Кто же побеждает в «торговой войне» США и Китая?

В последнее время в связи с обострением американо-китайских торговых отношений появляется всё больше экспертных мнений о том, кто же кого «победил» в торговой войне. Поскольку всё совсем не очевидно, мнения разделились. Хотя окончательные выводы делать ещё рано, большинство патриотически настроенных комментаторов отдаёт первенство Китаю. И радуются этому просто по привычке считать США врагом №1.

Некоторые комментаторы анализируют результаты торговой войны не только по достигнутым соглашениям и громким заявлениям сторон, но и по косвенным признакам. Например, политолог Дмитрий Дробницкий в газете «Взгляд» делает вывод о слабости позиций США из того, что в ответ на продолжение экспансии Пекина в Южно-Китайском море США послали туда всего два корабля. При этом во времена президентства Обамы, как он пишет, туда посылали целые флоты, раздавались громкие угрозы, а американские самолёты регулярно нарушали воздушные границы Китая.

Кроме того, как указывает эксперт, Китай, реализуя свой проект «Нового шёлкового пути», начинает обхаживать Сирию и Иорданию. В 2016 году в КНР был назначен спецпредставитель по сирийскому вопросу, сейчас он активизировал свою деятельность. Ранее Китаю хватило ума не залезть в сирийский «капкан», а теперь, когда дело идёт к урегулированию, китайцы готовы помочь. Не бескорыстно, естественно.

Наблюдения хорошие и, в целом, правильные. Но означает это всё не победу Китая в торговых переговорах, а нечто более сложное. По всем признакам, обе стороны стремятся не «победить» контрагента в торговом споре, а полюбовно разойтись. Обе стороны прекрасно понимают взаимозависимость экономик КНР и США. Любые резкие движения с одной стороны причинят вред обоим. При этом очевидно, что США не собираются дальше субсидировать усиление Китая за счёт собственного спроса, так как это чревато полной деградацией американской экономики и потерей международного влияния.

За то время, пока китайские рабочие выпускали товары для американских потребителей, США провели у себя частичную деиндустриализацию, избавляясь от устаревших производств. Кроме того, население США было переведено в постиндустриальный формат существования. Да, все эти ди-джеи, дизайнеры и официанты, столь нелюбимые консерваторами. Но отчасти решена проблема «лишнего» населения. Теперь можно переходить к следующему этапу — вместо китайцев товары будут производить роботы.

В технологическом плане для этого всё готово, но роботы были нерентабельны, пока работали китайцы. Для реиндустриализации США нужно всего-то разорвать тесную связь с Китаем. Сделать её менее тесной. Что и происходит. Только стороны, понимая опасность резких движений, стараются сделать всё медленно и осторожно. При этом, не дай Бог, не довести дело до реальной войны.

По всей видимости, на самом верху в обеих странах принято решение о разграничении зон влияния. Это не значит, что решение «довели» до каждого исполнителя. Многие, даже из действующих политиков двух стран, могут вполне представлять себе ситуацию как «торговую войну». Но это не война.

Зоны влияния пока разделены не буквально, с точностью до километра, и, по-видимому, не окончательно. Но приблизительно уже можно сказать, что в Южно-Китайском море американцам уже ничего особо не нужно. С Ближнего Востока Америка тоже уходит, пытаясь оставить там «на хозяйстве» кого-то более подходящего, чем Израиль.

Что до «Нового Шёлкового пути», то уже понятно, что китайский план перекинуть ставшие ненужными американцам товары в Европу бесперспективен. Всё идёт к тому, что Америка снова, как до Второй мировой, станет далёкой заокеанской страной. И производство там будет своё. Соответственно, европейцы тоже, как и китайцы, будут постепенно вытеснены с американского рынка (кроме незаменимых товаров, таких, например, как французский коньяк). После этого строить широкие транспортные коридоры из Китая в Европу будет бессмысленно, поскольку для выживания местного производства там тоже рьяно займутся протекционизмом.

Но Китай сможет создать себе некоторый рынок для своих производств. Для этого и придуман «Один пояс» — сообщество «совместного процветания». Это и будет то, что останется Китаю. Границы «процветания» сейчас уточняются. Но уже можно сказать, что Никарагуа в китайское процветание не попадёт, так как Латинская Америка — вотчина США. На попытки строительства Никарагуанского канала американцы ответят взрывом гражданской войны в этой стране, о чём они недвусмысленно намекают.

Если связь между США и Китаем удастся развязать без срыва в жёсткую конфронтацию, все потери мировой экономики будут минимальны. Они будут, надо с этим смириться, но настоящая война — намного хуже.

Мировая экономическая система, где на одном конце работники трудятся за гроши, не разгибаясь, а на другом — бездельники потребляют плоды их труда за кредиты и государственные подачки, подходит к своему концу. Не надо о ней сожалеть. Не надо искать однозначного победителя. Если удастся без катастрофических потрясений перейти к новому устройству мировой экономики, со временем победителями будут все.