Москва, 4 мая, 2012, 10:41 — ИА Регнум. Часть 2.

Направляя приглашение турецкому премьеру Эрдогану посетить Москву, в Кремле хорошо представляли стесненность турецких возможностей на закавказском направлении. Признание главы МИД Турции Ахмеда Давудоглу с нотками досады 23 апреля в провале его политики "Ноль проблем" сразу на трех азимутах дорогого стоит. Сирийское, армянское и израильское направления являются критическими для всей системы теоретических построений турецкого министра.

Особенности упомянутого региона сформировались в течение нескольких десятилетий на рубеже ХХ века. Страна Давудоглу тогда характеризовалась общей экономической и технологической стагнацией и архаичным политическим режимом. Существенным было враждебное проникновение агентурных структур западных держав и России. В судьбе региона сыграли роль безуспешные обращения влиятельных еврейских финансовых групп к Высокой Порте с предложением выкупа у империи территории Палестины и последующее значительное влияние тех же кругов на формирование иттихадистской (младотурецкой - ред.) оппозиции режиму султана. Одновременно, имело место первоначально положительное отношение к "Иттихаду" со стороны армянских национальных структур в надежде на слом власти, запятнанной кровью резни 1896 года. Однако после неудач турецкой армии на Балканах события неотвратимо приближались к роковому 1915 году.

Эти, казалось, давние сложно переплетенные и взаимообусловленные процессы прямо относятся к нынешней зоне перманентной неудачи политики "Нуля проблем". В ее существующем, универсальном виде политика "Нуля" здесь не применима, т.к. это - зона чрезвычайных даже для военного времени обстоятельств, зона массового истребления и изгнания коренного населения исторических областей Armenia Magna и Cilicia - подданных Османской Империи. Зона геноцида, последствия которого - демографические, психологические, материальные и территориальные, не преодолены, а лишь усугублены с течением времени.

Трагические обстоятельства, безусловно, известны доктору Давудоглу. Известна специфика региона. Известно также то, что соперничеством интересов мировых центров влияния вокруг названных им трех пунктов в послевоенный период 20-30-х годов ХХ века определена конфигурация доброй половины территории современного турецкого государства. Это русско-британское соперничество вокруг исторической области Армения в Восточной Анатолии и бассейне истоков Тигра и Ефрата, франко-британское вокруг средиземноморского Леванта, Киликии и Месопотамии, а также прямое отражение выбора правительства США между инициативами армянских и еврейских патриотических кругов относительно образования государств за счет все тех же областей Османской Империи - переднеазиатской Армении и Палестины. Последние инициативы претендовали, ни много ни мало, на роль делегированной западными державами доминанты во всем регионе Ближнего Востока, Передней Азии и Кавказа.

По окончании Первой Мировой войны во всех перечисленных коллизиях в качестве решения был избран метод откладывания вопроса до последующего рассмотрения. Своеобразным "недоминантным держателем" промежуточных решений была назначена кемалистская Turkiye - государство с арабизированным официальным названием на основе внедренного этнонима "тюрк". Первый фрагмент решений привел к русско-турецкому Московско-Карскому миру 1921 года с приращением турецкой территории за счет русской, закавказской части Армении, а также Грузии и формированием Азербайджанской ССР в исторических областях, известных как Аран, Ширван и Талыш в Западном Прикаспии. Второй фрагмент выразился в государственном размежевании территорий в Восточном Средиземноморье в виде Ливана и Сирии на месте арабского традиционного аш-Шама, третий - в конечном итоге, в восстановлении еврейской государственности в пределах Мединат Исраэль (государство Израиля, ивр, в отличие от земли Израиля - ред.) в 1948 году. Армянская государственность в пределах провозглашенной Республики Айастан (буквально "республика страны армян", арм. - ред.) была признана только в 1991 году, причем как фактический результат падения там официальных институтов союзной юрисдикции.

Только из одной политико-семантической шифрованности названий государств, возникших на развалинах Османской и Российской империй уже можно сделать вывод о глубинном неблагополучии устройства региона. Если добавить сюда несовпадение границ с этнической и конфессиональной картиной территорий и конституционными особенностями их строя, можно понять предрешенность осложнений. И действительно, после падения османской и русской имперских конструкций регион находится в состоянии всепроникающего и перманентного, почти 100-летнего конфликта с перетекающими друг в друга латентной, горячей и замороженной фазами. Сейчас мы наблюдаем формирование целых линий возможного распространения напряженности. Израиль, Сирия, Турция, Армения, Грузия, Российская Федерация - одна из них. Параллельно вырисовывается линия Израиль, Ирак, Иран, Азербайджанская Республика, Российская Федерация.

Без хотя бы номинального успеха на русско-армянском направлении доктрина "Ноль проблем с соседями" Давудоглу может безвозвратно уйти в область академического предания. И Москве есть что предложить Анкаре на этом критическом азимуте. Известная инициатива Владимира Путина "Евразийского экономического союза", при некотором дополнении ее концепции, может помочь Турции. Можно хотя бы частично восстановить практически утерянные за последние четыре года в неравных боях с Западом перспективы обретения более или менее самостоятельного регионального статуса. Одновременно, в случае ассоциации Турции с "Союзом", три бывшие советские республики Закавказья будут поставлены перед серьезным выбором между островной изоляцией и присоединением к российским интеграционным проектам в том или ином качестве.

В определенной степени будут решены некоторые, кажущиеся принципиально нерешаемыми, логистические проблемы Армении и России. Несколько иной разворот может получить карабахский вопрос. Переплетение факторов новой экономической интеграции и членства Турции в НАТО может серьезно скорректировать роль этой организации в Закавказье на уровне "де факто". В общеполитическом плане, нынешнее положение, когда в Закавказье практически напрямую оперирует Запад, будет в значительной мере "привязано к местности". Что касается Турции, кроме получения "квоты" экономического присутствия в Закавказье, она укрепит, по справедливому замечанию аналитика ИА REGNUM Станислава Тарасова, свои позиции на Ближнем Востоке и европейском театре. У Турции впоследствии возникнут, конечно, традиционные соблазны вестернизации, но поправить запущенные дела в Закавказье за другую цену у России пока возможности, похоже что нет.

Павел Даллакян - эксперт (Москва)