Любовь, похожая на сон: Россия просыпается от Европы?

Предлогов к отрицательному результату состоявшихся в Москве переговоров министра иностранных дел РФ Сергея Лаврова с верховным представителем Евросоюза по иностранным делам и политике безопасности Жозепом Боррелем заметно несколько. Номер один — само требование, которое заявил глава европейской дипломатии к России: Европейский Союз согласится на нормализацию отношений с Россией только после того, как будут выполнены Минские договорённости. Это при том, что Россия не является договаривающейся стороной Минских соглашений — в отличие от Украины, которая ежедневно нарушает их и которой, по идее, как раз Боррель и должен был бы предъявить.

А вторая причина проходит по разряду несчастного стечения обстоятельств. Визит Борреля совпал с высылкой из России европейских дипломатов, которые решили излишне горячо поучаствовать в судьбе известного российского блогера Навального.

И то и другое, конечно, поспособствовали дальнейшему ухудшению взаимопонимания России и Евросоюза. Но есть и третья причина, и ее стоит обсудить подробнее.

Сергей Лавров объявил, что Россия готова разорвать отношения с Евросоюзом. Глава российского внешнеполитического ведомства пояснил, что такой исход не исключён в том случае, если Брюссель будет вводить санкции, создающие риски для чувствительных секторов российской экономики. Можно сказать, что этого заявления давно ждали в России те, кого утомили европейские поучения. Такого развития событий могли ждать и эксперты, наблюдающие динамику отношений двух сторон. Впрочем, велика ли вероятность осуществления этой угрозы на практике?

Разрыв с Евросоюзом, если дело действительно до него дойдет, будет, конечно, болезненным процессом. Не потому, что Европа сейчас светоч вроде того, каким она была в 18−19 веках. Просто Россия последние лет 300 (с перерывами) усиленно стремилась стать европейской страной и наработала большую инерцию элитного менталитета. Поэтому отказываться от вхождения в Европу тем, кто положил на этот проект силы нескольких поколений, будет невероятно трудно. Особенно с учетом европейской собственности, нажитой частью интересантов после Перестройки, которая ценна даже не сама по себе, а как место силы, расположенное там, где хочется быть своим. Впрочем, опыт общения с этими «своими», которые знать тебя не желают, чтобы не портить породу общением с самым размиллиардеристым российским миллиардером, постепенно свело на нет эту любовь у части официоза. Но инерция осталась, ведь силы и средства уже вбиты.

Ситуация нездорового стремления в Европу через «не могу» сталкивается в какой-то момент с холодным расчетом, и Лавров очень правильно ставит вопрос: всякое взаимодействие должно строиться по принципу общей цели и взаимных уступок в ходе ее достижения. Но игра в одни ворота и подмена общих интересов своим личным — это не то, что нужно России. Россия как единый политический субъект не имеет права допускать такого. Другое дело, что, ставя вопрос таким образом, она должна продемонстрировать и дальнейшую готовность к защите своей позиции — что можно только приветствовать. Такое стояние за защиту рационального подхода требует консолидации элит — разумеется, на фоне попыток расколоть их. Интересно, что подобный пример здравой консолидации элит добавит политическим верхам России много уважения в глазах российских граждан, поэтому, конечно же, расколоть такую масштабную конструкцию — становится насущной задачей западных партнеров. Кстати, до сих пор одной из фомок, которую совали во все реальные или предполагаемые трещины российского всеобщего консенсуса, был уже упомянутый Навальный, но последние события, похоже, говорят о том, что этот удобный инструмент сам не выдержал прилагаемых к нему усилий. И скоро отправится на честно заслуженный отдых под очередной раунд скорбных эмодзи со стороны свободолюбивых за чужой счет европейских СМИ и политиков.

Интересно, что европейцы как однажды научились давить на чувства, так и гнут эту линию, — а с российскими стратегами происходит противоположная беда: злую шутку с ними играют (сами по себе полезные) рациональность и прагматизм. Чем дальше, тем очевиднее, что в отношении наших западных партнеров принципы прагматизма не всегда срабатывают: можно быть прагматиком самому, но опрометчиво ждать этого от всего мира. Жизнь уже давно (хотя бы на примере истории с Украиной) должна была бы научить российских сторонников теории всесилия денег, что так просто, напрямую эта теория не работает. Поэтому уповать на то, что евросоюзовским бонзам будет жаль терять выгоды от торговли и дипломатии с Россией, не стоит: им, конечно, будет очень жаль — но это будет жертва, на которую они, похоже, готовы пойти. Не надо обманываться вкрадчивыми речами. Вступать в торговые отношения с противником в западном понимании чести уже давно не запрещено, поэтому ЕС с удовольствием продолжит получать прибыль и пороть санкциями тех, кто эту прибыль приносит, — если ему, конечно, и дальше позволять. Причем позволяющим в данном случае выступает не кто иной, как Вашингтон, всегда готовый растолковать европейцам, где на самом деле их выгода: СП-2, например, относится к «невыгодным сделкам». На войне как на войне, скажут евросоюзовым лидерам, ничего личного — просто забота об общем благе.

Что же до России, то она опять повторяет тот цикл, который исторически ей уже приходилось неоднократно проходить: война с Европой, попытка помириться на тезисе «мы же тоже европейцы», обида — и замыкание. Который опять может привести к войне, в нынешних условиях уже совсем неуместной. Поэтому стоит вот эту фазу «мы же тоже», за которую до сих старается цепляться часть российских элитариев, плавно, под девизом здорового прагматизма, переиграть в конструктивном ключе. Не упустив, таким образом, шанс вывести Россию к исторически новой форме, которая, видит Бог, нужна ей позарез, а не к надоевшему вращению в европейском поле гравитации. А Евросоюзу выставив жесткий прайс-лист: за какие услуги или за какие санкции кому и чего будет.

Иначе говоря: не утомила ли вас, дорогие российские элитарии, эта европейская любовь в одни ворота? Тем паче, что по этой части у Европы как раз ум с сердцем не в ладу. По уму, дружить с Россией для нее невероятно выгодно. Но сердце ЕС в данный период истории лежит в жилетном кармане у США. Особенно теперь, когда к власти пришел милый всем либералам Джо Байден, собравшийся дружить и исцелять — со всеми и всех, кроме Китая и как раз — России.