Стратеги без стратегии. Итоги Мюнхенской конференции

Темой нынешней Мюнхенской конференции, которая считается едва ли не главной площадкой обсуждения западных внешнеполитических взглядов, стал странноватый термин Re: vision, который можно истолковать как «пересмотр», «ревизионизм». Очевидно, всех концепций международной безопасности в свете военного конфликта на Украине. Собрались около 40 мировых лидеров, около сотни министров иностранных дел и обороны и другие ньюсмейкеры и создатели, по идее, политических смыслов. Практически все говорили об Украине. Разумеется, первым дали слово — по видеосвязи — президенту Зеленскому. Который для всякой своей подобной речи старается подобрать некий новый сильный образ, дабы подкрепить традиционные просьбы о наращивании поставок вооружений и предоставлении их все новых видов. На сей раз он сравнил Украину с Давидом, Россию — с Голиафом, а военную помощь Киеву — с пращей, которой Давид одолел Голиафа и которая должна стать сильнее, чтобы закончить войну уже в этом году, а в следующем Зеленский приехал бы в Мюнхен лично.

Один из представителей Украины даже попросил начать поставлять кассетные боеприпасы и фосфорные бомбы (мол, Украина не ратифицировала конвенцию о запрещении кассетных бомб, а потому ей можно), но получил отказ из уст лично генсека НАТО Столтенберга. Зато Британия, представленная в Мюнхене премьером Риши Сунаком, дала понять, что может стать первой страной, которая начнет поставлять дальнобойные ракетно-артиллерийские системы — возможно, британские аналоги американских ATACMS. А канцлер Германии Олаф Шольц, который еще недавно подвергался критике за нежелание поставлять Киеву танки, перешел в информационное контрнаступление и сам теперь стал пенять на партнеров, своих бывших критиков, что они медлят с поставками танков.

При этом, в отличие от Зеленского, из западных лидеров никто в скорое завершение военных действий не верит. Зеленский, возможно, тоже не верит, но это другое. Курс взят на долгое противостояние с Россией, рассчитанное на ее истощение. Победа Украины — а вернее, поражение России — видится безальтернативной целью. Всё это происходило на фоне наращивания агрессивной риторики со вбросом новых соответствующих тезисов. Так, представители стран Балтии и некоторые другие поднимали тему «международного трибунала». Глава американской делегации вице-президент Камала Харрис, вспомнив свое прошлое прокурорское амплуа, словно репетировала речь на таком предполагаемом процессе, вбросив в адрес России новое обвинение — в «преступлениях против человечности» (калька с Нюрнбергского процесса). До сих пор представители администрации Байдена говорили лишь о «военных преступлениях». Вероятно, сия «терминологическая возгонка» является своего рода информационной подготовкой к признанию Вашингтоном России «страной — спонсором международного терроризма», что теоретически должно облегчить с точки зрения американского законодательства конфискацию ее суверенных активов. Тема «использования» российских активов для восстановления Украины также в Мюнхене поднималась часто. Причем в том числе представителями прежде относительно дружественных России стран типа Финляндии.

На текущий момент «коллективный Запад» выражает солидарную готовность к войне на истощение России, каковое и видится неким определяющим фактором будущей системы европейской безопасности. Украина в этой стратегии — и одновременно тактике — видится важнейшим инструментом, с помощью которого Запад может решить эту задачу пока по приемлемой для себя цене, которая, впрочем, постоянно растет, но еще не критична. В обмен на это Киев всё чаще получает обещания (но лишь пока от самых решительных своих сторонников в виде Польши и др.) получить скорейший и упрощенный допуск в ЕС и НАТО. Идея приема Украины в НАТО при этом набирает всё более явственную поддержку.

В рамках «возгонки риторики» генсек НАТО Столтенберг даже заявил о том, что победа России была бы большей опасностью для будущего мира, чем угроза эскалации нынешнего конфликта. Чем спровоцировал зампреда Совбеза России Дмитрия Медведева на очередной резкий комментарий: «Перевожу на понятный русский: риск начала третьей мировой войны существенно меньше риска победы нашей страны, — написал Медведев. — Уроды. Ненавидят и боятся». Можно предположить, что в таком контексте некоторые на Западе даже были бы не прочь, чтобы Москва использовала-таки тактическое ядерное оружие на Украине, потому как, согласно такому видению, это сработало бы на долгосрочную цель — превращение России в «мирового изгоя» на долгие десятилетия.

По идее, Мюнхенская конференция раньше всегда претендовала на некое внешнеполитическое «визионерство», пытаясь демонстрировать способность глядеть дальше, чем на полгода-год вперед, до следующей конференции. Нынешнее собрание эту репутацию явно не оправдало. Скорее оно представляло собой либо сеанс коллективной психотерапии, либо митинг солидарности с Киевом. Впрочем, при этом нагнетание эмоций и «возгонка риторики», конечно же, способствуют в определенной мере выработке тактики на ближайшее время, которая будет состоять в том, чтобы не просто продолжать поставку вооружений, но именно наращивать их, в том числе на основе — по крайней мере частичной — военной мобилизации западной промышленности именно под цели войны на Украине.

А вот что касается стратегии, да хотя бы видения образа «желанной победы», Мюнхенская конференция показала довольно скромный результат. Потому как ни даже «международный трибунал», ни «восстановление территориальной целостности Украины», ни «конфискация российских активов так, чтобы страна больше никогда не поднялась», ни принятие Украины сразу в ЕС и НАТО в ускоренном порядке — никак не отвечают на вопрос о том, как будет выглядеть система европейской безопасности после всего этого. Включая создание европейской армии и общей системы ПВО (такие мысли тоже звучали). К востоку от Украины — там-то что?

Чуть дальше в осмыслении попытались продвинуться разве что новоизбранный президент Чехии (недаром он военный) Петр Павел, который, отнюдь не являясь никаким «русофилом» даже близко, предположил: «Если будет развалена Россия, то у нас может быть больше проблем, нам не с кем будет вести переговоры о разоружении». По его мнению, Запад должен быть осторожным в стремлении к поражению России, чтобы избежать нежелательных сценариев такого поражения: «Победа Украины над Россией может принести такие проблемы, какие сейчас не может себе представить ни сама Украина, ни помогающий ей Запад». Наиболее смелой, по меркам западного дискурса, выглядит мысль Павела (разве что он как бывший высокопоставленный сотрудник центрального аппарата НАТО может себе такое позволить) о том, что «освобождение какой-то части временно оккупированной территории может привести к настолько большим человеческим потерям, что общество просто не сможет этого выдержать и тогда даже Украина начнет думать о другом завершении [военного конфликта]». «И мы тоже должны это учитывать, потому что нужно не только ждать лучшего, но и быть готовыми к худшему», — предупредил Павел.

И наконец, президент Франции Макрон неожиданно для многих выступил против навязчивой идеи смены режима в России: «Когда я слышу разговоры о смене режима, то всегда спрашиваю: какой режим мы будем менять? Какое руководство? Потому что в последнее десятилетие было много попыток смены режима, и все они закончились неудачей. Есть определенный режим, есть вопросы, которые его волнуют. Есть вопрос, как дать возможность предложить России что-то устойчивое и на долгосрочную перспективу», — заявил он, добавив, что устойчивый мир в Европе невозможно установить в обход «российского вопроса». Правда, «окончательное решение российского вопроса» он видит вовсе не так, как у нас многим показалось, а именно на основе решительного истощения российских возможностей проводить в Европе (и мире) ту политику, которая шла бы вразрез с интересами коллективного Запада.

На прошлой Мюнхенской конференции, помнится, Зеленский присутствовал лично, притом в пиджаке и галстуке. Речи о «войне с Россией» там, конечно, тоже звучали, но (всего лишь за неделю до начала СВО) преобладали настроения, что военных действий всё же можно еще избежать. Просьбы Зеленского о поставках оружия были скромные, тогда речь шла на практике разве что о касках и колючей проволоке. Зато он запомнился публичным сетованием об отказе Украины от ядерного оружия после развала СССР, что было его явной ошибкой. Тем не менее никто даже близко не мог предположить, о чем пойдет речь на нынешней конференции. Визионерской мощи не хватило. Есть стойкое ощущение, что и сейчас не хватает, а явленное биение внешнеполитической мысли — и осмысления происходящего — явно отстает от стремительного развития событий. Оговорка насчет того, что риски от «победы России» могут быть больше, чем сползание к третьей мировой войне, может оказаться роковой. Доживем, как говорится, до нового-старого Мюнхена.