Раскол семей и «жёны декабристов». Репортаж из Сватово

Стоящий почти на самой передовой в ЛНР город Сватово по ощущениям откатился в далекие 90-е годы. Интернета здесь нет, работы почти тоже нет — градообразующие предприятия давно остановились — зато в максимальном плюсе валютчики и торгаши. Вполне бойко работает рынок, где продаются многие продукты и дешевые вещи не очень высокого качества. С топливом, как и с автозапчастями, туго, поэтому местные ездят или на умирающих «жигулях», или на привычных велосипедах.

В связи с тем, что здесь много людей в форме, они — двигатель сватовской экономики, и товары в первую очередь завозят под их потребности. А главные услуги — обналичка с банковских карт и сдача военным жилья в аренду. Украинский «Ощадбанк» по обозначенной схеме уже не работает, а российский «ПСБ» — еще не работает. Поэтому всем приходится пользоваться услугами ребят в спортивных костюмах, которые праздно шатаются возле центральных магазинов и предлагают обрести «кеш» за нескромную плату в 6–8% от необходимой суммы.

Военные тоже владеют уникальной услугой: на одном из столбов мы обнаружили объявление, в котором предлагалось за вознаграждение скачать из интернета свежие фильмы и музыку на флешку клиента. Оторванные номерки явно свидетельствовали о том, что такой бизнес имеет свой успех.

Однако это еще не значит, что между местными и военнослужащими есть доверительные отношения и теплое сотрудничество. Украина слишком близко и регулярно напоминает о себе ракетными обстрелами, три-четыре раза в неделю обязательно. Буквально недавно американским «Хаймарсом» почти в центре города был разрушен дом местного депутата. Бойцы уверены, что такую точную наводку могут дать только местные жители.

«Да что там говорить, некоторые горожане прямо с ненавистью на нас смотрят. А был случай, когда договорились разместиться у одной женщины, а ее родственники аж шипели, спрашивая — зачем она нас пустила в свой дом. Ведь, говорили они, скоро украинские войска сюда могут вернуться… И тогда тут всем несдобровать», — рассказывает боец с позывным Мотя из спецподразделения ЗРБ «Охотники на ведьм», наш проводник по городу.

Как именно — есть примеры. Мотин сослуживец попал в плен, после которого покончил с собой. Не смог пережить все пытки и издевательства. Поэтому к нейтралитету местных боец относится с пониманием: соседи всё видят. Но, может быть, всё наладится потом, когда всё закончится, и победа будет за нами. А пока, по мнению бойца, в Сватово есть как минимум человек десять, состоящих в ДРГ. Наш провожатый даже по секрету пересказывает байку про двух польских наводчиц, девочек лет 15–16, корректировавших минометный обстрел и в итоге убитых. Мол, нашли при них документы, но разве разведка такое кому покажет?

Конечно, ФСБ и военная полиция упорно трудятся, периодически кого-то ловят и видят в телефонах переданные на украинскую сторону координаты расположения российских военных — передают своим родственникам, воюющим на стороне Украины. Но всех не выловишь. И потому домашнюю еду с рук на улице военные предпочитают не покупать. Инструктаж по технике безопасности всегда оперирует практическими примерами, и случаи отравления, как говорят, не единичны. Заодно запрещена и продажа алкоголя — такое правило действует во всех населенных пунктах вдоль передовой. Как и комендантский час с девяти часов вечера, а местами и раньше.

Подобный режим неопределенности, когда еще неизвестно, чья возьмет, отражается и на внешнем облике Сватово. Вот мы идем по улице с кричащим названием «Державна», вывески на русском языке пока еще редки, и местная украинская топонимика заставляет чувствовать себя неловко. Заходим в магазин — а там висит реклама с изображением украинского флага. В очереди под ней спокойно стоят российские военные, никто даже не обращает внимания, прямо какой-то сюрреализм.

Забуксовал здесь и снос памятников, затеянный при украинской власти. На большом мемориале, в центре которого горит Вечный огонь, многочисленные плиты с именами погибших местных жителей — от голода 1930-х годов (такие памятники устанавливались в обязательном порядке во всех населенных пунктах — ред.), в Афганской войне и в Великой Отечественной. Все на украинском языке, а рядом — центральная плита, явно недавно установленная, с надписью по-русски: «Я помню, я горжусь тобой, защитник Отечества!». И красное знамя рядом. А чуть дальше грустным памятником всему этому раздвоению стоит попавшее под обстрел здание. От него остались только стены и табличка на мове: «В этом доме жил Герой Советского Союза…»

Совсем неподалеку в парке, где отдыхает местная молодежь, есть популярный адресный указатель. Одна из стрелок сообщает: «668 км до Киева». И тут же рядом — запыленные выгоревшие от солнца деревянные статуи чубатых казаков, которых время раскололо снизу доверху. Наверное, самая говорящая картина о том, как на ушедшей отсюда Украине вот так же раскололось всё — государство, карьеры, жизни, судьбы, семьи.

«Я знаю в Сватово одну семью из пяти человек. Девушка Виктория, её дочка и три сестры. Их эвакуировали из одного из поселков с передовой. А родители не успели и остались под контролем украинских властей. Семья разделилась, — вспоминает наш спутник. — Их отец пытался чего-то добиться, чтобы им помогли вернуть семью, а вместо этого его мобилизовали и отправили на фронт, фактически воевать против своих дочек. Они теперь иногда звонят матери, плачут, ждут, когда смогут вновь встретиться».

Вообще, по Сватово очень заметно, что многие семьи остались без мужчин. Опять же, большинство волонтеров — это женщины, которые помогают организовать доставку «гуманитарки», чаще всего, жены и матери военнослужащих. Плюс в город часто приезжают жены мобилизованных бойцов. «Буквально вчера встретил двух — им по 25–30 лет. Я их спрашиваю — не страшно сюда ехать? А они ответили, что им совесть не позволяет отсиживаться, пока их мужья тут служат. Тут находятся, можно сказать, жены декабристов. Они на свой страх и риск сюда приехали навестить своих мужей, которым дают небольшой отпуск. Они тут отдыхают неделю-две вместе, а потом опять служба», — рассказывает Мотя.

Кто знает, может, для кого-нибудь из них Сватово, возникшее когда-то на пограничье на краю дикой степи, станет новым домом. Город вынырнет из нынешнего безвременья, закипит работа, а интернет станет общедоступным. Пока же под билбордом с надписью «Россия — это маткапитал» сидят торговцы пирожками и напитками, примета нынешнего времени. Но зато дворник, наводящий порядок в парке, где над украинскими афишами уже развеваются российские флаги, выглядит как настоящий символ надежды.