаточно ли для того, чтобы отправить на российский рынок «белорусский товар», просто разрубить польскую тушу на полутушу и поставить маркировку о белорусском происхождении товара? Отвечая на этот вопрос, Злотников указал на наличие белорусских стандартов, отметив, что контролирующие органы РФ, скорее всего, примут эти нормы во внимание. Эксперт отметил также, что в прошлые годы при реэкспорте мяса из Евросоюза (Польша, Германия, Дания и др.) белорусские фирмы не получали сверхприбыли.

«Белоруссия не может существенно влиять на цены в России. Она может пытаться повысить цены на свою продукцию, однако не выше, чем цены на мировом рынке, т.к. альтернативные поставщики сделают белорусский товар невостребованным на российском рынке. Т.е. не стоит ожидать сильного влияния белорусских поставок на цены в РФ. Стоит присмотреться к тому, будут ли повышать цены российские производители», — подчеркнул эксперт.

Белорусский экономист выказал недоумение по поводу решения правительства РФ о введении «продовольственных санкций», предусматривающих запрет не только на импорт продуктов питания в готовом виде, но и сырья для пищевой промышленности. «Перерабатывать в Белоруссии и Казахстане — можно, а в России — нельзя. Здесь наблюдается непродуманность решения», — отметил он.

Как сообщало ИА REGNUM, 7 августа Владимир Путин и Дмитрий Медведев обнародовали решения по ограничению импорта продовольствия из стран, которые применили политические и экономические санкции к России. Александр Лукашенко 11 августа заявил о необходимости «человеческого отношения» к западным поставщикам продовольствия на российский рынок, чьи интересы пострадали от применения Россией ответных санкций. Лукашенко заявил, что запрещённые к ввозу на территорию РФ продтовары следует сбывать и перерабатывать в Белоруссии, т.к. ограничения поставок продовольствия на российский рынок не означают применения таких же мер в отношении рынка постсоветской республики. После этого начались активные переговоры между чиновниками Белоруссии и стран ЕС на тему совместного извлечения выгод из «белорусского продовольственного оффшора».