Не только Россия виновата в нынешней энергетической ситуации в ЕС — CFR

В ЕС разворачивается настоящий энергетический кризис: спотовые цены на природный газ в сентябре продемонстрировали резкий рост, превзойдя прошлогодние показатели в пять раз. По мнению ряда аналитиков, «злодеем» в этой ситуации является Россия. Тем не менее, если внимательно посмотреть на непростую ситуацию на рынке, можно привести и другие объяснения, в частности, падение объемов добычи газа в самой Европе, стабильный спрос на энергоносители в Азии, сокращение резервных запасов топлива во время зимы 2020—21 годов, а также низкая эффективность возобновляемых источников, таких как ветряная и гидроэнергетика, пишетСтивен Сестанович в статье, вышедшей 28 октября в Council for Foreign Relations (CFR).

В последние годы европейские импортеры рассчитывали сократить такой дефицит за счет увеличения закупок сжиженного природного газа (СПГ). Однако из-за сокращения поставок многими неевропейскими производителями СПГ, в том числе США, подобный вариант, по крайней мере пока, не может считаться возможным решением.

Россия разжигает кризис?

Многие эксперты отмечают, что сама Россия тоже столкнулась с проблемами в увеличении добычи (и сохранении собственных запасов). Президент Владимир Путин назвал утверждения о том, что Москва использует энергоносители в качестве оружия, «политически мотивированной болтовней».

Тем не менее в нынешних непростых условиях Россия в очередной раз демонстрирует свою готовность воспользоваться уязвимым положением своих клиентов, как это было видно в предыдущих спорах с Украиной и Эстонией. Газпром, крупнейший производитель природного газа в России, до сих пор отказывался от увеличения поставок в Европу сверх тех, которые предусмотрены долгосрочными контрактами.

В то же время российское руководство не колеблясь связывает увеличение экспорта со скорейшей сертификацией газопровода «Северный поток — 2», который в настоящее время практически завершен, но ожидает разрешения регулирующих органов для начала прокачки газа. Газпром пошел еще дальше и заявил Молдавии, что цена будущих поставок газа будет зависеть от того, откажется ли бывшая советская республика от торгового соглашения с Европейским союзом (ЕС).

Как бы мог отреагировать европейский рынок?

Пока непонятно, каким образом на нынешнюю ситуацию отреагируют правительства в ЕС. Скорее всего, они продолжат поэтапный процесс сертификации «Северного потока — 2». Некоторые страны могут даже молчаливо поддерживать то, как благодаря дефициту продвинулся процесс утверждения. Тем не менее, поскольку кризис выявил многие другие элементы энергетической незащищенности Европы, он вынуждает государства —члены ЕС и сам Союз рассмотреть ряд мер по ограничению уязвимости в будущем.

В настоящее время рассматриваются различные меры реагирования, которые варьируются от небольших шагов по смягчению непосредственного воздействия более высоких цен на электроэнергию на домохозяйства с низкими доходами до полного пересмотра правил, регулирующих внутренний энергетический рынок Европы. Также рассматриваются предложения по восстановлению стратегических запасов газа (например, установление минимальных уровней, как это уже верно в отношении запасов нефти), устранение технических препятствий для передачи топлива между странами, увеличение инвестиций в возобновляемые источники энергии и конкретизация так называемой Европейской зеленой сделки. Некоторые официальные лица ЕС также хотят начать расследование в отношении Газпрома за нарушение европейских антимонопольных правил.

Разнообразие этих вариантов связано с тем, что у нынешних потрясений не одна причина. Лишь часть из них объясняется откровенно антироссийской направленностью. Исключение составляет расследование в отношении Газпром». Даже в этом случае эти варианты — за исключением одобрения «Северного потока — 2» — едва ли дадут Кремлю то, в чем заключаются его основная цель: они не гарантируют то, что регион будет в будущем полагаться на долгосрочные контракты на поставки российского газа.

Что в итоге?

Европейские правительства — и потребители — заново открывают для себя риски и издержки зависимости от поставок российского газа. Дебаты о том, как ограничить зависимость в будущем, могут включать в себя антипутинскую риторику. Даже если этого не произойдет, то, как Путин до сих пор справляется с кризисом, снижает вероятность того, что ЕС примет те энергетические отношения, к которым стремится Россия.

Нынешняя ограниченность энергетических рынков также заставит европейские правительства рассмотреть один аспект перехода от углеводородного топлива, который подробно они не рассматривали. Из-за своего отказа от инвестиций в собственную добычу природного газа ЕС рискует тем, что влияние — и потенциал для дестабилизации — крупнейшего на континенте поставщика энергоносителей возрастет. Европейским лидерам едва ли понравится такая перспектива сейчас, когда они видят, к чему она может привести.