Почему Турция не вступила во Вторую мировую войну?

Сталин между Ататюрком и Иненю

С 1921 по 1938 год стратегическое партнёрство России и Турции было одним из столпов безопасности двух государств. Но в последние годы жизни Мустафы Кемаля во взаимоотношениях между Москвой и Анкарой появились проблемы. Данные эпизоды практически не изучены историографией. Недавно турецкая газета Yeni Asya вспомнила этот период двусторонних отношений, написав, что «Иосиф Сталин изменил своё отношение к основателю Турецкой Республики потому, что последний принял изгнанного из России коммуниста Троцкого». При этом издание уточняет: «В 1923 и 1924 годах, когда коммунистической Россией управляли три крупных лидера (Ленин — Троцкий — Сталин), а во главе кемалистской Турции также находился сильный триумвират (Мустафа Кемаль, Исмет-паша и Февзи -паша), два триумвирата были каким-то образом между собой связаны».

Действительно, в начале 1920-х годов Сталин вместе с Троцким готовили формирование «Социалистического Турана», объединяющего в единое государство турок бывшей Османской империи и тюрок бывшей Российской империи. Мустафа Кемаль, принимая правила «игры» большевиков, настаивал, к примеру, о передаче под юрисдикцию «братской Турции» Баку, «поскольку англичане лишили турок энергоресурсов». Лишь после того, когда Кемаль отказался от предлагаемого Москвой «революционного геополитического проекта» — провести масштабную советизацию в Турции и начать экспансию на весь Ближний Восток — Сталин в Закавказье реанимировал термин «Азербайджан», стал выставлять его уже в качестве «центра всего тюркского мира». В ответ, как свидетельствуют недавно опубликованные документы из турецких архивов, Кемаль решил возродить идеологию пантюркизма, что привело к обострению внутриполитической борьбы между соратниками Кемаля, а также охладило отношения с Кремлем. Историки до сих пор теряются в догадках, кто именно стоял у истоков готовившегося в 1926 году покушения на Кемаля, было ли вообще покушение, или по примеру московских показательных процессов он таким образом устранял от власти своих бывших сподвижников. Кстати, ещё будучи главой правительства Турции Реджеп Тайип Эрдоган, ведя политическую дискуссию со своими главным политическим оппонентом, основанной Кемалем Народно-республиканской партией (НРП) демонстрировал снимки с первой полосы газеты «Джумхуриет» начала 1933 года, где было опубликовано приветствие турецкого правительства Адольфу Гитлеру в связи с его приходом к власти в Германии. Тогда Эрдоган обвинил НРП в «политической беспринципности».

В этой связи современный германский историк Штефан Ихриг пишет в своей книге «Ататюрк в нацистском воображении» следующее: «Сказать, что корни восхождения Третьего Рейха были тщательно изучены, было бы преуменьшением. Тем не менее один из элементов захвата власти Гитлером в значительной степени игнорировался: это роль Турции и Ататюрка — или, как его называл Гитлер, „сияющей звезды — в его мышлении“, намекая на прогерманскую стратегическую ориентацию тогдашней Анкары на базе реанимации исторических связей Германии с Османской империей. В октябре 1937 Кемаль отправил в отставку премьера Исмета Иненю, одного из основателей и лидеров НРП, назначив на этот пост Джеляля Баяра, что было воспринято в Москве как „политическая победа в Турции прогерманских сил“.

В последние годы жизни Ататюрк много пил, посещал европейские кварталы, встречался с эмигрантками из России, любил танцевать. Однажды, как удалось установить турецкому историку Садыку Туралу, получившему доступ к засекреченным архивным материалам, 10 ноября, в день основания Турецкой Республики, он в полвторого ночи в компании личных друзей и девушек явился в советское посольство и обратился к российскому послу с вопросом: „Почему ваш лидер не поздравил меня с нашим праздником?“. Посол СССР в Турции Карахан ответил, что турецкого лидера с праздником поздравил председатель ЦИК Михаил Иванович Калинин. На это Ататюрк задал следующий вопрос: „Ваш председатель ЦИК является и вождём?“. — „Нет“. — „Кто ваш лидер?“. — „Сталин“. — „Тогда он пусть меня и поздравляет. Я и председатель, и вождь страны. Пусть не Калинин, а Сталин присылает мне поздравление“, — заявил Ататюрк. После этого эпизода Ататюрк, как утверждает турецкий профессор, произнёс такие слова: „Я знаю, у вас есть сильная и механизированная армия, но я ни её, ни вас не боюсь. За меня стоят 18 миллионов человек. Достаточно одного моего слова. Что захочу, то народ и сделает. Я могу принести большой вред, хотя, конечно, никогда не пойду на это, потому что моё слово и моя дружба священны“. Слова Ататюрка были записаны и отправлены послом в Москву под грифом „совершенно секретно“ с надписью „для личного прочтения Сталина и Молотова“.

10 ноября 1938 года в бывшей резиденции османских султанов Долмабахче в Стамбуле Ататюрк скончался. Врачи поставили диагноз — цирроз печени, однако, как утверждает турецкий историк Али Кузу, данные о вскрытии тела так и не были обнародованы, что породило невероятное количество слухов, вплоть до того, что он был убит. И сразу, как пишет газета Aksam, 11 ноября 1938 года Иненю большинством голосов — „неожиданно“ — в парламенте получает пост второго президента Турции. Кстати, к этому историческому эпизоду также возвращался Эрдоган, который сравнил Иненю с Адольфом Гитлером. „Иненю — это тот политик, который ввел в обращение новые денежные купюры без изображения Ататюрка, сразу после его смерти,- восклицал Эрдоган. — Были выпущены новые почтовые марки — тоже без изображения Ататюрка. Кто это сделал? Народно-республиканская партия хорошо об этом знает. После Второй мировой войны в Германии не осталось камня на камне, а сейчас она является сильно развитой страной. Что приобрела Турция во время правления НРП? Я располагаю огромным архивом с многочисленными досье на Иненю. Мой народ должен знать это“.

Действительно, какую политику стал осуществлять Иненю? В специальной справке о нём, подготовленной заведующим Ближневосточным отделом Наркомата иностранных дел СССР Н. Новиковым, отмечалось, что „Иненю является сторонником этатизма и опоры на внутренние ресурсы. Во внешней политике он — защитник независимости Турции, сторонник развития дружественных отношений с СССР“. В справке Новикова также указывается, что между Ататюрком и Иненю имелись трения по вопросу об ориентации во внешней политике. Теперь он начинает привлекать на руководящие посты ряд деятелей, находившихся в оппозиции к Ататюрку. В то же время Иненю стал сужать возможности как коммунистических, так и пантюркистских сил, а против последних, правда, только в 1944 году, когда исход Второй мировой войны был очевидным, устроил судебный процесс. Что касается внешней политики, то Анкара лавировала, пытаясь прикрываться всевозможными предлагаемыми ей Берлином, Лондоном, Парижем и Москвой геополитическими комбинациями. В 1939 году Турция заявляла, что „она может в первую очередь подвергнуться нападению со стороны Германии“, соглашалась с мнением Москвы о том, что это нападение, вероятнее всего, произойдет с севера через Румынию и Болгарию».

Иненю пытался всё выяснить наверняка для того, чтобы сделать главную ставку. Сегодня авторитетное турецкое издание Uluslarası Politika Akademisi констатирует: «С началом Второй мировой войны Турция подписала договор о взаимопомощи с Великобританией и Францией, однако, действуя с целью сохранения целостности и независимости страны, она приложила всевозможные усилия, чтобы уберечь государство от втягивания в войну, и, отталкиваясь от этой отправной точки, преследовала разную политику в зависимости от хода событий. Опасаясь превосходства немецкой армии в войне, по настоянию турецких государственных деятелей 18 июня 1941 года Турция подписывает Пакт о ненападении с Германией. Как только 22 июня 1941 года Германия объявила войну СССР, Турция заняла позицию нейтралитета. Между Великобританией и СССР было подписано соглашение о совместных действиях против Германии. В ходе войны Турция словно разыгрывала шахматную партию, совершая разнообразные дипломатические маневры. В периоды превосходства Германии на передний план вдвигались политики, известные своей приближенностью к ней, упрочивались их позиции, они способствовали развитию двусторонних отношений государств. С потерей Германией политического, экономического и военного превосходства в последующие годы войны приближенные к Германии политики и бюрократы один за одним уходили в отставку. Среди многочисленных предположений в этой связи высказывается идея о том, что фельдмаршал турецкой армии Февзи Чакмак был снят с занимаемой должности главы Генерального штаба ввиду этого обстоятельства. Следовательно, благодаря невероятным усилиям турецких государственных деятелей, прежде всего президента Иненю, Турция смогла уклониться от втягивания в войну и остаться в стороне от разрушительных событий».

Но такая «двойная игра» вызывала серьезные подозрения со стороны советского правительства, тем более что Турция осуществляла поставки в Германию стратегического сырья. Анкара располагала информацией о том, что «её вопрос рассматривался в предвоенных контактах между Берлином и Москвой». Потом этот фактор был использован Германией для воздействия на Турцию, как и Москва почти с аналогичных позиций давила на Анкару. Речь идёт об одном из самых спорных вопросов в истории взаимоотношений Советской России и Турции в этот период. До сих пор историки ведут споры о том, готовила ли тогда Турция нападение на СССР.

Достоверно известно, что продвижение нацистов к Кавказу пробудило определённые надежды в пантюркистских турецких правящих кругах, пытавшихся осуществить свой грандиозный геополитический проект. Турецкая армия была мобилизована, к границе с Советским Союзом придвинулись около 30 турецких дивизий. Первоначальный замысел овладения ресурсами Северного Кавказа рассматривался германским командованием летом 1941 года и был конкретизирован в документе, получившем название «Операция из района Северного Кавказа через Кавказский хребет и Северо-Западный Иран в целях овладения перевалами Равандуз и Хинаган на ирано-иракском направлении». Планируя захват Северного Кавказа, германское командование готовилось не только воспользоваться богатыми ресурсами этого региона, но и распространить влияние Германии на все Закавказье и даже на Ближний Восток с его нефтяными запасами. В ответ, с 25 августа по 17 сентября 1941 года, СССР и Англия осуществили совместную операцию «Согласие» по вводу войск в Иран.

Но к тому времени существовал и сценарий, подготовленный в 1939 году, по которому Лондон и Париж в ответ на пакт Сталина с Гитлером готовили бомбардировку Баку, что напрямую вытекало из заключенного 19 октября 1939 года британско-французско-турецкого военного союза о взаимопомощи в случае переноса боевых действий в регион Средиземноморья. Правда, в протоколе №2 договора о заключении союза турецкое правительство указало, что его положения не распространяются на Советский Союз, но это в новых условиях могло измениться. Взятие немцами Сталинграда или прорыв их в Закавказье стали бы сигналом для Турции для ввода своих войск в Закавказье. Такие планы были свернуты только после успешного контрнаступления Красной Армии на советско-германском фронте, но в первую очередь после Сталинградской победы. 23 февраля 1945 года Турция формально объявила войну Германии, хотя в боевых действиях участия не принимала. Вот почему давление Сталина на Иненю, которое осуществлялось с Тегеранской конференции вплоть до Потсдама, не увенчались успехом — за плечами турецкого президента стояли Лондон и Вашингтон.