Москва, 27 октября, 2014, 18:21 — ИА Регнум. «Впадая в „белорусизаторский“ раж, белорусские литераторы традиционно проявляют пренебрежение к тому факту, что на референдуме 1995 года подавляющее большинство граждан РБ высказалось за придание русскому языку равного статуса с белорусским. С моей точки зрения, предложения об активной популяризации белорусского языка и о создании исключительно белорусскоязычного вуза идут вразрез со статьёй 17 Конституции РБ, гарантирующей двуязычие», — заявил 27 октября корреспонденту ИА REGNUM правовед, историк и политолог Кирилл Аверьянов-Минский, оценивая перспективу решения Александра Лукашенко о создании национального вуза, где преподавание велось бы только на белорусском языке.

Отметим, чиновники постсоветской республики на протяжении нескольких лет обсуждали, но так и не реализовали идею перевода обучения в одном из вузов Белоруссии исключительно на «беларускую мову». При этом Минобразования уже решило, что в вузах будет переведено на белорусский язык преподавание «Истории Белоруссии», а в школе — «уроки по истории и географии родного края». Тем временем прозападная оппозиция в Белоруссии бьёт тревогу: белорусскоязычная школа не востребована, на весь город Могилёв нашлась лишь одна семья, отдавшая своего ребёнка в школу на белорусском языке обучения. В итоге кампания «небезразличной общественности», подкреплённая административным ресурсом, закончилась полным провалом: в крупном областном центре имеется лишь один «мовный класс», в котором учится лишь одна ученица.

По мнению Аверьянова-Минского, такое положение дел вполне закономерно. Эксперт отметил: «Если посмотреть на языковой вопрос шире, то белорусы сделали сознательный выбор в пользу русского языка ещё в первые десятилетия советской власти, в период интенсивной урбанизации. После переезда в город бывшие сельские жители предпочитали говорить на языке Пушкина, а не на белорусской литературной „мове“, которую её создатели искусственно переполнили полонизмами. Даже насильственная большевистская „белорусизация“ не смогла изменить эту ситуацию».

«Нежизнеспособность „мовы“ как языка высокой культуры признавал и классик белорусской литературы Василь Быков: „Будучи рожденным на сельских, лесных просторах, многие столетия выражавший душу и дух белорусского крестьянства, этот язык плохо адаптируется к новым, далеко не крестьянским условиям. Великолепно приспособленный к сельской природе, крестьянскому быту, он оказался чужим среди каменных громадин города, в бензиновом чаду урбанизированного общества“, — напомнил Аверьянов-Минский.

»Примечательно, что Лукашенко, критикуя современных белорусских писателей, заявил, что за прошедшие 20-30 лет так и не появились современные «Война и мир» и «Поднятая целина», т.е. президент РБ назвал в качестве недосягаемых образцов для белорусскоязычных литераторов произведения, написанные по-русски", — отметил эксперт.

Помимо Василия Быкова (известного больше как Василь Быков, несуществующие стихи которого читали Александр Лукашенко и глава официального писательского союза Николай Чергинец), Аверьянов-Минский также процитировал ещё одного уроженца Белоруссии, отметив: "Оценивая перспективы литературы на белорусском языке, следует вспомнить слова известного публициста и мыслителя, уроженца Гродненской губернии Ивана Солоневича: «Я — стопроцентный белорус. Так сказать, „изменник родине“ по самостийному определению. Наших собственных белорусских самостийников я знаю как облупленных. Вся эта самостийность не есть ни убеждение, ни любовь к родному краю — это есть несколько особый комплекс неполноценности: довольно большие вожделения и весьма малая потенция — на рубль амбиции и на грош амуниции. Какой-нибудь Янко Купала, так сказать белорусский Пушкин, в масштабах большой культуры не был бы известен вовсе никому. Тарас Шевченко — калибром чуть-чуть побольше Янки Купалы, понимал, вероятно, и сам, что до Гоголя ему никак не дорасти. Лучше быть первым в деревне, чем вторым в Риме. Или — третьим в деревне, чем десятым в Риме. Первая решающая черта всякой самостийности есть ее вопиющая бездарность. Если бы Гоголь писал по-украински, он так и не поднялся бы выше уровня какого-нибудь Винниченки. Если бы Бернард Шоу писал бы на своем ирландском диалекте — его бы никто в мире не знал. Если бы Ллойд Джордж говорил только на своем кельтском наречии — он остался бы, вероятно, чем-то вроде волостного писаря. Большому кораблю нужно большое плавание, а для большого плавания нужен соответствующий простор. Всякий талант будет рваться к простору, а не к тесноте. Всякая бездарность будет стремиться отгородить свою щель. И с ненавистью смотреть на всякий простор„.

“Не нужно забывать, что в Белоруссии, вопреки откровенно антирусской политике правительства РБ в культурной сфере, развивается литература на „великом и могучем“. Например, в Минске живёт прекрасный русский поэт Анатолий Юрьевич Аврутин, имя которого, к сожалению, больше известно за пределами Белоруссии, нежели на его малой родине. И это при том, что Анатолий Аврутин — лауреат многих престижных литературных премий», — добавил эксперт.

Как сообщало ИА REGNUM, не сумев создать оригинальную государственную идеологию, власти Белоруссии позаимствовали идей у прозападной оппозиции и на протяжении ряда лет проводят курс «мягкой белорусизации», предусматривающей исторический ревизионизм, сокращение сферы употребления русского языка, а также уничтожение русскоязычной топонимики. Реализация данного курса, по мнению представителей белоруской общественности, противоречит решению всебелорусского референдума 1995 года, по итогам которого русский язык получил статус государственного и равного с белорусским. Тем не менее, власти Белоруссии последовательно проводят дерусификацию постсоветской республики, закрывают русские организации и не дают им зарегистрироваться, а также применяют санкции к активистам русского движения. Всё это, по мнению правительства РФ, вписывается в представление о постсоветской Белоруссии как верном союзнике России, которому следует продавать нефть и газ по льготным ценам, а также предоставлять различные преференции.