Все уступки Украине уже были сделаны в процессе подготовки Минских соглашений, теперь же Россия лишь требует минимальных гарантий для жителей ДНР и ЛНР, отметил обозреватель ИА REGNUM Михаил Демурин в понедельник, 9 декабря, комментируя сообщения о подготовке саммита «нормандской четверки».

Встреча Владимира Путина, Ангелы Меркель, Эммануэля Макрона и Владимира Зеленского пройдет в понедельник в Париже. Газета «Коммерсантъ» со ссылкой на свои источники сообщила, что Россия займет на этих переговорах «жесткую позицию» по вопросу о последовательности выполнения Минских соглашений и не будет соглашаться на их пересмотр.

«Жесткая позиция» нашей страны по урегулированию конфликта в Донбассе абсолютно логична и понятна. Это даже не «жёсткая позиция» — жёсткой она была бы, если бы мы безоговорочно требовали признать право народов ДНР и ЛНР на самоопределение. И это было бы справедливое, основанное на международном праве, на документах ООН требование!
Россия же требует справедливого урегулирования на нижнем пределе гарантий в плане обеспечения права жителей ДНР и ЛНР на жизнь, на народнохозяйственное развитие, на сохранение своей культурно-исторической самобытности. На будущее, наконец! Эти гарантии были записаны в Минских соглашениях. Все «шаги навстречу» украинским агрессорам были сделаны тогда, в 2015 году в Минске, все компромиссы уже были сформулированы. И, подчеркну это, речь идёт о компромиссах в истинных интересах Украины.
Украинская сторона руководствуется другим: жаждой реванша, подавления воли граждан ДНР и ЛНР, уничтожения своих противников, нанесения вреда России. Россия не участник конфликта, но установку на подавление русских людей в Донбассе наша страна, её президент естественно рассматривают как выпад и против себя: у русских нет другого своего государства, кроме России.
Вот, по большому счёту, столкновение между чем и чем происходит сегодня в Париже. Это для всех оселок: и для Владимира Зеленского, и для Владимира Путина, и для фрау Меркель и месье Макрона. Все пройдут свою проверку, и мы увидим, кто политикан, а кто — государственный деятель«, — отметил Михаил Демурин.