Москва, 3 января, 2014, 23:36 — ИА Регнум. Вопросы безопасности Каспийского региона наиболее выпукло проявились сразу после развала Советского Союза. При этом было бы наивно думать, что наиболее влиятельные силы мирового уровня не увязывали свои планы с Каспийским регионом ранее.

По мнению ряда экспертов и исследователей, есть основания предполагать, что некоторые крупные мировые игроки как минимум с середины 80-х годов прошлого века планировали свои действия глобального характера в том числе и с учётом пользы для себя, исходя из возможности поучаствовать во всём, что касается вопросов, относящихся к территории Прикаспия и тех ресурсов, которые находятся на данной территории. Для наиболее подготовленных наблюдателей было понятно, что интерес к данной территории в различное время проявят США, Великобритания, страны континентальной Европы, Китай, Индия, Пакистан, некоторые монархии Персидского залива, Япония и ряд других стран. При этом, интересы столь различных стран в чём-то были по сути идентичны, а в чём-то достаточно серьёзно различались и различаются по сию пору.

К примеру, у США и их основных союзников один из интересов заключался в том, чтобы не допустить усиления через существенное экономическое развитие всех без исключения стран региона и постепенно перевести их в разряд поставщиков сырьевых ресурсов, прежде всего углеводородов. Кроме того, ими же ставилась цель постараться взять под свой разносторонний контроль вышеуказанные страны со всей их ресурсной базой. Соответственно, достижение таких целей и реализация соответствующих интересов позволяли бы отсечь от данной территории другие страны, также проявляющие интерес к Каспийскому региону. Соединённые Штаты и их основные союзники с определённого момента стали проявлять большую заинтересованность в сдерживании экономического развития тех стран, которых они могли с разного времени причислить к своим реальным или потенциальным геополитическим и геоэкономическим конкурентам.

К первой линейке таких стран несомненно относятся Китай, континентальная Европа во главе с Германией, Францией и Италией, а с более позднего времени Индия и Япония. Кроме вышеуказанных, есть страны и второй линейки, к которым в частности относится и Пакистан. Именно с точки зрения реализации такого подхода следует рассматривать все основные события как глобального, так и регионального масштаба, которые происходили с конца ХХ века, и тем более с начала ХХI века в мире и, соответственно, в Каспийском регионе. Поэтому операции в Афганистане и Ираке ряд экспертов вполне обосновано считают частью большого плана, один из элементов которого заключается в конкретном намерении взять под контроль весь Большой Каспийский регион как весьма значимую ресурсную кладовую и стратегическую территорию.

В свою очередь страны, которые помимо США и их основных союзников, также проявляют интерес к Каспийскому региону стали проявлять заинтересованность добиться диверсификации поставок всех ресурсов, необходимых им для дальнейшего экономического развития, в том числе и из Прикаспийского региона. Оставаться заложниками маршрутов поставок, в основном связанных с углеводородами из зоны Персидского залива, им крайне не хочется. Тем более, что несколько странные пиратские структуры, как бы закрепившиеся в Сомали и почему-то малоуязвимые, своими действиями в принципе достаточно явно показывают, что существует опасность для стран-импортёров углеводородов в определённый момент оказаться на голодном пайке.

Но помимо так называемых сомалийских пиратов периодически активизируются и пираты в районе Малаккского пролива. Опять-таки, неуловимые пираты могут появиться и где - то ещё. Недостаток углеводородного сырья, как фактор торможения экономики, крайне неприятен для любой страны, но тем более он опасен для стран, вышедших на определённый темп экономического роста и имеющих как большую численность населения, так и высокий естественный прирост этого населения. А к таким странам прежде всего относятся Китай, Индия, Пакистан, ряд стран Юго-Восточной Азии. Но достаточно большое население и весьма развитую экономику имеют так же Япония и Южная Корея.

Для всех перечисленных стран нехватка сырьевых ресурсов, во-первых, означает прямую угрозу сохранению экономического роста или хотя бы поддержанию уровня экономики на достигнутом уровне. Во-вторых, любой спад экономики всегда приводит к усилению социально-политической напряжённости в обществе, а следовательно, к возможным непредсказуемым и крайне отрицательным последствиям для государства. Следовательно, все вышеперечисленные страны-импортёры углеводородного сырья по-прежнему будут планировать и предпринимать меры, обеспечивающие вышеупомянутую диверсификацию маршрутов поставок, а также меры, направленные на обеспечение безопасности подобных маршрутов. Причём, стоит особо подчеркнуть, что цели, обеспечиваемые подобными мерами, будут достигаться за счёт всех доступных средств. Поэтому все перечисленные страны - импортёры углеводородов в большей или меньшей степени, но заинтересованы решать вопросы, связанные с диверсификацией поставок, в том числе и из Каспийского региона.

Это особенно наглядно показывают действия Китая, который уже несколько лет получает газ по трубопроводу, протянутому из Туркменистана через Узбекистан и Казахстан и в принципе готов наращивать объёмы поставок из Каспийского региона. Но из Каспийского региона по трубопроводам уже давно получают углеводородное сырьё Турция и европейские страны. Достаточно вспомнить нефтепровод Баку-Тбилиси-Джейхан. Совершенно понятно, что все прикаспийские страны в свою очередь имеют желание как поставщики, наращивать объёмы экспорта своих углеводородов, при этом так же диверсифицируя маршруты поставок. Это позволило бы им за счёт возрастающей экспортной выручки более сбалансировано развивать все отрасли экономики и обеспечивать более высокий уровень социально - политической стабильности. Казалось бы, что при обоюдной заинтересованности как экспортёров, так и импортёров, все вопросы с новыми маршрутами поставки углеводородов должны решаться достаточно легко и просто.

Однако почему-то эти вопросы не решаются ни легко, ни просто. В 2011 году на первой конференции по безопасности Каспийского региона, которая проходила в г. Актау, уже приходилось говорить о том, что проект NABUCCO не состоится, поскольку имеются силы мирового значения, не заинтересованные в наращивании поставок газа по новым трубопроводам из Каспийского региона в Европу. В конечном счёте, через два года так и случилось. По аналогии можно вспомнить проекты, связанные с поставками углеводородов по трубопроводам из Ирана в Пакистан и далее в Индию. Казалось бы, чего проще, когда в этих трубопроводах заинтересованы не только три перечисленные страны, но и Китай. Однако, по тем же причинам в этом вопросе возникают трудности, в том числе связанные с активизировавшимся сепаратистским движением белуджей в Пакистане, а трубопроводы как раз планировалось проводить по территориям, населённым белуджами. Кстати, в данном случае Соединённые Штаты и не особо скрывали, что они против реализации заявленного проекта.

В связи с этим, видимо, можно согласиться с теми наблюдателями и экспертами, которые считают, что события, происходившие в последние годы в Северной Африке и на Ближнем Востоке, а также в Сирии, в значительной мере так же связаны с вопросами поставок углеводородных ресурсов, в том числе и из Прикаспийского региона.

Отдельным пунктом в контексте рассматриваемой темы в том числе именно рассмотрения проблем и перспектив следует остановиться на ситуации в Афганистане и вокруг него, особенно с учётом фактора планируемого частичного вывода войск США и их союзников из этой страны в 2014 году. В принципе, понятно, что те военные силы и средства, которые США планируют оставить в Афганистане после 2014 года, на какое-то время будут вполне способны обеспечивать устраивающий их контроль над ситуацией в Афганистане, а так же в определённой мере контролировать всё, что происходит на значительной территории Пакистана и Индии. Кроме того, эти же силы будут оказывать определённое давление на Китай, Иран и частично на страны постсоветской Центральной Азии. Но самое главное в том, что эти силы при определённых условиях, видимо, смогут способствовать наращиванию потенциала радикальных экстремистских группировок в Пакистане и Афганистане. Если это всё же произойдёт, то говорить о существовании нормальных государств в этих странах вряд ли придётся. А это в свою очередь может привести к прямой угрозе для всех без исключения стран, соседствующих с Пакистаном и Афганистаном.

Кроме того, возможное наращивание потенциала экстремистских радикальных группировок вполне может привести к проникновению части из них в регионы соседних стран, по которым проходят газо- и нефтепроводы, в том числе и из Каспийского региона. Понятно, что при таком развитии событий прикаспийские страны не смогут избежать попадания в воронку нестабильности. Здесь хотелось бы подчеркнуть, что потенциальными жертвами нестабильности в современных условиях могут стать и уже явно становятся абсолютно любые страны, по территории которых проходят нефте- и газопроводы. И здесь нельзя не отметить те потенциальные угрозы, которые в определённых условиях могут быть обращены и в сторону Турции.

Какие же основные конкретные проблемы для стран региона возникают в связи со всем вышеизложенным? Представляется, что это прежде всего проблема сохранения мира и стабильности в этом достаточно обширном регионе, а так же проблемы сохранения внутренней стабильности и потенциала развития в каждой прикаспийской стране. Без сохранения внутренней стабильности и потенциала развития каждой страны вообще трудно говорить о гарантиях мира и стабильности для всего региона. При этом ровно наоборот, без сохранения мира и стабильности в регионе невозможно обеспечивать гарантированные стабильность и потенциал развития для каждой отдельной страны. Это связано прежде всего с тем, что у ряда внешних по отношению к региону, но весьма серьёзных акторов в случае реального обострения социально - экономической, а тем более, при обострении военно-политической обстановки, скорее всего возникнет искушение вмешаться в ситуацию. Понятно, что в наше время поводов для вмешательства придумать можно много. Подобное вмешательство сможет способствовать дестабилизации всего региона, но зато позволит основательно и как минимум весьма надолго, если не на всегда, поставить крест на всех проектах поставок углеводородного сырья в страны, нуждающиеся в диверсификации импорта углеводородов.

Хотелось бы отметить тот факт, что две страны Южного Кавказа, а именно Азербайджан и Иран, являются одновременно и прикаспийскими странами. Это стоит подчеркнуть с целью того, чтобы более чётко зафиксировать взаимную заинтересованность стран Южного Кавказа и Каспийского региона в сохранении мира и стабильности, а также совместного развития. В связи с этим можно было бы порекомендовать политикам и реальным элитам всех стран Каспийского региона и Южного Кавказа подумать о действенных мерах безопасности, которые могли бы гарантировать мир, стабильность и развитие для их стран и народов. Представляется, что помимо прямых мер, направленных на обеспечение безопасности, стоило бы подумать о начале серьёзного обсуждения совместных проектов развития. Здесь важно отметить, что серьёзное обсуждение, выработка, а затем и совместная реализация подобных проектов может весьма основательно укрепить взаимное доверие и при этом гарантировать наращивание совместного потенциала развития. При этом хотелось бы отметить, что оптимальными могли бы стать проекты, или группы проектов, расчитанные как минимум на 5 лет. Хотя бы просто потому, что все серьёзные проекты могут быть качественно реализованы примерно в эти сроки. Если ситуация начнёт развиваться именно в таком желательном ключе, то к реализации подобных проектов скорее всего изъявят желание подключится ряд основных стран-импортеров углеводородов, транзитные страны, а также Россия. А это создаст дополнительные гарантии безопасности для всех участников подобных проектов.

Понятно, что у стран и народов региона Каспия, и особенно у стран и народов Южного Кавказа за многие сотни лет проживания бок о бок накопилось достаточно взаимных обид и претензий. Но при этом хотелось бы подчеркнуть, что эти претензии и обиды в нынешней ситуации могут работать только в деструктивном направлении. Понятно, что руководители многих государств при принятии ряда политических решений находятся под определённым давлением, иногда весьма серьёзным, не только внешних, но и внутренних сил. Это зачастую не способствует нахождению нужных и верных компромиссов, в том числе между странами. Но ради безопасности и развития необходимо начинать находить нужные компромиссные решения.

Андраник Дереникьян - представитель Ассоциации приграничного сотрудничества в Таджикистане