Москва, 19 февраля, 2011, 00:08 — ИА Регнум. Религиозно-политическая ситуация в Дагестане вызывает серьезные опасения. О государственно-конфессиональной политике, процессах, происходящих в информационно-религиозном пространстве, системных изменениях и подходах в отношении ислама и религиозного радикализма рассказывает руководитель группы мониторинга молодежной среды Республики Дагестан, эксперт Центра исламских исследований Северного Кавказа Руслан Гереев.

Одной из основных причин радикализации верующей молодежи, в частности, в Дагестане, обычно называют социально-экономические проблемы, безработицу, коррупцию, не позволяющие молодому поколению реализовать свой потенциал. Согласны ли вы с этой точкой зрения?

Да, коррупция проникла во все, абсолютно во все структуры республики и разъедает их изнутри. Власть передается по наследству. Бизнес в разных отраслях стал семейным. Многие престижные места переходят от отца к сыну. Параллельно с этим идут процессы миграции - молодежь, не видя будущего, покидает республику.

Кроме быстрого развития ваххабизма, еще более широкого его распространения, здесь нет никаких перспектив - говорю вам это как специалист по религиозно-политическому исламу. А все эти разговоры про инвестиции, которые продолжаются из года в год, так и остаются разговорами и в конечном итоге сведутся к очередному грандиозному проекту вроде "немецкой деревни". Мало у кого хватает мужества заявить об этом открыто. Люди погибают при невыясненных обстоятельствах, исчезают, пропадают без вести. Обращения граждан игнорируются, даже стихийные (санкционированные) митинги, протесты не дают результатов в части соблюдения конституционных гарантий и прав. К большому сожалению, это - сегодняшний Дагестан...

Имея возможность сравнивать, хочу заметить, что в среднем - и это бросается в глаза - в Дагестане живут куда зажиточнее, чем во многих районах Центральной России. Однако никто не слышал и, полагаю, не услышит о, скажем, мордовских террористах. Выходит, экономика - далеко не главное? Насколько важен религиозный фактор в формировании мотивации "лесных" и радикалов вообще?

Это преувеличение, в плане зажиточности Дагестан ничем не отличается от других регионов России. Наоборот, по всем показателям, здесь самая низкая оплата труда. Это дотационная республика. Добавим к этому мощнейшую коррупцию, клановость, терроризм, экстремизм, высокую преступность, тотальную безработицу, то, что люди в этом регионе с каждым днем все больше теряют надежду на улучшение положения. Разница в доходах между богатыми и бедными достигла такой величины, которая не может присниться и в кошмарном сне. Растет теневая экономика.

Религиозный фактор - основа происходящего в среде подростковой молодежи и особенно в мотивации "лесных братьев". Но давайте проясним, что мы понимаем под "лесными". Это вовсе не означает, что они бегают по лесам - нет, они, так же, как и мы с вами, живут в селах, городах и крупных мегаполисах. "Лесными" могут оказаться ваши соседи в любом регионе страны или мира. Это понятие планомерно перенеслось на носителей идей радикальных изменений, изменений здесь и сейчас, а радикальный ислам стал всего лишь формой социального протеста. Многие специалисты по религиозно-политическому исламу на наших встречах, форумах, конференциях и т.д. всерьез полагают, что, если бы не было ваххабизма, обязательно нашли бы иную форму, но уже политического протеста. Молодежь недовольна тем, что происходит, она абсолютно бесконтрольна, и никто не предлагает принципиально другую модель самовыражения, по своей значимости равную радикальному исламу.

Обратите внимание, ислам больше прогрессирует именно в немусульманских странах. Почему? Исследований на эту тему нет, она досконально не изучена. Посмотрите сводки по терактам - там в качестве исполнителей с каждым днем становится больше русских - бывших православных. На Северном Кавказе уже появилось выражение "русские джамааты". Совсем недавно я подготовил публикацию по "русским джамаатам" для одной из бельгийских газет - поверьте мне, у них те же проблемы, что и у нас, это мировая тенденция, а в странах Бенилюкса эти процессы идут гораздо быстрее и шире, и не только на волне внутриевропейской миграции.

Обосновано ли мнение, согласно которому радикалы - это обыкновенные бандиты, маскирующие свои криминальные цели религиозной идеологией?

Глубочайшее заблуждение - связывать криминал с религиозной догматикой и фанатизмом. Никакой бандит не отдаст свою жизнь, никогда не пожертвует ею ни за какие деньги, так как основная цель бандитизма - заработок, а здесь смысл в господстве арабского языка в планетарном масштабе.

Сейчас, на мой взгляд, главная задача федеральных органов - не дать радикализму выйти за пределы Кавказа, уберечь континентальную Россию, восточную часть СНГ и Прибалтику.

Как сказывается отсутствие четко обозначенной позиции органов власти республики по отношению к конституционным принципам отделения религиозных объединений от государства, его светскости, роли и месту религии и религиозных объединений на состоянии дагестанского общества?

Политика заигрывания власти с религиозными организациями в прошлом вела лишь к дезориентации государственных и муниципальных служащих в вопросах взаимодействия с ними и в целом в вопросах государственной политики в отношении религии и религиозных объединений.

В районах, где сильно влияние мусульманского духовенства и создаваемое им общественное мнение, местные руководители оказываются зависимыми в своих действиях от их отношения. Местные власти закрывают глаза на те или иные нарушения законодательства со стороны религиозных объединений или представителей духовенства, чтобы не вступать в конфликт с влиятельным духовным лицом и его окружением. Нередко от мнения духовных лиц, имамов местной мечети зависят рекомендации того или иного человека на государственные или муниципальные должности на местах. При этом многие местные руководители специально афишируют, что советуются с устазами, имамами по различным вопросам своей деятельности, согласовывают свои решения с ними и т.д. Подобные факты неизбежно ведут к клерикализации дагестанского общества.

Конфликт интересов исламского духовенства и светских институтов современного общества, несмотря на отсутствие грубых нападок, проступает уже явственно. Без защиты светских основ жизнь дагестанского общества, особенно в сельской местности, будет все более регулироваться шариатскими нормами, что приведет к разрушению единого правового поля и возникновению новых проблем в земельном, образовательном, социальном и других аспектах, что частично уже происходит.

Мы часто слышим, что ислам является религией мира и добра (с чем нельзя не согласиться, общаясь с традиционными мусульманами). Чем же объяснить, что в обоснование "своей борьбы" религиозные экстремисты обращаются именно к исламу в его радикальной версии? Не подтверждение ли это теории Самюэля Хантингтона о столкновении цивилизаций?

Доступность ритуальной части ваххабитского ислама, его простота, и есть основной фактор привлечения молодежи, но самое главное - это проповедуемое ими строжайшее единобожие - таухид. Представьте картину, при которой роскошная жизнь, и без того недоступная большинству бедствующей северокавказской молодежи, не только отвергается, но и считается "харамом", т.е. крайне недозволенным. Такие подходы естественно оправдывают идеологические позиции сторонников фундаментального ислама. Сами радикалы считают глобализацию спутником своего успеха. С их точки зрения, она стирает другие религии, время которых безвозвратно уходит. Многие религиозные авторитеты из числа руководителей радикально настроенных общин говорят: "Нам не нужны террористы, поскольку знаки указывают на то, что Аллах подарит победу ислама в Европе, Америке, Азии без мечей и воинов". Процессы исламизации по всему миру действительно активизированы, растет число новоиспеченных мусульман, особенно в Британии и Европе. Это факт, которые подтверждают сами англичане и европейцы. Но в России ситуация кардинально иная, здесь нет единства мусульманской уммы. Мусульманская Россия разделена на анклавы мюридов, ваххабитов, шиитов, хабашитов, зикристов и т.д. Полный расцвет объединенного ислама произойдет только при консолидации мусульман Российской Федерации, к чему и стремятся ваххабиты, называя всех своими братьями. Поэтому организация джамаатов с их позиций основана только на религиозном братстве, что тоже является успешным подходом.

Разным этнокультурам тяжело сосуществовать в одном социуме - всегда будет присутствовать доминирование одной над другим. В таком контексте идеи трудов Хантингтона частично подтверждаются, но он также указывает и на конфликт интересов. В нашем случае это как раз больше подходит. Помимо спецопераций, режимов КТО и всего прочего, борьба с экстремизмом и особенно с терроризмом - это еще и огромные деньги, чаще всего бесконтрольные, и мы не должны забывать об этом. Очень странно, когда всего несколько человек почти целые сутки держат фронтальную оборону против регулярных войск МВД. Заметьте, речь идет о молодых парнях и девушках, которые и в армии еще не служили, чаще студенты и старшеклассники. А самое главное, где результат? К большому сожалению, он не виден и в перспективе. Это очень серьезная работа для аналитиков, следователей генпрокуратуры и других специалистов на ближайшие десятилетия. Действительно, здесь есть, над чем подумать.

В чем причина привлекательности исламского радикализма, жестко регулирующего все стороны человеческой жизни (в том числе сексуальную - весьма странно, что молодежь с этим соглашается)? Вы как-то упоминали об "особой энергетике" салафизма. В чем, по-вашему, секрет ее успеха у части молодежи?

Молодежь повально увлечена исламом и я не согласен с вами, что это странно - наоборот, молодежь четко осознает свой выбор. Им давно надоел тот сериальный образ золотого мальчика - преуспевающего кокаинщика, который навязывает федеральное телевидение. Они вовсе не желают бегать по лесам, а хотят построить свое будущее по мусульманской модели экономически развитых султанатов. Это желание определенной части молодежи СКФО, которая очень скоро превратится в подавляющее большинство. Таковы прогнозы ведущих исламоведов страны и зарубежья.

Относительно второй части вопроса - я первый раз слышу, что салафизм можно сравнивать с бесовщиной. Энергетика салафизма - в его притягательности, простоте (его называют народным из-за отсутствия многих нововведений - бида). Салафизм, как течение внутри суннитского ислама, не позволяет мусульманину излишества, призывает уважать другие конфессии и быть примером для других и в жизни, и в ритуальной части. Совсем другое дело то, в какой форме это до нас дошло и как проявляется. Ведь в самих исламских странах и особенно султанатах никакой религиозной агрессии нет - так почему мы в России не можем жить в мире и согласии? Конечно, каждый, кто исповедует ту или иную религию, хочет видеть всех именно в своей пастве, и это нормально. Просто всем надо задуматься, что есть и другие взгляды - есть атеизм, есть другие веры. Нужен баланс, и вот здесь необходимы механизмы компетентного регулирования, то есть государственно-конфессиональные отношения.

Отношение не только к отрицательному, а ко всему, что нас окружает, выражено в послании Творца к каждому верующему: "Нет речи прекраснее того, кто призывает к Аллаху, творит благие деяния и говорит - я из мусульман" (Сура "Разъяснены", аят 33). В этом аяте отражается истинное бытие мусульманина, то, каким он должен быть, сама суть ислама.

Почему традиционный ислам - в дагестанском случае, суфизм - проигрывает битву за сердца молодежи? Чего ему не хватает, чтобы составить реальную конкуренцию радикалам?

Традиционные формы религии проигрывают везде, и не только в исламе, из-за отсутствия модернизации с точки зрения упрощения обрядности, а также постоянного соглашательства со светскими нормами и многим другим. Но самое важное - это их замкнутость. Нет идейной подпитки, чтобы обновиться, все застоялось. Сегодняшняя молодежь не та, что раньше - простыми проповедями привести ее в лоно религии крайне затруднительно, а порой и вообще невозможно. Говоря современным языком молодежного сленга, нужен протест, драйв, креатив, нужен релакс, этот список можно продолжать сколько угодно, так как потребности молодого человека в этом смысле нескончаемы. А теперь обратите внимание, что происходит в это время на другой стороне. Намаз ваххабита покрывает все это с лихвой, он предельно прост и дает полное освобождение от мирских благ. Пусть наши читатели не подумают, что это реклама ваххабизма, да я и не могу передать всю остроту их ощущений, потому что не являюсь таковым. Это только результаты многочисленных бесед с молодыми людьми, студентами, старшеклассниками, мониторинга их взглядов и отношений к религии.

Возьмем православие: почему РПЦ не может противостоять нетрадиционным религиозным организациям? Такого количества сект, как в России, нет нигде. Или же взять раскол внутри православия, когда священнослужители отходят от официальной христианской доктрины и создают свою церковь. Таких случаев в российском православии немало - взять хотя бы историю с Диомидом, Виссарионом и т.д. Православная церковь проигрывает на этом направлении по всем фронтам, количество новых религиозных движений имеет постоянную динамику роста. А о разгуле протестантских течений я вообще молчу. Налицо также проблемы развития гомосексуальных отношений в среде православного монашества. Как видно, это всего лишь верхушка айсберга. Проблем хватает во всех традиционных религиях, и здесь мы должны сообща работать и моделировать ситуацию в нужном направлении, помогать государству, разрабатывая принципиально новый механизм действий по вектору государство-религиозные организации-общество.

Вы как-то отметили, что позиции радикалов и традиционалистов, которых "роднит стремление шариатизировать общество" и признание ислама "первостепенным регулятором общественных отношений", постепенно сближаются (в Татарстане такого пока не происходит). Не вынудит ли этот факт государство начать целенаправленную войну с исламом как таковым?

Ошибаетесь, именно в Татарстане это и происходит, разница пока только в форме проявления. В данном случае нельзя рассматривать картину исламизации Татарстана по плану организации "Хизб ут-Тахрир" - в будущем устройство в Татарстане будет совсем другим. Скорее всего, это будет либеральный шариат, то есть бурное развитие мусульманской мысли с учетом демократических ценностей, очень близкое к исламу Турции. Многие эксперты склоны давать разные оценки татарскому исламу, я же основываюсь на всех мнениях, но базируюсь исключительно на мониторинге молодежной среды, так как за ними последнее слово. Я как-то говорил, что много татарской молодежи проходило и проходит обучение азам ислама в полевых лагерях по всему миру. Как вы думаете, что произойдет, когда они вернутся? Ведь главный постулат, который они изучили вместе с молодежью из других регионов, является наглядным показателем их отношения ко всему, что происходит в мире, в стране, в регионе, в республике. Это двигатель их жизни - идея борьбы ислама со злом, где основное ударение делается на то, что джихад, помимо всего прочего, несет и меч ислама.

Как ни странно, ислам быстрее побеждает на христианских землях. Лидерство изначально заложено в сути любой идеологии, не только ислама. Государство никак не может начать войну с исламом, хотя бы потому, что ислам - часть этого государства, и часть не слабая. Все направления мусульманской религии стремятся к установлению своего порядка, и шариат при этом - ее обязательный атрибут. Отличие Татарстана от Северного Кавказа в том, что в нем господствует европейская модель ислама, которую молодежь называет небоевым исламом. Эта же модель присутствует и в соседнем Башкортостане. Данная модель поэтапно вытесняется более жесткой, в трактовке северокавказского ислама. Все дело в том, что акцент при трактовке канонов, обрядов и догматики делается на другом, особенно в варианте борцов за чистоту ислама и джихадистов.

Насколько востребована сегодня мусульманскими радикальными группировками идеология самопожертвования?

С точки зрения наступательного ислама, то есть сторонников ваххабитского боевого крыла, будущее именно за этим способом ведения террористической деятельности. Поразительно, но факт: происходит увеличение доли присутствия женщин в терроризме. В наиболее масштабных акциях ставку по-прежнему делают на мужчин, так как есть вероятность того, что женщина может не справиться с заданием амира в силу разных причин, чаще всего материнства. Молодой человек, воздерживающийся от запретных прелестей земных благ, мечтающий о вечной жизни в объятиях райской гурии, с легкостью поддается радикальной доктрине принятия смерти. Мало того, технологии вербовки в ряды шахидов достигли такого совершенства, что он считает большой честью быть сторонником движения за чистоту ислама, и что только он, а не кто-нибудь другой из огромного числа готовых расстаться с жизнью за ислам, избран, чтобы стать максимально приближенным к Создателю.

На данном отрезке времени на Северном Кавказе наблюдается интенсивное развитие ваххабитской мысли и салафизма в целом. Мониторинги, проводимые в школах, вузах и других местах большого скопления подростковой молодежи показывают, что они просто напичканы идеями исламского господства. Этому во многом способствуют интернет-СМИ, а также видеоматериалы с порталов YouTube и RuTube, которые в обилии передают все прелести проводимых спецопераций. Есть там и аудиостенограммы телефонных переговоров повстанцев, разумеется, свидетельствующие не в пользу государства. Эти и другие материалы радикально-информационного характера создают в умах молодого поколения образ героя-сопротивленца. Можно увидеть видеозаписи о том, как погибающий моджахед, отстреливаясь, оставляет наказ своей жене, сестре, брату и другим, требуя обязательно воспитать детей в шариате, выдать замуж сестру или дочь исключительно за истинного мусульманина. Они постоянно обновляются, пополняются новыми эпизодами. Вопрос, как эти записи туда попадают, остается открытым.

Естественно, с точки зрения молодого, начинающего постигать ислам человека это выглядит правильно, особенно на фоне небывалой коррупции, жизненной роскоши политиков и чиновников, обеспеченности их семей и тухумов. Дело в том, что в ближайшие десятилетия иной перспективы в Дагестане и в других регионах СКФО не видно. Вся это демагогия о борьбе с коррупцией не дает ничего, кроме увеличения ее масштаба, являясь своего рода рекламой или прайс-листом для очередного увеличения ценовых ставок. Утопия какая-то получается: в Дагестане борются с коррупцией, возглавляют различные комиссии, выступают инициаторами схем финансовой прозрачности, очищения рядов именно те, кто ее создают и сами являются первым очагом этой самой коррупции. Молодежь видит, что происходит, понимает, анализирует, и, к большому сожалению, делает выбор осознанно, зная, какие последствия ожидают его и его семью. Тем не менее, они это делают.

Если положение дел сегодня складывается так, значит, государство на Северном Кавказе сильно не дорабатывает, а по некоторым направлениям совсем не работает. Если мы будем смотреть значимые сектора, особенно сектор молодежной пропаганды, можно наблюдать и вредительство, подталкивающее молодежь к антигосударственным настроениям. В Дагестане остро ощущается нехватка специалистов по реализации идеологической составляющей государственной политики, а соответствующие места заняты некомпетентными работниками. Помимо этого, многие из специалистов уехали в силу того, что не были востребованы, а оставшиеся не могут трудоустроиться или, еще хуже, попадают в информационные сети и разработки экстремистских онлайн-агентств. Про таких людей можно сказать, что даже ваххабитами они востребованы больше, нежели государством. Многие из них уже убиты. Государственные идеологические структуры сегодня просто битком, вдоль и поперек забиты родственниками действующих чиновников (племянники, шурины, зятья, сыновья, дочери, близкие, друзья и т.д.). Словом, есть все, кроме тех, кто нужен. Складывается мнение, что такой подход в подборе кадров не случаен. Клановость как политический механизм стал доминировать во всем. Об этом можно говорить и писать бесконечно, настолько актуальна данная тема, но давайте остановимся, а то мы перейдем дозволенные в Дагестане границы общения.

Как вы считаете, можно ли "реализовать себя в качестве мусульманина" в условиях светского российского государства, или для этого необходимо "выходить на джихад", совершать иные действия, к которым призывают исламисты?

Можно. Возьмем, к примеру, малазийскую, индонезийскую или турецкую модель политического устройства страны, где сочетание демократических начал и ислама проявляется наиболее ярко. Такой подход имеет широкое распространение в Европе. По сути, это и есть конструктивный образ мусульманина будущего, представителя нового поколения под названием "евроислам". А выходить на джихад как на войну со своим нафсом (эго) нужно всегда - это требование, закрепленное в священном писании. Джихад, как его многие понимают - это не война с себе подобными, а образ жизни, при котором мусульманин обязан побороть все свои дурные привычки, слабости, пороки. И совершать паломничество в Королевство Саудитов тоже необходимо, и это не призыв исламистов, а один из самых важнейших столпов ислама, который существовал всегда.

Каково ваше отношение к закону "О запрете ваххабизма и иной экстремистской деятельности на территории Республики Дагестан"? Есть ли иные, за исключением силовых, методы возвращения ваххабитов в правовое поле?

Этот закон изначально не мог работать. Как вообще можно бороться законом против идеологии? Если взять определенный период истории, то видно, что даже "святая" инквизиция ничего не смогла сделать против веры - настолько сильна потребность в ней человека. В данном случае многие светские и религиозные демагоги говорят, мол, надо сделать то, надо сделать это, а кто будет делать? Кто будет судить? Как вообще различать, кто ваххабит, а кто нет, ведь по одной внешней атрибутике сделать это невозможно? Ну, побреют они бороды - кстати говоря, многие современные салафиты выглядят очень респектабельно, носят галстуки, костюмы, являются депутатами, министрами, главами муниципалитетов, служат в правоохранительных органах и являются руководителями различного уровня во многих структурах, и не только в республиках СКФО, но и в городах, краях, областях Центральной России.

Юридических признаков принадлежности к ваххабизму не существует. Отслеживать каждого по выполнению ритуальной части тоже невозможно, потому что у ваххабитов нет никакой разницы в проявлениях по отношению к верующим из других мусульманских течений, за исключением шиитов, и то незначительно. Главное, нужно понимать, что ваххабизм - это прежде всего мышление, идея, с которой ее приверженец идет по жизни, а соперничать с идеей можно, только дав другую, равноценную по значимости и по своей мощи. И никак иначе. Государство уже перепробовало все - а толку все меньше, а их все больше.

Относительно наказания - как наказывать человека, постоянно готовящегося к смерти, самопожертвованию? В этом смысле он не ведает страха, и даже считает честью, избранностью такую погибель. Ну разве что судить посмертно. Давайте посмотрим, что происходит: семья убитого сотрудника правоохранительных органов получает помощь государства, определенные льготы для детей, награды, материальные средства. А что получает семья убитого ваххабита, кроме преследований, изгнаний, постоянных обысков, арестов, общественного осуждения? И все равно их становится больше с каждым днем. Жена убитого ваххабита видит своей главной целью выстоять, вырастить детей-будущих моджахедов, и ради этого она тоже готова отдать свою жизнь, не задумываясь. Как видите, государство в конечном итоге будет вынуждено найти механизмы возврата их в правовое поле. Это неизбежно, вопрос только во времени. Все проблемы Дагестана - в полном отсутствии государственно-конфессиональных отношений, а без целевой политики в сфере религии успеха достичь просто невозможно.

Комиссия по адаптации бывших боевиков к мирной жизни первым делом отпустила под поручительство отца ростовского имама Наиля Бикмаева, решившего примкнуть к незаконным вооруженным формированиям, но схваченного правоохранительными органами до совершения им тяжких преступлений. Получается, что великовозрастный "мальчик" (к тому же еще и духовное лицо...) может "поиграть" в ваххабита, побегав по городу с пистолетом, и ему за это ничего не будет. Вице-премьер РД Ризван Курбанов еще и пригласил его поработать своим помощником по реабилитации бывших экстремистов. Нормально ли это? Какие надежды возлагаете вы на эту комиссию?

На сегодняшний день особых успехов в деятельности этой комиссии не видно. Нет доверия со стороны тех, кто должен сдаться, джамаатов. Были также примеры, когда труп заявителя - того, кто обратился в комиссию - находили спустя сутки со следами насильственной смерти. Хотя чиновники утверждают о росте числа обращений, этому мало кто верит. Много шума наделала публикация по этому поводу члена комиссии, адвоката Расула Кадиева "Не пришло еще ее время" в федеральной газете "Настоящее время" №49 от 17 декабря 2010 года, где он ставит под сомнение действующие механизмы и способы контактов с комиссией по адаптации боевиков. Положение усугубляется и тем, что в самой джамаатовской среде сдаться практически невозможно - ни с идеологической, ни с физической стороны. Именно поэтому так высок показатель смертности радикальной молодежи при сопротивлении органам правопорядка. На сайтах группы "Джамаат шариат" можно прочитать обращение радикалов к молодежи, в котором так прямо и пишется: "Если ты молод и живешь в Дагестане, знай, ты обязательно умрешь, так выбери достойную смерть, как подобает настоящему мужчине и истинному мусульманину". Конечно же, нельзя поддаваться таким призывам, и если ты молод, то обязательно должен жить честно, имея ярко выраженную гражданскую позицию.

Что касается Наиля Бикмаева, то здесь мнение у всех однозначное: избранности в экстремизме быть не должно. Человек, который пришел с оружием, обязан ответить по закону. А то на деле получается, что одним можно, а другим нет. Мы уже неоднократно поднимали проблему распространения радикализма среди детей руководителей государственных органов, членов правительства, министров, офицеров МВД и местного армейского начальства. Нет абсолютно никакой пропаганды со стороны идеологических ведомств республики и молодежных структур. Ощущение такое, что это никому не нужно. Мало того, многие уже в открытой форме поддерживают позиции радикалов. Нет единства и в духовной среде Республики Дагестан. У нас в республике даже отдельного органа по делам религий нет. Представляете, регион, где 96,5% населения составляют приверженцы ислама, не имеет собственного ведомства? Есть управление при министерстве по национальной политике, но нет четкого разделения для решений религиозных вопросов, все решается совокупно с другими проблемами. Абсурд, но это так.

В последнее время религиозные процессы уже и комментировать боятся - даже те, кто по долгу службы обязан это делать. Здесь, в регионах, бывает непонятно, когда президент РФ говорит о достигнутых успехах в борьбе за сердца молодежи. Интересно, откуда он это берет, из каких справок или донесений? Это же можно сказать и по позиции постпреда президента в СКФО Александра Хлопонина. Возможно, этих политиков намеренно вводят в заблуждение, не информируя об истинном положении дел в Дагестане и на Северном Кавказе в целом. Складывается впечатление, что люди попросту не владеют ситуацией, особенно в части регулирования межнациональных и межконфессиональных отношений, а о присутствии государства в сфере религиозной политики вообще говорить не приходится. И это в то время, когда Северный Кавказ, и Дагестан особенно, назван зоной жизненных интересов всех развитых государств. Это означает, что экспансия в отношении нас будет только увеличиваться, следовательно, нужны кардинальные меры в политике, экономике, религии. Без этого Россию на Северном Кавказе ждет печальное будущее.

Вы считаете, что с радикалами нужно работать, вести с ними диалог. Но в чем предмет этого диалога? Очевидно, что совместить теократический и светский идеал невозможно, и ни одна из сторон не готова смягчить свои позиции. Так о чем пойдет разговор?

Иного не дано: конечно, работать нужно, и диалог необходим как воздух. Сколько еще нужно убить молодых ребят и с той, и с этой стороны? Такие подходы порождают недовольство граждан, а родственники убитых становятся убежденными врагами действующей власти и при малейшей возможности обязательно возьмутся за оружие. Ценности светского государства на Кавказе частично отрицались всегда, в этом для нас нового ничего нет. Вопрос в другом, а именно в сочетании светского и шариатского. Нужно разработать их симбиоз. Многие светские законы еще в зачатке являются нормами, взятыми из мусульманского законодательства, настолько они похожи. Согласно вашей логике, борьба с экстремизмом и терроризмом должна идти вечно, но тогда никого не останется. И воевать будет некому и не с кем.

Существующие сегодня полувоенные процессы порождают еще большие и изощренные формы коррупции, способные поглотить половину бюджета республики, страны. Как прикажете жить в такой ситуации? Естественно, будет миграция, она уже идет, и масштабы ее огромные. Создаются новые анклавы в российской глубинке, которые тоже будут вызывать очаги межнациональной и особенно межконфессиональной напряженности. Беда еще и в том, что нет специалистов, а те, которые были, - уволены, сокращены, переведены в другие организации и на совсем иные участки работы. В Дагестане некому проводить переговоры, и молодежь сегодня мало кому подчиняется, а люди, которые сегодня занимаются идеологий со стороны государства, не авторитетны и абсолютно некомпетентны, к большому сожалению. На Кавказе есть хорошая поговорка - любой конфликт заканчивается за столом переговоров, за чашечкой чая. Будем ждать.

Итак, о чем пойдет разговор? Первое - об отсутствии монополии и единомыслии в духовной среде Республики Дагестан. Второе - надо дать всем возможность равноправного участия в выборных компаниях. Разрешить создание религиозных организаций согласно действующему российскому законодательству (в Дагестане невозможна их регистрация без соблюдения определенных, не предписанных законом действий, обязательно согласование с одной очень влиятельной общественной, религиозной организацией). Дать свободу вероисповедания и свободного выбора религии, а не ее навязывания. Дать гарантии отмены преследований по принципу принадлежности к какой-то вере. Вот приблизительный перечень тем для обсуждения. Их можно профессионально и юридически корректно доработать. Конечно, это не даст мгновенных результатов, поскольку время упущено, но зато положит начало переговорам, создаст определенную базу для этого и найдет своих сторонников.

Вообще-то, говоря, что ни одна из сторон не готова смягчить свои позиции, я несколько погрешила против истины. Судя по местной прессе и общей оценке ситуации в Дагестане, представители светской точки зрения постепенно сдаются под натиском агрессивного радикализма. Общественная дискуссия - причем именно в светских, а не в исламских СМИ - ведется, к примеру, не о том, нужен ли республике шариат, а о сроках введения в правовую практику тех или иных его норм. Не вызывает сомнений, что эти процессы подрывают конституционные основы Российской Федерации, являющейся, напомню, светским государством. Осознает ли дагестанское руководство эту опасность и как оно намерено с ней бороться? Кстати, как вы оцениваете возможную роль и место шариата в условиях современного Дагестана (понятно, что в рамках действующей Конституции ни роли, ни места у него нет и быть не может)?

Если есть потребность населения в шариате, то запретить следовать идейным установкам Господа никто не может и не в силах. Значит, умный подход с моей точки зрения может быть только один - сочетание мусульманского кодекса с Конституцией. Согласен, что у нас религия отделена от государства, но нужно хотя бы в рамках правового эксперимента создать условия для реализации таких механизмов. Взять Казахстан - это очень динамично развивающаяся страна, потому что президент Назарбаев нашел верный путь светского управления с элементами мусульманского законодательства, и в идеологическом плане у них складывается идеальный порядок. А что получается у нас? Барахтаемся на месте уже десятки лет, а по многим моментам государственного устройства даже регрессируем, отступаем назад шаг за шагом.

Очевидно, что действующая российская модель далека от совершенства, значит, нужны юридические новации. Почему бы не дать, скажем, республикам с компактным проживанием определенного этноса со своими взглядами на веру жить на основе модернизованной конституции, подогнав этот главенствующий документ под местный колорит? Есть в мире страны, в которых местная конституция имеет более широкие полномочии, чем федеральная. Ведь на самом деле мусульмане Северного Кавказа, Дагестана в частности, и так живут, не нарушая положений шариата. Шариат здесь уже действует, и намного жестче, чем светские законы. Нужно только профессионально разработать этот подход. Все остальные показали свою неэффективность и стали по большей части проектами для укрепления коррупции на местном и федеральном уровне. Необходимо также понимать, что на Северном Кавказе и конкретно в Дагестане существует жесткая цензура в отношении наиболее чувствительных сторон жизни республики, и она постепенно выходит за рамки данных тем, охватывая все стороны общественной и политической жизни.

В исламе, в отличие от христианства, нет разделения на "Богу - Богово, кесарю - кесарево", то есть разделения на собственно религиозную и социально-политическую части. Но уместно ли в XXI веке жить реалиями века XIII-го, видя единственное спасение (чего? от чего?) в предельной регламентации личной и общественной жизни? Не считаете ли вы нужным осадить, причем в масштабах всей страны, клерикализм любого толка со всеми его "дресс-кодами", обязательными платками и прочим?

Зачем? Если человек хочет носить платок, то какой запрет может этому помешать? Дайте человеку выбор. К большому сожалению, вы неправильно понимаете суть ислама. В исламе нет понятия времени. Какой бы ни был век, и даже через многие тысячелетия, ислам останется исламом. Он не приемлет новшеств, и в этом его главное отличие от других вероисповеданий. Платок - это внешний атрибут, который, как вы знаете, и в православии тоже присутствует. Если не нравится, не носите, все предельно просто. Но что делать тем, кто не хочет ходить с открытой головой, как им быть, что можно предложить взамен? Ответ - ничего, нет другого аксессуара, который бы так же широко применялся. И потом, если мы тянемся к либеральным ценностям, то запретов быть не может. Хорошо, сегодня запретили это, завтра другое - что запретим послезавтра, вот в чем вопрос? На запретах далеко не уедешь. В такой ситуации необходима идейная подготовка народа со стороны государства. На мой взгляд, должны развиваться партнерские отношения со стороны верующих граждан в отношении государства и государства - к верующим. Только таким постоянным взаимодействием можно улучшить и усилить развитие как религиозных организаций, так и гражданских институтов, а также патриотических настроений в целом. Сегодня в нашем государстве все это отсутствует. Условия созданы, но нет локомотива, который обязан везти этот тяжелый груз вперед. При нынешнем политическом раскладе - он вряд ли появится.

Соглашусь, что наше государство (в том числе сфера общественной морали), находится, мягко говоря, не в лучшей форме. Однако силовое навязывание "благочестивости" приведет только к ухудшению ситуации, порождая огромное количество лицемеров (мы прекрасно видим это на примере соседней Чечни). Каким вы видите решение этой проблемы?

Не в лучшей форме - это мягко сказано. В России вышли наружу самые грязные и ничтожные пороки человека. Смертность по причине употребления алкоголя, наркотиков и бытовых убийств превышает все допустимые нормы, мораль полностью отсутствует. Если так будет продолжаться, не нужен никакой терроризм, мы сами себя уничтожим. В отдельных странах, и история тому свидетель, есть примеры, когда благое насаждалось силовым путем, и это впоследствии давало неплохие результаты. Я не сторонник таких подходов, но что-то определенно надо делать. Те, кто должен высказывать свои суждения, взгляды на те или иные вещи, особенно общественные деятели, уже боятся что-либо сказать. А некоторые общественники умерли и продолжают умирать при загадочных обстоятельствах. Слишком часто звучит диагноз "остановка сердца". В джамаатовской среде упорно распространяются слухи о том, что идет плановое отравление "несогласных" сильнодействующими препаратами. Выдвигают версию, пока кулуарно, что используются яды растительного происхождения подгруппы "рицин", отличающиеся очень высокой токсичностью.

Сейчас, на мой взгляд, вся работа должна быть нацелена на пропаганду конституционного порядка в молодежной среде. Нужно остановить использование невинной молодежи в деструктивных целях, создать все условия для самореализации молодежи, и, если для этого необходимо вести прямое президентское правление - сделать это, так как местные власти не в состоянии что-либо изменить.

Известные российские специалисты в области борьбы с экстремизмом солидарны в том, что действенно противостоять радикальной идеологии может лишь другая идеология с сопоставимой идейной мощью. Уже ясно, что традиционный ислам не способен представить такую альтернативу (во всяком случае, этого до сих пор не произошло). Может ли подобная идеология быть светской или религиозная составляющая - ее обязательный атрибут?

Никакая светская идеология никогда не заменит религиозную, это просто невозможно. И сопоставимой мощи тоже нет - ни в природе, ни в недрах человеческого сознания. Возможен вариант, при котором можно выработать определенный кодекс на базе особо значимых норм поведения всех религий без исключения, а также всех светских форм, и применить его в модели государственного устройства. Трудно поверить, но эту идею впервые озвучил шеф шариатской канцелярии премьер-министра движения Талибан Мухтазар Масуд в 1993 году, будучи еще в чине главы штаб-квартиры талибов в Мазари-Шарифе. Удивительно, что человек радикальной формации предложил такой механизм компромисса для человечества. Почему я привел именно этот пример? Как видите, даже талибы задумывались о том, как построить совершенный проект правления. Мы будем вынуждены искать принципиально новые формы сотрудничества - и светского, и конфессионального. Что касается традиционного ислама, здесь необходимо четко сказать правду: он не только не справляется, но частично и сам вливается в салафизм. Это можно наблюдать на примере перехода мюридов в ваххабитские братства. Так что с уверенностью могу сказать - религиозный компонент есть его прямой атрибут.

Яна Амелина