«Тела бульдогов под ковром». Как «Яндекс» стал монополистом рынка такси

В октябре 2024 года «Яндекс» стал монополистом на рынке московских такси — доля компании превысила 96%. У ближайшего конкурента, сервиса Drivee, — 3% рынка, а доли «Ситимобил» и «Максим» находятся на уровне статистической погрешности, не дотягивая и до 1%. Пользуясь своим положением, «Яндекс» выходит сухим из воды в многочисленных скандалах, связанных с повышением цен на поездки и хамским, агрессивным поведением водителей, большинство которых — «самозанятые» мигранты.

В далёком уже 2009 году американский IT-предприниматель Трэвис Каланик создал приложение UberCab, позволяющее зарезервировать машину с водителем для поездки. К 2012 году о сервисе Uber заговорили во всём мире: компания начала экспансию. Через 2 года она оценивалась в 18,2 миллиарда долларов, Каланик попал в американский список Forbes.

В том же 2011 году в России появился «ответ Uber» — сервис «Яндекс. Такси», который возглавил сын основателя компании Лев Волож. Год сервис был бесплатным для таксистов, затем стал брать комиссию, а экспансию «Яндекс» начал в 2016 году.

Дела компании шли в гору, впрочем, как и у конкурентов. Идея, предложенная Калаником, оказалась крайне привлекательной — мир стремительно смартфонизировался, что позволяло перенести заказ такси в приложение, а таксистом мог стать каждый.

Это был ещё рынок свободной конкуренции — бой «Яндексу» давали другие сервисы. В Кургане вырос Maxim, который на пике работал в странах ближнего зарубежья и даже в Иране. В Москве с 2011 года развивался «Ситимобил», когда братья Аракелян запустили своё мобильное приложение. С 2013 года в России заработал Uber, а в 2014 году на российский рынок зашёл сервис Gett, созданный эмигрантом из СССР Дэйвом (Шахаром) Вайсером.

Время экспансии

В это время сервисы вступили в бой за клиента, который проходил в формате схватки бульдогов под ковром. Первыми из-под него вынесли бездыханные тела классических таксопарков, которым было не на что цифровизироваться — их водители разбежались кто куда, уйдя за клиентами.

Следом в бой между собой вступили флагманы цифровизации. Борьба проходила сразу по нескольким фронтам. На рынке свободной конкуренции выигрывает тот, кто может предложить лучший сервис за меньшие деньги. Лучший сервис — это история о балансе между работой управленцев различного уровня — от программистов и руководителей локальных подразделений до пиарщиков, — а также о финансовом обеспечении их труда. И вот деньги сразу же стали проблемой для всех без исключения агрегаторов такси.

Денег нужно было много: агрегаторы росли как вширь, так и вглубь — расширялась география, увеличивалось количество машин в парках, вводились разные классы для такси в зависимости от уровня автомобиля и сервиса. При этом драть три шкуры с клиента и водителя нельзя — на рынке свободной конкуренции такое поведение приводило бы к бегству к конкурентам.

Вопрос с деньгами сервисы решали по-разному.

Maxim брал кредиты у банков и пытался как можно быстрее расширяться, чтобы за счёт присутствия в разных городах и даже странах обеспечивать финансовую стабильность.

Израильский Gett в разное время привлёк средства от Access Industries Леонида Блаватника, немецкой Volkswagen, американской MCI Capital и фонда Vostok Nafta, а также «Сбербанка». Пик привлечения пришёлся на 2016 год.

«Ситимобил» привлекал деньги из всех доступных источников: в компанию в разное время вложились в том числе «МегаФон» с Mail.Ru Group.

Uber в силу своего транснационального масштаба деятельности мог перебрасывать деньги с одного направления на другое, но от 3,5 миллиарда долларов от суверенного фонда Саудовской Аравии в 2016 году менеджеры отказаться не смогли.

Непросто в этих условиях было и «Яндексу». В 2016 году 95% выручки компании приносила интернет-реклама и компания была озабочена не столько такси, сколько борьбой с Google, который вырывался вперёд на рынке поиска и интернет-рекламы, используя установку своего поисковика по умолчанию на смартфонах с Android.

Тогда «Яндексу» на помощь пришло государство, которое поставило точку в двухлетнем конфликте корпораций и через ФАС с судами добилось от Google показа окна выбора с поисковой системой для Android. Это была важная победа для «Яндекса» — поиск и реклама были его финансовым тылом. По итогам этой истории менеджеры корпорации сделали ставку на диверсификацию источников дохода.

А на рынке такси как раз наступил новый этап борьбы, приведший к его олигополизации.

Слияния и поглощения

В 2018 году «Яндекс. Такси» и Uber объединили бизнес по перевозке пассажиров, доставке еды из ресторанов в России и нескольких странах СНГ. Uber в совместное предприятие вложил 225 миллионов долларов, «Яндекс» — 100. При этом у «Яндекса» было 59,3% акций, у Uber — 36,6%.

Дела у Uber к тому моменту шли так себе. При выручке в 6,5 миллиарда долларов по итогам 2016 года компания получила 2,8 миллиарда убытка. Международная экспансия желанных денег тоже не принесла: в Венгрии заблокировали работу сервиса, протесты таксистов во Франции переросли в массовые беспорядки, в США Uber пошёл против профсоюза таксистов Нью-Йорка.

В 2017 году Трэвис Каланик после череды скандалов ушёл в отставку. Но хуже всего было то, что у Uber просто закончились деньги из-за исчерпания бизнес-модели: он привлекал инвестиции ради субсидирования поездок в надежде откусить как можно большую долю на локальных рынках, чтобы избавиться от конкурентов, став первым и единственным. В те годы только в Китае, где шла борьба с DiDi (сервис возник после слияния конкурирующих таксопарков при поддержке IT-гигантов в лице Tencent и Alibaba), Uber терял по 1 миллиарду долларов в год. А в США компания схлестнулась с конкурентом в лице Lyft.

В общем, совместное предприятие с Uber в России было победой для «Яндекса» — он стал старшим партнёром.

В 2019 году «сломался» глобальный бизнес Gett: компания покинула американский рынок, а заодно поменяла концепцию, сконцентрировавшись на корпоративных клиентах, — превратилась в В2В-маркетплейс такси для предприятий. И если в 2016 году Gett обгонял «Яндекс» по числу городов присутствия, то в 2021 году пришлось договариваться о сотрудничестве с «Ситимобил» — последний начал получать от Gett заказы.

Maxim в то время отчаянно пытался захватить как можно больше городов и стран, а также отказывал конкурентам, которые предлагали ему слияние и поглощение. Объединиться сервису предложили по очереди все конкуренты.

К 2019 году «Яндекс» в России при помощи Uber вырвался вперёд, серьёзно опередив конкурентов: сервис контролировал 27% рынка такси в стране, тогда как на долю «Везёт» и «Максим» приходилось по 12% и 9% соответственно.

Просуществовавший всего 2 года сервис «Везёт» (возник в 2017 году после объединения ряда региональных служб такси) в 2019 году пожелал стать частью «Яндекса». Но в этот момент включилась Федеральная антимонопольная служба (ФАС), которая заблокировала сделку в 2020 году, опасаясь ограничения конкуренции.

В 2020 году «Яндексу» такси приносило уже 31% выручки, компания контролировала 70% московского рынка, а в отдельных городах и регионах — около 80%.

Однако запрет ФАС не отбил у менеджеров компаний желания провернуть сделку. В 2021 году «Яндекс» купил часть активов «Везёт», том числе call-центры и бизнес по заказу грузоперевозок. А поскольку стоимость активов была ниже 400 миллионов рублей, одобрение ФАС не потребовалось. Благодаря этому из-под ковра вынесли уже второго бульдога — компанию «Везёт». В том же году на российский рынок зашёл DiDi — китайский «убийца» Uber, начав работу в 16 городах.

А дальше началась СВО: покатилась волна корпоративных бойкотов и бегств с российского рынка.

Бегство конкурентов

Первым ушёл совсем недавно зашедший на российский рынок DiDi: 22 февраля китайский агрегатор сообщил об уходе из России, где на тот момент работал в 38 городах. Причины ухода не озвучили, но компания сообщила, что сконцентрируется на развитии бизнеса в Латинской Америке, на Ближнем Востоке и в Африке.

В начале марта 2022 года рынок покинул «Ситимобил». Ему не помогли ни инвестиции, ни даже поглощение в 2019 году СП «Сбербанка» и Mail.ru Group (ныне VK). «Ситимобил» выкупила инвесткомпания People & People («Грузовичкоф» и «Таксовичкоф»), но в 2023 году и она сдалась, сконцентрировавшись на обслуживании корпоративных клиентов.

В мае 2022 года из России ушёл Gett, который к тому моменту стал бледной тенью себя самого. В августе 2023 года менеджеры Gett создали сервис BiBi, однако он изначально позиционировался как В2В-решение.

21 марта 2023 года «Яндекс» полностью выкупил долю Uber в совместном бизнесе, заплатив 702,5 миллиона долларов. Компания могла себе позволить такие траты: по итогам 2023 года её выручка превысила 800 миллиардов рублей.

Частная монополия

Таким образом, после начала СВО «Яндекс» стал монополистом на рынке такси в России — по трём ключевым причинам.

Во-первых, с российского рынка сбежали все конкуренты. Они проиграли битву с «Яндексом» за пару лет до начала СВО, и в России их ничего не держало.

Во-вторых, клиенты в целом смирились, что «такси — это «Яндекс». Кто-то считал приемлемой стоимость поездок, кто-то втянулся после того, как корпорация увязала все свои сервисы в экосистему, а у кого-то и выбора никакого не было. Таксистам же в этих условиях не осталось ничего иного, кроме как следовать за клиентами. Отчаянные протестовали, пытались объединиться и запустить свой сервис, но ни к чему существенному это не привело.

В-третьих, у «Яндекса» оказалось больше денег, чем у конкурентов: корпорация сделала выводы из противостояния с Google, преуспев в диверсификации бизнеса. Такси стало для неё важнейшим направлением работы, тогда как для многих других компаний, вкладывавших деньги в индивидуальный извоз, оно было второстепенным.

По факту в России появилась новая естественная монополия на стыке IT и частного извоза. Но если та же РЖД является государственной компанией, то «Яндекс» — частной.

Что же касается государства, из-за несовершенства антимонопольного законодательства ФАС не смогла предотвратить поглощение «Яндексом» call-центра «Везёт», а с весны 2022 года по 20 марта 2024 года антимонопольная служба не могла применить какие-либо меры в отношении «Яндекса» — в России действовал мораторий на антимонопольные проверки IT-компаний.

Отменили мораторий на проверки после вала жалоб на «Яндекс. Такси» — только за 2023 год их накопилось свыше 300. Жаловались на стоимость поездок, блокировку водителей и пассажиров, а также засилье агрессивно и неадекватно ведущих себя мигрантов за баранкой.

Что будет делать государство с новым монополистом — пока не понятно. Осенью 2023 года в силу вступил федеральный закон «О такси», но он сконцентрирован в первую очередь не на экономике, а на вопросах безопасности и нормах работы водителей. Очевидно, необходимо дальнейшее регулирование со стороны законодателей.

«Это не мы»

Член СПЧ Кирилл Кабанов в 2023 году активно занимался проблемой монополии «Яндекса» на рынке такси. Быстро выяснилось, что работа таксистов фактически регулируется только агрегаторами.

«Мы ставили вопрос об ужесточении контроля, в том числе и в отношении качества обслуживания. В результате через лоббистов были проведены поправки в закон о такси, в которых специально под мигрантов таксистов сделали самозанятыми», — отмечает Кабанов в беседе с ИА Регнум.

При этом IT-гиганты, среди которых и «Яндекс», никак не борются с отвратительными проявлениями хамства и агрессии со стороны водителей, добавляет член СПЧ. Их просто оставляют дальше работать и зарабатывать в системе, чем только способствуют дальнейшему усугублению ситуации.

«Среднеазиатские таксисты уже давно сформировались в отдельные полукриминальные сообщества с ощущением полной вседозволенности и исключительности, которые устанавливают свои правила и порядки вопреки действующим у нас нормам и принятым законам. Они практически монополизировали рынок пассажирских перевозок.

Пока за хамство и подобное агрессивное поведение, нарушение наших законов и норм таких горе-таксистов не начнут лишать возможности зарабатывать на наших гражданах и не станут выгонять из нашей страны, ситуация будет только ухудшаться», — уверен Кирилл Кабанов.

«Яндекс» же формально остаётся чистым: юридически он лишь предоставляет водителям машины, но не несёт ответственности за их поведение. А те продолжают хамить пассажирам и ощущать свою полную безнаказанность.