Латвия, 2 февраля, 2007, 01:13 — ИА Регнум. Сейм Латвии 1 февраля после длительной дискуссии, продлившейся практически с начала пленарного заседания и до 20.30 мск, придал порядок срочности и принял в первом чтении законопроект, уполномочивающий правительство подписать парафированный в 1997 году договор о границе между Латвией и Россией. Как сообщает корреспондент ИА REGNUM, в заседании принимали участие президент Латвии Вайра Вике-Фрейберга, премьер-министр Айгар Калвитис (Народная партия), а также министры: иностранных дел - Артис Пабрикс (Народная партия), внутренних дел - Ивар Годманис (председатель партии "Латвийский путь") и министр сообщений Айнар Шлесерс (председатель Первой партии).

Учитывая широкий общественный резонанс рассматриваемого вопроса, дневную часть пленарного заседания в прямом эфире транслировал первый канал Латвийского телевидения. Основная дискуссия на нём развернулась по поводу сохранения принципа государственной преемственности первой Латвийской республики при предлагаемом правительством варианте подписания договора о границе. Кроме того, вновь была поднята тема Мирного договора между Латвией и Россией от 11 августа 1920 года, согласно которому тогдашний Абренский уезд, а ныне Пыталовский район Псковской области принадлежал Латвии, и ссылка на который содержалась в односторонней разъяснительной декларации латвийской стороны, из-за чего было сорвано подписание договора о границе в 2005 году. Против законопроекта, не учитывающего разъяснительную декларацию, выступили депутаты фракций входящего в правительственную коалицию объединения "Отечеству и Свободе/Движение за национальную независимость Латвии" (TB/LNNK) и оппозиционной партии "Новое время" экс-премьера Эйнара Репше. В свою очередь левая оппозиция в лице объединений "Центр согласия" и "За права человека в единой Латвии" поддержала подписание договора о границе с Россией, но с рядом оговорок непосредственно по законопроекту, которые будут поданы ко второму чтению: оно намечено на 8 февраля. Напомним текст рассматриваемого документа: "Основываясь на принятом Верховным Советом Латвийской Республики 21 августа 1991 года Конституционном законе "О государственном статусе Латвийской республики", а также, учитывая международно признанную государственную непрерывность Латвийской Республики и согласно ст. 3 закона "О международных договорах Латвийской республики", уполномочить Кабинет министров подписать парафированный 7 августа 1997 года проект договора Латвийской республики и Российской Федерации о государственной границе Латвии и России".

Представляя законопроект, председатель ответственной парламентской комиссии по иностранным делам Андрис Берзиньш (объединение "Латвийская первая партия/Латвийский путь") подчеркнул: "10 сентября 1991 года вступая в ОБСЕ, Латвия взяла на себя обязательства, предусмотренные Заключительным актом организации в Хельсински. А именно: отказаться о требований изменения границ, возникших в результате Второй мировой войны, добиваясь любых в них изменений только путём мирных переговоров. Участие в этой организации не отменило Мирный договор 1920 года, но накладывает на нас обязанность улаживать вопрос с границей в соответствии с принципами ОБСЕ". Тему продолжила президент страны Вике-Фрейберга, постаравшаяся убедить парламентариев и телезрителей, что подписание договора с отказом Латвии от Абрене не ставит под сомнение непрерывность Латвийского государства с довоенного времени: "Латвия последовательно соблюдала принцип государственной преемственности, как в процессе восстановления государственной независимости, так и, разрабатывая законодательные акты в различных сферах: будь то вопрос восстановления гражданства либо восстановления прав собственности. На основе этих законов Латвия стала страной-участницей ЕС и НАТО - наш подход подтверждён на международном уровне. Наша государственная преемственность никоим образом не зависит от желания России признавать её или не признавать. К тому же и сама Россия признала Латвию как независимое государство, напрямую ссылаясь на конституционный закон, который в свою очередь опирается на принцип правовой преемственности. (...) В 1991 году Латвия восстановила независимость в тех границах, которые у нас физически имеются сегодня де-факто. Мы вступили в ООН, ОБСЕ, ЕС и НАТО в имеющихся на данный момент границах, повторно и подчёркнуто декларируя, что у нас нет территориальных претензий ни к одной из стран, что у нас нет территориальных конфликтов и неясных вопросов с какой-то из стран. Если бы мы декларировали, что Латвия считает Абрене своей неотъемлемой составной частью, то нашими теперешними партнёрами и союзниками это было бы воспринято, на их взгляд, как территориальные разногласия с нашими соседями и Латвия по сегодняшний день не являлась бы страной-участницей ни ЕС ни НАТО. Вступая в международные структуры, гарантировавшие Латвии независимость, безопасность и развитие, нам волей-неволей нужно было принять те реальности, которые сформировались в Европе, включая и то, что Абрене или Пыталово больше не подконтрольно Латвийскому государству. Одновременно хочется отметить, что мы не являемся единственной страной в Европе, которая после Второй мировой войны потеряла часть своей территории. Такие потери и намного большие, чем у Латвии, пережили Германия, Финляндия, Румыния и другие страны".

Аргументация большинства правящей коалиции и главы государства не убедили "отчизновцев" и "новых". Депутат фракции TB/LNNK Юрис Добелис в частности заметил: "У Латвии похищена земля. Самым грубейшим способом похищено примерно 2% нашей территории. И теперь нужно ясно сказать, как мы относимся к грабежу? Кто был этот похититель? СССР. Сегодня это политический труп. Но есть правопреемник этого мертвеца - Россия. (...) Как мы получили свою территорию? Об этом тоже нужно ясно сказать. Её нам не подарили. Это были бои за свободу 1918-1920 годов, в начале которых в армии Латвии было несколько сотен воинов, а в конце - 75 тыс. латышских воинов. Бои происходили на два фронта. Поэтому договор, заключённый между Латвией и Россией 11 августа 1920 года является чересчур ценным документом, чтобы о нём забыть. А в его ст. 3 действительно идёт речь о государственной границе и вечных временах". Своё выступление Добелис закончил конкретным предложением: "Грабителю постоянно нужно напоминать, что он грабитель". Другой "отчизновец" - Дзинтар Расначс убеждён, что в настоящее время договор о границе скорее нужен России, а не Латвии: "Насколько я понимаю, он срочно нужен российской стороне, так как ей в таком случае предоставят льготный и даже безвизовый режим с ЕС. Это нужно и многим представителям коммерческих структур, чьё сотрудничество с Россией затруднено. Но разве по этим причинам нам нужно жертвовать своей правовой преемственностью? Я думаю, мы не ожертвуем ею и обеспечим экономическое сотрудничество в случае, если мы всё-таки продолжим настаивать на односторонней декларации. Таково и мнение многих специалистов международного права. Между тем, в нынешней ситуации, если в результате будет ускоренно введён безвизовый режим, мы можем прогнозировать в скором времени массовый наплыв в Латвию дешёвой рабочей силы. Это не было бы никакой трагедией, но в результате мы можем прийти к тому, что эта рабочая сила в основном русскоговорящая не сможет интегрироваться в латвийскую среду. (...) Если мы как канализационный насос всосём эти огромные массы дешёвой рабочей силы, то, я думаю, мы можем дойти до (...) большой угрозы нашей национальной безопасности в будущем".

Стороны также обменялись аргументацией по поводу соответствия проекта пограничного договора Конституции Латвии, ст. 3 которой гласит, что "территорию Латвийского государства в определённых международными договорами границах составляют Видземе, Латгале, Курземе и Земгале". Многие в Латвии видят проблему в том, что на момент приятия конституции в 1922 году в состав Латгалии по Мирному договору 1920 года входил Абренский уезд, тогда как согласно ст. 77 основного закона изменения в ст. 3 можно вносить только путём референдума. В свою очередь референдум, в случае его проведения, может свести на "нет" все усилия по заключению договора о границе с Россией. Премьер-министр Айгар Калвитис занял иную позицию по данному вопросу: "Прозвучали опасения о соответствии латвийско-российского договора о границе Сатверсме (Конституции, - ИА REGNUM). Не хочу превращать сегодняшние дебаты в лекцию по юридической аргументации, но одновременно хочу ясно определить свою позицию в контексте ст. 3 Сатверсме. Во-первых, вернёмся в историю и немного взглянем на внутриполитические и внешнеполитические условия в начале 1921 года, когда конституционное собрание дискутировало о ст. 3 Сатверсме. Проследив работу собрания, ясно видно, что в ходе дискуссий очень часто поднимался вопрос о возможной автономии Латгалии: особая модель самоуправления Латгалии, ее противопоставление прочей Прибалтике, подразумевая Курземе, Видземе и Земгале. К тому же в самой Латгалии много дискутировали о том, нужно ли ей вообще становиться частью Латвии? В контексте этих дискуссий была разработана редакция ст. 3 Сатверсме, которая ясно определяет Латвию, состоящую из четырёх краёв. Составляя Сатверсме, думали о том, как предотвратить угрозу отделения какого-нибудь края. Именно в этом случае были предусмотрены возможность и необходимость устроения всенародного голосования". С такой интерпретацией не согласен председатель фракции партии "Новое время", экс-министр образования Карлис Шадурскис: "Территория нашего государства определена в ст. 3 Сатверсме. А именно: территорию Латвийского государства в границах, определённых международными договорами составляют Видземе, Латгале, Курземе и Земгале. Совершенно ясно, что в принятой 7 ноября 1922 года Сатверсме среди этих международных договоров включён и Мирный договор между Латвией и Россией от 11 августа 1920 года, и что этот Мирный договор, определяющий восточную границу Латвии, включает в территорию Латвии и 1 200 квадратных километров Абренского уезда. (...) Парафированный в 1997 году латвийско-российский пограничный договор без других, присоединенных к нему и поданных России при подписании или ратификации документов, свидетельствует о согласии латвийской стороны на аннексию Абренского уезда. Вместе с чем Латвия на вечные времена отдаёт России 2% своей территории или более 7% территории Латгалии. И мы никогда не сможем предъявить России никаких претензий по поводу своей добровольно отданной территории. Недвусмысленно ясно, что договор о границе меняет территорию Латвийского государства, определенную в ст. 3 Сатверсме. В свою очередь ст. 77 определяет, что если Сейм меняет ст. 1,2,3,4,6 или 77, то такие поправки, чтобы получить силу закона, должны быть утверждены на всенародном голосовании. (...) Другого пути кроме референдума у нас нет. Я удивляюсь премьеру, который всеми силами даже ценой нарушения Сатверсме старается услужить интересам России, а не Латвии. Может, действительно справедливы утверждения, что на это предательство его побудило обещание хозяина Кремля помочь с помощью голосов послушных ему депутатов Сейма Латвии решить вопрос принадлежности кресла президента (летом этого года в Латвии выборы президента страны, - ИА REGNUM). А может решение намного проще и правы те, кто говорят, что чьи-то личные хозяйственные интересы в приграничных российских колхозах решаются ценой государственного предательства. Господин Калвитис, не за это ли вас так прославляет посол России?".

На том, что только народ может решить, отдавать кому-то часть территории страны или нет, настаивала и бывшая член Конституционного суда, депутат от "Нового времени" Илма Чепане: "Отцы Сатверсме, увязывая изменения территории с процедурой всенародного голосования, возможно, считали, что доверить решение данного вопроса эксклюзивному правительству или Сейму рискованно. Как говорят, правительства бывают разные. Например, в Латвии было и правительство колаборанта Аугуста Кирхенштейнса (принявшее решение о присоединении к СССР, - ИА REGNUM)". Когда на эти слова в зале откликнулись аплодисментами, Чепане пояснила, что заслужила их не она, а присутствовавший на заседании министр иностранных дел Артис Пабрикс, чьи слова из публикации в газете Diena (День) за май 2005 года она процитировала. Депутат обратила внимание, что Пабрикс и Народная партия, ранее настаивавшие на односторонней разъяснительной декларации, сегодня неизвестно по каким причинам заняли прямо противоположную позицию. А экс-министр экономики Кришьянис Кариньш (Новое время), заметил, что Айгар Калвитис и так имеет право подписать пограничный договор - с декларацией или без, но обращается за поддержкой в Сейм, "чтобы, видимо, снять с себя ответственность". Любопытной замечание по поводу предложения большинства позиции придать законопроекту срочный характер высказала экс-министр юстиции Совита Аболтиня (Новое время): "Почему такая спешка? Я долго искала ответ на вопрос, почему именно в данный момент и в такой срочности? Ответ в ст. 75 Сатверсме: если Сейм придает закону срочность большинством в не менее двух третей голосов, то президент страны не может потребовать повторного рассмотрения закона и его нельзя передать на всенародное голосование". Но за происходящим внимательно следил Карлис Шадурскис: "Удовлетворён, что при голосовании о придаче срочности рассматриваемому законопроекту, правящей коалиции не хватило одного голоса до двух третей от общего зарегистрированного числа депутатов. Вместе с чем в соответствии со ст. 75 Сатверсме этот законопроект мы сможем передать на всенародное голосование, если будет такая необходимость". Добавим, что за его принятие в первом чтении проголосовали 65 депутатов, 26 были против и никого из воздержавшихся.