Украинский «Нептун»: угроза российским силам на Чёрном море?

2 апреля 2020 года стало весьма знаменательным днём для украинской оборонной промышленности — создаваемая Украиной противокорабельная крылатая ракета (ПКР) Р-360МЦ «Нептун» успешно поразила условную цель. В отличие от предыдущих испытательных пусков ракеты в 2018 и 2019 годах, в ходе которых проверялась работа двигательной установки и инерциальной навигационной системы, испытания «Нептуна» проводились в полной комплектации, с активной радиолокационной головкой самонаведения (ГСН). В ходе испытания ракета, выйдя в заданную точку, осуществила поиск и захват своей головкой самонаведения условной цели (роль которой выполняла традиционная для таких испытаний сеть с уголковыми отражателями, натянутая в данном случае на палубе лихтера) и, снизившись до предельно малой высоты, успешно поразила её. Испытание признано полностью успешным.

«Нептун» является одним из наиболее приоритетных из создаваемых на Украине образцов ракетного оружия, и широко рекламируется в украинских СМИ. Рассмотрим, что представляет собой новая разработка украинского военно-промышленного комплекса (ВПК) и способна ли эта ракета изменить стратегическую ситуацию в Черноморском регионе?

Внешне ПКР «Нептун» очень похожа на российскую лёгкую ПКР Х-35, что неудивительно — в заметной степени украинское изделие является техническим клоном российской ракеты. Разработка Х-35 была начата ещё в 1980-х годах, однако до распада Советского Союза так и не была завершена из-за проблем с головкой самонаведения. Тем не менее в конце 1980-х началась подготовка к серийному производству ракеты, которое предполагалось развернуть на Харьковском авиационном заводе. Таким образом, у Украины осталась документация и оснастка для производства корпуса ракеты, чем и воспользовались создатели «Нептуна». По сравнению с российской Х-35 украинская ПКР имеет немного большую длину и на 200 килограмм большую массу, что позволило нарастить дальность полёта до 300 км по сравнению с 260 км у Х-35У. Остальные лётные характеристики ракет идентичны. При этом украинским разработчикам удалось добиться отклонения антенны головки самонаведения от — 60 до +60 градусов в горизонтальной плоскости, что увеличило ширину её сектора обзора.

Основным носителем «Нептуна» должен стать береговой ракетный комплекс, с пусковой установки которого и проводятся испытательные запуски. Судя по имеющимся фото и видеоматериалам, батарея берегового ракетного комплекса c ракетами «Нептун» будет состоять из пункта боевого управления и нескольких самоходных пусковых установок, на каждой из которых будет размещаться четыре пусковых контейнера с ракетами.

Также, по заявлениям украинских СМИ, носителями «Нептуна» смогут стать и бомбардировщики Су-24М, для которых предполагается создать отдельную авиационную модификацию ракеты. Впрочем, на данный момент реалистичность подобных планов вызывает определённые сомнения. Всего в составе ВВС Украины числится эскадрилья (12 самолётов) бомбардировщиков Су-24М, которая входит в состав 7-й бригады тактической авиации, расположенной под городом Староконстантинов. Начиная с 2014 года, лишь пять бомбардировщиков из состава бригады прошли средний или капитальный ремонт. При этом речь идёт лишь о восстановительном ремонте. Для обеспечения же возможности применения «Нептуна» необходима модернизация этих бомбардировщиков с заменой бортового радиоэлектронного оборудования. Когда такая модернизация будет проведена и будет проведена ли вообще — неизвестно.

Скорее всего, в ближайшие годы Украина сможет довести «Нептун» до стадии серийного производства и в дальнейшем создать одну или несколько батарей береговых ракетных комплексов. А это уже будет создавать весьма серьёзную угрозу кораблям российского Черноморского флота. Дальность «Нептуна» позволяет ей при пуске с различных точек побережья Украины дотянуться до целей вокруг Крыма, а с побережья Азовского моря — даже до кораблей в районе Новороссийска.

С одной стороны, лёгкие дозвуковые ПКР не представляют собой неуязвимую цель не современных систем противовоздушной обороны (ПВО). Кроме того, остаются совершенно неизвестными показатели помехозащищённости головки самонаведения перспективной украинской противокорабельной ракеты и сможет ли она сравниться по этому показателю с российским аналогом. По помехозащищённости ГСН российская Х-35 считается одной из лучших ракет в своём классе. С другой стороны, отражение плотного залпа ПКР ещё ни разу не проверялось на практике, и исключать вполне реальную вероятность прорыва ПВО корабельного соединения совершенно нельзя. На данный момент эффективно бороться с ПКР и обеспечивать ПВО корабельного соединения могут четыре крупных боевых корабля российского Черноморском флота — ракетный крейсер «Москва» с зенитным ракетным комплексом (ЗРК) С-300Ф (восемь пусковых установок с суммарным боезапасом в 64 зенитные ракеты 48Н6), а также три новых фрегата проекта 11 356. Каждый из фрегатов имеет ЗРК «Штиль» (де-факто морская версия ЗРК «Бук-М2/М3»), с двумя модулями вертикальных пусковых установок, по 12 зенитных ракет 9М317М в каждом. При этом фрегат «Адмирал Макаров» оснащён более совершенными зенитными ракетами — 9М317МА с активными головками самонаведения. Таким образом, соединение, имеющее эти корабли, имеет неплохие шансы отбить даже массированную атаку «Нептунов».

При этом высокая плотность различных радиолокационных средств на территории Крыма сводит к минимуму вероятность скрытного залпа «Нептунов» и позволяет зафиксировать момент старта ракет, своевременно выдав предупреждение, что с учётом относительно долгого времени полёта дозвуковых ПКР даёт время подготовиться к отражению удара.

Но определённо, появление в обозримом будущем украинских береговых ракетных комплексов способно существенно усложнить жизнь российскому Черноморскому флоту в случае потенциального конфликта. Также, вполне вероятно, появление такого оружия в военно-морских силах (ВМС) Украины приведёт к тому, что действия Киева на море станут более уверенными и более агрессивными. А это в свою очередь способно привести к новым инцидентам и вооружённым столкновениям на море с самыми непредсказуемыми последствиями и вероятностью заметно более сильной эскалации, чем в 2014 году.