Москва, 24 июня, 2013, 00:01 — ИА Регнум. Сфера энергетики Армении в силу блокированного состояния государства со стороны Турции и Азербайджана находится под особым вниманием. Страна стремится к повышению собственной энергетической безопасности. "Энергетическая безопасность, по сути, означает эффективное обеспечение внутренних потребностей страны, как можно дешевле в цене и независимо от внешних влияний", - утверждает министр энергетики и природных ресурсов Армении Армен Мовсисян. С другой стороны, Армения сильно зависима от поставок газа из России. Ереван стремится к диверсификации импорта энергоносителей. С этой целью был построен газопровод Иран-Армения. Однако даже после недавнего повышения цен на российский газ иранское "голубое топливо", как утверждает министр, не может быть альтернативной российскому. О том, как Армения пытается смягчить эти риски, какие переговоры в этом плане ведутся с Россией, рассказал в интервью ИА REGNUM министр энергетики и природных ресурсов Армении Армен Мовсисян. В интервью были затронуты также актуальные вопросы горнорудной промышленности и строительства нового энергоблока на Армянской АЭС.

ИА REGNUM: Г-н Мовсисян, первый вопрос касается энергетической сферы Армении в целом. Как вы оцениваете нынешний уровень развития энергетики в республике? В каком направлении она развивается, представьте основные векторы?

Ситуация в сфере говорит сама за себя - бесперебойное электро и газоснабжение в республике обеспечивается. Правительство делает все от себя зависящее, чтобы в сфере не возникали трудности. Энергетика напрямую связана с безопасностью страны. Наша цель - повышение энергетической безопасности. Все наши усилия нацелены на решение этой задачи. Это комплекс проблем, который нужно решать. Энергетическая безопасность, по сути, означает эффективное обеспечение внутренних потребностей страны, как можно дешевле в цене и независимо от внешних влияний. Для достижения этой цели, необходимо иметь современные производственные экономные мощности, эффективно функционирующие распределительные сети, диверсифицированные коммуникации по импорту энергоносителей, чего мы и хотим достичь.

Наконец, необходимо работать над интеграцией энергетических систем государств региона. Мы ведем активную работу в направлении интеграции энергетических систем Армении с Ираном и Грузией. Только за счет взаимоперетоков с Ираном возможно как экономически, так и технически регулировать нашу систему. Другой задачей является максимальное использование внутренних энергоресурсов, коими являются гидроэлектростанции локального значения. Армения находится в таком геополитическом положении, что должна активно работать по всем указанным направлениям.

ИА REGNUM: Вы сказали о необходимости диверсификации путей транспортировки энергоносителей. Что касается газа, Армения транспортирует его из России. Альтернативным источником для Еревана является иранский газ. В плане диверсификации коммуникаций по импорту энергоносителей иранский вектор может быть для Армении перспективным? Иными словами, иранский газ может заменить российский на внутреннем рынке в случае необходимости?

Когда началось строительство газопровода Иран-Армения, еще тогда я неоднократно заявлял, что эта инфраструктура решает вопрос безопасности Армении. Вопрос экономического преимущества тогда не рассматривался. Это бы показало время. Краеугольной в проекте была проблема безопасности. Если что-то случится с трубопроводом, поставляющим газ из севера (из России через Грузию - ред.), мы сможем обеспечить внутренние нужды иранским газопроводом. Теперь о том, может ли иранский газ стать альтернативой российскому? Вопрос особенно активно начали обсуждать после последнего подорожания цены на поставляемый в Армению из России газ. Для того чтобы прояснить ситуацию, необходимо понять возможности той страны, от которой мы что-то желаем получить для решения наших задач.

Да, Иран экспортирует газ. Однако вопрос в том, в каком количестве, по какой цене, насколько он в силах покрывать внутренние нужды за счет собственных ресурсов, почему Тегеран покупает газ у Туркмении, по какой цене, куда экспортирует, какие проблемы существуют в этом плане между Ираном и Турцией и какую ценовую политику ведет Тегеран на внутреннем рынке? При изучении указанного комплекса вопросов, мы приходим к выводу, что в плане цены иранский газ не может заменить российский на внутреннем рынке Армении. Иран сейчас покупает туркменский газ по довольно высокой цене и не может продавать его по низкой. Тегеран на своем внутреннем рынке ведет политику либерализации цен на газ. Тарифы на "голубое топливо" поднялись внутри Ирана, и имеется тенденция роста. Помимо этого, существует и переговорный процесс, когда при встречах они представляют собственные возможности по ценам на газ. Все это свидетельствует о том, что предложенные иранской стороной цены не являются альтернативой российским тарифам на газ. В противном случае мы бы обязательно воспользовались иранским вариантом.

Ту же модель можно проектировать на Россию. Только после этого мы поймем, почему Москва не предлагает нам газ по более низкой цене. На границе Армении российский газ стоит $189 с учетом субсидий. В цену входит также 10% доли Грузии за транзит ($27), а расходы на транспортировку составляют $18. В результате разница составляет $144. В этих условиях, как можно просить Москву давать газ по более низкой цене, если средняя цена газа на внутреннем рынке России составляет почти $140.

ИА REGNUM: На внутреннем рынке Армении газ продается почти вдвое больше стоимости на границе. Некоторые эксперты склонны считать, что за счет маржи (около $90 за 1000 кубов) субсидируется цена на газ в Нагорном Карабахе. Насколько реальны эти оценки?

Эти оценки не имеют ничего общего с реальностью. Во-первых, в маржу входит НДС и расходы (ЗАО "АрмРосгазпром") по распределению газа в республике. Именно с учетом всех этих факторов происходит ценообразование на внутреннем рынке страны. Что касается Нагорного Карабаха, здесь тоже оценки не верны. Жители Карабаха сами платят за газ. Помимо этого, объёмы расхода газа в Карабахе небольшие, и они не могут создавать проблему в плане оплаты. Наконец, не стоит делать выводы на любительском уровне, чем занимаются многие эксперты и политики. Именно на основе подобных любительских выводов делаются политические оценки, что неправильно.

ИА REGNUM: Выделение Армении гранта на субсидирование стоимости газа и переговоры по продаже 20% акций Армении в "АрмРосгазпром" взаимосвязаны?

Давайте трезво оценим ситуацию. В Армении функционирует армяно-российская совместная компания " АрмРосгазпром", в которой 80% акций принадлежат российской стороне, а 20% - Армении. Почему российская компания "Газпром" должна быть заинтересована в приобретении доли Армении, если контрольным пакетом располагает она, и в принятии решений прерогатива принадлежит ей. Что это ей даст? Только одно - "Газпром" получит на 20% больше дивидендов. 20% акций ничего не дадут ей в плане корпоративного менеджмента. В течение последних нескольких лет "Газпром" не получал дивиденды, поскольку ЗАО "АрмРосгазпром" работал с убытком, а когда не имел убытки, то прибыль была направлена на инвестиции. Любой бизнес основывается на четких расчетах, где есть одна цель - окупаемость и прибыль. В таком случае связывать выделение гранта на субсидирование стоимости газа с продажей 20% акций армянской стороны, как минимум, нелогично. Кроме того, на фоне падения акций самого "Газпрома", акции компании "АрмРосгазпром" не представляют такую важность. Следовательно, нелогичны разговоры о том, что якобы Россия давит на Армению, чтобы та продавала свои акции. Оказывают давление для чего-то, если нет резона, тогда о каком давлении идет речь? Теперь, что касается гранта в обмен на акции Армении в "АрмРосгазпром". Во-первых, мы ведем переговоры с Москвой с целью зафиксировать цену на газ с расчетом на пять лет. Это касается также субсидий. То есть, мы желаем добиться того, чтобы цена на газ оставалась неизменной в предстоящие 5 лет.

ИА REGNUM: Речь идет также о 30%-м субсидировании стоимости газа российской стороной в ходе предстоящих пяти лет?

Да, и здесь должен действовать этот механизм. Это будет сделано за счет гранта или простого субсидирования, не так принципиально. Важно, чтобы это не стало нагрузкой для госбюджета страны (Армении - ред.) в будущей пятилетке. Именно в этом направлении мы ведем переговоры. В этом контексте бессмысленны заявления о том, что продажей 20%-й доли в ЗАО "АрмРосгазпром" российской стороне Ереван на самом деле "платит за грант на субсидирование". Я повторюсь, мы ведем переговоры с целью зафиксировать цены на газ с расчетом на пять лет, включая 30% субсидирования его стоимости. Соответственно, продажей доли правительства Армении в компании "АрмРосгазпром" нельзя покрыть пятилетние расходы на субсидирование (номинальная цена 20% акций ЗАО "АрмРосгазпром" по оценкам экспертов составляет примерно $160 млн, примерно столько же составляет размер субсидий цены российского газа в годовом разрезе - ред.). Нет резона связывать одно с другим. Не стоит делать любительские комментарии. В настоящее время ведутся переговоры, если сделка (по продаже акций армянской стороны в ЗАО "АрмРосгазпром") будет выгодной для Армении, мы попробуем ее осуществить, в противном случае все останется как есть. Подробности могу предоставить лишь после завершения переговоров с российской стороной.

ИА REGNUM: Вы отметили, что Армения ведет переговоры с Россией также для того, чтобы стоимость "голубого топлива" была субсидирована на 30% в ходе предстоящих 5 лет. Чем Армения должна платить России? Перед Ереваном ставятся политические задачи, например, вступить в Таможенный союз?

В рамках переговоров по газу с Россией политические проблемы не затрагиваются. По крайней мере, я не сталкивался с политическими проблемами. С российской стороны я увидел только нормальное партнерское отношение к делу, желание нам помочь на самом высоком уровне. Вопрос газа достаточно сложная проблема, в том числе для России. Москва экспортирует газ в Белоруссию, Украину и пр. В этом плане необходимо со всеми договариваться, чтобы не получилось так - одному угодил, а второй остался недовольным. Заявления о том, что Россия предложила нам вступить в Таможенный союз в обмен на дешевый газ не верны. Я такого не знаю, не слышал и мне такое не предлагали. Армения суверенная страна, и она сама должна решать вступить в Таможенный союз или нет.

Насколько это выгодно для нее? На мой взгляд, глобальные процессы развиваются таким образом, что маленькие государства оказались в сложном положении. Армения - одна из них. Ереван должен выбрать перспективный и правильный внешнеполитический вектор и в этой плоскости находить решение своих проблем. Вопрос - насколько выгодно Армении вступать в Таможенный союз? Можно просто взять данные и изучить объёмы товарооборота с Россией, насколько наши товары конкурентоспособны на других рынках и с какими другими странами у нас сопоставимый с Россией товарооборот. В результате мы увидим, что этот формат дает достаточно большие привилегии. С другой стороны, можно оценить и негативные стороны этого формата и после этого попытаться ответить на вопрос - что делать? По моему мнению, Таможенный союз выгоден в том плане, что мы импортируем из России ядерное топливо и газ.

ИА REGNUM. Вступление в Таможенный союз означает снижение цен на ядерное топливо и газ?

Естественно, это так. В этом плане формат Таможенного союза выгоден для нас. Это довольно сложный вопрос, и необходимо принять правильное решение. С другой стороны неправильны заявления о том, что Россия принуждает Армению вступить в ТС. Такое впечатление, что Москва ждет не дождется, когда мы вступим в Таможенный союз. Это не так. Таджикистан сам просится туда, но его пока не принимают. По части Армении есть достаточно большая проблема - отсутствие общей границы. Теряется экономическое значение Таможенного союза. Есть проблемы, технические задачи, решение которых мы и российская сторона должны четко представлять. Одного желания здесь мало.

ИА REGNUM: Прокомментируйте, пожалуйста, заявления о том, что Армения могла быть транзитным государством для иранского газа, однако этого не было сделано. В существующей региональной конфигурации, когда Турция покупает газ из Ирана, а Грузия из Азербайджана, Армения имела возможность стать транзитной площадкой?

Стать транзитным государством, означает, что слева от тебя есть государство, которое продает газ, а справа - страна-покупатель, и для транспортировки товара используется территория твоего государства. В этом плане возникает вопрос - было ли сделано такое предложение Армении? Разговоры о том, что мы выбрали малый диаметр трубопровода по причине давления извне (часто упоминается здесь Россия - ред.) просто нелогичны. Чтобы страна стала транзитерем газа необходимо прокладывать не один, а несколько трубопроводов. Помимо этого, нет покупателя иранского газа через армянскую территорию. Такой страной могла бы стать Грузия, однако она импортирует газ даже не из России, а из Азербайджана. Таким образом, прокладка нескольких труб при отсутствии рынка сбыта означает бессмысленные и неокупаемые инвестиции.

ИА REGNUM: Вопрос повышения цен на газ оппозиция связала с недавно прошедшими парламентскими и президентскими выборами в Армении. Оппозиционные политики утверждают, что на самом деле газ подорожал до выборов, однако власти умалчивали об этом, чтобы провести выборы без излишней напряженности? Когда было подписано соглашение о повышении цены на газ с компанией "Газпром"?

Здесь нет никакой связи с выборами в Армении. Если бы процесс роста цен на газ затрагивал только Армению, может быть, подобные заявления были бы логичными. Однако наряду с Арменией, "Газпром" ведет переговоры по новым тарифам на газ со многими другими государствами. Что, и в этих странах проходят выборы? Кроме того, когда ведутся переговоры, не вся информация разглашается до некоторого прояснения ситуации. Договор с "Газпром" вошел в силу 1 апреля, а был он подписан, насколько мне помнится, 29 или 30 марта текущего года.

ИА REGNUM: Перейдем к горнорудной промышленности. В Армении добывается медь, молибден, золото, серебро, цинк. Однако проблема в том, что страна экспортирует концентрат, то есть сырье, а не конечный продукт. Что делается в направлении создания в стране литейного производства?

Сначала вопрос рассмотрим в следующем контексте - металлические и неметаллические ресурсы нашей страны. Когда реально оцениваешь ситуацию, становится понятно, что у нас нет много ресурсов. Действует Зангезурский медно-молибденовый комбинат, есть и другие комбинаты, однако объемы их производства небольшие. В настоящее время, мы не можем говорить, что у нас есть исследованные и утвержденные большие запасы. При большом желании мы сможем основать еще три больших комбината. Теперь, что касается возможности создания литейных предприятий. Ежегодно в Армении производится до 150 тыс. тонн медного концентрата. А для литейного производства необходимо производить 200-250 тыс. тон сырья, чтобы инвестиции оправдали себя. Объёмы добычи медного концентрата в Армении еще не достигли того уровня, чтобы говорить о создании перерабатывающих мощностей. По части других металлов, объемы добычи еще ниже. Следовательно, пока рано об этом думать.

При переработке медного концентрата в качестве побочного продукта выделяется достаточно большой объём серы. Наши инфраструктуры не позволяют эффективно и дешево экспортировать объемы серы. Тогда возникает вопрос, как организовать ее реализацию в самой Армении. В таком случае, в стране нужно основать современные химические производства, чтобы они могли использовать весь объём выделяемой серы. Так, что не стоит выступать с любительскими заявлениями. Необходимо исследовать проблему до конца. Когда производимый в Армении медный концентрат перерабатывается в зарубежных комбинатах, это не страшно. На самом деле комбинат не продает товар после переработки. Он всего лишь перерабатывает и возвращает товар горнодобывающему предприятию. Конечной реализацией товара занимается горнодобывающее предприятие. Таким образом, для основания литейного производства необходимо иметь большую сырьевую базу и коммуникации для реализации побочных продуктов.

ИА REGNUM: Насколько возможно осуществить проект по созданию совместного перерабатывающего комбината с Ираном, поскольку и там есть ресурсы? Или наложенные на Тегеран международные санкции не позволяют реализовать эту идею?

В Иране есть перерабатывающие мощности, однако и здесь та же проблема - сырьевая база небольшая. Помимо этого, есть проблема логистики, транспортных схем. Между Ираном и Арменией нет железной дороги, что сильно осложняет возможность организации переработки нашего сырья в Иране.

ИА REGNUM: Нельзя ли использовать в качестве сырьевой базы существующие в Армении хвостохранилища вместе с добывающимися объёмами медного концентрата? С таким предложением в частности выступил председатель Союза отечественных производителей.

Вопрос в технологиях. Какие технологии мы будем использовать для этого комбината. В хвостохранилищах состав металлов очень низок, следовательно, необходимо иметь технологии, позволяющие извлекать металл, который будет недорогим и имеющим спрос на международном рынке. Подобные технологии в мире существуют, однако пока не получается поднять уровень переработки хвостохранилищ на промышленные объемы. Есть предприятие за рубежом, которое желает развернуть подобную деятельность в Армении. Оно осуществляет исследования, но пока нет конкретных результатов. Это поле открыто для всех, и при осуществлении соответствующих инвестиций компания может начать свою деятельность в Армении.

ИА REGNUM: Почти два года назад в Сюникской области Армении проводились исследования месторождений урана. Какие результаты дали исследования, в Армении существуют промышленные запасы урана?

Еще во времена СССР были проведены определенные исследования в Армении с целью выявления запасов урана. У нас были определённые соображения о возможности наличия в Армении запасов урана. Мы решили выяснить, на самом деле существуют подобные запасы, если да, то о каких объемах идет речь. Мы начали проводить исследования в участках Сюникской области. Результаты показали, что существующие запасы на сегодняшний день не представляют экономического интереса. Может быть, через 10-20 лет ситуация изменится, но сейчас мы имеем то, что имеем. Мы желаем продолжить исследования также на других участках, однако есть проблемы с финансированием.

ИА REGNUM: Вопрос касается Атомной электростанции Армении. Уже несколько лет говорится о необходимости строительства нового энергоблока. С другой стороны Евросоюз продолжает настаивать на консервации действующей АЭС. Недавно было заявлено, что в строительстве нового АЭС примет участие компания "Росатом". Когда может начаться строительство нового энергоблока, о каких инвестициях идет речь и сколько продлится строительство?

В реализации таких крупных проектов строительство самого объекта - последний этап, в процентном соотношении составляющий 25-30% всего процесса. Когда дело доходит до строительства, значит, решены все проблемы, найдены источники финансирования и просто необходимо начать строительство. В целом это очень сложный процесс, который требует больших усилий. Мы прошли длинный путь. Достаточно того, что нам удалось убедить международное сообщество, что Армении необходима новая АЭС. Изначально была поставлена задача - консервировать действующую АЭС и закрыть тему. Никто не желал слушать разговоры о строительстве новой станции. В настоящее время международное сообщество понимает, что Армения нуждается в новой АЭС для собственной энергетической безопасности. То есть все политические вопросы по строительству новой станции решены. После этого необходимо решить такие проблемы, как конфигурация самого объекта, его приемлемость со стороны специализированных международных организаций, меры безопасности в плане сейсмики, экологии, вулканологии и, наконец, поиск инвестиций. Ситуация с поиском финансов на реализацию проекта усугубляется тем, что мы не можем выделить такие средства из госбюджета, нам нужны инвесторы.

По последним расчетам проект оценивается в $4,5-5 млрд. Однако после этого случилась авария на АЭС "Фукусима" в Японии. Это стало причиной новых требований по мерам безопасности. В плане инвестирования в проект у нас уже есть договоренность с российской компанией "Росатом". Проект открыт и для других инвесторов. Однако после аварии на "Фукусиме" круг инвесторов сузился, изменилось в целом отношение к АЭС, что создает для нас определенные сложности. С другой стороны наш пройденный путь в процессе осуществления проекта привлекателен для инвесторов, и год за годом их отношение меняется в лучшую сторону. Я считаю, что до решения вопроса строительства, мы должны продлить функционирование действующей станции. Перед нами стоит задача параллельно решить эти задачи. Это конечно проблематично, но мы не отказываемся от идеи строительства нового энергоблока и обязательно добьемся реализации проекта. Теперь о сроках строительства. Если бы завтра начались строительные работы, процесс продлился бы около 7 лет. Международная практика показывается, что проект целиком, включая решение всех вышеупомянутых вопросов, можно осуществить за 15 лет. Могу лишь сообщить, что в конце 2014 года мы начнем более активно работать в этом направлении, однако это еще не означает начало собственно строительных работ.

ИА REGNUM: Новый энергоблок будет обеспечивать исключительно внутренний спрос или он больше предназначен для экспорта электроэнергии?

Новый блок будет покрывать внутренний спрос. Многие наши мощности изжили себя, они постепенно выходят из строя. Совокупные наши мощности составляют 4 тыс. мегаватт, однако они сильно устарели. У АЭС есть три года ресурсного срока, 25 лет - Ереванской ТЭЦ и столько же "Пятый блок". Все другие мощности изжили себя. Соответственно необходимо восстанавливать их. Внутренний рынок будет нуждаться в электричестве нового энергоблока. В этом плане проблем с рынком сбыта не будет. С другой стороны с каждым годом повышается спрос на электричество на внешнем рынке. Во времена СССР в Армении производилось 15 млрд кВт электричества, из которых 6 млрд направлялось на экспорт, а остальное потреблялось на внутреннем рынке. В настоящее время мы производим 8 млрд кВт, из которых 1,5 млрд уходит на экспорт, а остальное потребляется внутри страны. Через 10-15 лет наши объемы приблизятся к 10 млрд. Новый энергоблок же может производить только 7 млрд кВт. Следовательно, у нас не будет проблем с рынком сбыта.

ИА REGNUM: Последний вопрос. Гидроэнергетика обеспечивает почти 1/4 всего объема производства электричества в Армении. Как вы оцениваете потенциал сферы?

Водные ресурсы Армении ограничены. К количеству действующих гидроэлектростанций может прибавиться максимум еще 70 станций локального значения. Однако проблема в том, что малые ГЭС не работают в базисном режиме. Они активно работают при наступлении весны, когда начинается таяние снегов. То есть, нам нужны и другие мощности, чтобы снабжать население электричеством, когда ГЭС не будут работать. Я думаю, что появление маленьких ГЭС в Армении было правильным решением, и они положительно повлияли на энергетическую безопасность страны. Помимо сказанного, они активировали сферу малого и среднего бизнеса. Это стабильный и развивающийся бизнес, но он тоже имеет свой предел и не может выйти за грань эффективности.

Беседовал Аршалуйс Мгдесян