Дело Хашогги стало подарком для Ирана – New York Times

Администрация президента США Дональда Трампа не готова признать это, но ближневосточная стратегия Вашингтона столкнулась со значительными преградами, обостряемыми теперь убийством оппозиционного журналиста Джамаля Хашогги в консульстве Саудовской Аравии в Стамбуле. Тот факт, что администрация стала оказывать давление на Эр-Рияд с целью подтолкнуть его к перемирию в Йемене, является очевидным сигналом того, насколько пострадала репутация Саудовской Аравии, находящейся в основе этой стратегии. Возможно, даже в глазах главы Белого дома, пишет Вали Р. Наср в статье для американского издания The New York Times.

Цель этой стратегии заключалась в том, чтобы совместно с Саудовской Аравией сдерживать влияние Ирана на Ближнем Востоке. Вместо этого теперь можно ожидать, что Тегерану будет намного проще оказывает свое влияние, даже на фоне жестких экономических санкций, введённых Вашингтоном на прошлой неделе. И свобода эта, скорее всего, будет использована для проведения маневров и заключения соглашений, а не для проведения какой-либо агрессии.

В исламской республике едва ли ожидают изменения политики США после убийства Хашогги. Напротив, ослабление доверия к Саудовской Аравии в регионе, скорее всего, укрепит иранское руководство в той убежденности, что верна их нынешняя стратегия. Она строится на том, чтобы сопротивляться давлению Вашингтона, мобилизовать внутренние ресурсы, полагаться на ЕС, Китай и Россию для сохранения открытыми каналов с Ираном, а также укреплять имеющиеся у Тегерана альянсы и позиции.

За прошедший год Тегерану удалось избежать эскалации напряженности в отношениях с Белым домом отчасти благодаря уверенности в приверженности России выбранному курсу в Сирии. Нет признаков того, что Иран откажется от арабской республики, несмотря даже на то что страна удивительно спокойно себя ведёт на фоне неоднократных ударов израильской авиации по иранским базам в стране.

Более того, опасения возможной конфронтации в Ираке, после того как в Басре было сожжено консульство исламской республики, оказались безосновательны. Вместо этого Тегеран спокойно помог Багдаду создать политический альянс, из которого сформировалось новое правительство, полагающееся на поддерживаемые Ираном вооружённые формирования, роспуска которых требуют в США.

Теперь политическое руководство Ирана может ожидать, что ослабленная Саудовская Аравия, вероятно, будет вынуждена положить конец своей военной кампании в Йемене и блокаде Катара. И вместе с этим Тегеран стремится к переговорам с королевством, которое может оказаться готово к ним, — особенно если Эр-Рияд последует совету Вашингтона и положит конец войне в Йемене. Власти королевства могут посчитать необходимым исправить отношения с исламской республикой для балансировки своих отношений с Турцией, которая встала на сторону Катара и восприняла крайне негативно убийство гражданина Саудовской Аравии на своей территории.

Сохранение спокойствия, таким образом, позволяет руководству Ирана иметь большую уверенность в своих переговорной позициях, возможно, даже с самими Соединёнными Штатами, о своей ядерной и ракетной программах. Правящие круги в Тегеране уже, кажется, уверены, что экономика республики адаптировалась к большей части экономического давления США. Кроме того, Тегеран может продавать достаточно нефти и сохраняет коммерческие связи с ЕС, Китаем, Россией и Индией, благодаря чему не произойдет коллапс его экономики. Как консерваторы, так и сторонники умеренный политики смогли сформировать единый фронт, под знаменем которого можно объединить население, с помощью чего сокращается риск народного возмущения, к которому, как надеялись в США, приведут экономические проблемы.

Администрация Трампа отказалась от ядерной сделки с Ираном, указывая на то, что этот договор не способен сдержать влияние Ирана в регионе. Вместо него они хотят заключить новое соглашение, которое бы гарантировало достижения этих целей. Тем не менее теперь Трампу будет намного сложнее выполнить его обещание заставить Иран сесть за стол переговоров на своих условиях. Если Тегеран вообще пойдёт на какие-либо обсуждения, его позиция не будет носить характер абсолютной слабости. Всё, что нужно Тегерану, — это продолжать выполнять условия ядерной сделки, подписанной с бывшим президентом США Бараком Обамой, и позволить политике «максимального давления» Трампа зайти в тупик. Тогда Тегеран, возможно, будет готов говорить.

С самого начала администрация Трампа считала, что она может сдержать региональное влияние Ирана, создав близкие отношения с молодым наследным принцем Саудовской Аравии Мухаммедом ибн Салманом. Тем не менее из-за целого ряда вопиющих просчетов Эр-Рияда, итогом которых стало убийство Хашогги, королевство столкнулось с огромным числом проблем, благодаря чему у Тегерана появилось больше пространства для стратегического маневрирования.

Попытки положиться на Саудовскую Аравию в сдерживании Ирана всегда носили сомнительный характер. Королевство никогда по-настоящему не могло эффективно противодействовать региональному присутствию исламской республики в регионе, а в последние годы это присутствие лишь усилилось. Например, Саудовская Аравия, по сути, умыла руки в Сирии, оставив Соединённые Штаты разбираться с Ираном и последствиями этого конфликта.

Самые серьезные просчеты Саудовской Аравии начались в 2015 году: непродуманная война в Йемене, за которой последовала безуспешная блокада Катара. После этого Эр-Рияд попытался показать премьер-министру Ливана Сааду Харири, взятому в заложники, что не стоит полагаться на шиитскую группировку «Хезболла». Целью всех этих неумелых шагов было показать арабскому миру, что не нужно иметь дело с Ираном или его союзниками. Однако результат всех этих действий был кардинально противоположен, и теперь основные игроки в регионе — среди них и друзья Белого дома — считают Саудовскую Аравию большей угрозой, нежели Иран.

Толчком к этому стало дело Хашогги. Оно вскрыло основную слабость ключевого аспекта стратегии Трампа, ударив также по позициям наследного принца. Поэтому теперь надуманной кажется способность Саудовской Аравии помочь Израилю сдержать Иран и предоставить политическую поддержку для заключения окончательной сделки с Палестиной. Была ослаблена позиция и Тель-Авива, тогда как позиции Турции, которая также стремится к более значительному влиянию в регионе и, подобно Ирану, обеспокоена возникающим альянсом между Израилем и Саудовской Аравией, лишь укрепились.

Теперь стало очевидным, что Саудовская Аравия не сможет возглавить региональную коалицию по выдавливанию Ирана из Сирии, Ливана, Ирака, а затем Йемена. Если Трамп не планирует с такой целью отправлять многочисленные вооружённые контингенты, которым придется оставаться в регионе в течение значительного времени, чтобы не позволить Ирану восстановить свое влияние, тогда он может надеяться достигнуть стабильности в регионе, лишь фокусировавшись на окончании ближневосточных войн. Затем ему придётся оставить свои надежды, что благодаря «максимальному давлению» он может решить проблему Ирана в регионе. Если признать эти реалии, иранское влияние никуда не исчезнет, оно просто будет встроено в определённые рамки. При этом у арабского мира появится время для восстановления, что в конечном счёте является наилучшим способом сдерживания Тегерана.

Что до Ирана, то ему не нужно играть мускулами. Тегерану нужно лишь подождать, пока администрация Трампа полностью не поймёт расклад сил на Ближнем Востоке. По мере того как будет испаряться мираж Трампа об арабском порядке в регионе, со всей очевидностью будет проявляться неприятная реальность: арабский мир не сможет эффективно оспорить региональное влияние Тегерана, как и нет способов осуществить это с помощью американских угроз и жесткой риторики.