Нагорный Карабах: русские военные возвращаются в Степанакерт

Когда ночью 10 ноября появились сообщения о подписании трехстороннего соглашения между Россией, Азербайджаном и Арменией о прекращении военных действий в Нагорном Карабахе с нуля часов нуля минут по московскому времени 10 ноября 2020 года, первое, с чем это интуитивно связывалось, касалось, перехода под контроль Азербайджана города Шуши. После чего под серьезным ударом оказывался уже Степанакерт и необходимо было думать о создании гуманитарного коридора для эвакуации жителей столицы Республики Арцах, о том, кто, как и когда будет способен обеспечить проведение такой операции.

Но когда появился текст соглашения, стало ясно, что он готовился не спонтанно, не под давлением каких-то политических эмоций, прежде всего, конфликтующих сторон. Выясняется, что пункты, обозначенные в этом документе, продуманы и согласованы в деталях, что в течение часа, дня или недели достигнуть невозможно. Сложно сказать, в какой именно момент начался этот закулисный тайный диалог между Москвой, Баку и Ереваном. По всем признакам, к нему имеет прямое отношение и Анкара, а из стран-сопредседателей Минской группы ОБСЕ, возможно, Франция. В этой связи премьер-министр Армении Никол Пашинян заявил, что «пока не может обнародовать всех деталей, связанных с подписанием заявления, но в ближайшее время обязательно сделает это». Будем ждать.

Обозначим некоторые позиции соглашения, которое состоит из девяти пунктов. Договоренности предусматривают прекращение огня и военных действий на территории Карабаха, обмен военнопленными и телами погибших, а также размещение российских миротворцев «вдоль линии соприкосновения в Нагорном Карабахе и вдоль Лачинского коридора». Речь идет об отправке 1960 военнослужащих со стрелковым оружием, которые уже выдвинулись в Карабах с аэродрома в Ульяновске. В республике будут разблокированы транспортные и экономические узлы. Ереван до 15 ноября должен вернуть Азербайджану Кельбаджарский район, а до 1 декабря — Лачинский район, оставляя при этом за собой Лачинский коридор (шириной 5 км), который будет обеспечивать связь Нагорного Карабаха с Арменией и не будет затрагивать Шуши.

Первое, что бросается в глаза. Соглашение имеет трехсторонний характер Россия — Азербайджан — Армения. Поскольку внешне оно готовилось вне формата МГ ОБСЕ, теоретически можно было предполагать, что Турция также окажется в числе подписантов, к чему она активно стремилась и чего не произошло. Правда, президент Азербайджана Ильхам Алиев в своем телеобращении к жителям республики заявил, что в регионе будет реализована «совместная миротворческая миссия России и Турции», хотя не существует официального подтверждения этого факта. Появление в зоне конфликта наряду с российскими и турецких миротворцев возможно только при каких-то определенных обстоятельствах. Такое решение может быть приято исключительно на основе двухсторонних азербайджано-турецких договоренностей, вне сложившегося нового формата.

Теперь о реакции на происходящие события со стороны Баку, Еревана и Москвы. Алиев отметил особую роль России в разрешении кризиса и поблагодарил президента России Владимира Путина за личное участие в урегулировании. Пашинян заявил, что «текст заявления (имеется в виду трехстороннее соглашение — С. Т.) очень болезнен лично для меня и для нашего народа» и что он «принял это решение в результате глубокого анализа военного положения и оценки людей, лучшим образом владеющих ситуацией». В свою очередь, президент России Владимир Путин заявил, что достигнутые договоренности создадут необходимые условия «для долгосрочного и полноформатного урегулирования кризиса». Он отметил, что «разблокируются все экономические и транспортные связи региона», а «контроль за транспортным сообщением осуществляется в том числе при содействии органов пограничной службы России».

По соглашению российский миротворческий контингент будет находиться в Нагорном Карабахе в течение пяти лет с возможным продлением этого срока и выступает в роли гарантов безопасности проживающих там армян. В будущем будет решаться и статус Нагорного Карабаха. В регионе складывается новая геополитическая реальность, контуры которой не столь очевидны, как казалось раньше.