Бесспорной эмоциональной и смысловой кульминацией декабрьского послания президента Российской Федерации Владимира Путина Федеральному собранию России была тема Украины. Да иначе и быть не могло, потому что под знаком украинских событий прошел весь нынешний год.

Два момента в этой части его выступления показались наиболее значимыми. Во-первых, Владимир Путин пунктуально и с предельной скрупулезностью показал лживость придуманного на Западе и в Киеве оправдания февральского государственного переворота как «справедливой реакции обманутого в своих лучших ожиданиях народа Украины на коварные действия Виктора Януковича», отказавшего подписывать в Вильнюсе соглашение о евроинтеграции. Президент со всей определенностью подчеркнул, что действия «абсолютно легитимных властей Украины», которые на самом деле даже не отказались, а всего лишь отложили подписание этого документа как экономически проблемного для Украины, были не просто законными, но еще и полностью оправданными. Что и было впоследствии подтверждено действиями нынешнего киевского режима, который точно так же отложил вступление в силу экономической части соглашения о евроинтеграции до конца 2015 года, и ровно по тем же мотивам — его экономической нецелесообразности.

Таким образом, Путин наглядно продемонстрировал полную несостоятельность измышлений на тему о том, что Янукович проводил антиукраинскую политику, а Порошенко — проукраинскую. На самом деле их решения в части евроинтеграции практически одинаковы. А, следовательно, совершенный под этим предлогом государственный переворот, приведший к ужасной трагедии целой страны, был абсолютно бессмысленным. Зачем разрушили Украину, зачем убили столько людей — задает вопрос президент. Казалось бы, именно здесь ему следовало, сказав «А» — о лживости официальной причины переворота, сказать и «Б» о его истинной подоплеке и целях.

Но Путин на эту тему не сказал ровно ничего. Хотя, безусловно, мог. Поскольку вполне очевидно, что удар по Украине был нанесен вовсе не из желания облагодетельствовать ее народ неземным счастьем евроинтеграции. Не вызывает никаких сомнений и то, кто именно и зачем нанес этот удар. Одна фигура замгоссекретаря США Виктории Нуланд на киевском Майдане с мешком печенья настолько красноречива, что полностью исчерпывает эту тему. Понятно, что этот удар подготовили и нанесли именно США и сделали это не по неведению, и тем более не по малохольному альтруизму, а в четком понимании того, что наносят его прямо в сердце Русского мира. Поскольку даже в не шибко грамотном американском госдепе, где путают «перегрузку» с «перезагрузкой», наверняка слышали, что Киев — мать городов русских.

Но Путин тем не менее об этом ничего не сказал, хотя имел на это полное моральное право и исчерпывающий набор фактических доказательств. Почему? Полагаю, что эта фигура умолчания стала своеобразным сигналом Вашингтону: Россия, несмотря на всё, что вы натворили, по-прежнему готова проявлять сдержанность и держит двери для равноправного диалога по Украине открытыми. Именно поэтому президент России не стал превращать свое послание «orbi et urbi» в публичное осуждение тягчайшего преступления, которое, бесспорно, совершено Вашингтоном в отношении государства и народа Украины.

Но если касательно своего глобального визави — Америки, российский национальный лидер был достаточно сдержан и не перешел некие «красные линии» конфронтационной риторики, то в том, что касается характеристики, данной в этом послании нынешним властям Украины, то ее иначе как уничтожающей назвать просто нельзя.

Путин довольно много говорил о действиях этой власти, но ни разу, даже микроскопическим намеком не стал тешить Киев иллюзиями, что Россия признаёт этот узурпаторский режим. Все, что говорил Путин в этом разделе своего выступления, было предельно жестким и однозначным в отношении оценки деяний переворотной власти. Президент категорически осудил сам факт вооруженного мятежа, подробно остановился на кровавой войне, развязанной режимом против собственного народа, несогласного с таким бандитским беспределом, напомнил о массовом убийстве людей в Одессе и при этом полностью проигнорировал так называемые президентские и парламентские выборы, организованные путчистами после захвата власти. Более четкого и наглядного подтверждения того, что руководство России по достоинству оценивает этот смехотворный псевдодемократический спектакль и не придает ему ровным счетом никакого значения, невозможно даже представить. Квинтэссенцией этой части выступления Путина является абсолютно однозначное непризнание им законности киевского режима как такового, невзирая ни на какие его «ужимки и прыжки». И это действительно фундаментальный факт, который, став частью послания президента России, возведен таким образом в ранг официальной государственной политики. Из которого следует сделать соответствующие выводы тем российским политическим и общественным деятелям, в том числе и дипломатам, которые в последнее время чересчур зачастили с благожелательной в отношении Киева риторикой, то волюнтаристски признавая сфальсифицированные им выборы, то иным способом давая понять, что усматривают в нынешней украинской власти некую легитимность, рукопожатность и договороспособность.

Президент Путин категорически пресек эти инсинуации, идущие вразрез не только с фундаментальными нормами права и принципами демократии, но и с государственными интересами России. А киевскому режиму практически прямым текстом дано понять, что никаких надежд на постепенное размывание и забвение темы его ответственности за содеянные преступления и злодеяния он питать не должен. Для России ничего с 22 февраля сего года не изменилось. В Киеве был совершен вооруженный переворот, незаконный захват власти, и это именно та платформа, с которой Москва только и готова вести все дела с Украиной и с ее американскими покровителями.

Россия, которая словами ее президента поставила в центр своих усилий защиту собственного государственного суверенитета, не может допустить двойных стандартов в отношении своего ближайшего соседа и собрата — Украины, чей суверенитет был самым беспардонным образом попран. И точно так же, как в свое время древнеримский сенатор Катон заканчивал каждую речь словами «Карфаген должен быть разрушен!», Владимир Путин под сводами Кремля в очередной раз четко и недвусмысленно дал понять — незаконный и антинародный киевский режим должен уйти. Иного не дано.