Писатель Михаил Булгаков, насчитавший в Киеве времен гражданской войны 18 переворотов, воевать ни за Петлюру, ни за гетмана Скоропадского не хотел. Хотя его как военного врача при отступлении из Центральной рады пытались мобилизовать. К украинцам как к народу он никаких недобрых чувств не питал, но к идее независимой украинской государственности относился, мягко говоря, прохладно, что и вывел в знаменитом романе «Белая гвардия».

Иван Шилов ИА Регнум

Для него даже большевики были более своими, чем УНР, Центральная рада и Директория. Поэтому Булгаков дезертировал и прятался от украинской мобилизации на даче — в Буче. Об этом рассказывала первая жена писателя Татьяна Лаппа биографу Мариэтте Чудаковой, которая собрала воедино все разрозненные данные о жизни Михаила Афанасьевича и опросила трех его жён.

Таким образом, если верить сказанному на днях в сюжете ТСН для украинского «единого телемарафона», УНР пала из-за таких вот «ухылянтов», как русский киевлянин, испытывавший брезгливость от персонажей, самовольно провозгласивших себя новой властью. В репортаже из музея с демонстрацией документов украинских защитников образца начала века приводится мнение специалиста, что провал тогдашней мобилизации стал причиной поражения в войне с большевиками. Тогда, мол, как и сейчас, долго обсуждали закон о мобилизации, тысячи взрослых мужчин избегали воинской повинности, в результате в 1919 году Киев без боя сдали Красной армии.

политикаКонец «байрактарщины». Украинская пропаганда ищет новую формулу победы

«Анализируя провал мобилизации столетней давности, современные историки скажут: именно те, кто прятался по подвалам во время нашей освободительной борьбы, несколькими годами позже съели собственных детей во время голодомора. А был не только голодомор, а и коллективизация, было раскулачивание, несколько волн ссылок на Север и в Среднюю Азию, тюремное заключение несогласных. Все это делала Москва. И сейчас тот самый враг делает что-то очень похожее на временно оккупированных территориях»,— резюмировала корреспондент телеканала 1+1 Нелли Ковальская.

А центральный герой сюжета, заместитель директора Национального военно-исторического музея Украины Ярослав Тинченко поставил жирную точку: «Демократия и мобилизация — вещи несовместимые, если идет мобилизация, не может быть никаких обсуждений, к сожалению».

Такими нехитрыми параллелями с помощью насквозь лживого и притянутого за уши изложения прошлого главный «излучатель» пытается донести до граждан простую мысль: хватит бегать от мобилизации, а то снова придут русские и начнут вас истязать. Будете через 20 лет своих детей есть. Вот только проблема в том, что никакого теплого чувства родства с Петлюрой и Скоропадским у современных украинцев нет и взяться ему неоткуда.

Петлюра перед отрядом украинских националистов

Гораздо более цепляющей и эффективной могли бы стать аналогии с Великой Отечественной войной. Да вот беда, её так долго и старательно демонизировали, переводя в категорию чуждых событий и «повторной оккупации», что других примеров просто не осталось. Украина, претендующая на советские границы 1991 года, иезуитски выводит себя от УНР, даже трезубцы на шевронах военнослужащих ВСУ скопированы с нарукавных знаков соответствующего периода. Хотя с 2014 года мотивировала всех по-комсомольски: «Надо Родину защищать».

А вот сто лет назад защищать УНР желающих не нашлось по совершенно объективным причинам: для большинства населения её деятели были просто никем и никакой реальной власти это протогосударство не имело. Мы уже цитировали по случаю свидетельство белого генерала Андрея Шкуро о настроениях крестьянства Екатеринославщины, но будет уместным сделать это еще раз:

«Гетмана Скоропадского они решительно и единодушно осуждали.

— Это был панский царь, — говорили они, — панам землю роздал, а нам — ничего.

Сепаратистских идеалов Петлюры они совершенно не разделяли и вообще не интересовались им, считая его чем-то вроде чудака, психопата.

— Какие мы украинцы, мы русские, — заявляли они, — только мы казаки.

Дело в том, что левобережные хохлы — прямые потомки запорожцев — гордились своим прозвищем «казаки» и мечтали о восстановлении Запорожского казачества. Больше всего симпатизировали, однако, крестьяне батьке Махно».

1917 год — период, когда на пространстве бывшей Российской империи власть нигде не была стабильна, появлялись новые действующие лица, уходили старые. Каждый мог провозгласить любое государство, и в конечном счете украин было целых четыре — УНР, Западно-Украинская народная республика, Украинская Народная Республика Советов со столицей в Харькове и Донецко-Криворожская народная республика. А с марта 1919 года возникла уже УССР.

политикаЮный петлюровец. Зачем Зеленский решил раздавать украинские паспорта

Все то бурление было чисто партийной историей, каждый пытался провозгласить свою идеологию и собирал собственное войско. В том же Киеве массово создавались советы рабочих и солдатских депутатов, и знаменитое восстание рабочих Арсенала, подавленное Петлюрой, было частью партийной борьбы. Губернские и уездные центры сотрясались от митингов и демонстраций. Даже под шумок повалили памятник Столыпину на Думской площади. Власть была очень шаткой, можно сказать, ее как таковой не было.

Те, кто изначально ратовал за федеративное положение украинских земель в составе новой России под властью «временного правительства» (а от России долго отделяться никто и не собирался), представляли собой пестрейшую толпу. На одной из таких встреч собралось аж 100 представителей от украинских националистических организаций, у которых возникла идея создания Центральной рады. В нее вошло 25 человек представителей от националистических организаций, военных, духовенства и студентов.

Они плохо находили общий язык (по свидетельству, например, одного из основателей Украинской революционной партии Дмитрия Антоновича, который впоследствии вошел в состав УЦР, с Товариществом украинских поступовцев они общего языка не нашли. Но согласились на механический договор — создать временную Раду, а она потом созовет Национальный конгресс, который уже изберет настоящий постоянный парламент. Главой избрали Михаила Грушевского, который на тот момент находился в Москве.

Михаил Грушевский

После его возвращения в апреле 1917 г. в Киеве прошла демонстрация, на которой партии потребовали автономии Украины в составе России. Институт национальной памяти Украины в наши дни сообщает, что в демонстрации приняли участие более 100 тысяч человек, хотя на тот момент в Киеве было 467 тыс. жителей, из которых русские составляли более 50% — 231 403 чел., евреи почти 19% — 87 246, малороссы (украинцы) — 12,21%, то есть 56 225 человек.

Кто принимал участие в демонстрации, которую считают основополагающей для провозглашения автономии (и кого позднее собиралась мобилизовывать Центральная рада), если за пределами Киева про эти инициативы почти никто не слышал, вопрос риторический. Наверное, воодушевленные русские и евреи. А факты таковы, что «защищать Украину» под Круты в январе 1918 г. отправилось то ли 300, то ли 500 студентов — больше желающих не нашлось. В Директории Симона Петлюры главной военной силой стали галицкие Сечевые стрельцы. А гетман Скоропадский недолго продержался на немецких штыках.

общество«Война за контроль над людьми, а не над землёй». В Киеве ищут себя

Вот показательная цитата Грушевского: «Чтобы краевая власть стала настоящей фактической властью, под ней должна быть крепкая основа, и такой может быть только провозглашение Украинской Народной Республики». Достаточно очертить на бумаге ее границы, и все получится. Они даже не задумывались о том, что народную республику должен поддерживать этот самый народ.

А народ традиционно в расчет не принимался. Ну и он никуда и не пошел, а поддержал большевиков, которые предлагали понятные условия дальнейшего существования — землю крестьянам, вся власть выборным Советам, без помещиков, буржуев и попов.

То, что случилось потом, можно считать прямым следствием безыдейности и глупости «украинской власти», её неумения видеть главное. Вместо пропаганды своих идей и привлечения сторонников они сеяли рознь. Киевлянам УНР и Директория запомнились расправой над белыми офицерами в декабре 1918 года, еврейскими погромами, а на улицах разношерстное воинство грабило и убивало без суда.

Страны Антанты независимую Украину не признавали, и потому в итоге Петлюра пошел искать союза с Польшей, которой и пообещал в качестве почетного приза ЗУНР, с которой всего полгода назад торжественно был заключен акт о слиянии, «Злуке», имеющей теперь статус государственного праздника. В этом у режима Зеленского действительно большое сходство с предшественниками. И точно так же, как сто лет назад, украинское население не имеет ответа на простой вопрос: а что именно оно должно идти защищать ценой своей жизни? Потому что крикливые патриоты, увешанные оружием, ничего ценного предложить не могут.