Несгибаемый машиностроитель. Завод на линии фронта

Жарким августовским утром руководитель Ясиноватского машиностроительного завода Владимир Трубчанин выходит из автомобиля и направляется к зданию конторы, стоящей у самой линии фронта. Сегодня предприятие украинские вояки не обстреливали, пострадавших и разрушений нет. Такое утро уже считается счастливым.

Но война все равно рядом, примерно в трех километрах от территории ЯМЗ.

«В 2014 году она вообще проходила по северному забору предприятия. За ним стояли украинские танки, а с этой стороны — бойцы «Востока». Обменивались снарядами, минами, а мы, работники, тут находились», — рассказывает Трубчанин, у которого производство за девять военных лет не работало всего недели три, в августе 2014 года.

Тогда гендиректор договорился с командованием подразделения «Восток», бойцы которого охраняли здание, и сотрудники смогли вернуться в цеха. Ополченцы сказали «хочешь — работай», и с этого момента ЯМЗ вошел в легенду.

Тогда российские предприятия не хотели рассматривать предприятие из непризнанной ДНР в качестве полноценного партнера. Трубчанин ответил упорством: в небольшом объеме завод продолжал производить и продавать через посредников свою традиционную продукцию — проходческие комплексы, комбайны, погрузочные машины, обогатительное оборудование.

«Нас в России очень сильно стеснялись. Одни считали, что мы были украинским предприятием, другие боялись санкций, третьи еще чего-то боялись. И нам это очень сильно мешало. А вот сейчас, когда мы вошли в состав России, для нас весь российский рынок открыт, чем заниматься, мы голову не ломаем», — объясняет Трубчанин, недавно утвержденный в должности председателя Донецкого регионального отделения Союза машиностроителей России. ЯМЗ выстоял, и, хотя у него есть конкуренты, точно можно сказать: «другого такого завода в России нет».

Эхо войны

На красном кирпиче корпуса одного из цехов расположена вереница огромных портретов погибших военных, в разные годы помогавших заводу. Над аркой входа в цех уже выгоревшее на солнце парадное фото Арсена Павлова (Моторолы). Неподалеку — портрет первого главы ДНР Александра Захарченко. В здании заводоуправления продолжение траурной «ленты» — фото командира роты разведки батальона «Восток» Алексея Троцая (Льва), который погиб осенью 2019 года, спасая своих солдат.

Но с военными здесь и дружат, всячески помогая им по своей линии и чуть ли не ежедневно выполняя какие-то просьбы. В цеху ЯМЗ когда-то ночевала Корса, командир артиллерийского дивизиона Ольга Качура, подразделение которой работало в поселке Верхнеторецкое. Пила в директорском кабинете кофе буквально за день до гибели.

Трубчанин, награжденный серебряным крестом за вклад в общее дело обороны Донбасса, и сам может порассказать историй о пережитом. «Сейчас обстрелы начинаются, люди нервничают. Я им говорю: «Что вы нервничаете? Вот 5 марта 2022 года — да. Был такой комбат Пуля — командир второго тербата, который единственный тогда остался на защите Ясиноватой (Евгений Андреев с позывным Пуля погиб в июне 2022 года. — Прим. ред.) У него здесь было 200 человек и три пушки, а с той стороны 3 тысячи человек и несколько десятков танков. Вот тогда я нервничал, а сейчас…»

Тогда многих сотрудников мобилизовали, на заводе уже девять похоронок, кто-то погиб прямо на производстве, а все здания так или иначе пострадали от обстрелов. Стекла в цехах заново давно уже не ставят — заделывают пленкой. В перечне разрушенных объектов — здания, крыши, оборудование, станки. Что-то разбито безвозвратно. Остальное приходится чинить и латать, но обстрелы продолжаются и повреждения нужно ремонтировать снова и снова. Жуткая табличка в одном из помещений оповещает, что 21 ноября 2021 года здесь упал 122-мм снаряд, прошел на глубину трех метров и не взорвался. «Ходят, снимают, по телевизору показывают, а потом сюда прилетает», — слышу в свой адрес недовольный голос рабочего.

Девятый год активных боевых действий рядом с машиностроительным предприятием — это очень много. Только с начала СВО было 42 обстрела, а сколько их было с самого начала — давно перестали считать. Люди терпят из последних сил, делится наболевшим генеральный, работают по выходным из-за нехватки рабочих рук. Но никто не уходит, кто хотел — давно уехал. В ответ руководство делает все, чтобы их нормально обеспечить. Даже раненым мобилизованным, пока они не перешли на контракты, весь прошлый год на заводе платили зарплату. Поскольку, как считает Трубчанин, остались те, «на ком держится страна».

Когда проходишь вглубь цехов, приметы войны постепенно растворяются в шуме работающего оборудования, вибрации станков, в мехобработке, фрезеровке, заточке деталей и частей агрегатов. Директор производственного объединения Владислав Мурай с гордостью показывает цеха и говорит, что только в этом году ЯМЗ построил десяток проходческих агрегатов, что в конструкторском бюро работают профи, что инициативы завода активно поддерживает российский Минпромторг… В его рассказе звенит оптимизм и вера в будущее одного из старейших предприятий Донбасса.

Собственно, и членство в Союзе машиностроителей России направлено на популяризацию инженерной профессии. Чтобы при восстановлении промышленности Донбасса этот процесс был обеспечен кадрами, воспитанными в Донецкой Народной Республике. И завод включился в эту работу с таким же усердием, с каким раньше делал свои сложные машины.

Старые и новые друзья

Наверное, нужно объяснить, откуда такое трепетное отношение к заводу у его руководителя. Владимир Трубчанин — директор во втором поколении. Его отец, Виктор Иванович (личность в Ясиноватой легендарная), четверть века возглавлял предприятие, ставшее гордостью тяжелой индустрии Донбасса. В целом Ясиноватскому машзаводу, основанному в 1947 году, исполнилось 76 лет. А в следующем году будет уже 40 лет, как им управляют Трубчанины. Так что завод — это дело очень личное. Хотя по своему складу Владимир Викторович больше не технарь, а гуманитарий. Даже имеет докторскую степень по экономике, возглавляя ученый совет республиканского Института экономических исследований.

И внешне Трубчанин больше похож на ученого, чем на классического директора-хозяйственника. Так что и к текущей работе, и к планам подход имеет широкий.

Так, на предприятии рассчитывают на господдержку в рамках программ импортозамещения, и уже в этом году ЯМЗ официально станет участником межрегионального промышленного кластера «КЭМЗ». В кластер, или, проще говоря, кооперационную цепочку, войдут еще два предприятия из Кемерово и Томска. А делать будут все то же проходческое оборудование, для вертикальных и горизонтальных горных выработок, для метрополитена. Первый в России такой проект, под который государство дает кредиты. Когда-то ясиноватские умельцы тесно сотрудничали с московским и питерским метро. Сейчас, говорит генеральный, настало время восстановить старые связи, хотя в Москве уже «плотно сидят китайцы».

«Мы отталкивались не от регистрации, а пошли от обратного: наладили кооперацию, реализовали больше десятка единиц оборудования и только потом предложили как проект, под который планируется господдержка», —поясняет Владислав Мурай. И добавляет, что весной ЯМЗ в кооперации с предприятиями-коллегами уже поставил якутской «Алросе» проходческий комбайн, который будет использоваться на алмазной шахте.

Это тоже можно назвать возвращением к истокам. Во времена Союза комбайн в Якутию с Донбасса поставляли регулярно. А сейчас по индивидуальному запросу проектируют проходческий комбайн в рамках программы импортозамещения. Трубчанин утверждает, что это уже совершенно другая история, аналогов не имеющая: проходческий комбайн весом 130 тонн, предназначенный не только для разрушения горной массы и погрузки ее через свой конвейер, но и для ее дальнейшего обогащения.

Своих инженеров-конструкторов он называет «мощные старики» и уверен, что они способны научить молодых при наличии хорошей образовательной базы.

Поэтому и налажено тесное взаимодействие машзавода с кузницей инженерных кадров — Донецким национальным техническим университетом. Этот вуз, кстати, закончил и сам Владимир Трубчанин, и его родители.

«ДонНТУ является нашим главным партнером в деятельности Союза машиностроителей России на Донбассе. Мы ректора вуза Александра Оноприенко сразу включили в состав учредителей нашей региональной организации. Недавно мы передали 3D-принтер для кафедры технологии машиностроения, проспонсировали участие трех представителей университета на форуме в Тульской области», — рассказывает директор и тут же отчитывается о результатах. На завод пришел работать первый инженер-конструктор из свежего, прошлогоднего выпуска ДонНТУ и уже неделю трудится на предприятии.

Кадры нужны буквально по всем направлениям деятельности, но хороший инженер-конструктор вообще на вес золота. А еще нужно наверстывать технологическое отставание, наращивать объемы производства. Расти есть куда. В 1985 году на ЯМЗ трудилось 4,5 тыс. человек. В 2014-м больше тысячи. А сейчас осталось порядка шестисот.

Тем не менее география поставок обширна. В России у завода заказчики в Кузбассе, Пермском крае, Якутии, понемногу покупают агрегаты ростовские шахты. Работают и на Белоруссию, поставляя агрегаты давним партнерам из «Беларуськалия». Грузят свои комбайны под обстрелами, ежедневно ездят на работу, рискуя не доехать. Трубчанин, восхищающийся героизмом своих подчиненных, себя называет оптимистом. Как он говорит, «оптимистом по Тютчеву» — русскому поэту, которому принадлежит знаменитая фраза: «День пережит ­и слава Богу!» Но учитывая, сколько таких дней уже пережито, понимаешь: это уже система. И она успешно работает.

При поддержке Института развития интернета (АНО «ИРИ»)