Латвия, 10 мая, 2005, 17:00 — ИА Регнум. Наблюдая за настоящим кризисом, разразившимся между Россией и Прибалтикой накануне празднования 60-летия Победы, нельзя не задаться вопросом: так в чем же настоящий корень конфликта? Почему он длится так долго и заходит все больше в тупик? И где искать выход из патовой ситуации, в которой, думается, в глубине души не заинтересованы ни Россия, ни страны Балтии? Пока мы не поймем корней конфликта, до тех пор ситуация будет усугубляться: а это уже становится опасным. В связи с этим нужно наконец, на наш взгляд, четко выделить два кардинальные аспекта: намеренное смешивание понятий "освободитель от фашизма" и "оккупант" и - проблема оккупации Прибалтики как вопрос амбиций, а не некой якобы существующей "объективно" исторической правды.

Освободители от фашизма и "оккупанты"

Итак, прежде всего, разделим два вопроса - споры об "оккупации" и разговор о том, кто же оккупировал. Сложность проблемы в том и состоит, что она имеет много слоев: с одной стороны, нужно решить, имела ли вообще место оккупация и что тогда было, если не она. С другой стороны, даже в случае признания оккупации - кого, собственно, называть оккупантом? Рассмотрим сначала вторую сторону, поскольку, на наш взгляд, здесь царит именно та неразбериха, которая позволяет представителям Прибалтики перечеркивать благородную миссию советских воинов, освободивших мир, в том числе и Прибалтику, от перспективы пребывания под немецко-фашистским господством. Тяжело объяснить, создается эта неразбериха сознательно, или же она возникла на эмоциональной волне реваншистских настроений и пробуждения былых счетов по отношению к СССР, которые неизвестно кому теперь можно предъявить (так их предъявляют всем подряд советским военнослужащим времен второй мировой войны!).

За отступление от правды всегда приходится платить. Если бы с этим делом кто-нибудь попытался разобраться честно, мы бы имели сегодня не ту патовую ситуацию, когда заявления одной стороны глубоко задевают чувства другой. На самом деле, кто когда-нибудь попытался различить за этим ярлыком "оккупанты" совершенно разные вооруженные силы, совершенно разных людей? Оккупанты кто - те советские солдаты, которые вошли в Прибалтику в 1940 г. без единого выстрела, по приглашению правительств тех стран (насколько и как кто влиял на решение этих правительств - отдельная тема)? Или те, кто начал было репрессии против тех элементов, которым не понравился такой поворот событий (это уже были другие службы)? В следующем году в чуть уже напуганную сталинским режимом Прибалтику входят немцы, с которыми часть местного населения тут же начинает сотрудничать, пусть и имея в перспективе наивную надежду вернуть Литве "при помощи Гитлера" былую независимость. За этим следуют военные действия Красной Армии, изгоняющей фашистов с прибалтийских земель. Надо ли доказывать, что регулярные войска Красной Армии гнали фашистов на Запад и лишь "прошли через Прибалтику"? Что даже если признать концепцию "оккупации" - они не имели ничего общего с этим делом, поскольку у них были совсем другие задачи: переломить ход войны, перенять инициативу, добить войска фашистов в их собственном логове? Когда фронт войны с фашистской Германии прошел через Прибалтику, туда направились совсем другие войска. Но даже и их еще рано называть оккупантами, поскольку речь шла вовсе не об оккупации Прибалтики, а о борьбе с оставшимися в Прибалтике пособниками фашистов, о зачистке территории от коллаборационистских соединений: правомерно ли ставить вопрос о том, что в пылу этой мировой схватки с Гитлером, эти другие войска не стали разбираться в том, о чем сейчас заявляют прибалтийские политики: что, мол, сотрудничали с Гитлером прибалты вынуждено, преследуя свои цели собственной государственности, а не потому, что желали служить сумасбродным идеям бесноватого фюрера? В то время мир был жестко поделен на "наших" и "врагов", и коллаборационисты были врагами. Нюансов, когда речь шла о жизни и смерти, эта обстановка не признавала.

Наконец, война оканчивается и начинается уже совсем другой, "мирный" период. В литовских лесах утверждаются "лесные братья", а на борьбу с ними прибывают спецотряды служб госбезопасности. Вот эти самые отряды и начинают репрессии против этих братьев и заодно против поддерживавшего их местного населения. Это они одних посадили в застенки НКВД-МГБ, а других вывезли тысячами в Сибирь. Вот кто, собственно, и является источником основных страданий тех прибалтов, которые сегодня обижены на весь мир. Эти прибалты ответили даже отказом на приглашение президента Валдаса Адамкуса отметить вместе с ветеранами Великой Отечественной войны окончание второй мировой в одном зале. Мол, не будут они сидеть рядом с теми, кто их душил. Но, во-первых, кто говорит? Тут тоже все запутано. Если это говорят те коллаборационисты, которых добивали идущие за фронтом спецотряды как пособников фашистов, то это одно, у них морального права говорить о своей святости и винить враждебную сторону в том, что она в военное время истребляла врага и вражеские силы, нет. Если это говорят политзаключенные, ссыльные, с фашистами никак не сотрудничавшие, репрессированные в послевоенное время - это другое. Но даже в отношении этих других правомерен вопрос: те ли душили? Будет ли этот зал наполнен энкаведистами - или же это представителями тех войск, которые гнали фашиста через Прибалтику до Берлина, а потом, сделав свое дело, вернулись к своим семьям и теперь воспитывают внуков и правнуков? Почему с этими-то не сидеть рядом? Они-то что плохого сделали?

В том-то и дело, что так вот вникнуть в ситуацию - в Прибалтике никто не желает. Рубить с плеча - проще и удобнее. Да и в самой России такой именно дифференциации проблемы, кажется, нет (хотя можно было ставить прибалтов перед этой дифференциацией). Между тем, как в реальности именно так и было: одни люди, ветераны Великой Отечественной, ничем не провинились перед прибалтами, даже с их точки зрения, ибо они не проводили репрессий. А другие люди, которые прибыли в Прибалтику уже после изгнания фашистов, служившие в спецотрядах госбезопасности, проводили репрессивные акции.

Более того, если бы именно так была проанализирована проблема, президент Валдас Адамкус мог бы иметь моральное право даже перед пострадавшими от сталинского режима - отправиться в Москву, ибо он там отдавал бы дань уважения не представителям репрессивных органов, а совсем другим силам. Не тем, которые (пусть будет так) оккупировали Литву, а тем, которые прогнали фашиста. Собственно, сами торжества в Москве - разве не этим людям посвящены? Грубо говоря - что дурака-то валять? Делать вид, что не понимаем, кого чествуем?

То, что мы сегодня видим в Прибалтике, - это сплошная путаница в этом вопросе, подтасовка исторической реальности: кому-то, очевидно, выгодная. "Оккупантами" называют всех подряд без разбора. Поэтому и представляется вопиющей несправедливостью, когда рязанского парнишку, прошедшего с фронтом через Прибалтику до Берлина называют сегодня "оккупантом" и с ним отказываются сидеть в одном зале. Ведь это же явное передергивание правды. Никого он не оккупировал, никого не репрессировал, а просто гнал фашистов. А по существу только о почитании этого солдата и идет речь (никто не требует от Прибалтики почитать вывозившего литовские семьи в Сибирь энкаведиста).

Просто правые идеологи в Прибалтике привязали к вопросу о победе над фашизмом и почитании подвига этого солдата - не имеющей никакой прямой связи с ним вопрос о сталинских репрессиях и утрате государственности. Зачем они это сделали? Если бы речь шла не о болезненных амбициях прибалтийских лидеров, что с каждым днем становится все более очевидным, а о действительном, по человечески понятном, желании привлечь внимание к пережитых их народами испытаниям в результате применения репрессивного сталинского режима, то должно было произойти вот что: они должны были бы отделить воинов-освободителей от репрессивного аппарата точно так же, как это сделано нами выше. И поскольку эти воины ни в чем не виноваты перед прибалтами, поскольку они только выгнали оттуда фашиста и пошли дальше на Берлин - то им поклониться, пусть и в Москве, можно было с чистой совестью, разъяснив своему народу, кому они поклоняются. Заодно руководители Прибалтики имели полное право говорить о репрессивных органах режима, представителям которых они не должны и не могут поклоняться. Им никто не мешал, отдав дань подвигу советского солдата вместе с десятками лидерами других государств, привлечь впоследствии внимание к страданиям собственного народа от рук репрессивного аппарата. Могла бы Россия что-нибудь возразить на это? Но прибалтийские политики не только не разъяснили своим народам, где в каком случае о ком идет речь, а вконец запутали свои народы и самих себя, записав в оккупанты и того рязанского парнишку (который и в Прибалтике пробыл-то две недели - если не погиб под Вильнюсом). По самому факту принудительной службы в Советской Армии, которая однозначно в Прибалтике считается оккупационной, они записали освободителей от фашизма в оккупанты. Да и само оперирование общими понятиями, как Советская Армия, "русские" и т.п. - напоминает звук идеологической трещотки советских времен, когда любая правда заглушается эмоциональным треском. В тех же силовых структурах СССР - одни люди гнали фашистов, а другие вывозили литовцев в Сибирь. И не видеть за лесом деревьев, не видеть за общими понятиями живых людей и совершенно разные судьбы и совершенно разный груз вины или ее отсутствия, смешивать всех в одном котле и клеймить всех подряд "оккупантами", становясь в величественные обиженные позы, где это надо, а где нет - значит, заниматься безответственной политиканством, а не реальной политикой. Служить не истине, а болезненным эмоциям. Не интересам наций, а своим собственным (ибо идеологи несут ответственность за то, что вносят путаницу в чувства и мысли своих сограждан, порождая необоснованную вражду между народами).

Проблема оккупации как проблема доброй воли, а не исторической истины

В связи с этим встает упомянутая вначале другая проблема, тоже не осознанная до конца ни в Прибалтике, ни в России. Последнее заявление МИД России о том, что ввод советских войск в Прибалтику соответствовал международным нормам того времени и, по понятиям того времени, "оккупацией" считаться уж никак не может, - показало всю тщетность надежд прибалтийских лидеров на то, что Россия "уступит" в этом вопросе. Ситуация развивалась и продолжает развиваться по очень примитивному принципу типичного конфликта, хорошо известному психологам: "ах вы так? так и мы так!". Достали нас со своей "оккупацией" (ведь уже раз фактически признали!) - ну так мы возьмем и скажем, что ее вообще не было! Чем больше Прибалтика поднимает крик на весь мир и давит на Россию, тем больше позиция России становится тверже, и тем больший шок в Прибалтики вызывают все более твердые российские заявления. Порочный круг. Совершенно очевидно, что ситуация - если считать начало от давнего закона, принятого литовским сеймом о возмещении Россией "ущерба" за понесенные от советской власти убытки - развивается в непредвиденном ключе не только для России, которая надеялась, что вопрос уйдет в прошлое и перестанет муссироваться, но и для самой Прибалтики. Вспомним: пока Прибалтика не вынесла свои претензии на международную арену и не сделала их фактором своей внешней политики, вмешавшись в отношения России и США, России и ЕС, до тех пор мы не слышали никаких подобных по резкости и категоричности заявлений ни от МИД России, ни тем более не высказывался на эту тему президент России. Резкие заявления, которые сегодня звучат от руководителей России, вчера были уделом разве что отдельных радикалов, таких как Жириновский.

Сегодня думающие аналитики как в Прибалтике, так и за ее пределами пытаются ответить на вопрос: так чего же добилась Прибалтика? А ничего. Добилась во многом обратного (если иметь в виду то, что она имела во времена Ельцина). Того, что теперь из уст руководителя России прозвучали шокировавшие Прибалтику слова о том, что СССР перед лицом фашистской угрозы не имел другого выхода, как ввести в Прибалтику войска, что сразу же было там воспринято как "оправдание оккупации". После этого, накануне Дня Победы, как из ведра, посыпались заявления парламентов стран Балтии, Балтийской ассамблеи о том, что Россия должна все-таки извиняться и возмещать ущерб, началась интенсивная - и довольно успешная - обработка международного общественного мнения, вплоть до заявлений Джорджа Буша, также премьер-министра Дании Андерса Фог Расмуссена, комиссара ЕС Гюнтера Фергойгена об оккупации Прибалтики. В результате мы имеем беспрецедентное по резкости заявление позиции России по вопросам "оккупации", выраженное устами российского МИД. Вполне очевидно, что если ситуация будет развиваться в таком духе дальше, прибалты услышат еще не такие шокирующие заявления. Страны-соседи могут рассориться окончательно, а что это означало бы - про это лучше и не думать.

После такого шага МИД России визит Джорджа Буша в Москву вряд ли внесет умиротворение в отношения сторон. После подобного заявления отступать некуда и ниже достоинства. Отступление было бы равнозначно потере лица. В Москве, скорее всего, ему будет оказан внешне теплый прием, но будет заявлено о своем видении проблемы. Патовая ситуация может не только сохраниться, но и углубиться.

На наш взгляд, если в отношениях между странами создается такой "мертвый тупик" - объективно ответственность за него несут политики с обеих сторон, поскольку простым людям по обеим сторонам, которым и без того живется трудно, которых эти политики представляют, ни к чему накал вражды, а тем более, не дай бог, военные конфликты (вспомним, что в недалеком прошлом такие вот исторические разборки упрямых политиков нередко разрешались с помощью стрельбы из пулеметов). Но сказать про ответственность политиков за мирное сосуществование - значит, ничего не сказать. Нужно объяснить, почему они ведут себя так, а не иначе. Почему политические процессы развиваются именно в таком, а не в другом русле.

С нашей точки зрения, произошло крупное недоразумение, которое и мешает применить единственный эффективный метод - подняться над проблемой, понять сам, лежащий в глубинах, механизм нарастания напряженности и враждебности. То есть необходимо ясное понимание этого недоразумения. И здесь мы просто обязаны задействовать чуть более глубокое, философское мышление. Проблема "оккупации Прибалтики" - это проблема нашего отношения к действительности, проблема того, что же мы считаем действительностью и можем ли мы обладать истиной, абсолютной истиной вообще. Вспомним мудреца из Кенинсберга-Калининграда, Эммануила Канта, который раньше нас понял, что истина как таковая нам недоступна, а мы имеем дело лишь с внешними явлениями, интерпретациями.

До сих пор как Прибалтика, так и Россия исходят из некоего постулата, согласно которому можно обладать некой абсолютной истиной: мол, история - это некая объективная реальность, некие "факты". А по существу стороны вовсе не факты имеют в виду (с ними проблемы нет), а свои интерпретации, представляемые в качестве этих самых "исторических фактов" (чего нельзя делать). Разве не это мы наблюдаем сегодня? Есть факт введения советских войск в Прибалтику в 1940 г.: только безумец отвергал бы такой факт. Почему же Россия и Прибалтика не договорятся, не остановятся на том, чтобы признать одновременно этот факт и все? Очевидно, этого ни той, ни другой стороне не достаточно. Цель не та. Истинная цель подачи своей интерпретации (обязательно в качестве абсолютной истины) - дать выход накопившемуся чувству, "отбиться" от атаки идеологического противника, обосновать свое уязвленное самолюбие, свою обиду, свою позу.

Другими словами, как нам уже приходилось не раз писать, речь идет не о чем-то реальном, а о сугубо психических феноменах, о неких словах-интерпретациях, обслуживающих определенные эмоции, сформированные расстройством межгосударственных отношений. Процесс, таким образом, каждый раз развивается в следующем духе: Прибалтике вовсе не интересно признание факта введения войск в качестве такового - ей нужна интерпретация, и она хочет, чтобы Россия приняла ее интерпретацию: вот в чем дело. Россия же, в ответ, дает свою интерпретацию. И у той, и у другой стороны достаточно логических аргументов. Это как в науке о теориях: многие теории существуют именно в силу того, что каждая из них подкреплена своей логикой.

Вопрос второй: можно ли найти в логике оппонента натяжки, неувязки? Можно, всегда: поскольку любая логика в идеологических, исторических спорах выстраивается произвольно, с притягиванием одних фактов и замалчиванием других, чтобы фактически подтвердить еще до этого существующие позицию и эмоциональный комплекс. Вот лишь одно доказательство отсутствия "исторической правды" в качестве не субъективного, но объективного фактора: скажем, для потерпевшего от сталинского режима латыша русские - оккупанты, но родившийся и проживший всю жизнь в Риге русский вовсе себя не считает оккупантом или "сыном оккупанта" и ему это обидно слушать, у него своя правда, под которую он подводит свою логику. Так можно без конца навязывать друг другу свои интерпретации, упражняясь в позах уязвленного самолюбия, и ничего хорошего из этого не получится, поскольку каждый человек обладает своим видением и ни один человек не откажется от своей правды, за которой стоит ни много ни мало - оправдание его жизни, самого его существования.

Как видим, никакого смысла доказывать друг другу "свою правду" - нет. Доказывание предусматривает принятие логики оппонента. Но это возможно лишь если речь идет не о глубоких комплексах, исторических неврозах, а о действительно отстраненном, не задевающем никого лично, научном споре. Это мыслимо не в политике, а только в объективной науке, где нет личностей, а в центре внимания стоит на самом деле только желание познать истину (как, например, в споре физиков). В центре же политики стоит совсем другое: политика является выражением и обслуживанием общественных - а заодно и глубоко личных - интересов, а еще больше - комплексов и неврозов. В этом проблема.

Предварительные выводы. Итак, прибалтам вовсе не нужна неоднозначность исторической правды (они считают этой правдой свою узкую интерпретацию и точка): что им нужно - так это две простые вещи. Чтобы кто-нибудь перед ними извинился, пролив бальзам на раны, нанесенные сталинским репрессивным аппаратом, и присовокупил материальное вознаграждение, на которые коренной житель Прибалтики сможет себе купить корову, новую видеокамеру или слетать в Египет. Но кто же это должен сделать, если нет Сталина и того СССР? Конечно, Россия - больше некому. На каком основании? Основание всегда можно создать с помощью изобретенной самими же логики (например, не отреклись перед миром от Сталина как мы это понимаем - значит, несете ответственность за все деяния его режима), той или иной исторической концепции, своего понимания "законности", "обязанности" других стран по отношению ко мне и т.п.

Вместо того, чтобы мужественно и мудро сжать зубы и понять, что прошлое это прошлое и ничего не поделаешь, надо жить дальше - не одни прибалты потерпели от сталинского режима (а кто будет проливать бальзам на раны русским узникам Гулага?) - делаются просто отчаянные попытки найти "виновника бед" во времени настоящем: пусть это даже будет совсем другая страна, в которой живут совсем новые поколения. В свою очередь Россия ближе к истине, поскольку она - признав и независимость стран Балтии, и их членство в ЕС и даже в НАТО, готова и просит забыть прошлое и не копаться в нем, не провоцировать ее на заявления об отсутствии "оккупации" и т.д., что будет очень больно слушать прибалтийскому уху. Но Прибалтика, как отмечают многие политологи, "закусила удила".

Вот такая невеселая картина. Однако она наводит нас на еще одну, финальную, мысль. Вопрос "оккупации Прибалтики" - это вопрос не истории, а доброй воли. Это лишний раз доказывает интервью Владимира Путина немецким телеканалам. Ранее уже было сказано все, чего Прибалтике так нужно. Повторять не будем. То есть, как видим, это вопрос амбиций и только, а не какой-то там "исторической правды". Это было понятно с самого начала, но теперь озвучено с большей ясностью.

Ибо, положа руку на сердце, - чего стоит России сказать пять нужных прибалтийскому сердцу словL: тем более, что от России уже и не требуют "извинений", а лишь произнесения слова "оккупация", то есть что она имела место со стороны СССР (не России!). Конечно, вслед за этим пошли бы материальные претензии - но Россия, став в позу благородного соседа, который уступает спорную грушу на меже ради сохранения хороших отношений, а не потому, что считает себя обязанной это делать, могла бы, в принципе, и денег выплатить пострадавшим от Сталина прибалтам. Тем более, что высокие цены на нефть и неплохой экономический рост позволяет ей располагать определенными средствами (вспомним выплаты Парижскому клубу). А о размере выплат можно было договариваться, не думаем, что прибалты стали бы выжимать максимум, поскольку для них, все-таки, важно "моральное" удовлетворение. Быть может, это могла бы даже быть символическая сумма.

Кстати, после такого поступка, Россия обрела бы совсем другой образ себя - как в мире (сильная, то есть способная на благородный поступок, солидная страна), так и в своих собственных глазах (не важно, что прибалты трактовали бы этот поступок как слабость или "долг" - важен взгляд самой России на саму себя). Ибо это является силой - пойти навстречу маленькой нервной стране в ее претензиях, которые не считаешь вполне обоснованными, но которые удовлетворяешь, не видя особого вреда для себя в этом, чувствуя себя более сильным. Ведь уступить в споре может только сильный. В этом и проявилась бы определенная "родительская" роль России, столь близкая ее менталитету. И это соответствовало бы духу христианского прошлого, самому христианскому мировоззрению русского народа. Когда делаешь хороший, благородный поступок по отношению к тому, кто ведет себя по отношению к тебе не дружественно, всегда испытываешь прилив духовных - конструктивных то есть, а не деструктивных - сил.

Однако. Однако эта гипотетическая картина психологически невозможна, поскольку для такого поступка - необходим минимум хороших чувств к Прибалтике. Но родиться этим чувствам не дает сама Прибалтика. По-доброму, прибалты давно могли бы добиться своего от России - пусть, может, и не в том объеме, который им хотелось бы. Не думается, что российская политическая элита не отреагировала бы на проявление дружественного отношения к России и не пошла бы навстречу (вспомним сантименты, которые были к прибалтам у русских в советские времена). Ведь есть очень много путей для того, чтобы добиваться своих целей. Можно размахивать кулаком перед носом того, у кого хочешь чего-то добиться, а можно пригласить на пикник и там, в соответствующей обстановке, поговорить. На заре конфликта некоторые литовские левые, помнится, чувствуя эту правду, критиковали принятый литовским сеймом закон о "возмещении Россией ущерба" именно с этих позиций. Они считали, что с Россией можно на эту тему говорить, но не методом ультиматумов, который ничего не даст. На некоторое время этот метод был призабыт, но теперь стал применяться с новой, утроенной силой.

На самом деле, внешняя политика Прибалтики в отношении России сегодня строится не на поиске диалога с Россией по этому вопросу, что было бы естественно, а на "политике претензий" со ставкой на третьих лиц, на закулисную, с перетягиванием на свою сторону третьих сторон - лидеров других больших государств, руководителей международных организаций. Вместо того, чтобы встречаться часто и регулярно с представителями России по этому поводу, создавая комиссии, созывая двухсторонние обсуждения, Прибалтика приняла другой курс: фактически курс шантажа России, через посредство давления на нее извне, путем формирования мирового общественного мнения, используя парламенты и ключевые фигуры США и других стран и международных организаций, которые перетягиваются на сторону Прибалтики в этой схватке с Россией по вопросу "оккупации". Так себя сосед не ведет. А если он себя ведет подобным образом - значит, он вызывает к себе и соответствующее отношение. Правда, спровоцировав таким образом Россию на более категоричные, чем ей, быть может, этого самой хотелось, заявления (все-таки делать акцент на исторической "оправданности" потери странами Балтии государственной независимости вряд ли стоило), прибалты создали для себя же тупиковую ситуацию, в которой единственной ставкой остается давить на Россию извне. Что они и делают.

В связи с вышесказанным, создается впечатление, что лидеры Прибалтики не обладают элементарными знаниями психологии, и в этом все дело: не отличающимся глубокими и обширными знаниями политики просто обязаны иметь рядом консультантов-психологов, которые объясняли бы им психологические последствия их действий и бессмысленность тех или иных шагов с точки зрения достижения их же цели. Лидеры Прибалтики перепутали политику с судом, где судья мог бы присудить России принести извинения и возместить ущерб. Нет такого суда. Политика - дело тонкое: это сфера компромиссов, дипломатических улыбок, дипломатической игры. Это сфера все новых и новых переговоров, взаимных уступок - и в этом смысле доброй воли. Вот что такое политика. Но в Прибалтике думают, что политика - это зал суда. Просто нужно больше набрать присяжных, которые были бы на нашей стороне.

За какие-то уступки в одной сфере, Россия вполне могла бы уступить Прибалтике в вопросах "оккупации". Это же очевидно всем. Но только это был бы разговор равных партнеров, результат сделки, что позволило сохранить чувство достоинства (конечно, это лучше всего было делать в самом начале, до издания законов о возмещении ущерба). Теперь же получается, что России приставили к горлу нож и говорят: признавай и отдавай. "Отдай - и пошла вон". Вот это обижает. Россия, быть может, не против признания "оккупации" (ну, "аннексии"), а против ножа. Вот этой элементарной психологии лидеры Прибалтики не понимают: а что они не понимают - свидетельствует святое удивление, которое читаешь каждый раз на их лицах, когда Россия в очередной раз, вместо того чтобы грохнуться на колени и извиниться после очередного заявления сейма или перетянутого на сторону Прибалтики мирового лидера, выдает шокирующее Прибалтику заявление. А чего же другого, исходя из вышеуказанной психологии, можно от партнера, при таком поведении с ним, ожидать?

В политике нельзя никого заставить что-нибудь сделать против его воли, если только речь не идет о пушках. Тем более, если речь о государстве с таким стратегическим мировым весом. Как уже подчеркивалось, Россия, скорее всего, могла сказать фразу об "оккупации" и даже и выплатить какие-то там деньги соседу: не считая, что она обязана была это делать. Ради благородства и добрососедства. Но для этого не нужно было начинать разговор с ней с языка ультиматумов - с принятием сеймами звучащих угрожающе законов о возврате материального ущерба. И взвинчивать интонацию, расширяя "давление", вплоть до сегодняшнего дисканта. Ведь и Германия добровольно приняла на себя выплаты за злодеяния гитлеровского режима. А не захотела бы - не сделала бы этого. Более того, думается, если бы кто-нибудь стал организовывать против современной Германии в мире подобную антигерманскую компанию с категорическим требованием "признавать", извиняться и выплачивать деньги - этот кто-то не получил бы ничего. Потому что у немцев тоже есть достоинство и комплексы.

Короче, надо было говорить с Россией "по-человечески". Идти с добром. Тем более, если, как говорят сегодня литовцы, Россия Ельцина было уже признала формально оккупацию. Так зачем надо было вслед за этим нагнетать атмосферу? Признала ведь, чего еще нужно? Поклона в пояс? Если Прибалтика на самом деле хотела добиться того, что ей так нужно (в этом нет сомнения) по моральным соображениям, она должна была искать путей к России, путей к взаимопониманию, о чем в свое время осторожно говорили некоторые мудрые прибалтийские политики (сейчас загнанные в угол и молчащие). И ничего в этом унизительного, как утверждают, нет: это законы добрососедских отношений. Не кланяться, в свою очередь, в пояс, а говорить с достоинством: соблюдая достоинство свое и партнера. Говорить именно с Россией, а не с Дж. Бушем или Фергойгеном за российской спиной. Что, конечно, не означает, что Россия должна была бы стать в царскую позу, сама не делать вовремя шаги навстречу прибалтийским лидерам, учитывая комплексы советского периода прибалтов и вообще малых народов, таким образом создавая общую и России не менее нужную основу для очень важного первичного доверия.

Ну а как народ посмотрел бы на эту ситуацию? Есть две пословицы, передающие народную мудрость что касается линии поведения с близким соседом. "Идешь с мечом или с хлебом?" А еще лучше - вторая: "кто старое помянет, тому глаз вон". Существуют ли эти пословицы в языках балтийских народов? Хотелось бы надеяться, что существуют.