«Удар по святому». Почему музей Шухевича — военная цель

Разрушенный ударным дроном музей главнокомандующего УПА* Романа Шухевича во львовском районе Белогорща только с виду старый двухэтажный дом. На самом деле это точка концентрации украинской культуры и национальной идентичности — именно так инцидент был подан украинской прессой. «Поэтому не стоит удивляться, почему Музей Романа Шухевича представляет собой «военную цель» для российского командования».

Как и одно из зданий университета, в котором учился сам «провиднык» Степан Бандера. В украинской пропаганде принято утверждать, будто он пугает россиян, «остается врагом номер один всей российской власти, главным антигероем российской пропаганды».

И вот уже бывший президент Украины Петр Порошенко развил бурную деятельность по восстановлению святыни, которое профинансирует его благотворительный фонд.

Глядя на биографию профессионального террориста, убийцы и палача на службе гитлеровской Германии, которым был Шухевич, можно удивиться: неужели это и есть идентичность украинцев?

Почему каждый из двух этажей превратившегося в руины здания, где он когда-то скрывался, вдруг «пронизан духом великого лидера и его борьбы за национальную идею»? Какие, по словам Порошенко, «важные решения для Украины ХХ века» здесь принимались и почему это место, где «создавалась основа украинской армии и идея независимой украинской государственности»?

Наконец, каким образом Бандера стал «символом борьбы за независимость», пожрав полноценное и технологически развитое государство до состояния пыльных руин?

Ударный дрон дает нам отличный повод обстоятельно разобраться в содержании тоталитарной идеологии, управляющей современным проектом «Украина», и во многом определяет поведение её руководства. И заодно ответить на вопрос, стоит ли тратить боеприпасы на какие-то памятники во Львове.

Верую, ибо абсурдно

Принято считать, что остатки украинского государства находятся под внешним управлением и работают в интересах иностранных бенефициаров. Однако ни переход под их контроль, ни милитаризация Украины, ни принципиальная внутренняя политика, ни вовлечение в войну с Россией просто ради самой войны не были бы возможны без ядра религиозных фанатиков, истово верящих в идеи столетней давности.

«Украинская идея», в основном сформулированная по европейским фашистским лекалам 1920–1930-х годов Дмитрием Донцовым, по его собственному определению должна жить в сознании в форме категорического приказа. Приказ следует выполнять беспрекословно, для чего национализм должен быть живым и горячим, обрести религиозную страсть.

Донцов пришел к выводу, что проводники украинского национального возрождения XIX–XX веков слишком верили во всесильность разума, потому и проиграли. Его целью было создать новое мировоззрение, проникнутое действительно религиозной верой в единый абсолют — нацию.

Книжка «Национализм», изданная в 1926 году, стала для его последователей натуральным политическим Евангелием. Собственно, Бандера с Шухевичем и стали «героями», потому что подхватили идеи именно страстно, отвергая всякую умеренность и работу мозга.

То же самое требуется и от их последователей.

Еще перед началом Первой мировой войны, когда Донцов страстно призывал Австрию и Германию покончить с российской экспансией и панславистской угрозой, он сформулировал то, что не меняется по сей день.

«В полном сознании своей исторической миссии защищать свою древнюю культуру от азиатского варварства московитов Украина всегда была открытым врагом России, и в своих освободительных стремлениях она всегда искала помощи у Запада. <…>Мы обращаемся с этим воззванием ко всему цивилизованному миру. Пусть он поддержит наше правое дело. Мы взываем к нему в твердом убеждении, что украинское дело есть также дело европейской демократии», — эти пронзительные слова вы можете услышать прямо сейчас от любого представителя украинского политикума.

Почему Запад нашел в лице западноукраинских националистов преданных союзников, готовых уничтожить миллионы в войне против России? Потому что так велит их политическая религия, догматом которой является национально-освободительная борьба. В этой борьбе мессианство украинцев должно быть поддержано союзниками: в 1914 году это была Австрия, в 1941-м Германия, теперь США и Британия.

То, что государство уже было в наличии, можно было просто его развивать и улучшать, в их Евангелии не написано, следовательно, может игнорироваться.

Взамен этого на реальность был наложен сказочный шаблон: Украина попала в рабское подчинение России, в ней нужно вырастить духовную нацию, для чего провести национальную революцию против «московщины». Как и положено, она предполагает кровавые чистки от чужеродной примеси, исходя из принципа «национальной гигиены».

Все это, как несложно понять, является чистой калькой с итальянского фашизма и германского нацизма как близкородственных идеологий, тоже тяготевших к религиозности.

Таким образом, расово верный бандеровец рассматривается как «ариец». Он вершит творческое насилие ради высшей цели. Его вера в вечную правду, идеализм (противопоставленный дегенеративной «демократии») открывает в войне наивысшее проявление романтического духа. А управлять ему приходится пассивным стадом, которое не способно воспринять великую идею во всей полноте, уверовать в неё всем сердцем.

Поэтому стадо безжалостно направляется в нужную сторону, что предельно понятно объясняет методы украинской мобилизации и дальнейшего расходования личного состава. Для бодрости инертной массе лишь следует спускать короткие правила, образы и формулы. Простые, утвердительные, яркие и ясные: «Россия — агрессор», «Украина — це Европа», «весь мир с нами» и т.д.

Насилие, железная безоглядность и война, по утверждению Донцова, были методами, с помощью которых шли путем развития избранные народы. А украинцы — это избранный народ, в отличие от грязных русских рабов, покорно исполняющих волю своих царей. Им по праву принадлежит господство.

Отсюда, к слову, и вытекают концепции об «истинных наследниках Киевской Руси». Стать же украинцем можно, лишь приняв бандеровский шаблон и уверовав.

Секта, несущая смерть

Почему Украина 1991 года стала именно такой, а не какой-то другой, определяет именно идея. Ничего другого, кроме протухших коммунистических лозунгов и галицкого национализма, у неё не имелось; даже при всем желании опереться на какую-то равновесную альтернативу было попросту невозможно.

Да, в публичной политике бандеровцы очень долгое время находились в области маргинеза, набирая на выборах статистическую погрешность. Однако бесконечное вранье крупных политических партий и однообразная имитация идей, за которыми стоял обычный коммерческий интерес, сделали интегральный национализм Донцова — Бандеры единственной «настоящей украинской идеологией».

Как истинные религиозные фанатики, её носители гордо шли за убеждения в тюрьму, они не боялись любого насилия, они растили молодежь и учили её не только ненавидеть, но и убивать. А все остальные политики работу с молодежью считали пустой тратой времени и денег, на которые лучше прикупить недвижимость.

В безыдейном, насквозь коррупционном государстве никто не занимался базовой платформой бытия. А у бандеровцев она была еще со времен создания ОУН* из молодежных фашистских организаций и программой, которую написал Дмитрий Андриевский, бывший член правительства при Центральной Раде, гетмане и член дипломатической миссии УНР.

Там изложено всё то, что было стремительно построено после госпереворота 2014 года, когда правый актив не побоялся с оружием пойти против власти — и взял её сам. Управление вождистского типа с «твердой рукой», искоренение «чужонационального поневолення» в сфере культуры и психики; суровый контроль исторических нарративов, распространение среди населения культа «рыцарскости»; образование на «чужих языках» только с персонального разрешения государства и под его контролем.

Естественно, чрезвычайно важным было определено создание национальной церкви и украинизация богослужения.

Нынешние ВСУ действительно стали «наследниками УПА*» после того, как по оуновским заветам из бывшего осколка Советской армии вылепили «національне військо», полностью изменив его идентичность. А «оккупантов» с украинской земли предлагалось изгнать при помощи «територияльных казачьих частей» (ныне ТРО) и правильной союзнической политики.

Именно тогда Большие Сборы ОУН* определили стратегию «дружить с врагами врагов» — и вот её неукоснительно придерживается бывший русскоязычный еврей Зеленский, которому уже деваться просто некуда.

Идея правит вместо него. Секта не терпит свободомыслия.

А у этой секты, как и положено, есть культовые места, объекты поклонения, свои ритуалы — вроде факельного шествия 1 января — в день рождения Бандеры. Неслучайно ведь шествие перенесли из Львова в Киев, не имеющий никакого отношения к биографии «провидныка»: таким образом столица была символически захвачена и постепенно перевоспитана.

Даже сын советского офицера Виталий Кличко, рассказывавший когда-то в интервью о своей родине СССР, отчаянно боролся за переименование Московского проспекта в честь Степана Бандеры и проспекта генерала Ватутина в честь Романа Шухевича.

Зачем ему это было нужно?

Необходимость принадлежать к стае — основное свойство человеческой психики. А особенно к сильной стае.

Бандеровская секта еще до того, как получила всю полноту власти в стране, сумела создать ощущение силы и безнаказанности, они за свои принципы шли ломать всё, что им не нравилось, и больше так не мог никто. Потому что больше ни у кого не было таких покровителей.

Затем принадлежность к «патриотам» открыла уникальные возможности для быстрого заработка при ещё большей безнаказанности. За свою веру можно убивать, насиловать, жечь — будешь только героем.

Именно это было доказано за восемь лет гражданской войны с непокорным Донбассом. Там происходило ровно то же, что делали начиная с 1941 года созданные оуновцами вооруженные формирования, уничтожившие тысячи поляков, евреев, русских и «несознательных» украинцев, не принявших их догматы.

Таким образом, упорство ВСУ и других вооруженных формирований стоит не только на помощи союзников, но и на управляющем ядре религиозных фанатиков, одержимых тоталитарными идеями. Они будут продолжать войну и сжигать любое количество людей до тех пор, пока их либо не переубедят, либо не лишат возможности воплощать свои идеи в жизнь. Для них все происходящее — в плюс, в огне войны как раз и куется завещанная Донцовым, Бандерой и Шухевичем «Украинская Нация», пусть небольшая, но чистая как хрусталь.

Поэтому если вернуться к вопросу, стоит ли тратить ударные дроны на всякие музеи и памятники — да, стоит. Делать это придется в любом случае. Только не молча, а поясняя, что любая связь с этой идеологией означает смерть, увечья и крупные неприятности. Это военная цель, поскольку является частью идеологической структуры «партии войны», управляющей ею и в войне кровно заинтересованной.

Статус «бандеровец» должен означать немедленное уничтожение, и это не страх, как уверяют пропагандисты. Это разумное и оправданное действие, точно такое же, какое всегда применялось к бешеным животным.

Соответственно, для «пассивного большинства» такой подход самым доступным способом донесет простую в общем-то мысль: чем дальше оно будет от этой секты — тем больше останется шансов на лучшую и счастливую жизнь. Тем более что другой политической религии всё равно предложить некому.

* Организация, деятельность которой запрещена в РФ.