Asia Times: Китай и Центральная Азия могут стать следующей целью исламистов

Китай будет внимательно следить за контртеррористической операцией сирийской правительственной армии в северо-западной провинции Идлиб, которую специальный посланник президента США по борьбе с «Исламским государством» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) Бретт Макгерк назвал «самым большим убежищем для «Аль-Каиды» (организация, деятельность которой запрещена в РФ)» с момента терактов 11 сентября, пишет Кристина Лин в статье для издания Asia Times.

Читайте также: Strategist: Китай в погоне за ресурсами Африки

Опасность для Китая и стран Центральной Азии заключается в том, что большое количество узбекских и китайских уйгурских боевиков могут вернуться обратно в свои страны. Для Пекина возвращение джихадистов может изменить ситуацию в сфере безопасности в Синьцзян-Уйгурском автономном районе и остальной части Китая.

В недавней статье Джозефа Хоупа, опубликованной Джеймстаунским фондом — американской неправительственной исследовательской организацией, приводятся доводы в пользу того, что уйгурские боевики, принимавшие участие в боевых действиях в Сирии, рассматривают Китай своей следующей целью.

В начале 2017 года ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) выпустило видео, в котором группа уйгуров угрожала Китаю. Угрозы исходили также и от исламской частной военной компании (ЧВК) Malhama Tactical, которая подготавливает различные группы джихадистов в Идлибе. По данным Джеймстаунского фонда, Malhama Tactical активно предлагает свои услуги уйгурам из Синьцзян-Уйгурского автономного района.

Malhama означает «Армагеддон». Бойцы Malhama Tactical хорошо вооружены и экипированы. Они похожи на бойцов других ЧВК, лишь за одним исключением: они предлагают свои услуги исключительно экстремистским группам. Несмотря на то, что в настоящий момент крупная террористическая атака в Синьцзяне кажется чем-то немыслимым, некоторые аналитики отмечают, что способность Malhama Tactical «превращать сердитую уйгурскую молодежь в элитных бойцов» угрожает не только Синьцзяну, но и наземным коридорам китайской инфраструктурной инициативы «Один пояс и один путь».

В свое статье Хоуп отмечает, что опасность для Пекина заключается не в том, что тысячи бойцов могут вернуться из Сирии и начать открытую борьбу, а в том, что всего несколько высококвалифицированных экстремистов могут пересечь границу. Эти экстремисты могли бы подготовить многочисленных будущих радикальных лидеров, передать технические и тактические знания, ресурсы и обучить методам радикализации общества.

Читайте также: Kronen Zeitung: Израиль увеличивает число женщин в кибервойсках

К сожалению, такая угроза может привести к ужесточению мер безопасности в Синьцзян-Уйгурском автономном районе, что, в свою очередь, может поспособствовать радикализации уйгурской молодежи и, как следствие, дальнейшему ужесточению политики КНР в сфере безопасности. Этот порочный круг не будет способствовать сохранению стабильности в регионе. Однако стоит надеяться на то, что операция сирийской армии, направленная на нейтрализацию террористической угрозы в Идлибе и подрыв связей с Синьцзяном, побудит Пекин ослабить свои принудительные меры в Синьцзян-Уйгурском автономном районе.

Следует также предпринять меры по ликвидации в Афганистане боевиков уйгурского незаконного вооруженного формирования «Туркестанской исламской партии» (организация, деятельность которой запрещена в РФ), которые в собственной литературе указывают на важность операций как в Афганистане, так и Сирии. В прошлом месяце в журнале Фонда защиты демократии Long War Journal появилась информация о том, что новый лидер «Туркестанской исламской партии» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) в Сирии прибыл из Афганистана, что указывает на связь между деятельностью боевиков в обеих странах.

В Китае понимают, что боевики «Туркестанской исламской партии» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) выстраивают связи между двумя театрами боевых действий, поэтому в августе 2016 года Пекин активизировал антитеррористические действия как против уйгурских боевиков в Афганистане, так и в Сирии. 4 августа 2016 года Китай сформировал антитеррористический альянс с Афганистаном, Пакистаном и Таджикистаном. Тогдашний спикер госдепартамента США Марк Тонер отметил, что, по мнению Вашингтона, данный шаг является «позитивным» для региона.

Через несколько недель Китай подписал военные соглашения со «вторым Афганистаном» — Сирией — по оказанию гуманитарной и антитеррористической помощи. Китай уже давно занимается подготовкой афганских сил безопасности, и, когда боевики «Туркестанской исламской партии» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) открыли новый фронт в Сирии, Пекин также активизировал свою помощь сирийским силам безопасности.

Тем не менее пока неясно, отнесется ли Вашингтон к антитеррористическим усилиям КНР в Сирии также позитивно, как в Афганистане, учитывая противоречивую организационную структуру, созданную в Сирии Пентагоном и ЦРУ. Ярким примером этой противоречивости является эпизод, имевший место в Сирии в 2016 году, когда поддерживаемая ЦРУ джихадистская оппозиция начала боевые действия против курдских отрядов, поддерживаемых Пентагоном. Оказалось, что США фактически организовали опосредованную войну против самих себя. Чтобы исключить подобную политику в будущем, США стоило бы выработать более целостный подход к борьбе с терроризмом.

Читайте также: Strategist: Не лезь Запад в Сирию, возможно, жертв войны было бы меньше

Если Вашингтон серьезно относится к борьбе с терроризмом, то ему стоит понять, что азиатские страны серьезно обеспокоены в отношении террористических угроз, исходящих из Идлиба, отбросить в сторону свою нездоровую одержимость сменой режимов и начать поиск возможностей для значимого антитеррористического сотрудничества с азиатскими державами, чтобы нейтрализовать террористическую угрозу как в Сирии, так и в Афганистане.