Калининградская область, 18 марта, 2015, 19:29 — ИА Регнум. Шеф-редактор ИА REGNUM в Калининграде Андрей Выползов передаёт из польско-немецкого приграничья, которое живёт памятью о Советском Союзе

Роман Филоньчук: "Думаю, что все деньги, выделенные Украине Евросоюзом, ушли на войну".

«Мы вас вылечим, алкоголики — это наш профиль». С этой фразы началось моё знакомство с польско-немецким городом, рассечённым Одером. По правую его сторону лежит Слубице, по левую — Франкфурт-на-Одере (до войны это был единый немецкий город). Уже более десяти лет здесь нет границы, и жители ходят «в Германию» или «в Польшу» через синий мост, тратя не более пяти минут. Сказать, что за годы безграничья поляки и немцы стали одной семьёй, пожалуй, будет лукавством. Бюргеры обвиняют панов в систематических кражах — от квартирных до газонокосилок. Поляки же обзывают Франкфурт-на-Одере «городом мёртвых» (согласно статистике, там живёт преимущественно пожилой люд, а свыше 12 тысяч квартир в 60-тысячном городе пустует). Если их что и объединяет, так это память о Советском Союзе и сегодняшнее понимание России. В этом автор этих строк убедился не раз за трёхдневную командировку, чем и готов поделиться.

«Сейчас стреляем друг в друга»

Итак, общаюсь я с польским полковником запаса Романом Филоньчуком — не последним человеком в Слубице. Он — начальник бюро управления в кризисных ситуациях в Слубицком самоуправлении. «По-вашему, МЧС», — уточняет на хорошем русском пан Роман, и тут у него звонит мобильник со сногсшибательным для этих мест рингтоном из гайдаевской «Кавказской пленницы»: «Мы вас вылечим, алкоголики — это наш профиль».

Поляк хитрюще улыбается, а на мой вопрос: «Co to było?», объясняет: «У меня полжизни связано с Союзом, Россией. Сначала военная академия в Москве, затем служба в Войске Польском, где советских офицеров было как голубей на ратуше. Сейчас мы находимся в бывшей немецкой казарме для сапёров, построенной в 1892 году (разговор шёл в горсовете). Как только Красная армия освободила эти места, здесь сразу заселились поляки. Мой отец приехал сюда из-под Ровно. И до 90-х годов здесь стояла инженерная часть Западной группы войск Советского Союза. Те же сапёры, как при немцах. Так что незабываемо это всё».

Каждую весну, помимо работы по линии МЧС, когда разливается Одер, Роман Филоньчук выступает в Слубице организатором Дня Победы.

«Мы всегда отмечали День Победы 9 мая, но в 90-е годы нам сказали, что, согласно документам, война закончилась 8 мая, — продолжает он. — Я как полковник запаса уже 13 лет руковожу всем процессом. У нас — торжественное построение на площади, выносим знамёна полиции, пожарных, нашего совета. Раньше на парад приходило много участников Второй мировой войны. Сегодня в Слубице их осталось 15-20 человек. Но память мы бережём. В Куновице — это пригород Слубице — есть братская могила, где лежат советские танкисты. А в 22 километрах от нас расположено большое кладбище советских солдат, там 8,5 тыс. рядовых и 4,5 тыс. офицеров».

Вот только с главным памятником в центре Слубице какой-то непорядок. Посмотрите на фото, он установлен явно на чужом постаменте, от чего скульптуры польского и советского солдатов выглядят, извините, пигмеями. Роман Филоньчук объясняет, что монумент раньше возвышался на высоком подножии всего лишь в 50 метрах от сегодняшнего места. Теперь несложно догадаться о причине переноса — на старом месте красноармеец с ППШ наперевес в упор смотрел в окна старосты повята. Сегодня же скульптура задвинута влево, в скверик.

До вступления Польши в ЕС в Слубице работали две фабрики — одежды и мебели. Однако евроинтеграция разорила предприятия. Сейчас вместо мебельной фабрики — торговый центр, а от текстильной остался пустырь.

«Вот наглядный пример для Украины, что будет с её предприятиями после вступления в Евросоюз», — размышлял я вслух, пока Роман Филоньчук возил меня по городку. На что он ответил: «Знаешь, я думаю, что Украина никогда не войдёт в Евросоюз. Потому что уния, ещё немного, и спросит с Украины — а дайте отчёт, куда пошли деньги, что мы дали вам в прошлом году. Думаю, что все те деньги ушли на войну. А вообще то, что происходит на Украине, эта война — это ужас. Ведь мы все оканчивали Московскую военную академию, наши отцы вместе дрались с Гитлером, все были друзьями, а сейчас — я вижу — стреляем друг в друга».

«Ещё четыре года назад знал, что Украина расколется»

Украинскую тему я поднял с одним из руководителей слубицкого вуза «Коллегиум Полоникум», созданного на базе университета им. Адама Мицкевича в Познани и Европейского университета Виадрина во Франкфурте-на-Одере. Исполнительный директор коллегиума Кшиштоф Войцеховски вспомнил об одном эпизоде, всколыхнувшем недавно мирный учебный процесс.

"У нас учатся достаточно и украинцев, и русских, но никаких происшествий, к счастью, не фиксируется, за исключением одного случая, — рассказал директор. — Когда в прошлом году мы открывали памятник «Википедии» и к нам прибыла большая группа из США и Германии, то один из студентов поднял руку — это был украинец — и крикнул: «Почему русские пишут г*вно об Украине в „Википедии“?»

Пан Кшиштоф, насладившись произведённым эффектом, разоткровенничался: «Я вам лично скажу, что, благодаря нашим студентам с Украины, я знал о всей серьёзности ситуации ещё 3-4 года назад. Ещё тогда они говорили, что в будущем Украина расколется».

«Студенты говорили, что между Востоком и Западом Украины такая большая разница, что невозможно существование в одном доме, — продолжил доктор Войцеховски. — На Украине чисто национальные критерии не работают, как это происходит в Польше, где все поляки, или в Германии, где, условно говоря, все немцы».

Кшиштоф Войцеховски — не простой вузовский администратор, он довольно известный в Польше философ и социолог. Поживший в молодости в Берлине, именно он «открывал» полякам Германию после вступления панов в ЕС. Чего стоит только его самоучитель с многообещающим названием «Как поступать с Германией в бизнесе и не только».

В общении с русским журналистом в украинском вопросе польский философ старается быть «над схваткой», умудряясь играть с афоризмом Иммануила Канта: «Две вещи удивляют меня — украинское правительство, которое должно понять, что Востоку нужна широкая автономия и другие большие скидки. Ну и, конечно, Владимир Путин с сепаратистами, которые тоже должны понимать, что забирать куски другого государства, как это было в 19-м веке, нельзя».

«Американцы всё захватили, всё переврали»

…В Германию — по совету новоиспечённых польских друзей — мы пошли, плотно отобедав в «Поляндии». «Что вы, во Франкфурте — дороговизна, — предупредил Зёрен Болльманн из Франкфурта-на-Одере, возглавляющий совместный проект двух самоуправлений „Без границ“. — Сами немцы ходят кушать в Слубице, а также лечить зубы, ремонтировать обувь и стричься (тут в разговор вступил Роман Филоньчук, мол, моя жена — парикмахер, и от немцев действительно отбоя нет! — Прим. авт.). Лично я заправляю машину только в Польше, моя супруга велит мне покупать здесь хлеб, колбасу (она сама родом из Познани). А недавно в Польше джинсы купил».

Согласно официальной статистике, 50% франкфуртцев отовариваются в польских магазинах, а немецкие «кауфхаусы» жалуют лишь 20% слубичан, покупая в основном бытовую химию, косметику и детские игрушки. Да, ещё из Германии поляки получают газ, который, как известно, русский.

А вот и первый русский в Германии. Знакомьтесь — Артур Вагнер, который поправляет меня: он не русский, а советский немец. Артур переехал на левый берег Одера из Свердловской области и сейчас работает помощником депутата Бранденбургского ландтага Райнера Рэмдонка, представляющего партию евроскептиков «Альтернатива для Германии».

«Я с ума сходил в Германии, не понимал, что происходит, американцы всё захватили, всё переврали, — делится мыслями Артур. — И тут появилась „Альтернатива для Германии“. Я встретился с Александром Гауландом (главой „АдГ“ в федеральной земле Бранденбург. — Прим. авт.), у него очень правильная позиция по России. И вот я уже девять месяцев в партии».

«Много там русских?» — спрашиваю, памятуя, что сопредседателем «Альтернативы…» является питерский профессор Ирина Смирнова. «Есть русские, но есть и испанцы, и даже африканцы», — парирует Вагнер.

Общение с советским немцем проходило на конференции «альтернативщиков», посвящённой вышеописанной проблеме — повальному воровству во Франкфурте-на-Одере (за последние годы число квартирных краж там выросло на 30%). Со сцены по очереди выступили польские и немецкие полицейские, которые сгущали краски, говоря, что речь идёт о «крупных криминальных этнических группировках», причём не только из Польши, но и Чехии, Украины и даже Белоруссии. «У нас опускаются руки, а власти города ещё планировали сократить состав франкфуртской полиции на 500 человек», — посетовал интеллигентный коп.

«Я не против поляков и открытых границ, — заявил депутат Райнер Рэмдонк. — У меня жена — полька! Но если криминал будет расти и дальше, придётся ужесточать контроль на границе. Ведь когда мы пришли в парламент Бранденбурга, то выяснили, что криминальная статистика подавалась фальшивая. Банально заниженная! И одновременно власти хотели сократить полицейских. И только наша партия добилась приостановки расформирования полиции».

По поводу России немецкий депутат высказывается так, будто и взаправду поверишь, что в ФРГ есть свобода слова: «Запад обманул Россию сразу после объединения Германии. Вашей стране было обещано, что НАТО не пойдёт на Восток, но это обещание не было выполнено. Наши политики как тогда врали, так и врут сейчас». Рэмдонк с гордостью говорит, что он Putinversteher («пониматель Путина») и даже недавно ездил на лекцию Дугина в Берлин.

«Ну какой я враг России?»

Совсем другого немца мы встретили в редакции газеты «Мэркише Одерцайтунг», которая при ГДР именовалась «Новый день». «Название красивое, но связано с прошлым, со старой системой», — объяснил с явной ностальгической ноткой редактор немецко-польского сектора Дитрих Шрёдер.

Герр Шрёдер весьма скептически оценивает политику Путина и не понимает, почему читатели «Мэркише Одерцайтунг» ополчились на него за эту критику.

«Я пишу критические комментарии о русской политике, и очень много людей реагируют так: что я враг России, что я хочу войну. На один комментарий я получаю сто! Но ведь это глупости. Ну какой я враг России? Моя жена — русская! (свою вторую половину Шрёдер нашёл в Москве, где в перестройку трудился газетчиком. — Прим. авт.)». Впрочем, за чашкой кофе немецкий коллега находит объяснение «любви к России» со стороны читателей: «Нас читает в первую очередь старое поколение, которое почти полвека прожило в ГДР рядом с несколькими тысячами советских солдат. Конечно, такие вещи имеют влияние на мышление людей».

Редактор признаётся, что сегодняшнее немецкое общество разделено в вопросе, как правильно поступать с Россией: «Одни немцы говорят, что во время Второй мировой войны мы совершили очень много преступлений в России и сейчас не имеем права критиковать за то, что она делает. Эти же немцы говорят, что конфликт на Украине спровоцировали американцы, и Германия не должна туда лезть. Но другие говорят, что первые заблуждаются, что они оценивают Украину как недогосударство, как бывшую провинцию российского царства. И если Россию не остановить, то она проглотит и другие страны».

«А вы хорошие, — спрашиваю, — новости про Россию пишите?» Дитрих Шрёдер берёт свежий номер «Одерцайтунг», долистывает до последней страницы и там находит заметку на 20 строк. «Вот из космоса вернулись три астронавта — два русских и один американец. Хорошие новости о России только из космоса (смеётся). И почему русские с американцами на Земле не дружат?»

Вместо послесловия

…Немецкие друзья попросили по секрету передать русским властям, чтобы те не открывали границы Калининградской области с Польшей. Мол, начнут воровать.

Вчера я передал эту просьбу прокурору Калининградской области Сергею Табельскому, который, как и польский чиновник Роман Филоньчук, вдруг процитировал героя гайдаевской комедии: «Как говорится — Казань брал! Астрахань брал! А вот поляков там не было».

«Я имею в виду справку, которую мне не так давно готовили по гражданству правонарушителей, — продолжил прокурор. — Число преступлений, совершённых в Калининградской области иностранными гражданами, растёт. Например, в 2013 году было 158, а в 2014 году уже 250 преступлений. Среди них есть литовцы, украинцы, узбеки, киргизы, но ни одного поляка!»

Наверное, потому что мы братья-славяне.