По следам Екатерины II. Пять условий для переселения иностранцев в Россию

После публикации указа российского президента о гуманитарной поддержке лиц, которые разделяют традиционные российские ценности, в посольство России в Великобритании и в Генеральное консульство в Эдинбурге уже успели обратиться за разъяснениями на предмет возможной эмиграции несколько десятков граждан Соединенного Королевства.

Сообщается также об аналогичных запросах со стороны итальянцев. Наверняка за ними последуют немцы, французы… Указ Владимира Путина обсуждают в зарубежных чатах и форумах, а живущие в Москве иностранные блогеры буквально отбиваются от просьб поделиться опытом проживания в России и дать практические советы в связи с гипотетическим переездом. Но пока это даже не ручеек из рвущихся к нам иностранцев, это — капля в море.

Указ, подписанный президентом 19 августа, фактически и юридически открывает двери в Россию иностранным гражданам, которые не принимают, как сказано в документе, «деструктивные неолиберальные идеологические установки, противоречащие традиционным российским духовно-нравственным ценностям». Будут ли у этого документа реальные, а не только пиар-последствия — зависит от того, какие шаги будут сделаны в рамках реализации его положений. И изучение исторического опыта здесь явно не станет лишним.

Два с половиной столетия тому назад, в июле 1763 года, были обнародованы документы, положившие начало массовому переселению в Россию жителей немецких (в основном) земель: «Манифест о даруемых иностранным переселенцам авантажах и привилегиях» и «Указ об учреждении Канцелярии опекунства иностранных переселенцев».

К этому моменту в Санкт-Петербурге, Москве и других городах проживали сотни иностранцев, — горных мастеров и переводчиков, врачей и аптекарей, часовщиков и ювелиров. Немало иностранных по происхождению купцов, ученых и людей творческих профессий приняло российское гражданство.

Вот только крестьяне среди выходцев из Европы до определенного момента в России почти не встречались. Именно на них и были ориентированы как июльский манифест, так и работа Канцелярии опекунства, которую возглавил фаворит молодой императрицы Екатерины II граф Григорий Орлов.

Преимущественно крестьянская по структуре населения Россия не входила в число передовых агротехнических держав. Так что переселение трудолюбивых, прилежных, основательных, а главное, владеющих самыми современными на тот момент технологиями и приемами организации сельского труда европейцев призвано было стать существенным вкладом в развитие российской экономики.

Таким образом, база переселенческой политики лежала в экономической, а не в гуманитарной плоскости: Екатерина не спасала европейских землепашцев от чего-то деструктивного на их родине, а исходила из целесообразности появления в Российской Империи новой прослойки сельских тружеников.

Впрочем, без гуманитарного аспекта не обошлось и именно он в значительной степени предопределил успех екатерининского проекта. Дело в том, что положение крестьян в германских (именно на немцев рассчитывали особо) землях было откровенно безрадостным. Вот как писал об этом автор трудов по истории российских немцев, депутат Государственной думы Российской империи I созыва Якоб Дитц:

«Постоянные войны и дикий произвол фюрстов и рыцарей довели население до полного изнеможения. Особенно тяжело жилось подданным мелких княжеств, которые тянулись за крупными… Мелкий фюрст или граф заводил пышный двор и обширное управление. Он содержал фавориток, хористов, комедиантов… Следствием расточительности оказывался недочет в скудной казне миниатюрных княжеств.

И чтобы восполнить его, один за другим выпускались указы о новых податях, изобретались всевозможные пошлины и штрафы… Фюрсты тысячами продавали своих подданных в чужие армии. Крестьяне, которые назывались тогда собирательным именем «канальи», находились в самом угнетенном состоянии. Помимо всевозможных государственных повинностей, они были обязаны отбывать барщину, которая доходила до пяти дней в неделю. Они вечно трудились, но ничего не приобретали, иногда у них не хватало даже хлеба на пропитание».

Но даже в таких условиях одних только обещаний монарших милостей, которые содержались в первоначальном «вызывном манифесте» Екатерины от 4 декабря 1762 года было недостаточно. Необходимо было определить гарантии и привилегии со стороны российского государства, а также установить денежное пособие на путевые издержки.

Понимание этого и привело к появлению двух дополняющих первоначальный манифест документов, ставших правовой основой для заселения свободных российских территорий иностранными крестьянами, среди которых львиную долю составляли немцы.

Иммигрантам и их рожденным в России потомкам гарантировались свобода вероисповедания и право на сооружение своих церквей, освобождение от всяких налогов на 30 лет (при поселении в городах — на 5 лет), предоставление беспроцентных ссуд на постройку дома, домашнюю обстановку и обзаведение хозяйством, возмещение путевых и кормовых расходов, освобождение от воинской повинности. И, конечно, крестьянам-переселенцам не грозила крепостная зависимость.

Усилия императрицы не были напрасны. В 1764–1866 гг. только на казенных землях иммигрантами было основано 549 колоний. Они стали настоящим явлением в многонациональной России, многие уроженцы селений российских немцев и их потомки вписали славные страницы в историю нашей страны.

И, кстати, предположение о том, что иностранцы помогут российскому сельскому хозяйству выйти на новый уровень, оказалось вполне разумным и подтвердилось на практике. Например, уже в 1780-х хорошо известные ныне колонии петербургских немцев, преодолев первые трудности, вступили в пору невиданного экономического подъема.

Разобравшись с особенностями скудной петербургской почвы и климата (ранее считалось, что сельским хозяйством тут толком заниматься невозможно), произведя селекцию, колонисты начали выращивать удивительные урожаи, как правило, картофельные. Сбывать их было несложно: рядом рос столичный город.

Это наш, российский, исторический опыт, игнорировать который было бы неправильно. Чему он нас учит?

Если российские власти всерьез заинтересованы в ручейке, а потом и полноводной реке экспатов из недружественных стран, причем не только представителей всех волн эмиграции прошлого века, сохраняющих язык и культуру исторической родины, необходимо завязать прочный узел из экономических и гуманитарных факторов. Одни без других работать, видимо, не будут.

Во-первых, подлинная заинтересованность предполагает не пассивное ожидание отклика и надежду на «сарафанное радио», а рассчитанную на иностранцев широкую информационную кампанию, активную работу в социальных сетях и Telegram-каналах.

Во-вторых, потребуется создать специальное ведомство, аналогичное по задачам Канцелярии опекунства екатерининских времен.

В-третьих, иммигрантам придется предоставить особенные условия для переселения и проживания. Положениями Указа президента Путина о возможности переехать вне квот, без подтверждения владения русским языком, знания истории и основ законодательства Российской Федерации, увы, не обойтись. Ведь речь идет не столько о «купцах», бизнесменах, уникальных специалистах, сколько о самых простых людях — фермерах, рабочих, служащих, мелких предпринимателях.

Если такие иностранцы из бельгий, канад и ирландий действительно нужны России в качестве даже не трудовых мигрантов, а новых граждан, то государству придется раскошелиться на их обустройство.

В-четвертых, какие-то послабления, видимо, придется сделать относительно воинской обязанности и военной службы.

В-пятых, совершенно точно необходимо будет обеспечить религиозную свободу для переезжающих протестантов, католиков, евангельских христиан. Тема не самая популярная, но нужно понимать: среди потенциальных переселенцев, бегущих от неолиберальной повестки с переменой пола несовершеннолетними, ЛГБТ*-праздниками в детских садах и прочими «чудесами», будет немало добропорядочных консервативных христианских семей, которые, так уж сложилось, не причисляют себя к православным.

В утвержденном правительством РФ перечне «нехороших стран» из 47 только шесть традиционно православных — Болгария, Греция, Кипр, Румыния, Черногория и, конечно, Украина.

Есть повод задуматься о создании новых «колоний» по образу и подобию поселений XVIII–XIX вв. Свободных земель сельхозназначения в современной России достаточно, а вот сельское население убывает и во многих случаях деградирует. Появление опытных сельхозпроизводителей из Европы нашей стране точно не помешает.

Не станут лишними и основанные переселенцами малые семейные промышленные предприятия. Относительно дешевые энергоносители и почти необъятный рынок сбыта будут умножены на высокую производительность труда и культуру производства.

Заинтересованность иностранцев в переезде в Россию есть, это объективно так. Например, совершенно точно следует ожидать переселения русскоязычных жителей трех депрессивных, захлебывающихся в рвотных массах собственной национальной исключительности, русофобии и ненависти «прибалтийских тигров», закономерно вошедших в число недружественных стран.

Тамошние власти фактически не оставляют других вариантов этим людям, лишая их элементарных гражданских прав. По сообщениям очевидцев, на балтийских границах фиксируется все больше въезжающих на территорию нашей страны автомобилей, заполненных домашним скарбом — едут явно не с туристическими целями.

Картина получается благостная, даже несмотря на всевозможные издержки. Благостная до такой степени, что невозможно избавиться от скепсиса и не вспомнить, что отечественная бюрократия часто оказывается способна утопить и умножить на ноль любое полезное начинание. Но вдруг и впрямь иммиграция из недружественных стран станет новым нацпроектом на личном контроле президента? Екатерина II одобрила бы.

*ЛГБТ — запрещённое в России экстремистское движение.