На Украине заявили о возможности обмена праха Петра Столыпина на пленных солдат. Но одним ненавистным им политиком украинцы ограничиваться не намерены.

П. А. Столыпин в Зимнем Дворце, 1908 г

Генеральный директор заповедника «Киево-Печерская лавра» Максим Остапенко, предложив «внести в обменный фонд» прах захороненного в Лавре легендарного премьер-министра России, сделал оговорку: «Как бы это ни выглядело и ни звучало». Он отдает себе отчет в том, что выглядит и звучит это дико, но, тем не менее, его это не смущает. Ко всяческим «патриотичным» дикостям в загробной сфере Украина уже привыкла, а мнение со стороны её давно не заботит.

Включение Столыпина в «обменный фонд» фактически означает приравнивание останков исторического деятеля к военнопленным. Остапенко рассуждает о том, что может получить Украина взамен: «У нас есть погибшие герои, у нас есть живые герои, которые находятся в плену, у нас есть выдающиеся украинские деятели, которые находятся в границах Российской Федерации». Именно на последнем пункте украинский культработник останавливается особо: «Если мы говорим, что начался процесс настоящей независимости Украины, то он должен начинаться в том числе и с возвращения наших символов, наших деятелей».

Желание «поторговать» прахом Столыпина Остапенко, стоя на фоне его могилы, обосновывал следующим образом: Лавра — «символическое место» для Украины, и там даже после смерти не может находится человек, «который отрицал украинскую независимость, который в принципе отрицал право украинского народа на существование как такового и рассматривал нас исключительно как придаток к Российской империи».

Нелюбовь к этому российскому премьеру у киевских политиков давняя. В 1917 году, сразу после Февральской революции, манифестация в Киеве закончилась сносом памятника Столыпину перед Городской думой. Местных украинствующих раздражала как сама личность убитого в Киеве председателя Совета министров империи, так и надписи на постаменте: «Петру Аркадьевичу Столыпину — русские люди», «Вам нужны великие потрясения, нам нужна великая Россия» и «Твёрдо верю, что затеплившийся на западе России свет русской национальной идеи не погаснет и вскоре озарит всю Россию».

Памятник сносили максимально унизительно: над ним устроили «народный суд», а около монумента соорудили импровизированную виселицу. После выступления «адвокатов» и «обвинителей» был зачитан «приговор», и скульптуру при помощи лебёдок сначала повесили над постаментом. После, под рёв толпы бронзового Столыпина сбросили на землю.

политикаЛучший способ вернуть прах Петра Столыпина в Россию

Характерная деталь, особенно в контексте спора о возвращении культурных ценностей: на постаменте памятника Столыпину были две бронзовые фигуры — «Витязь» и «Женщина-Россия». И эти фигуры, и статую Столыпина сначала отправили на завод «Арсенал», где последнюю переплавили. А вот две первые решено было отдать в Лаврский музейный заповедник, они бесследно исчезли.

Спустя сто лет после смерти Столыпина, в 2011 году, на здании, в котором располагалась клиника Маковского, где он и умер после ранения в киевской опере, появилась мемориальная доска.

К тому времени там находился секретариат «Народного Руха Украины» — националистической организации, которая абсолютно легально начала свою деятельность еще в годы горбачёвской «перестройки». Позже другие националисты не раз подтрунивали над «руховцами» за то, что те пассивно отнеслись к открытию доски. Впрочем, ее быстро повредили, а в 2013 году и вовсе украли. Ни в первом, ни во втором случае украинское МВД виновных не нашло.

Но прах Столыпина — не единственная ценность, которой Украина готова торговаться с Россией. Тот же Остапенко, перед тем как заговорить о Столыпине, буквально негодовал по поводу реставрации Успенского собора: «Тут захоронение Румянцева-Задунайского! Это идеолог Российской империи, который в XVIII столетии уничтожал остатки украинской автономии. Это человек, который подготовил уничтожение Запорожской сечи как последнего оплота украинской автономии!». Видимо, останкам фельдмаршала тоже уготовано пополнить «обменный фонд» киевских полководцев.

Чего хотят взамен «торговцы костями»

Идея истребовать на Украину некие исторические реликвии, в том числе связанные с Запорожской сечью, не нова.

В ноябре 1917-го едва захватившие власть большевики уже озаботились этим вопросом: «Братья Украинцы! В хранилищах Петербурга ваши знамена, пушки и булава свидетельствуют о вашем угнетении — именем великорусского — угнетателями этого народа. Ныне нет больше угнетенных народов в свободной России. Центральный Исполнительный Комитет Советов Рабочих, Солдатских и Крестьянских Депутатов возвращает вам трофеи как память о вашей славной борьбе за свободу».

Из Эрмитажа и Государственного исторического музея на Украину и позднее передавались исторические ценности. Такие, например, как скифское золото, найденное генерал-губернатором Новороссии Мельгуновым. Но сохранить уникальную коллекцию советская Украина не смогла — вещи погибли во время Великой Отечественной войны.

религияИнфернальная сущность. Зачем режиму Зеленского разграбление святынь

Для того чтобы ознакомиться с нынешними требованиями Украины, достаточно заглянуть в статью украинской «Википедии» под названием «Украинские ценности за границей».

Значительная часть артефактов, на которые претендует Украина, была найдена археологическими или археографическими экспедициями «из центра» — Санкт-Петербурга, если речь идёт о Российской империи, или Москвы, если речь об СССР. В иных случаях, как, например, с найденным на Южном Буге Сабатиновским челном, без помощи учёных и специалистов из того же Ленинграда сохранить находку не удалось бы. Все артефакты оказались в российских музеях до обретения Украиной независимости — в те времена, когда Украина и Россия были единым целым.

При этом Киев противоречит сам себе. Ведь, указывая на необходимость вернуть артефакты «по месту находки», возвращать «скифское золото» крымским музеям украинцы не спешат.

Ещё один немаловажный вопрос: хватит ли у Украины ресурсов сохранять все артефакты в надлежащем состоянии или они в конечном итоге окажутся у старших партнёров Киева — в ставшем мемом «всемирном хранилище награбленного» — Британском музее?

Но самый главный вопрос касается договороспособности. Ведь даже в новейшей истории России уже был негативный опыт переговоров с Украиной по культурным ценностям.

Договоренности уже нарушались

В 1995 году мэр Санкт-Петербурга Анатолий Собчак узнал, что во дворе Музея русского искусства в Киеве стоит памятник Александру II авторства Марка Антокольского. Изначально он был установлен в Киевской публичной библиотеке в 1910 году. После революции в отличие от находившегося неподалёку на Царской площади памятника Александру II авторства Этторе Ксименеса (кстати, он же ваял скульптуру Столыпина) его не уничтожили, а передали музею. Примечательно, что скульптура не экспонировалась: доступа во двор для посторонних не было, сам памятник стоял у стены музея.

Собчак захотел забрать бронзового Александра II в Санкт-Петербург. Взамен предполагалось установить в центральной части Северной Пальмиры памятник Тарасу Шевченко канадского скульптора украинского происхождения Лео Мола (Леонида Молодожанина).

Как иные советские скульпторы специализировались на памятниках Владимиру Ленину, так Лео Мол специализировался на памятниках Шевченко. Первый такой памятник его авторства был открыт в Виннипеге в 1961 году, затем в Вашингтоне в 1964 году, в Буэнос-Айресе в 1971-м, в Прудентополисе в 1989-м.

«С нашей стороны были выполнены все условия: принято решение об установке памятника Тарасу Шевченко на Петроградской стороне (в прекрасном месте на площади около Дворца культуры имени Ленсовета), заказана и получена (…) шестиметровая скульптура, но тут неожиданно с украинской стороны начали поступать дополнительные требования о передаче архивных документов, ценностей из Эрмитажа и т.п. Так дело и заглохло. Памятник великому императору-реформатору продолжает ютиться на заднем дворе киевского городского музея, а памятник Тарасу Шевченко ожидает своей участи в фондах Музея города», — писал Собчак в своей вышедшей в 1999 году книге «Из Ленинграда в Петербург: путешествие во времени и пространстве».

образование и наукаРусская Атлантида. Почему мы так и не научились рассказывать о Новороссии

Собчак умер в феврале 2000 года, а в декабре того же года памятник Шевченко всё же установили. На его открытии присутствовал президент Украины Леонид Кучма и президент России Владимир Путин. И лишь спустя три года Кучма передал в дар Санкт-Петербургу скульптуру Александра II. И то не оригинал, а копию.

Кстати, говоря о Музее русского искусства Киева (ныне Киевская картинная галерея), можно снова указать на странную украинскую логику. Ведь о том, чтобы передать России полотна Алексея Антропова, Ореста Кипренского, Карла Брюллова (улицу которого в Киеве переименовали), Василия Тропинина, Василия Поленова или Ивана Шишкина речи не идёт. «Забывают» и о том, что после Великой Отечественной войны в тогда ещё Музей русского искусства ряд экспонатов передали музеи Москвы, Ленинграда и Минска.

Не спешат украинцы отдавать и стоящий перед галереей памятник Илье Репину авторства московского скульптора Олега Комова. Впрочем, Репина на Украине уже почти переименовали в «Рипына», считая его потомком старинного казацкого рода, носившего фамилию Ріпа (Репа).

Как бы то ни было, практика свидетельствует: Киев — ненадёжный партнёр в том, что касается обмена артефактами. Пока же украинские музеи если и пополняются российскими экспонатами, то при помощи Запада. И речь не только о «скифском золоте».

Конфискат с душком

10 марта 2023 года в посольстве Украины в США представители Погранично-таможенной службы США передали украинскому послу Оксане Маркаровой конфискованные артефакты. «Три металлических меча прибыли из России, а каменный топор — с Украины. Предметы были идентифицированы как украинская культурная собственность представителями украинского правительства», — сообщал сайт американских таможенников. На основании чего делали свой вывод неназванные представители украинского правительства, не сообщалось.

Директор службы безопасности границ в Нью-Йорке Франк Руссо рассказал несколько подробностей о «конфискате»: «Камень датируется периодом приблизительно 3,5 тыс. лет до нашей эры. Это очень старый камень. Мечи принадлежат XI–XIII векам. Лицо, которое пыталось импортировать эти вещи, известно власти как пытающееся это делать на регулярной основе».

культураБитва за золото скифов. После Крыма Украина замахнулась на Эрмитаж

Маркарова поблагодарила американцев и воспользовалась возможностью, чтобы обвинить Россию в «постоянной краже украинской истории». В сентябре 2023 года эти же мечи и топор передали приехавшему в США Владимиру Зеленскому. Кроме того, Зеленский получил «артефакты, незаконно ввезённые в США из России», а именно: «три железных топора XVII ст., три кирки XVII ст., два железных скифских меча-акинака VI ст. до н. э., а также один железный наконечник копья ориентировочно 500–1200 г. до н. э.».

В этом случае украинские музейные фонды пополнили не только американцы, но и неназванные российские мародёры с металлоискателями, которых в СМИ называют «чёрными археологами», хотя к археологии эти люди имеют весьма отдалённое отношение. Невыясненным остаётся и вопрос, как эти предметы прошли российскую таможню.

Кстати, сам факт того, что Украина приняла эти артефакты, в очередной раз свидетельствует об избирательном подходе к находкам: когда можно что-то отхватить, Киев не столь щепетильно относится к истории их происхождения.