Project Syndicate: Готовы ли Франция и ФРГ к решению глобальных проблем?

Бывший министр иностранных дел Германии Зигмар Габриэль и профессор международных отношений и европейской политики из Института политических исследований (Sciences Po) Заки Лаиди заслуживают похвалы за их комментарии о недавнем франко-германском договоре, который в противном случае мог бы остаться вне общественного внимания, пишет Януш Рейтер в статье для издания Project Syndicate.

Конечно, они рассматривали Ахенский договор с точки зрения более широких франко-германских отношений, поскольку они затрагивают также ЕС и всё трансатлантическое сообщество. В период нарастания неопределённости в Европе ни одна другая тема не заслуживает большего обсуждения.

Читайте также: Atlantic Council: Противостояние между Римом и Парижем достигло своего пика

Габриэль, со своей стороны, переоценивает важность нового пакта, который просто не способен заманить Германию в геополитические ловушки, о которых говорит Габриэль. Тем не менее он прав, указывая на различия между традиционным подходом Франции и Германии к поддержанию равновесия в европейском сообществе.

На протяжении последних 30 лет Франция постепенно утрачивала своё влияние. Теперь Франция пытается воспользоваться тем хаосом, который вызвала победа нынешнего президента США Дональда Трампа и запуск процесса выхода Великобритании из ЕС, чтобы заручиться поддержкой Германии в преобразовании Европы на французских условиях? Габриэль, похоже, что-то такое подозревает. Тем не менее Лаиди настаивает на том, что Франция ничего такого не планирует. По его мнению, проблемы, с которыми сталкиваются немецкие дипломатические отношения с Европой, в большей степени обусловлены непримиримостью самой Германии.

Однако самая серьёзная проблема заключается в том, что и Франция, и Германия слишком слабы для того, чтобы дать последовательный ответ на самые насущные мировые проблемы. Как указывает сам Лаиди, Трамп, а не Франция, задаётся вопросом о необходимости НАТО. Конечно, и до Трампа другие американские лидеры также критиковали европейские страны за их недостаточный вклад в оборону, но Трамп впервые поднял вопрос о нужности НАТО. К этому необходимо отнестись серьёзно. НАТО — это самая эффективная и доступная система обороны, которая когда-либо будет у ЕС.

Можно долго обсуждать, почему Трамп упрекает Германию больше, чем другие европейские страны. Вероятно, резкая антигерманская риторика Трампа отражает его давние взгляды на то, как устроен мир. Трамп не может уважать страну, которая обладает такой сильной экономикой и таким слаборазвитым инстинктом самообороны. Франции не чужда националистическая и даже антиамериканская риторика, но Париж, по крайней мере, знает, чего хочет. Во время войны в Ираке франко-американские противоречия казались рутинными, в то время как американо-германские отношения напоминали бурлящий котёл.

Необходимо провести тщательную дискуссию о будущем либеральной демократии и основанного на правилах международного порядка. Нельзя продвигать западные ценности, не обладая достаточной силой. Франция это хорошо понимает. Понимание этого также начинает постепенно проникать в сознание Германии, но это происходит слишком медленно, учитывая темпы глобальных изменений. Действительно, когда премьер-министр Японии Синдзо Абэ недавно попросил канцлера Германии Ангелу Меркель внести больший вклад в защиту свободы морского судоходства в Юго-Восточной Азии, Меркель робко ответила, что её правительство об этом подумает. Если бы Меркель приняла более решительные действия, немецкие СМИ и значительная часть общественности отреагировали бы очень позитивно.

Нельзя сказать, что Германия — это просто «хороший парень», который хочет всем угодить. Германия вносит большой политический капитал в поддержание единой европейской позиции по отношению к России и в поддержку Украины. Итак, в чём же заключается реальная немецкая стратегия? В отличие от Франции, правительство Германии играет ограниченную роль во внешней политике и политике безопасности. Таким образом, Берлин понимает, что ему нужна единая Европа для продвижения своих интересов во внешней политике и сфере безопасности. Это означает, что сохранение единства ЕС — это не только высокая миссия, но и жизненно важная национальная задача.

Читайте также: Foreign Policy: Трамп стоит на пороге новой битвы с демократами

В то же время в Германии слишком многие не понимают, что без системы обороны, возглавляемой США, европейскому единству грозит опасность. Разногласия, вызванные политикой Трампа в отношении ЕС, просто меркнут на фоне тех негативных последствий, к которым мог бы привести выход США из НАТО.

Новый Ахенский договор не отвечает собственным амбициям Франции и Германии с точки зрения создания новых идей для ЕС. Настало время для других европейских государств, в том числе и для восточных стран, внести свой вклад.

Похоже, что президент Франции Эммануэль Макрон хорошо понимает, что национальные интересы лучше отстаивать в рамках ЕС, чем за его пределами или в противостоянии с ним. Это так же верно для Германии, Польши и любого другого европейского государства. Вопрос заключается в том, как в достаточной степени сплотить ЕС, чтобы наилучшим образом использовать его потенциал. В то время как Париж традиционно стремится сосредоточиться на старом «ядре» Европы, Берлин больше склонен обратиться к своим восточным соседям, которых они считают трудными, но необходимыми партнёрами. Почему эти два подхода должны взаимоисключать друг друга?