Москва, 21 ноября, 2014, 13:09 — ИА Регнум. В Санкт-Петербургском научно-исследовательском психоневрологическом институте имени В. М. Бехтерева проходит Всероссийская научно-практическая конференция с международным участием «Детская психиатрия: современные вопросы диагностики, терапии, профилактики и реабилитации». В частности, специалисты разных регионов России и из-за рубежа в один голос говорят о том, что возвращению подлежит изгнанная в середине девяностых годов из медицинских вузов специальность «детский психиатр». Об этом — интервью главного детского специалиста-психиатра Минздрава РФ в Северо-Западном федеральном округе, руководителя отделения детской психиатрии, доктора медицинских наук Игоря Макарова.

ИА REGNUM: Чем вызвана необходимость конгресса — это штатное мероприятие или же ситуация острая?

— Эта конференция в целом мероприятие штатное — входит в план научно-практических мероприятий Минздрава РФ. Вместе с тем, когда форум планировали, понимали, что есть определенного рода проблемы, достаточно велико число детей и подростков с психическими расстройствами самого разного спектра. И, конечно, когда проходят такие крупные симпозиумы, с международным участием, коллегам удаётся прийти к какому-то общему знаменателю, так как традиционно собираются специалисты со всей страны, и мы пытаемся найти, условно говоря, идеальную форму помощи детям. Не случайно на конференции собрались почти все главные детские психиатры федеральных округов.

ИА REGNUM: Традиционный вопрос: растёт ли число психологических расстройств у детей?

— В целом, по сравнению с прошлыми годами, рост числа таких заболеваний замедлился. В течение последних лет пятнадцати-восемнадцати количество их росло не только в России, но и во всем мире. Сейчас в Российской Федерации этот рост значительно замедлился, но сказать, что остановился, — пока нельзя. Причём в пропорциях, неравнозначных для разных групп наших пациентов.

ИА REGNUM: Какие заболевания вызывают наибольшую тревогу?

— Тревогу традиционно вызывает большое количество невротических расстройств, вызываемых стрессами. Беспокойство как психиатров, так и наших коллег наркологов, связано с большим числом зависимостей: химических и не химических (игровой, например, компьютерной). В немалой степени приходится заниматься системой помощи детям с аутизмом. Нередко возникают проблемы с постановкой диагноза. По этому поводу постоянно идут дискуссии. В рамках конференции запланировано заседание специальной секции, посвященной аутизму. По-прежнему говорим об алгоритме помощи гиперактивным детям, которым трудно приспособиться к учебному процессу в школе и которых учителя и прочее взрослое окружение принимают за хулиганов, за плохо воспитанных, а им необходима подчас медикаментозная или психотерапевтическая помощь, — они без этого не справляются. Проблем очень много.

ИА REGNUM: Если сравнивать регионы страны, какие можно отметить особенности?

— Особенности в распространенности. Скажем, в одном регионе может быть больше суицида — так, в Сибирском федеральном округе самое высокое число детских и подростковых самоубийств. Особенно тяжелая ситуация в Бурятии. Год от года она меняется, но в целом тенденции сохраняются. Чем более развита в регионе психиатрическая помощь, тем больше обращаемость и выявляемость. Вот и получается: вроде бы ситуация мрачная, заболеваний больше, но надо учесть, что если нет помощи, достоверной статистики тоже не будет, показатели будут стремиться к нулю.

ИА REGNUM: Как Вы оцениваете петербургскую ситуацию?

— В Петербурге ситуация не самая плохая. Детская психиатрическая служба развита, некоторые города пытались создать подобную. Даже Москва во многом ориентировалась на нашу городскую детскую психиатрию. Но как бы ни развита была помощь, проблем всё равно масса.

ИА REGNUM: В чём основная проблема?

— Это так называемая стигматизация в области психиатрии и, в частности, в области детской психиатрии. Попробуйте заставить человека спокойно пойти к психиатру в нашей стране! Далеко не каждый готов к этому. Причём, с одной стороны, боятся, не любят и не доверяют психиатрам, с другой — не любят и не доверяют нашим пациентам. Когда больного госпитализируют, нередко говорят, что до него дотянулись кровавые руки психиатра. А когда он гуляет по городу не госпитализированный, возмущаются: куда смотрят психиатры, до нас дотянутся кровавые руки больного. Это отношение немного, может быть, стало лучше, но ключевое слово — «немного». И это почти на всём пространстве бывшего Союза. Это очень большая проблема, и одни медики с этим не справятся, это проблема и политиков, и юристов, и журналистов, и многих-многих других.

ИА REGNUM: В чем преимущества петербургской ситуации?

— Повторюсь, Санкт-Петербург в этом плане — показательный город. Детская психиатрическая помощь выделена в отдельную службу, вынесена из взрослых ПНД, за редким исключением, в отдельную (кроме одного района, где вопрос в помещениях). Дети и подростки приезжают в свой Психоневрологический диспансер. А Центр восстановительного лечения «Детская психиатрия» охватывает весь город, в него входят и детские диспансеры, и стационары. Но так не во всех регионах. Например, в Ненецком автономном округе детских психиатров вовсе нет. В отдаленных регионах иногда просто нет кадров. И взрослые психиатры часто вынуждены вести детские приёмы. Правда, и в Ленинградской области имеются кадровые проблемы, слышал об этом от своих коллег. Детский областной диспансер находится в Петербурге, но не каждый до него доезжает. Тому, кто живет в Бокситогорском или Подпорожском районах, на дорогу потребуются часы. Там есть детский психиатр, но когда он один, тяжело. В некоторых районах есть свои детские психиатры, и не надо ехать в город, тем не менее нехватка кадров в сельской местности касается многих регионов страны. Маленькие зарплаты, работа специфическая, достаточно тяжелая… Это проблема не только детской психиатрии — общемедицинская и общегосударственная.

ИА REGNUM: Психиатрия вошла в программу диспансеризации.

— Верно, теперь и школьников, и детсадовских детей психиатр должен осматривать. Но при этом нельзя забывать, что у нас есть ключевой федеральный закон о психиатрической помощи, в котором написано, что осмотр психиатра и любые действия психиатра с ребенком до 15 лет осуществляется только с согласия его законного представителя (матери, отца или опекуна). Поэтому, если согласия нет (а согласие должно быть письменным), родители вправе подать жалобу или даже иск в суд. На самом деле складывается двоякая ситуация: с одной стороны, добровольный принцип, с другой — необходимость при поступлении в детское учреждение проходить психиатра.

ИА REGNUM: Что в связи с этим, на Ваш взгляд, следует предпринять?

— Не моя прерогатива оспаривать приказы министерства здравоохранения РФ, но с другой стороны: если бы там было добавлено, что помимо психиатра ребенка может осматривать медицинский психолог, родители имели бы возможность выбирать: кто хочет — попадает к психиатру, а кто его боится — к психологу. Это ведь тот самый фильтр, который поможет отсеять возможных психически больных детей. Медицинский психолог тоже тот самый крупный фильтр. Если бы такая небольшая добавка была, на мой взгляд, закон был бы удачнее.

ИА REGNUM: С какими, в частности, трудностями связано включение психиатрии в программу диспансеризации?

— Перед первым сентября — очереди. Например, в Петербурге люди томились в очереди даже на улице. В то же время психиатр в горячую пору загружен так, что реально у него есть всего полторы минуты на каждого пациента — время взять карточку, написать «здоров», и готово. Небеспочвенны определенные опасения, что такая схема приёма превратится в профанацию. К тому же куда деться душевнобольным при наплыве детей, в основной массе психически здоровых? Чтобы вести отдельный прием психически здоровых, нужен специалист, а дополнительные ставки под это не выделены.

ИА REGNUM: А если сравнивать ситуацию в нашей стране с тем, что происходит в Белоруссии и Казахстане?

— В Белоруссии и Казахстане система психиатрической помощи выстроена скорее по старому образцу — напоминает советскую систему. К слову, помощь в те времена была действенной, это признают и в зарубежных странах. Российская Федерация — тоже наследница советской системы, но в меньшей степени унаследовала опыт прошлого.

ИА REGNUM: Участвуют ли в конгрессе украинские коллеги?

— Украина прислала тезисы, но ни один человек не решился приехать. У нас представлены Казахстан, Белоруссия, едет эксперт ООН из Копенгагена.

ИА REGNUM: Насколько политика влияет на ситуацию? «Не надо стрелять, я же маленькая…» Насилие…

— Ребёнок под колпаком не проживет. Разные эпохи предлагают разные стрессовые факторы и детям, и взрослым. Я не сторонник тех, кто утверждает, что телевидение и вообще средства массовой информации — зло. Есть дети более впечатлительные, есть менее. В любом случае взрослые должны постараться оградить детей от просмотра передач о насилии и жестокости.

ИА REGNUM: В середине девяностых годов Минздравом была отменена специализация «детская психиатрия». Почему?

— Для меня это остается тайной. До 1995 года было две специальности: психиатр детский и психиатр взрослый. Сейчас специалисты получают единый сертификат, в котором просто написано «психиатрия». Кто-то выбирает стезю взрослого, кто-то — детского психиатра. Когда отменили специальность «детский психиатр», упал интерес многих руководителей, решивших: раз нет специализации, значит, нет и проблемы. Во многом отсюда и следующие трудности: финансирование детской психиатрии по остаточному принципу, падение квалификации психиатров, работающих в должности детских психиатров. Думаю, это неправильно, хорошо бы снова возродить, вернуть к жизни специальность «детская психиатрия». Возможно, это требует каких-то финансовых вложений, вряд ли больших, пересмотра документов и законодательных актов.

ИА REGNUM: Как к этой проблеме относятся сами детские психиатры?

— Большинство детских психиатров считает, что специальность надо вернуть. Будет ли принято такое решение, я не знаю. Помню только, что на коллегии Минздрава в 2001 году было принято решение специальность возродить, но потом неизвестно где и на каком этапе это застопорилось. Детский психиатр, конечно, должен знать основы взрослой психиатрии, так же как и взрослый — основы детской. Но часто взрослые психиатры этими знаниями не владеют.

ИА REGNUM: Можно ли привести конкретный пример, когда психиатр взрослый точно пропустит проблему ребенка?

— Большинство психиатров, занимающихся проблемами взрослых, например, не знает симптоматики раннего детского аутизма. От некоторых коллег из иных регионов мне приходилось слышать, что детский аутизм — это разновидность детской шизофрении. Это, знаете, с точки зрения детского психиатра — новый короткий анекдот. Конечно, это не так. Или они считают, что детский аутизм имеет общую симптоматику, а то, что это разные синдромы и разные состояния, им неведомо. То же с синдромом дефицита внимания или синдрома гиперактивности. Это тоже не всегда корректно оценивается. Детские учатся на детских специализированных кафедрах, у взрослых — собственная специализация.

ИА REGNUM: Как это происходит в других странах?

— Во многих странах специализации нет, но обучение детских и взрослых психиатров проходит отдельно.

ИА REGNUM: Сколько в Петербурге детских психиатров?

— В Центре восстановительного лечения «Детская психиатрия» работает 100-120 психиатров. Есть два подростковых отделения в больнице имени Скворцова-Степанова — это ещё 4-5 психиатров. Есть отделение детской психиатрии в нашем институте имени Бехтерева — ещё 7 психиатров (правда, мы оказываем помощь не только детям Петербурга, к нам едут со всей страны), работает подростковое отделение помощи лицам молодого возраста — ещё 6-7 психиатров. В итоге, думаю, психиатров немало, учитывая Ленинградскую область, где есть психоневрологические санатории и областной диспансер, и к тому же работают районные психиатры.

ИА REGNUM: Что Вы думаете о школьных психологах?

— Школе, безусловно, нужны психологи, способные предупредить проблемы. Но опять-таки профессионалы. А при том, что психологов «штампуют» в большом количестве разные вузы, часто о компетентности речь не идёт. Все зависит от человека, его уровня знаний и желания эти знания расширять. Но абсолютно то же можно сказать о представителе любой специальности. Главное требование — профессионализм, который только крепнет с годами. Наверное, если бы Минобрнауки отслеживало уровень подготовки психологов в вузах, было бы хорошо.

ИА REGNUM: Трудно ли быть психиатром?

— Легко, если свое дело любишь. К сожалению, это не самая популярная специальность из-за стигматизации. Кто любит психиатра? Многие люди считают, что лучше пойти к стоматологу. Психиатров зачастую опасаются из-за старых и неверных представлений прошлого. Человек в окровавленном халате, с закатанными рукавами подходит к душевнобольному, который сидит с кастрюлей на голове и лает. Когда люди так думают, о каком сотрудничестве с врачами может идти речь? При таком подходе лечение не состоится. Ложные представления надо как-то удалять из нашей жизни, и во многом это задача СМИ.

Беседовала Евгения Дылева

Справка ИА REGNUM

Число детей с психическими расстройствами велико. В России, по данным статистики, прирост показателей общего количества детей и подростков — инвалидов по психическому заболеванию, с 2000 по 2012 год составил 61,8% (278 и 449,8 на 100 тысяч населения соответственно). Объясняется это разными факторами. У 5% детского населения, по самым скромным подсчётам, диагностируется синдром дефицита внимания и гиперактивности (гиперкинетическое расстройство). Шизофренией страдают около 0,5% детей, умственная отсталость зафиксирована у 2% детского населения. Детей с невротическими расстройствами — еще от 3 до 20%.

На конференцию в Санкт-Петербург съехались специалисты по детской психиатрии. В конференции участвуют ведущие детские психиатры, психологи, психотерапевты, педагоги России, Белоруссии и Казахстана. Российскую Федерацию, в частности, представляют главные детские психиатры Минздрава РФ в Северо-Западном, Центральном, Южном, Уральском, Сибирском федеральных округах, главные детские психиатры Москвы и Санкт-Петербурга и многие другие специалисты.

Организаторы конференции — министерство здравоохранения РФ, Российское общество психиатров, Санкт-Петербургский научно-исследовательский психоневрологический институт им. В. М. Бехтерева и Государственный научный центр социальной и судебной психиатрии им. В. П. Сербского.