Позывной «Батюшка»: «Мое оружие — слово, крест и Евангелие»

С бригадным священником и замкомандира подразделения «Ветераны» по работе с верующими военнослужащими Николаем Смиркиным мы встретились рядом с небольшой постройкой, сбитой из листов ДСП. То, что это полевой храм, выдавал лишь крест на двери. В остальном ничто не указывало на то, что здесь проводят богослужения, по виду помещение скорее было похоже на полевой штаб.

Но то, что внутри, всегда важнее внешности, и этот храм, построенный перед самой Пасхой, собирали по крупицам. Подсвечники, иконы, книги — всё необходимое для проведения обрядов в полевых условиях здесь есть, привозили отовсюду. Например, Евангелие солдаты спасли где-то под Артёмовском. Да и сам отец Николай не здешний, приехал из Самарской области.

В мирной жизни он светский священник, уже 13 лет несет церковную службу. Дома остались жена и шестеро детей. Но в августе 2022-го, после того как получил благословение у архиерея, батюшка отправился в зону СВО и стал Батюшкой: такой позывной ему присвоили в отдельной штурмовой добровольческой бригаде «Ветераны». Говорит, что жена его поддержала, у них и так вся жизнь — служба, а в горячей точке необходимость в священнослужителях очень острая.

С тех пор отец Николай безвылазно находится вместе с бойцами, даже на фронт выезжает, но командиры священника берегут, предпочитают оставлять его в расположении, подальше от линии боевого соприкосновения. Хотя для него самого быть в опасной обстановке не впервой. Еще в горячие 2014–2015 годы он привозил в Донбасс гуманитарную помощь и всячески пытался поддерживать местное население. Так и затянуло.

«На войне неверующих нет»

Один мой знакомый, прошедший ад боев еще в самом начале, когда речь заходила о вере, как будто выключался. Каменное лицо, глаза как две свинцовых пули: «После того, что я видел, я уверен, что Бога нет». Для него это была какая-то очень личная обида, как Он мог такое допустить? А вот священник, у которого статистика такого общения куда более широкая, утверждает, что известная истина «на войне нет неверующих» справедлива. И я сам могу подтвердить по своему печальному опыту, что когда приходится находиться под обстрелом, а снаряды падают в нескольких десятках метрах, невольно начинаешь молиться.

«Все веруют в Бога. Каждый из воинов чувствует необходимость в Боге. Каждое обращение в той или иной ситуации, когда солдат находится на передовой, Бог всегда слышит его, помогает, укрепляет воинов. Много случаев было, когда солдаты приходили и говорили, что если бы не Бог, я бы погиб», — говорит Батюшка и тихо улыбается. По его словам, бойцов, называющих себя атеистами, хватает. Но только до боевого крещения.

Святые иконы прибыли в батальон (© ИА Регнум)

После в них что-то меняется, их взгляды на религию и отношение к Богу становятся иными. Кто-то свечку ставит, кто-то просит помолиться, те, кто некрещёные, просят, чтобы покрестили. А отец Николай не отказывает. Причем приходят к нему с такой просьбой даже люди из других конфессий, недавно такой случай был «на передке».

А вот на чьей стороне Бог и как сочетается главная идея православия — возлюбить ближнего своего, — с тем, что люди убивают друг друга, тут любой профессионал из среды духовенства просто поясняет, что в этом и заключается одно из проявлений данной нам свободы воли и возможности выбора. «С той стороны люди говорят, что Бог с ними. Но если посмотреть на то, что они делают, то веры с ними нет. В их действиях нет Бога. Особенно это видно, когда захватывают храмы», — в этот момент лицо отца Николая изменилось и уже и намека на улыбку не осталось. По нему было видно, что эта тема больная, и говорить об этом ему сложно. Поэтому договариваемся о встрече на службе, которую полевой священник проводит с бойцами ежедневно, в том числе и перед отправкой на боевые операции на линию фронта.

Благословение перед боем

Жарило июньское солнце, боец в нескольких метрах от нас шумел бензопилой, а с кухни доносились запахи готовящегося обеда. Мы сидели посреди леса на невысоких скамейках, сбитых из спиленных деревьев, пили невкусный армейский кофе, который совсем не поменялся минимум с августа 2017 года, когда пришлось отведать его в блиндаже под Авдеевкой.

На свеженьком столике стояла чья-то чашка с уже остывшим чаем. Владелец появился через какое-то время, сел рядом, завел неторопливый разговор, обычный при знакомстве: кто откуда, кто где успел побывать. Оказалось, что его тоже зовут Николай и он недавно приехал помогать отцу Николаю править службу. Пока ждали священника, новый знакомый делится впечатлениями от недавнего эпизода.

«Будят меня в два часа ночи. Бойцы попросили отца Николая благословить их перед отправкой на боевое задание. Зашли в храм, а они в броне, с касками, с автоматами, стоят, склонив голову, — рассказывает Николай. — Отец Николай их благословляет, а я смотрю, и меня оторопь берет. Ведь они могут не вернуться, едут на фронт. Это меня очень впечатлило».

Сам Николай приехал из Москвы. Говорит, весь прошлый год пытался попасть в зону СВО, но получилось только теперь. А кроме помощи своему тезке-священнику его задача — общаться с бойцами, оказывать психологическую помощь. Говорит, набрал с собой одежды, а здесь выдали форму, чтобы привлекать меньше внимания. Одно только отличие — на рукаве шеврон с ликом Иисуса. А прямо сейчас тезка отца Николая привез в полевой храм икону, которая используется на литургиях.

Появился отец Николай, уставший, задумчивый, взял иконы святых Николая и Георгия Победоносца, всё необходимое для проведения таинств, и мы все уместились в потрепанную «Ниву». Батюшка сел за руль, своему помощнику дал команду занять переднее пассажирское место, а мы расположились сзади. Старенький автомобиль периодически капризничал, но всё же завелся, и мы поехали в соседнее расположение. Часть дороги пришлось пройти пешком. В пункте назначения командир построил личный состав, все сняли головные уборы. Выбритые под ноль макушки блестели от пробивающихся сквозь ветви деревьев лучей обжигающего солнца. Бойцы Николай и Георгий взяли иконы своих святых, и служба началась.

Вот так, под открытым небом, привычная любому прихожанину литургия выглядит совсем иначе, здесь нет тех, кто ходит по привычке, скучая и поглядывая на часы. Для солдат это не просто общее богослужение, это еще и защитный ритуал, возможность получить еще немного силы и везения, отпустить страх, исподволь живущий в каждом, даже самом храбром человеке. А подразделение сейчас стоит на одном из самых горячих участков ЛБС — севернее Артёмовска, и боевой опыт новоиспеченные солдаты получают не только на полигонах, но и непосредственно во время огневого контакта с противником. Неудивительно, что перед боем военнослужащие обращаются за благословением, просят о личной беседе. Батюшка старается не отказывать никому. Бойцы даже сколотили для него большое деревянное кресло, чтобы по вечерам сидеть вокруг на скамейках и разговаривать.

Тройная служба

«Для меня самые тяжелые и страшные события — это когда не вертаются наши воины, те, кто погибают. Я с этими воинами рядом сидел, чай пил, молился, общался, благословлял их на выполнение задания, когда они отправлялись. Потом, когда получаешь весть о том, что погиб — это самое тяжелое, потому что они для меня не просто воины, они дети для меня. Хоть некоторые из них старше меня по возрасту, но всё равно они для меня дети — воины православные», — говорит священник, и становится понятно, почему он грустен и подавлен. Бригаду перекинули на одно из самых горячих направлений, интенсивность огня высокая, поэтому потери среди личного состава нередки.

Отсюда, наверное, и появляется естественное стремление найти защиту перед лицом смерти, которая всё время изобретает способы, лишь бы добраться до человека. Я регулярно встречал на позициях у бойцов небольшие иконки, которые лежали на мешках с песком, а на некоторые военнослужащие носят неофициальные шевроны со Спасом Нерукотворным, которые раньше любили ополченцы, в армии еще недавно это было редкостью. Хотя в «Ветеранах» люди разные — есть прикомандированные мобилизованные, есть добровольцы, есть и бывшие заключенные, решившие идти воевать.

«Мне кажется, настоящий мужчина, любой, не задумываясь, отправится сюда. У нас истинные, настоящие добровольцы, которые пришли во спасение от нацизма, от супостатов, которые пытаются разрушить православие. Вот они, истинно веруя в Бога, выполняют поставленные задачи на территории СВО, — говорит отец Николай. — Как любой мужчина, я тоже должен исполнять свой воинский долг. Но как священник, не имею права брать в руки оружие, у меня другое оружие: слово, крест и Евангелие».

И служба у Батюшки тоже тройная. Он служит Богу, своей стране и людям. Слова Спасителя «жатвы много, а делателей мало» — точная характеристика жизни таких людей, как отец Николай, чей духовный опыт является опорой для других, когда к вере приходит всё больше людей. Обычная работа приходского священника, с обучением, крещением, причастием и общением с прихожанами, на войне прирастает огромной ответственностью. Ведь и священник понимает, какого чуда ждут бойцы. И даже отправляясь немного отдохнуть, непрерывно думает о тех, кого благословлял перед отправкой на боевое задание.

При поддержке Института развития интернета (АНО «ИРИ»)