Украина — расколотая «территория войны»: шанс

Географическое положение Украины, ее грандиозный транзитный евразийский потенциал часто называют Божьим даром для страны. Однако мудрые римляне считали, что «Timeo Danaos et dona ferentes» (Боюсь данайцев, даже дары приносящих — Вергилий, Энеида, II, 49). И это в полной мере касается Украины. Потому что ее территория — это не только транзит, но и миграционный коридор, по которому столетиями катились волны нашествий кочевников на богатую и такую аппетитную для добытчиков Европу.

Ведь в политической истории только «после рождества Христова» через современную украинскую территорию, базисно населенную славянами-земледельцами, катком проходили кочевники — сначала гунны, потом авары, болгары, хазары, угры, печенеги, половцы, монголы, татары, турки — и это только крупные нашествия, закончившиеся созданием государств или протогосударственных образований. И все оставляли здесь свои следы.

Или кто-то думает, что те же авары («обры» русских летописей) забавлялись только тем, что запрягали в телеги славянских женщин и катались на них? Фредегар, автор «Хроники» и почти современник событий писал, что «каждый год гунны (так Фредегар называл аваров — М.С.) зимуют со славянами, спят с их женами и детьми, и вдобавок славяне платят дань и терпят много других тягот». И результат проявился очень быстро… Фредегар продолжает: «Сыновья, рожденные от гуннов славянским женами и дочерями, однажды нашли это постыдное унижение нестерпимым, и поэтому, как я сказал, они отказались подчиняться своим господам и подняли восстание…: удивительно много гуннов пало от меча вендов» (гл.48). И это, полагаю, был один из основных путей формирования активного населения современных украинских территорий в то время — в противостоянии земледельцев-славян и кочевников, преимущественно тюрок.

И преимущество в инициативе и количестве занимаемой территории был далеко не всегда на стороне славян-земледельцев, пусть и возглавляемых буйными викингами. Бруно-Бонифаций Кверфуртский в письме 1008 года к германскому королю, а в будущем — императору Священной Римской империи Генриху II описал свою встречу с Великим князем Киевским Владимиром. Сначала князь, опасаясь за жизнь Бруно, месяц удерживал его от миссии к печенегам, но потом«два дня провожал меня с войском до крайних пределов своей державы, которые из-за вражды с кочевниками со всех сторон обнес крепчайшей и длиннейшей оградой (sepes)». Два дня верхом — это 90 километров на юг от Киева, совсем немного для самого крупного по территории современного европейского государства. Что означает только одно: под властью Владимира Красно Солнышко была только меньшая часть Украины — лес и лесостепь Правобережья (севернее реки Рось), прилегающая к Днепру часть Левобережья (Черниговское княжество) и выдвинутое в Степь, вечно воюющее с кочевниками Переяславское княжество.

И победили, в конце концов, кочевники. Так что те украинские сознательные историки и политики (типа Романа Безсмертного), на голубом глазу предлагающие превратить в «Дикое поле» (Дешт-и-Кипчак) восток Украины, на деле неосознанно желают смерти стране. Потому что в XIII веке со стороны Дешт-и-Кипчака пришли монголы. И железные, хотя и некованые копыта монгольской конницы разнесли в клочья всю Русь, кроме Новгорода. Но это в древности. А сейчас Безсмертным и иже с ним стоило бы знать, что в Венгрии слово «кипчак» ныне стало «словом года»: «В Венгрии живут кипчаки, у венгров половецкая кровь» (из речи премьер-министра Виктора Орбана).

А территория Украины, со времен монголов, на века превратилась в «территорию войны». Причем такой, в сравнении с которой земледельческо-кочевническое противостояние эпохи Древней Руси могло вызывать только трогательно-ностальгические чувства.

Потому что в историю вмешалась религия. На территории Украины в XIV—XVIII веках с упоением резали друг друга литовцы, поляки, валахи, татары, турки, шведы, русские… Католики, мусульмане, лютеране, православные… И так до начала XIX века, пока русская императорская армия «не попросила всех выйти вон». Но было уже поздно. Потому что к этому времени, и вследствие, как раз, микширования населения и множественности центров его управления, сформировалось то, что Сэмуэль Хантингтон назвал линией раскола: «Украина — это расколотая страна с двумя различными культурами. Линия разлома между цивилизациями, отделяющая Запад от православия, проходит прямо по ее центру вот уже несколько столетий».

Все это не означает необходимости с трагичным видом произнести: «Украина обречена!» (хотя и такой исход не исключен). Скорее наоборот. Недавно было представлено общенациональное исследование, проведённое Фондом «Демократические инициативы» имени Илька Кучерива совместно с социологической службой Центра Разумкова во всех регионах Украины, за исключением Крыма и оккупированных территорий Донецкой и Луганской областей. Отсутствие Крыма и Востока, конечно, снижают репрезентативность выборки, но один результат вызывает сдержанный оптимизм:

Абсолютное большинство населения Украины считает себя прежде всего гражданами Украины (74,9%, в 2018 — 67,5%), региональная идентификация преобладает у 15,6% (2018 — 18%). Представителем своего этноса считают себя 2,6% (против 3,2 года назад).

А это может означать, что подавляющее большинство граждан Украины склонно к самоидентификации как члена политической нации, а не племенного представителя одной из групп населения.

И хорошо, если это приведет к формированию в общественном сознании Украины понимания того факта, что эта страна сформирована не на основе «этнической общности», а на основе «общности судьбы». Если этого не произойдет, а «эксы» Порошенко и «нынешние» Зеленского будут убеждать себя и окружение, что «пам'ятай чужинець, тут хазяїн українець» и втискивать хозяйство в единый смартфон, то теоретическое наблюдение С. Хантингтона, что раскол между Западной и Восточной Украиной «это не столько этническая поляризация, сколько различные культуры» перейдет в практическую плоскость.

А ведь там, «за морем», еще и Турция в засаде сидит. С ее пантюркистским историческим интересом к Дешт-и-Кипчаку…