Интрига, закрученная в связи с переговорами Ирана с "шестеркой" в Стамбуле по ядерной программе, завершилась для многих неожиданно. После десятичасового диалога стороны выступили с оптимистическими заявлениями. Главный переговорщик Тегерана секретарь Высшего совета национальной безопасности Ирана Саид Джалили заявил, что "отмечен прогресс, были различия во мнениях, но важны моменты, в которых мы согласились". В Белом доме также позитивно отозвались об итогах стамбульской встречи. Заместитель советника по национальной безопасности президента США Бен Родс констатировал, что в диалоге с Ираном "сделан первый позитивный шаг". В свою очередь высокий представитель ЕС по вопросам внешней политики и безопасности Кэтрин Эштон отметила, что "переговоры были конструктивным и полезными", и их следующий раунд состоится 23 мая в Багдаде.

Правда, бывший высокопоставленный сотрудник Пентагона, вице-президент Лексингтонского института в Виргинии Дэниэл Гурэ сразу предположил, что "иранцы получили возможность затягивать время и продвигаться дальше по пути обогащения урана", и что якобы это "может удовлетворить Белый Дом, которому не хочется оказаться в ситуации, чреватой военным конфликтом в сезон президентских выборов". Однако, на наш взгляд, все гораздо сложнее и более интригующе. Но сейчас можно пока делать промежуточные выводы.

Первый вывод: возобновление переговорного процесса по иранской ядерной программе, позитивные оценки, высказанные по этому поводу представителями "шестерки", означают, что ситуация вокруг Ирана разряжается и стороны демонстрируют желание договориться. При этом "шестерка" признает право Ирана на освоение мирного атома.

Второй вывод: "шестерка", выставляя требования Ирану представить исчерпывающие доказательства мирного характера своей ядерной программы, определилась с позицией в случае принятия своего требования. Речь, похоже, идет о снятии части санкций в отношении Ирана. Напомним, что против Тегерана действуют четыре санкционные резолюции Совета Безопасности ООН. Помимо этого, введены и различные другие резолюции.

Третий вывод: Иран вступил на путь выхода из международной изоляции, что, в случае благоприятного исхода всего переговорного процесса, предоставляет ему реальный шанс вернуться в сферу большой и региональной геополитики.

Четвертый вывод: иранская дипломатия пытается " дороже" продать свою позицию, чтобы прочнее закрепиться на предполагаемом плацдарме. Выдвигая новые инициативы по выходу из кризиса вокруг своей ядерной программы, которые, видимо, приняты на встрече с "шестеркой" в Стамбуле, Иран устами своего представителя Саида Джалили предложил США начать и двусторонние консультации с США. Любопытно, что ранее европейские дипломаты со ссылкой на свои источники, заявляли, что Вашингтон США готовы к таким консультациям, но "в рамках переговоров в Стамбуле". Однако нельзя исключать того, что при определенных условиях Вашингтон может пойти на двусторонние контакты с Тегераном вне переговорного формата с "шестеркой". Неслучайно, вопреки традиции предавать сразу анафеме еще не начавшиеся переговоры, заместитель помощника президента США по национальной безопасности Бен Родс заявил следующее: "Никто не ждет преодоления противоречий за одну встречу, но мы хотим видеть позитивную атмосферу, при которой иранское правительство демонстрирует свою серьезность и приверженность серьезным переговорам с постоянной пятеркой Совета Безопасности ООН и Германией. Если они это сделают, то мы, разумеется, изучим ответные действия - на конкретные шаги иранцев".

Пятый вывод: складываться устойчивое ощущение, что военный аспект иранской ядерной программы, как не раз заявляла российская сторона, является все же блефом. Поэтому со стороны Тегерана компромиссы и даже "сдача позиций" в этом отношении являются элементами "большой игры", в результате которой должен четче выявиться фактор возрастающей геополитической роли Ирана на Ближнем Востоке. Поэтому выбор Багдада в качестве места проведения второй встречи Ирана с "шестеркой" приобретает не символическое, а геополитическое звучание.

Шестой вывод: Запад и Иран разыграли турецкую "карту". Дело в том, что накануне премьер-министр Турции Реджеп Эрдоган, когда Тегеран заявил, что "Стамбул - не самое подходящее место, потому что Турция принимала у себя встречу "Друзей Сирии", обвинил Иран в том, что "он теряет международный престиж из-за того, что постоянно меняет позицию по поводу переговоров с международным сообществом". Также неслучайно и то, что "шестерка" не пошла на срыв переговоров с Ираном и предложила провести встречу в Вене или в столице одной из скандинавских стран. Таким образом, контактные переговоры в Стамбуле с переносом второго раунда в Багдад выстраивают пока еще малозаметный мостик между иранской ядерной проблемой и урегулированием сирийского кризиса. Неслучайно и то, что переговоры в Стамбуле "шестерки" с Ираном хронологически совпали с единогласным принятием Советом Безопасности ООН резолюции по Сирии. Она по требованию России была доработана Лигой арабских государств при поддержке стран Запада. В частности, резолюция предусматривает отправку в Сирию передовой группы наблюдателей. Таким образом, Турция получает у своих границ не только институт наблюдателей ООН, но и потенциальный ввод в зону соприкосновения конфликтующих сторон международного миротворческого корпуса. Призывы Анкары ввести в эту зону войска НАТО остались гласом вопиющего в пустыне. Так что теперь остается только гадать, как это скажется на проблемах иракского урегулирования в целом, и курдской проблемы - в частности.

Вот почему намеченный на 23 мая в Багдаде второй раунд переговоров Ирана с "шестеркой" приобретает еще более интригующий характер. Иранская дипломатия получает прекрасную возможность расширять повестку дня, вводя в нее сирийский фактор и заявляя о желании обеспечить выполнение резолюции СБ ОНН по Сирии с целью успешного завершения миссии спецпосланника ЛАГ и ООН Кофи Аннана. Если это не будет сделано публично, то этот фактор будет присутствовать за скобками переговоров. Подобный пакетный подход позволит Ирану обеспечить возможности для открытой интеграции в процессы афганского и иракского урегулирований, создаст условия и для более активной политики в Закавказье. Что же касается ядерной программы, то Тегеран, вступив на путь поисков компромиссов с "шестеркой", будет постепенно и верно идти по пути подписания соответствующего соглашения. Если, конечно, в "игру" не вступит "третья сила", чтобы развалить начавшийся перспективный мирный процесс.