Стерлитамак, Башкирия, 16 июня, 2017, 15:12 — ИА Регнум. Кумертауский межрайонный суд Башкирии 2 июня 2017 года признал незаконным постановление администрации Куюргазинского района об отказе Оксане Панковой в установлении опеки над её несовершеннолетней племянницей. Несмотря на это отдел опеки Мелеузовского района, куда, как выяснилось в ходе судебного разбирательства, был передан ребенок, также отказали опекуну в опеке над племянницей. Об этом 16 июня сообщила корреспонденту ИА REGNUM опекун ребенка и её тётя Оксана Панкова.

Суд установил, что обоснование органов опеки «социально опасного положения ребенка» наличием непогашенной судимости у супруга опекуна противоречит законодательству РФ и не соответствует фактическим обстоятельствам. Судом учтено также заключение психодиагностического обследования ребенка, проведенного по инициативе ответчика (отдела опеки Куюргазинского района), и личное отношение ребенка к опекуну Панковой О.В. и её супругу Панкову Е.В., высказанное девочкой непосредственно в ходе судебного разбирательства.

Читайте также: В Башкирии семья добивается опеки над ребенком-инвалидом

Суд также установил, что супруги Панковы являются для ребенка «эмоционально близкими, значимыми, главными взрослыми… ответы ребенка указали на привязанность девочки к Панковым и их детям». Кроме того, несостоятельными признаны доводы органов опеки об отсутствии у Панковой собственного жилья. Тем самым все возможные якобы неблагоприятные обстоятельства для отказа в установлении опеки над ребенком были признаны судом незаконными.

Однако в семью Панковых, вопреки своим желанию и праву, девочка вернуться не может.

«Несмотря на то, что спорный ювенальный акт и признан таки незаконным, возвращение ребенка в семью осложнено бюрократией. Куюргазинская опека, искусственно усугубляя последствия противоправного изъятия, в ходе судебного разбирательства передала ребенка другому органу опеки (Мелеузовского района). Это-то и послужило формальным основанием для невозможности судебного удовлетворения требований о возврате ребенка», — сообщил ИА REGNUM член Центрального Совета Общероссийской общественной организации защиты семьи Родительское Всероссийское Сопротивление, адвокат Олег Барсуков.

«Дело примечательно тем, что в данном случае от защиты прав и интересов ребенка — девочки, заведомо для всех участников разбирательства желающей вернуться в семью, отказались все, кто по своему должностному назначению делать это был обязан. Так, Уполномоченная по правам ребенка в Башкирии М. Скоробгатова в судебное заседание не явилась, направила в суд заявление о рассмотрении дела без её участия», — сказал юрист.

Также, по его словам, представители ответчика наотрез отказались признать неправомерность изъятия, а представитель Мелеузовской администрации опекун Анна Мухина (официальный представитель ребенка) в ходе судебного разбирательства вместо интересов ребенка «опекала» интересы своих коллег из Куюргазинского района.

Во-первых, она категорически отказалась признавать незаконность изъятия ребенка из семьи и возражала против возврата девочки в семью. В ходе судебного опроса Мухина буквально довела девочку до слёз вопросом: «…ты не расстраивайся, тебя никто не изымает и не забирает, просто вопрос в том, ты хочешь жить с дядей и с тетей или ты хочешь в другую семью в какую-нибудь попасть?».

«То есть чиновники больше не скрывают своих собственных бюрократических предпочтений над правами и интересами детей», — заключил адвокат.

По словам Оксаны Панковой, в настоящее время Мелеузовской администрацией в лице начальника районного отдела опеки и попечительства Айгуль Айдарбековой заявлено о намерении в ближайшее время отправить ребенка в детский дом. Причины для нового отказа в установлении родственной опеки над ребенком новые опекуны не называют.

Ранее сообщалось, что жительница Куюргазинского района Башкирии Оксана Панкова оспорила в суде действия Куюргазинской районной администрации, отказавшей ей в установлении опеки над её 12-летней племянницей и изъявшей девочку из семьи, где она до этого воспитывалась с братьями и сестрой. Истица настаивала и продолжает настаивать, что органы опеки и попечительства действовали и действуют вопреки правам и интересам ребенка.