«На началах равноправия». 10 лет назад восставший Донбасс учредил ДНР и ЛНР
Холодным, но ясным воскресным днём 6 апреля 2014 года на площади Ленина в центре Донецка собрался многотысячный митинг — далеко не первая акция местного «антимайдана», но ставшая поворотной точкой в истории Донбасса, России и, пожалуй, всего мира.
Собравшиеся на площади — сплошь «в гражданском», столь привычных людей в камуфляже пока нет. Много женщин с детьми, множество людей из других городов, от Славянска и Красного Лимана до Новоазовска и Мариуполя.
У митингующих в руках российские флаги, георгиевские ленты, официальные символы Донецкой области (сине-чёрные знамёна с восходящим солнцем), чёрно-сине-красные триколоры движения «Донецкая республика». Лозунги: «Беркут» — герой!», «Вставай Донбасс, рви бандеровскую власть!», «Референдум!».
Российские СМИ тогда ещё называли такие выступления «митингами за федерализацию Украины». Майданные киевские власти во главе с и. о. президента Александром Турчиновым уже видели «промосковский сепаратизм». Кульминацией донецкого митинга могло бы стать сожжение чучела Бандеры, но события приняли исторический оборот.
Митингующие потребовали встречи с главой ОГА (за месяц до этого майданные власти назначили на этот пост металлургического магната Сергея Таруту) и депутатами областной рады, заседавшей в том же здании. Ни Тарута — который в марте пообещал «отменить все сепаратистские решения» местных депутатов — ни сами депутаты так и не вышли к народу.
«Тогда участники митинга приняли решение идти к зданию областного совета», — вспоминал Борис Литвинов. Весной 2014-го он занимал пост второго секретаря донецкого горкома ещё не запрещённой Компартии Украины, в дальнейшем станет одним из спикеров парламента ДНР.
С серой многоэтажки ОГА на бульваре Пушкина, 34 ещё не сняли украинский «тризуб». Но «жовто-блакитного прапора» на флагштоке уже не было — неделей раньше в присутствии тысяч дончан украинский флаг уже сорвали, подняли российский триколор. На том же стихийном митинге активиста Павла Губарева провозгласили «народным губернатором» области.
Теперь же, 6 апреля 2014 года произошло то, что в Киеве назовут «захватом здания областной администрации». Но, по воспоминаниям очевидцев, штурм это мало напоминало. Милиционеры, стоявшие шеренгой у крыльца, беспрепятственно пропустили в ОГА несколько сотен митингующих.
Не менее трёхсот человек прошли в зал заседаний и сели в кресла, скандируя «Ура!», вспоминал Литвинов. Первоначально активисты намеревались просто подождать начала депутатской сессии, которую требовалось собрать 7 апреля.
«А потом задумались о том, что делать в случае, если депутаты завтра не соберутся на свою сессию. Медлить было нельзя, и мы решили взять на себя ответственность за судьбу населения», — рассказывал будущий спикер парламента ДНР. Буквально за ночь подготовили Декларацию о суверенитете, акт провозглашения Донецкой Народной Республики и «Решение съезда представителей территориальных образований, политических партий и общественных организаций».
В понедельник, 7 апреля, после полудня начали подтягиваться депутаты облсовета. Им раздали распечатки документов о создании нового государства. «В зале было темно — горели всего две-три лампочки, не было звукоусиления. К счастью, мы нашли мегафон, — вспоминал Борис Литвинов. — Декларацию и акт мы поручили зачитать Владимиру Маковичу — он не был ни политиком, ни активистом, просто в революционный момент оказался в гуще событий. Мне поручили зачитать решение о признании акта и Декларации о суверенитете».
Декларация о провозглашении самостоятельности ДНР началась с констатации факта — в феврале 2014 в Киеве «незаконными военизированными формированиями совершен государственный переворот». Новая власть Украины лихорадочно ищет поддержки у США и Европы — у тех, кто со времён «оранжевой революции» 2005 года и так фактически управлял Украиной. В этих целях послемайданная власть подписывает кабальные договоры с Западом, втягивает страну в НАТО, разрушает вековые братские отношения с Россией, нагнетает антирусский психоз, — отмечалось в документе.
Именно поэтому и для защиты жителей от «националистической, профашистской диктатуры» депутаты облсовета и постановили провозгласить суверенитет ДНР. Было подчёркнуто, что республика будет строить отношения с соседями «на началах равноправия».
После того как документы утвердили депутаты тогда ещё областного совета, было решено провести всенародное голосование о независимости республики — и, по возможности, как можно скорее. Сошлись на дате 11 мая.
В это время на площади у здания собралось до 6 тысяч человек. Около часа дня люди, занявшие здание, вышли к митингующим и огласили решения. Очевидцы вспоминают, что самыми громкими аплодисментами встретили известие о назначенной дате референдума.
Обсуждали и новости от соседей — из Луганска (где 6 апреля участники антибандеровского митинга взяли штурмом областное управление СБУ и создали там «штаб сопротивления») и из Харькова, где в тот же день антифашисты смели кордоны милиции и заняли здание областной администрации.
Харьков: один день республики
История провозглашённой 7-го числа Харьковской народной республики завершилась быстро и трагично. Утром следующего дня бойцы винницкого спецназа «Ягуар» (которые «направлялись на ротацию в Славянск и случайно оказались в Харькове») по приказу главы МВД Украины, экс-губернатора Харьковской области Арсена Авакова и командующего Внутренними войсками Степана Полторака ворвались в здание Харьковской ОГА и захватили невооружённых антифашистов.
Сразу после подавления сопротивления СБУ начала массовые аресты подозреваемых в «сепаратизме». Неонацисты из запрещённого в РФ террористического «Правого сектора» (которых до этого сдерживали активисты «Оплота» и других антифашистских организаций) приступили к выявлению «врагов Украины» собственными методами.
Местные элиты во главе харьковским с городским головой Геннадием Кернесом (который первоначально не поддерживал Евромайдан и сам был заподозрен в сепаратистских поползновениях) проявили лояльность новой власти и самоустранились.
Даже западные неправительственные структуры, например «Фонд Карнеги» (признанный в РФ иноагентом), были вынуждены признать, что «СБУ… прибегала к внесудебному насилию» и игнорировала «правонарушения», творимые правыми радикалами.
8 апреля, когда в Харькове СБУшники уже проводили первые аресты, в Донецке была сформирована исполнительная власть ДНР — в правительство вошёл, в том числе, нынешний глава республики Денис Пушилин.
На Луганщине в этот день, 8 апреля местные жители встали в пикеты у зданий силовых структур (в Рубежном — у отделений милиции, в Луганске — у военных городков ВСУ), чтобы предотвратить возможное кровопролитие.
Луганск: «Мы выстрадали этот документ и родили его»
Тогда же, в первую неделю апреля в Красном Луче появился первый пикет на трассе у поста ГАИ — чтобы в область не прорвались «правосеки» и бойцы недавно созданной Нацгвардии.
10 апреля в Ровеньках местные жители перекрыли дорогу и не пропустили колонну техники ВСУ, следовавшую к Луганску. В этот же день от соседей Донецка пришло известие о создании Народного ополчения ДНР. Для защиты Луганщины формировали отряды самообороны Юго-Востока.
Попытки украинской стороны «договориться» с занявшими здание СБУ активистами (переговоры вели подчинявшийся Киеву мэр Луганска Сергей Кравченко и спешно приехавшая в город экс-премьер Юлия Тимошенко) ни к чему не привели. Было понятно, что «компромисс» с Киевом означает капитуляцию и последующий террор — пример Харькова был перед глазами.
«Русская весна» здесь продолжалась. Перед очередным митингом в Луганске, 28 апреля «наши активистки Катя и Марина ездили в Донецк», вспоминала в интервью «Луганскому информцентру» активистка «Русской весны» Галина Яковенко. Активисты, которые дежурили в палаточном городке у здания луганского управления СБУ, «хотели как-то согласовать свои действия с донецкими активистами». Из Донецка Екатерина и Марина привезли тексты Декларации о суверенитете ДНР и Акта провозглашения Донецкой Республики.
На основе донецких документов «написали свой текст, свой проект, редактировали его», рассказывала Яковенко. «Грубо говоря, он был рожден активистками «Бабского батальона», — подчёркивает активист. — Назвали его «Проектом провозглашения Луганской Народной Республики».
Далее акт о самостоятельности ЛНР официально утвердил 27 апреля съезд представителей территориальных громад (общин) партий и общественных организаций. И на следующий день акт огласили перед собравшимися на митинг возле луганского ГУМа. По словам Яковенко, из участниц «Женского батальона», будущий депутат Народного собрания ЛНР Нелли Задирака сказала: «Мы выстрадали этот документ и родили его».
«Ну, так, по-женски сказала. Это было 28 апреля… Была великолепная погода, солнечно, тепло, людей было много», — вспоминает Яковенко. На том же митинге был обнародован вопрос на референдуме 11 мая — «Поддерживаете ли вы государственную самостоятельность ЛНР?».
В тот день представители «Объединённого штаба Юго-Востока» ещё призывали не торопиться и предостерегали от поспешных решений. Ещё не истёк срок ультиматума, который штаб поставил облсовету — собраться на сессию и утвердить суверенитет Луганщины.
29-го, когда срок истёк, а украинская сторона не пошла на уступки, колонна в несколько тысяч человек прошла на площадь Героев Великой Отечественной войны, к зданию Луганской ОГА — и заняла его. Одновременно были взяты под контроль управление МВД и здание Луганского общественного телевидения. В бывшей ОГА, а отныне резиденции руководства республики, приступил к работе Валерий Болотов (еще на митинге 21 апреля провозглашённый «народным губернатором», а с мая — первый избранный глава ЛНР).
В назначенный срок, 11 мая, в ЛНР и ДНР прошли референдумы, по результатам которых донбассцы (89% в Донецкой и 94% в Луганской народной республиках) выступили за независимость от Киева. Люди абсолютным большинством голосов утвердили те решения, которые были приняты 9 и 27 апреля 2014-го и благодаря которым Донбасс в конце концов вернулся в родную гавань.
Что предшествовало историческим решениям и что за ними последовало
Как уже говорилось выше, события 7 апреля в Донецке и 27–29 апреля в Луганске были важными, поворотными событиями — но это были вехи в процессе, начавшемся несколькими месяцами раньше. А строго говоря — и десятилетиями раньше.
Как недавно напоминало ИА Регнум, тридцать лет назад, 27 марта 1994 года в Донецкой и Луганской областях прошел референдум, на котором около 90% жителей региона высказались за предоставление русскому языку официального статуса и за более тесную интеграцию с СНГ — то есть, прежде всего, с Россией. Дончане поддержали федеративное устройство Украины.
Идея автономии Юго-Востока и даже независимости для Новороссии вновь всплыла в ноябре 2004-го, в разгар «оранжевой революции». Когда киевский майдан и областные власти Западной Украины «отказали» Виктору Януковичу в легитимности, в Северодонецке (тогда — Луганская область, сейчас ЛНР) собрался 1-й съезд депутатов всех уровней от юга и востока.
Шли разговоры о создании Юго-Восточной автономной республики со столицей в Харькове — и звучал полузабытый термин «Новороссия». Донецкий облсовет пошёл ещё дальше — тогда же, в ноябре 2004 он постановил провести в регионе референдум об особом статусе области и о федерализации Украины.
Но утвердившийся после первого майдана режим Виктора Ющенко похоронил эти надежды. «Лидер сепаратистов», бывший харьковский губернатор Евгений Кушнарёв попал под следствие, а в 2007-м погиб при загадочных обстоятельствах (по официальной версии — из-за несчастного случая на охоте).
Следующий раунд активного противостояния Новороссии с майданным Киевом начался в январе 2014-го. Эскалация насилия, которое нарастало уже с первых, ноябрьских дней «Евромайдана», прямо свидетельствовала о том, что дело идёт к кровавому перевороту.
22 января Одесский облсовет прямо назвал события в Киеве попыткой госпереворота и потребовал от президента Януковича решительных мер. К тому моменту в самой Одессе выявилось противостояние между радикальными сторонниками Майдана и антифашистами — противостояние, которое привело к трагедии 2 мая в Доме профсоюзов.
27 января Луганский областной совет дал добро на формирование народных дружин для защиты от правых радикалов. В те же дни активисты Донецкой Республики, ветераны-«афганцы» и простые жители дежурили в центре будущей столицы ДНР, ожидая приезда нескольких сотен боевиков «Правого сектора», которые обещали «оккупировать» областную администрацию.
Точками невозврата, по воспоминаниям многих участников событий, стали сообщения о бое на улице Грушевского в Киеве 29 января, свержение и бегство Януковича 22 февраля. И, конечно, опыт Крыма — с 23 февраля по 21 марта прошедшего путь от первых митингов в Севастополе и Симферополе, через высадку «вежливых людей», референдум и возвращение в состав России.
На первых порах, в марте–апреле 2014-го самоорганизации «улицы» в Донецке, Луганске, Харькове, Запорожье, Одессе хватало лишь для организации палаточных городков.
«Самоорганизации, самодеятельности… — их хватило только на небольшой участок», — вспоминал в интервью военкору Геннадию Дубовому первый премьер-министр ДНР Александр Бородай (прибывший в Донбасс в середине апреля 2014-го).
Но события разворачивались стремительно. Через неделю после провозглашения ДНР, 13 апреля секретарь Совета нацбезопасности и обороны Украины, экс-комендант Майдана Андрей Парубий принял решение начать т. н. «антитеррористическую операцию» (АТО). На следующий день решение СНБО утвердил и. о. президента Александр Турчинов. Киев начал войну против Донбасса, который на словах считал «неотъемлемой частью Украины». Точнее, новая власть придала легитимности той агрессии, которую уже вели боевики «Правого сектора» и другие «гражданские активисты» Майдана.
Решение СНБО от 13 апреля и «виза» Турчинова на нём явно готовились заранее. В конце месяца началась оборона Славянска. 2 мая, когда в Одессе националисты устроили расправу в Доме профсоюзов, ВСУ и боевики «Правого сектора» начали штурм Славянска. 6 мая датированы первые бои на юге ДНР — столкновения ополченцев с боевиками нацбатов.
Впереди были полномасштабная агрессия ВСУ, первый украинский авиаудар по мирному городу (пресловутый «взорвавшийся кондиционер» в Луганской обладминистрации), битвы за донецкий аэропорт и Саур-Могилу, Изваринский и Иловайский котлы, бои на Дебальцевской дуге.
Иллюзорная пауза «Минского процесса» 2015-22 годов (который торпедировался Киевом и во время которого продолжали гибнуть мирные жители) была сорвана Киевом осенью 2021 года, когда ВСУ пошли в наступление под Докучаевском и в Старомарьевке и возобновили массированные артобстрелы. В ответ Россия 22 февраля 2022 года признала независимость ДНР и ЛНР и 24 февраля года для защиты народа Донбасса начала специальную военную операцию.
Впереди — освобождение всей территории ДНР (которая по Акту о суверенитете от 7 апреля 2014 года является «неделимой и неприкосновенной») и территорий Запорожской и Херсонской областей, чьи жители по примеру ДНР и ЛНР добровольно воссоединились с Россией.