Выборы в Киргизии состоялись. Что дальше?

В минувшее воскресенье, 15 октября, в Киргизии прошли выборы президента. По предварительным итогам, с большим отрывом от остальных участников президентской гонки лидирует кандидат от правящей Социал-демократической партии страны Сооронбай Жээнбеков. По последней информации ЦИК Киргизии, он набрал 54,28% голосов избирателей, находящийся на втором месте Омурбек Бабанов — 33,41%, тройку лидеров замыкает Адахан Мадумаров с результатом 6,42% голосов. Явка составила 55,93% избирателей. Окончательные итоги голосования Центральная комиссия по выборам объявит в течение недели.

О выборах, об их итогах, а также о том, что может ожидать страну в ближайшее время, корреспонденту ИА REGNUM рассказал заведующий отделом Средней Азии и Казахстана Института стран СНГ Андрей Грозин.

Итоги выборов пока озвучены только предварительные, говорить об окончательных результатах еще рано. Но видно, что в целом серьезных нарушений, которые могли бы существенно повлиять на результаты, не зафиксировано. Выборы прошли достаточно спокойно, и это уже само по себе достаточно хорошо, потому что не было недостатка в алармистских прогнозах по поводу того, что все может кончиться очередной революцией. То есть сценарии были всевозможные, и то, что пока удается сохранять ситуацию на уровне стабильной, — очень хорошо.

В любом случае понятно, что победил представитель от партии власти. Побеждает с большим отрывом, 20% — это гарантия того, что говорить о каких-то серьезных фальсификациях, тем более с той технической системой голосования, которая принята в республике, довольно сложно.

То есть победа, я бы не сказал, что чистая, победа с использованием административного ресурса, безусловно, но на белом свете нет ни одной страны, где бы административный ресурс не использовался в электоральных кампаниях. Если рассматривать ситуацию в соседних Киргизии государствах, то в использовании его видна большая разница. То, что так долго и непонятно было, кто станет следующим президентом, — это демонстрация того, что выборы в Киргизии — достаточно честный и достаточно открытый процесс, отличающийся непредсказуемостью.

Ситуация пока достаточно спокойная, не видно признаков того, чтобы проигравшая сторона или какая-то часть сил, которые теперь могут посчитать себя проигравшими, пыталась бы раскачать ситуацию. Вряд ли это возможно, тем более имея такие исходные позиции — разница между первым и вторым местом составляет более 20%.

Сейчас начинается период, когда всем сторонам предстоит увлекательный процесс дележа портфелей. Не факт, что это выльется в силовые противостояния. Те же митинги в Киргизии давно превратились в инструмент давления на партнеров по политическому диалогу.

Главная проблема для власти сейчас — решить вопрос с номером два после выборов, попытаться каким-то образом интерполировать во власть Омурбека Бабанова. Все-таки за ним стоит не только его партия, не только его капиталы, но и значительная часть элит, которые, откровенно говоря, подверглись в ходе этой кампании резкой поляризации.

По большому счету те, кто голосовал за Бабанова, иногда делали это, по сути, против Жээнбекова, и наоборот. Элиты вне своих симпатий расходились по лагерям, и сейчас этот процесс необходимо остановить. Для этого необходимо найти мосты взаимопонимания с тем же Бабановым или с кем-то из влиятельных людей, которые поддерживали его против Жээнбекова и команды Атамбаева.

Этот процесс прекращения поляризации элит, вслед за которым может пойти и поляризация общества, — главный вызов сейчас перед страной. А все эти технические вещи — сопутствующий элемент. К сожалению, в Киргизии часто путают местами эти процессы, и личным вопросам, которые связаны с портфелями, бизнесом, отдается приоритетное в сравнении с государственными интересами значение. Все будет зависеть от того, насколько удастся снять это внутреннее напряжение.

Пока социология не фиксирует каких-либо тревожных моментов, которые могли бы говорить о том, что в обществе есть серьезные недовольства. Общество, наоборот, устало от излишней политизации. Наглядный пример — динамика митингов за последние три года — видно, что она снижается. Потому ясно, что люди устали, они хотят определенности и стабильности. Эти 54% голосов избирателей у Жээнбекова, они вовсе не за Жээнбекова. Это голоса за стабильность, предсказуемость и отсутствие беспокойства за то, что завтра опять придется эвакуировать магазины из Бишкека.

Скорее всего, по старой традиции, существующей в политической и бизнес-элите Киргизии, все каким-то образом постараются договориться. Стабильность в стране сегодня зависит от того, как удастся интерполировать во власть людей, которые могут посчитать себя проигравшими.

Несмотря на то, что выборы прошли относительно спокойно, относительно чисто, это не дает никаких гарантий того, что будущему президенту удастся бесконфликтно и беспроблемно руководить страной. Во-первых, ему понадобится время, ведь опыта у него все-таки недостаточно для управления целой страной. Да, он хороший аппаратчик, хороший чиновник. Но он не политик, ему не хватает опыта политического деятеля.

Во-вторых, ему понадобятся помощники, и они, разумеется, есть. И правительство, и Социал-демократическая партия, от которой он выдвигался, естественно, не оставят его без поддержки. Но только поддержки одной группы для управления страной недостаточно. Поэтому стоит вопрос о консенсусе — кого поддержать, кому дать портфель, кому дать что-то еще. Торги, которые всегда происходят в этой республике после любых электоральных кампаний, могут длиться несколько недель, а могут и несколько месяцев.

Кроме того, сейчас стоит вопрос о формировании нового правительства, с начала следующего года вступают в действие поправки в Конституцию, которые были внесены референдумом в декабре прошлого года, и согласно этим поправкам, у премьер-министра возникает широкое поле полномочий и усиливается вес и значение этой фигуры в общей конфигурации власти. По степени влиятельности он, конечно, не дотягивает до президента, за которым остается силовой блок, внешняя политика. Но за премьером остаются экономика и финансы — это достаточно много.

Многое будет зависеть и от того, сохранит ли свой пост действующий пока премьер-министр, либо будут какие-либо перестановки в связи с конфигурацией правительства. То есть сейчас начинается период, когда будут идти многочисленные официальные и по большей части неофициальные переговоры, где будут делить сферы влияния.

Значительную роль в этом будет играть парламент, потому что республика все же, несмотря на вес президентского поста и его полномочий, по Конституции все же является парламентско-президентской. И влияние Жогорку Кенеша все-таки велико. Те 120 депутатов от разных партий, которые там сидят, тоже не останутся вдали от этого увлекательного процесса перестройки политического поля страны, зон влияния и контроля.

Кроме того, Жээнбеков шел, можно считать, от юга. Необходимо так выстроить конфигурацию власти, чтобы север не почувствовал себя обделенным. Это тоже не так просто. Да, за него голосовал и север, а юг — не весь, картина сложная, и сравнивать сейчас все с ситуацией, которая была десять лет назад, не стоит.

Но тем не менее сфера региональных предпочтений, традиционалистских, родоплеменных, клановых — тоже существует, ее приходится учитывать в повседневной политической жизни и тем более в такие острые моменты, как сейчас. Если сейчас все пойдет, как оно шло сегодня, вчера, то начнется этот сугубо рабочий процесс выстраивания новой конкретной политической модели.

Он не заточен под это. Он поставлен на это место действующим пока президентом и командой и активом Социал-демократической партии не для того, чтобы переворачивать что-то с ног на голову, а для того, чтобы проводить прежний курс. Сама личность будущего президента внушает определенные надежды, что он продолжит прежний курс, чего от него, в общем-то избиратели и ждали. Население, отдав большинство голосов, выдало ему мандат на продолжение прежнего курса. По крайней мере во внешней и во внутренней политике.

Официально он должен уйти в начале декабря, если не будет никаких форс-мажорных обстоятельств, и передать полномочия новому президенту. Ему осталось полтора месяца, может, чуть больше в силу каких-либо технических моментов. Это не так много, он, можно сказать, на чемоданах.

Но я не думаю, что он уйдет из политики. Не для того президент и его команда расставляли людей так, как они сейчас расставляются: и на пост спикера парламента, и на пост пока еще действующего премьера и, на пост нового президента. Сейчас в стране сложилась уникальная ситуация за годы независимости — на трех ведущих должностях находятся люди от одной партии — партии президента.

Рассчитывать, что в такой ситуации он возьмет и уйдет песни писать или бизнесом заниматься, было бы достаточно странно. Он еще не стар, к тому же он анонсировал, что еще рассчитывает вернуться в политику. Может быть, здесь имеет место своеобразный киргизский вариант того, что мы наблюдали, когда происходила пересменка власти в Кремле. Вполне возможен и такой сценарий.

Читайте также: Глава миссии СНГ: Президентские выборы в Киргизии прошли на высоком уровне