Пять лет тюрьмы за помощь близким. Украинцев заставляют бояться даже мыслей

Главный специалист отдела контроля управления деловодства аппарата Винницкой областной военной администрации переписывалась с матерью и родственниками, размышляя о том, что «Львов — фашистский», по нему ездят машины с немецкими крестами, и, может быть, еще выпадет случай попасть в Москву на 9 мая.

И была осуждена за это на два года тюрьмы.

Правда, когда она «все поняла» и горько покаялась, срок изменили на год условно с запретом занимать должности в органах власти.

Этот случай не единичен. Он скорее один из тысяч подобных. На Украине расцвели «боротьба с коллаборантами», стукачество и травля всех тех, кто смеет подвергать сомнению «верность украинского курса». Включая тех, кто просто из принципа не хочет быть русофобом.

Еще в 2023 году британский медиаресурс Би-би-си разродился критикой, что на Украине осуждают за лайки и комментарии в соцсетях. Они привели слова юриста общественной организации «Центра прав человека» Алёны Луневой, которая заявила, что в первый год войны было вынесено около 700 приговоров за лайки и комментарии в соцсетях, потом за полгода 2023-го — еще 176.

Самое громкое дело касалось 61-летней пенсионерки с Черниговщины, которую осудили на пять лет за три лайка. Ее обвинили в «глорификации вооруженной агрессии России против Украины».

В Закарпатской области Украины суд приговорил 64-летнюю жительницу села Бедевля Тячевского района к пяти годам лишения свободы за посты в «Одноклассниках».

Учитывая, что порой экспертиза одного лайка обходится украинской казне в 24 тысячи гривен (650 долларов), представьте себе дороговизну процесса поимки коллаборантов! Правда, для удешевления процедуры обвинение и суд далеко не всегда утруждают себя экспертизами, проверкой достоверности «доказательств вины», а также порой и доставкой подсудимого в суд.

Ибо нынешнее украинское законодательство дает право обвинению и суду выносить свои решения заочно.

Все тот же «Центр прав человека ZMINA», проведя масштабное исследование приговоров по статье «коллаборационизм», выяснил, что зачастую они нужны, чтобы обеспечить силовикам статистику, а людей — ровно как в случае с чиновницей из Винницы — запугать.

«Три четверти дел проходят по людям, которые не совершали преступлений… Так, как сейчас выглядит статья Криминального кодекса, мы фактически занимаемся запугиванием жителей оккупированных территорий… РФ использует нашу статью. Она заверяет людей, что когда Украина восстановит контроль над ныне оккупированными территориями, то люди, которые там проживали, сядут в тюрьму. И на самом деле это последнее, что нужно государству Украина: терять лояльность людей, которые живут в оккупации и ждут Украину», — считает правозащитница Лунёва.

Кстати, помимо сроков за «мыслепреступление», самое популярное, за что украинские суды выносят приговоры так называемым «коллаборантам», — это гуманитарная деятельность, работа в ЖКХ, структурах соцобеспечения, школах и больницах.

По материалам доклада верховного комиссара ООН по правам человека, таких «преступников» только за первую половину 2025 года набралось 625.

Так, например, в докладе упоминается уборщица, которая распределяла гуманитарную помощь. Какую угрозу нацбезопасности представлял этот человек — не указано.

Или вот еще одна «преступница», получившая 8 октября 2025 года пять лет тюрьмы от украинского «правосудия». Виктория Крикунова из Сватово, два летних месяца 2022 года проработавшая на выдаче пенсий местных бабушкам и дедушкам, когда Сватово контролировала российская армия.

Муж, служивший в украинском МЧС, остался без работы, сын — инвалид без почки и пожилые родители на попечении. Когда Виктория оформляла пожилой матери пенсию в новых условиях, ей и предложили работу в местном Пенсионном фонде.

Она согласилась, так как надо было заботиться о большой семье — и после выезда на Украину была арестована.

Расценивается как коллаборационизм и деятельность так называемых «уличных» и «квартальных» — людей, которые на общественных началах организовывали коммуникацию и взаимопомощь между жителями улицы, квартала, ЖК.

Самый известный прецедент — это дело Татьяны Потапенко, работницы локомотивного депо из Лимана. Соседи выбрали ее главой уличного комитета.

Когда Вооруженные силы РФ вошли в город, она раздавала гуманитарку и дрова местным жителям. Зарплату не получала, подписывала акты на раздачу дров. Впоследствии в городок вернулась украинская армия, а Потапенко продолжала помогать соседям.

В декабре 2022 года ее арестовали и тоже дали пять лет. Во время суда при допросе соседей как якобы свидетелей ни один из них не смог вспомнить, чтобы Потапенко в момент помощи людям проводила хоть какую-то агитацию за Россию.

В сети сохранился сюжет репортера Би-би-си Джеймса Уотерхауса, который еще в августе 2024 посетил тюрьму, чтобы встретиться с ней. «Выжила и оказалась в тюрьме», — так определяет свою вину сама Татьяна.

Репортер в рамках сюжета интересуется у народного депутата Украины Андрея Осадчука, насколько это нормально. И народный избранник, не моргнув глазом, заявляет репортеру, что «все в рамках международного права».

В комментариях под видео пользователи гневаются, пишут о несправедливости и репрессиях, но кому интересны эти реплики?

Та же участь ждет и работников жилищно-коммунального хозяйства.

Электрик из Красного Лимана Дмитрий Герасименко не бежал от фронта, остался из-за больных и немощных отца и матери. Занимался ремонтом линий электропередачи. Когда вернулись «освободители», мужчине вынесли приговор — три года тюрьмы с конфискацией имущества. И лишь апелляция позволила изменить наказание на два года условно без конфискации.

Есть случаи и поциничнее.

Так, в херсонской колонии начальник кухни Игорь Жосан всего лишь продолжал кормить заключенных, когда в городе был водружен российский флаг. Сейчас его судят за коллаборационизм. По логике происходящего, обвиняемый, видимо, должен был заморить людей голодом — вот тогда к нему претензий не было бы.

В Харьковской области приговор схлопотал и учитель физики одного из лицеев — «за внедрение русских стандартов в обучение». Его осудили на полтора года тюрьмы и 12 лет запрета на профессию. Аналогичное обвинение вынесено и учительнице Мирненской школы Мелитопольского района Запорожской области. На этот раз — заочно.

В практике украинского судопроизводства есть приговоры и врачам, и пожарным, и предпринимателям, которые работали и платили налоги в новых реалиях.

Украинскому судье плевать на то, что существующее международное гуманитарное право снимает ответственность за сотрудничество с новыми властями с людей, чья профессия — лечить, учить, спасать, перевозить, кормить, обеспечивать водой, теплом и электричеством.

«Цель международного гуманитарного права — защищать гражданское население во время оккупации. В это время оккупационная власть несет ответственность перед гражданским населением и должна обеспечить все его базовые потребности. Поскольку оккупационная власть имеет эту ответственность, она может и принуждать людей к выполнению таких функций. Оккупационная власть может заставлять людей работать в школах, больницах или других учреждениях. Ведь чтобы привычная жизнь продолжалась, кто-то должен работать», — объясняет заместитель председателя мониторинговой миссии ООН по правам человека на Украине Ноэль Калхун.

Наряду с этим общепринятая практика определяет, что на территориях, которые находятся под контролем той или иной власти, исполняются законы государства, отвечающего за данные территории в текущий момент времени. Это же касается и учебных программ в школах, и протоколов в медицинских учреждениях.

В украинском же законодательстве статья о коллаборационизме преднамеренно выписана общими фразами.

Статья 111-1 УК Украины определяет коллаборационизм как «военное, политическое или экономическое сотрудничество граждан Украины с российскими военными во время вторжения России на Украину».

В какой форме — непонятно. Значит, можно посадить за все. Даже за разговор с солдатом.

Международное гуманитарное право в стране, «всегда бывшей частью европейской цивилизации», этой статьей не учтено.

По информации Управления верховного комиссара ООН по правам человека уже к концу февраля 2024 года на Украине асчитывалось 7439 уголовных дел против вот таких «коллаборантов». Приговоров — 1168. Оправдательных — единицы.

ООН даже обвинила Украину в нарушении международного права.

Но такая критика почти никак не повлияла на украинское законодательство и законодателей. Мониторинговая миссия ООН по правам человека на Украине рекомендовала поменять статью о коллаборационизме. Попытка «для галочки» что-либо изменить предпринималась украинским парламентом лишь единожды, но воз и ныне там: изменения даже не поставили на голосование.

Меч украинской Фемиды — это вообще не про право и не про справедливость: помимо срока в тюрьме «коллаборант» лишается имущества, работы, права на профессию на годы вперед, на выплаты от государства, им урезают пенсии, а некоторых вынуждают отказаться от украинского гражданства, чтобы затем отдать на обмен.

Для некоторых это — единственный путь не закончить свою жизнь за решеткой.

Стоит отметить, что такая система формировалась на основе государственной политики поощрения доносительства, проще, стукачества. На Украине системно травили инакомыслие (то, что не вписывалось в русофобскую глобалистскую повестку) через огромную сеть различных общественных организаций, активистов и журналистов.

Множество «псов демократии» («Стоп цензуре», «Чесно», «Центр противодействия коррупции» и т.д.) занимались публичной травлей и демонизацией неугодных политиков, общественников, представителей культуры, науки, спорта.

Все это в итоге вылилось в Закон о люстрации 2014 года, который отсек от участия в активной жизни страны тех, кто не хотел обожествлять Запад и ненавидеть Россию.

Затем появились инструменты пострашнее. К примеру, сайт «Миротворец», который поощрял убивать инакомыслящих, распространял личные данные тех, кто не вписывался в реалии бандеровского мира.

В Днепропетровске висели постеры на бордах: «Поймай сепара, получи 10 тысяч от «Привата» — такую акцию проводил банк олигарха Игоря Коломойского*. В августе 2014 года по стране объявили операцию «Бабочка» — сбор данных о лицах, которые якобы помогали «сепаратистам» на востоке страны.

Бытовые «активисты» годами выискивали, где не такое название, где сомнительная символика, неправильная музыка, несанкционированные праздники и не разрешенная радость.

Вскорости к бытовым стукачам с 2019 года добавили и официального — уполномоченного по защите прав украинского языка. Его называют не иначе как «шперхенфюрер» — за то, что и предыдущий, и нынешний омбудсмен пачками писали жалобы на русскоязычных. И радостно рапортовали о том, сколько русскоязычных таксистов, продавцов, преподавателей или медсестер было оштрафовано.

Стучать поощряют всех на всех — и нынешние приговоры лишь очередной этап эволюции этого процесса.

В текущем году дошло до того, что в апреле украинские полицейские стали входить в домовые чаты, чтобы отслеживать настроения жильцов. Хотя сама полиция, конечно же, это опровергает и заявляет, что таким образом будет пытаться ловить «уклонистов», а подслушивать и подглядывать за жильцами не будет.

Ну что же, как говорится, евроинтеграция Украины — во всей красе. Остается лишь вопрос: за что тогда апологеты новой Украины так серчают на сталинское время, ненавидят «совок» и насмехаются над КГБ, который якобы сажал людей за анекдоты?

И почему до сих пор в книжных лавках Украины продают роман Джорджа Оруэлла «1984»? Ведь это роман вовсе не про придуманную страну, а про современную Украину.

*Физическое лицо, внесенное в список террористов и экстремистов