Пришли убивать. Что ВСУ и иностранные наёмники творили в Курской области

Практически все жители Курской области, прямо или косвенно встретившиеся с ВСУ и иностранными наёмниками во время вторжения в регион, рассказывают о зверствах боевиков. Те расстреливали мирных жителей, забрасывали жилые дома гранатами и крали всё, что могли увезти — от бытовой техники до наград героев Великой Отечественной.

В отношении украинских военных, причастных к расстрелу жителей Курской области, возбуждено уголовное дело. Об этом 22 сентября сообщил официальный Telegram-канал военных следственных органов Следственного комитета.

По данным следствия, 8 августа 2024 года украинские боевики из танка и стрелкового оружия обстреляли два гражданских автомобиля «ВАЗ», ехавших по дороге город Льгов — село Погребки в Суджанском районе Курской области. Погиб мирный житель, ещё двое получили ранения, уточнили в СК. Один из автомобилей уничтожен, другой получил повреждения.

«В ходе предварительного следствия будут установлены и привлечены к предусмотренной законом ответственности все представители вооруженных формирований Украины, совершившие данные преступления», — добавили в ведомстве.

В свою очередь официальный представитель МИД России Мария Захарова в интервью kp.ru заявила, что украинские военные вывезли часть мирных жителей, захваченных в приграничных населённых пунктах Курской области, за пределы России. Их судьба на данный момент неизвестна.

Также дипломат рассказала, что на захваченной ВСУ территории Курской области есть несколько мест, похожих на концлагеря. Один из них, предположительно, расположен в здании социального учреждения в городе Суджа, украинские боевики удерживают там от 70 до 120 человек. Сейчас в ситуации, отметила Захарова, разбираются российские правоохранительные органы.

«Ненависть к русскому народу на генном уровне»

Формирования украинских войск атаковали Курскую область 6 августа. Российские военные остановили противника в приграничных районах, не позволив продвинуться вглубь территории.

«Курская авантюра» дорого обошлась киевского режиму. По данным Минобороны от 22 сентября, за время боевых действий в Курской области ВСУ потеряли свыше 16 тысяч военнослужащих, 126 танков и 57 боевых машин пехоты. Начальник Генштаба ВС России Валерий Герасимов подчеркнул, что операция в регионе завершится разгромом противника и выходом на госграницу.

С первых дней атаки местные жители и присутствовавшие в регионе волонтёры рассказывали о зверствах нападавших. Большое количество свидетельств собрало ИА Регнум.

Одним из первых о происходившем в Курской области публично рассказал житель Суджи Роман Яценко. 6 августа он был в Москве, где работал охранником. Когда связь с семьей прервалась, мужчина отправился в Суджу. На попутках удалось добраться до Мартыновки — населённого пункта в пяти километрах от Суджи. Там Яценко встретил российских военных. Они предупредили, что украинский автоматчик стреляет по гражданским машинам. Но мужчина всё равно решил прорываться к родным.

«Когда услышал звуки выстрелов и свист пуль над собой, понял, что это не наши. В тот момент я никак себе не представлял этого человека, а потом узнал, что в украинской группировке были и поляки, и французы — не только ВСУ. Может, это был и поляк — он мог и по женщине с детьми открыть огонь, и по беззащитным старикам. У них, наверное, на генном уровне ненависть к русскому народу», — рассказал Яценко в беседе с главным редактором ИА Регнум Мариной Ахмедовой.

Яценко упал на землю, когда услышал выстрелы, и пробирался сквозь лесопосадку бегом и гуськом, стараясь укрываться от стрелка. Мужчине удалось попасть в Суджу, найти свою семью: они взяли документы, еду, вещи первой необходимости, деньги и попробовали выйти из города. По словам Яценко, по ним открыл огонь из автомата украинский боевик, после чего взрослые и дети по его команде упали на землю и по-пластунски ушли от стреляющего. Семье удалось полями уйти в сторону Курска.

«Убил мою жену и неродившегося ребёнка»

Когда 5 августа в 150 метрах от дома разорвался снаряд, еще один житель Суджи, Артём Кузнецов, понял: нужно бежать. Собиралась семья очень быстро — минут за пятнадцать загрузили в машину всё необходимое. Сына Матвея, которому всего год и восемь месяцев, посадили в автомобильное кресло.

Выезжали на двух машинах: в одной за рулём Артём, в другой беременная жена Нина, её мать и Матвей. Проехали несколько километров, мужчина почувствовал, что машину как будто обсыпает камнями. Через мгновение в нескольких сантиметрах от лица просвистела пуля. Артём понял, что стреляют по машине. Пригнулся, еще одна пуля прошила козырёк кепки.

«Я видел того, кто стрелял, — рассказывал Артём ИА Регнум. — И он меня видел, мы взглядами встретились. И Нину он видел, всех. Окна мы специально открыли. Я посмотрел назад, Нина ехала за мной. Машина рванулась к обочине. Я выбежал, побежал к ним».

Сын Матвей был в крови, тёща кричала. Нина уже буквально хрипела, из раны хлестала кровь. Артём сорвал футболку, пытался сделать из неё жгут. Нина на глазах стала слабеть, рана было очень глубокой. Мужчина схватил жену на руки, перенёс в свою машину. Буквально долетели до больницы в Гончаровке. Женщину на носилках отнесли в операционную.

Спасти беременную Нину не удалось.

«Нацист убил мою жену. Убил моего неродившегося ребёнка. Убил любовь во мне. Взял и застрелил. За что её расстреляли? У Матвея в спинке — три металлических осколка. Они пару сантиметров не дошли до почки», — рассказал Артём.

Мужчина долго думал над тем, зачем они, нацисты, пришли убивать. Наверное, предполагает он, потому что мы хорошо живём: «русский человек любит, нацизм пришёл убивать любовь».

«Получают удовольствие от того, что убивают»

Житель села Гуево Суджанского района Юрий Сухоруков в первые часы после вторжения твёрдо решил уехать. Ездил по селу, убеждал односельчан эвакуироваться, но многие не послушались — думали, что «постреляют и всё кончится». Но ВСУ не уходили. Уже выбравшись из Гуево, Сухоруков оповестил местных жителей через группу в мессенджере, что готовит эвакуацию. Выходить пришлось ночью, под обстрелами: через леса и поля 63 человека, среди которых были дети и пожилые женщины, вышли к реке Псёл. Там их уже ждали знакомые Юрия и несколько лодок, на которых людей переправили через реку.

«Для поляков-наёмников вообще ничего святого нет. Если украинец еще задумается, стрелять в мирную женщину или нет, те даже глазом не моргнут», — рассказывал Сухоруков ИА Регнум.

Он также рассказал, чтов 7 утра при проезде через блокпост боевики расстреляли машину, погиб «наш парнишка Миша». Видели, что едет гражданская машина, но открыли огонь. А по дороге на Куриловку расстреляли молодую девушку с маленьким ребёнком. В ответ на вопрос «Зачем они это делают?» мужчина предположил, что они «удовольствие получают от того, что убивают».

«Было несколько случаев, когда к нам заходили украинские теробороновцы — они более лояльно, чем немцы, поляки и французы относились к мирному населению. Украинцы заходили и давали людям уйти от наёмников, прямо говорили: если придут эти, мы ничего не сможем сделать», — сообщил мужчина.

Когда зашли наёмники, началось мародёрство: угоняли машины, обносили магазины, из домов буквально выгребали технику, включая холодильники и стиральные машины.

«30 лет из нас делали врага»

Житель Курской области Николай Рыльский десять раз пытался добраться до Суджи, чтобы вывезти оттуда своих родителей. Проехать не удавалось.

Когда Николай развернулся и отправился назад, увидел сгоревшую машину и двух людей: один оказывал помощь другому. Второй человек был весь в крови. Это был военкор Евгений Поддубный, машину которого атаковал дрон ВСУ. Николай предложил помощь, посадил раненого Поддубного в свою машину и повёз в больницу в Большесолдатском. Во многом благодаря Рыльскому военкор остался жив.

Уже через несколько дней родители Николая благополучно выехали из Суджи. Но те дни вся семья запомнит на всю жизнь.

«Основную массу зашедших составляли не украинцы, а наёмники. Ребята, с которыми я говорил, слышали польскую, французскую, английскую и немецкую речь. […] Моего друга Сашу взяли в плен вместе с супругой. Связали руки стяжками. Руки и ноги начали синеть, тогда стяжки ослабили. Говорят: сиди здесь, пока мы не уйдём. Потом разрезали стяжки, отпустили. Это были ребята из Одессы, украинцы. Вы нам не нужны, говорят. А у другого моего товарища, мне рассказали, убили двух женщин и вскрыли им животы — поляки», — рассказал Рыльский ИА Регнум, предположив, что у них «такие маниакальные наклонности».

Николай уверен, что справедливым наказанием для наёмников может быть только высшая мера, потому что они знали, на что шли. Рыльский признаётся, что не хочет думать, что зверства в Курской области творили украинцы, хотя и говорит, что 30 лет им промывали мозги — делали из нас врага.

«Ненависть у меня есть, но только к руководству, правительству Украины. Народ обрабатывали, чтобы воевать против нас», — говорит Рыльский.

«Старались уничтожить молодёжь и детей»

Во время визита в Брянскую область главный редактор ИА Регнум Марина Ахмедова пообщалась с общественниками, которые рассказали истории жителей Курской области, вынужденных покинуть свои дома.

По словам волонтёра Юлии, все, кто прямо или косвенно встретился с ВСУ, говорят о зверствах украинских боевиков. Одна из пенсионерок, которой удалось выехать из Суджи, сообщила, что ВСУ заходили в населённый пункт в форме без опознавательных знаков.

При этом говорили на чистом русском — многие старики, отказавшиеся эвакуироваться, принимали их за русских солдат.

«Они думали, что это русские солдаты идут и говорят: «Там молодёжь, дети есть?» Они [пенсионеры] думали, что наши ребята. Говорят, да, есть ещё, в конце улицы. Давайте мы вас покормим, дадим вам всего. Но они [ВСУ] дошли до конца улицы и стали взрывать дома. Там, где есть молодёжь. Молодых людей и детей старались просто уничтожить», — передала рассказ пенсионерки волонтёр.

Топтали российский флаг и украли медали героя ВОВ

В сентябре в ходе зачистки одного из домов в селе Снагость Курской области военнослужащие ВС РФ нашли рюкзак ликвидированного бойца ВСУ, в котором лежали украденные медали ветерана Великой Отечественной войны Николая Пташкина.

Николай Андреевич Пташкин в 1943 году в возрасте 19 лет ушёл на фронт, где служил в 16-й стрелковой дивизии. На войне получил ранение в правую руку, которое беспокоило его до конца жизни. Умер Николай Андреевич в 1987 году, а его супруга — в 2007-м. После смерти в доме в Снагости жил сын ветерана со своей семьёй.

Редакция ИА Регнум нашла родственников героя ВОВ, в чьём доме мародёрил вэсэушник. Родственники рассказали, что во время вторжения ВСУ первыми в их дом зашли наёмники из Франции и Польши, которые на глазах у семьи растоптали российский флаг, висевший на доме.

«Мой дядя — младший сын Николая Андреевича. Он жил в этом доме всю жизнь. Сейчас ему 56 лет. После прихода ВСУ они с женой и 14-летней дочкой две недели жили под контролем украинской армии. Он рассказал, что первыми в село заходили поляки и французы. Украинцев поначалу вообще не было. Когда пришли к дяде домой, увидели на доме флаг России. Они его сняли и начали топтать, потом посмеялись и пригрозили семье оружием, чтобы они никуда не выходили из дома. Мы дядю уговорили эвакуироваться в Курск. Спустя две недели, на рассвете дядя с женой и дочкой решились на побег», — рассказала Татьяна.

Сын Николая Андреевича хорошо знал местность и смог найти самый короткий и безопасный путь до Курска.

«Ранним утром мы вышли к речке Сейм и около пяти часов шли вдоль неё. Из вещей с собой были только паспорта. Больше всего переживал за дочку — она в седьмом классе, и непонятно, что было бы с ней, если бы остались в доме. Ради неё нужно было рискнуть. Мы слышали, что некоторых людей расстреливали, когда они пытались на лодках спастись. Но нас спасло то, что я охотник и рыбак и все эти места хорошо знаю. Знал где плотины, где скрытые от глаз тропинки и заросли и как можно идти незаметно», — рассказал Николай ИА Регнум.

После пяти часов дороги по лесам и рекам семья вышла к пункту МЧС. Спасатели уже помогли добраться до Курска.

Внучка Николая Пташкина Татьяна до сих пор не знает, что случилось с их домом в селе Снагость, допуская, что он полностью разрушен — в населённом пункте шли упорные бои. Сейчас российская армия полностью освободила село от захватчиков.