Москва, 13 января, 2014, 15:30 — ИА Регнум. Во второй декаде января вновь обрела резонанс тема "кавказского митинга" в Москве. Как известно, впервые она была озвучена еще в конце осени, и с тех самых пор вызывает бурные споры.

Идея митинга пришла из Дагестана. Она возникла там на гребне весьма разнообразной общественной активности - разнообразной как по персональному составу активистов, так и по содержанию. С одной стороны, митинг, если он все же состоится, рискует стать очередным подтверждением взаимной нетерпимости в молодежной среде - вне зависимости от намерений тех, кто непосредственно занимается организацией митинга. Конфликты между группами "местной" и "приезжей" молодежи крупных российских городов, как известно, уже не первый год кочует из интернета на площади (включая Манежную) и обратно. "Язык" этих конфликтов может быть самым разным - от языка религии до языка футбольных фанатов. Некоторые из выступлений на публичных акциях, проходивших в последние месяцы в Махачкале, показали, что есть желающие раскручивать и далее эту конфликтную спираль. Кроме того, для кого-то из сторонников проведения митинга в Москве он встраивается в логику политической защиты ряда известных выходцев из северокавказских регионов - например, адвоката Мурада Мусаева, регулярно находящегося в последние годы в центре острых конфликтов.

Но, с другой стороны, среди поддержавших идею митинга есть и те, кто хотел бы использовать его для обсуждения совсем других вопросов. Например, как совместными усилиями преодолеть рост этнических и конфессиональных фобий? Как от войны "идентичностей" перейти к объединению людей разного происхождения и разных убеждений на основе уважения к закону? Как добиться общественного контроля над действиями силовых структур в ситуациях межэтнических осложнений, а также над их действиями в регионах Северного Кавказа? Это крайне актуальные сегодня темы, и весьма ценно, что и на Кавказе есть люди, которые их публично поднимают.

Только вот митинг - наихудшее место для разговора обо всем этом. Сам, как модно сейчас говорить, формат такого мероприятия никак не настраивает на спокойный обмен мнениями и одновременно дает простор разного рода провокаторам. При этом попытки не допустить проведения митинга, если они будут основаны на явно надуманных юридических предлогах, лишь подчеркнут серьезность перечисленных выше вопросов и увеличат напряженность.

В связи с этим лично у меня возникает одно недоумение. Мне неоднократно приходилось наблюдать за публичными дискуссиями между представителями кавказской молодежи и организаций, позиционирующих себя как русские националистические, на разных молодежных форумах, в основном проводившихся в Северо-Кавказском федеральном округе. Не могу сказать, что эти мероприятия всегда были успешными и полезными, но первым, хотя бы робким шагом к организации диалога они послужить могли бы. По крайней мере, они были "заточены" под это в большей степени, чем митинг. Однако практически никакого внимания со стороны журналистов они не получили. Как не получили внимания большинства федеральных изданий и многочисленные попытки общественников в том же Дагестане начать серьезное публичное обсуждение (в форме круглых столов, встреч с федеральными чиновниками) острых проблем этого региона, от борьбы с коррупцией до гарантий безопасности мирных граждан при проведении спецопераций. И, наоборот, взрывоопасная идея митинга, когда она еще только начинала набирать вес в интернет-пространстве, была неожиданно выведена в топовые новости усилиями респектабельных московских газет и радиостанций. Причем обычно эти СМИ весьма вяло реагируют на инициативы, приходящие из регионов, если реагируют вообще. Или сильнее такой привычки на этот раз оказались навыки гапоновщины?