Радионуклиды в море приведут к появлению Годзиллы: Казахстан за неделю

Президент Казахстана вступил в клуб "кому за 95". Кивая на этот выдающийся во всех смыслах и характерный для стран с жарким и влажным климатом результат, идеологи информационного обеспечения не устают повторять: масштабные подтверждения легитимности позволят властям перейти, наконец, к крупным экономическим и политическим реформам. Однако вполне обоснованные сомнения вызывает даже не способность власти к масштабному переформатированию. В существующей системе взаимоотношений сложно говорить даже о четкой парадигме политической поддержки лидера нации. Поддерживают ли действующий курс акимы (губернаторы), показавшие блестящий результат? Формально - да. Но если всерьез говорить о механизмах обеспечения поддержки, вырисовывается четкая картина губернаторской гонки за цифрами. В этом смысле прошедшие выборы - всего лишь демонстрация лояльности местной исполнительной власти Астане. Своего рода пустой рейтинг, который в полной мере отражает только умение назначенцев пользоваться рычагами административного ресурса. Все остальные, как принято говорить, маркеры: индексы социальной поддержки или гражданской апатии были принесены в жертву этому единственному показателю. Что можно сказать об управляемости системы, живущей вслепую? Только одно: реформирование возможно только при условии видения четкой картины состояния общества в Казахстане. Впрочем, даже первые кадровые шаги президента после торжественной церемонии инаугурации - на своих местах остались и глава администрации президента, и премьер министр - тоже показатель уверенности власти. Говорят ведь, что счастье - это всего лишь отсутствие информации.

Если "Китай - это "нервное спокойствие", Северная Корея - "ракеты вместо риса", то для Казахстана, считают европейские издания, непременно присущ "культ силы"

Между тем, точнее других о процессах, происходящих в стране, высказался знаменитый в Казахстане исследователь Данияр Ашимбаев. Автор биографического сборника "Кто есть кто в Казахстане" дал интервью газете Central Asia Monitor, в котором рассказал о казахстанских механизмах реформирования.

"Как показывает опыт, президентские выборы - повод не столько для кадровых, сколько для структурных изменений. Например, после выборов 1999 года была предпринята попытка окончательно унифицировать ведомства. Если до этого были министерства, госкомитеты, национальные агентства, главные управления, госкомиссии и т.д., то после президентских выборов была выработана четкая схема: министерства и при них комитеты, и отдельно агентства. Она практически без изменений держится до сих пор.

После выборов 2005 года была предпринята попытка исполнить давнюю задумку, сократить численность вице-премьеров, оставив одного. Однако из этого ничего не вышло, и сейчас их опять трое. Позднее была частично перекроена система управления, для чего ввели должности ответственных секретарей. Однако нужно понимать, что на данном этапе любая попытка продолжения административных реформ, скорее всего, будет носить чисто косметический характер. Хотя бы потому, что та же идея института ответсеков фактически провалена. Она попросту не прошла проверку временем.

Главная проблема упирается в вопрос выстраивания системы контроля за исполнением решений. И если даже будет еще одна попытка административной реформы, то именно этот аспект должен стать ключевым при ее осуществлении. Дело не в том, какие будут министерства или агентства, какие функции и полномочия им будут отведены, а в том, как обеспечить контроль за реализацией решений всей системы управления.

Допустим, есть некая госпрограмма. Она с помпой принимается, в нее вбухиваются миллиарды бюджетных средств. Проходит год-другой, а никто и ни за что не отчитывается. И только Счетный комитет время от времени сообщает о нецелевом использовании бюджетных ассигнований или инвестиций. И так раз за разом. Отдачи никакой. А кто персонально виновен в провале программы - это, как правило, остается за кадром. Не говоря уже о системных сбоях. Очень часто трудно понять, какое ведомство отвечает за те или иные программы. В свое время у нас было создано Национальное агентство по иностранным инвестициям. Сначала его возглавлял лично премьер-министр, потом первый вице-премьер, после министр, затем заместитель министра. В конце концов, статус агентства свели до уровня комитета, который позже растворился где-то в системе госорганов.

Некоторое время спустя точно так же создавался Госкомитет по инвестициям. О нем был принят специальный закон, он был наделен полномочиями. То, что на данный момент от него осталось, занимается работой по поддержке деятельности Совета иностранных инвесторов. Куда делись все его полномочия, никто сказать не может...

Та же самая история с институтами развития. Возьмем фонд "Казына". Он был создан, что-то куда-то там инвестировал, однако где сейчас все это?.. Потом все это перешло в "Самрук-Казыну", и поскольку это более сложная структура, то опять-таки, кто и за что отвечает, хотя бы по инвестициям, понять очень трудно. Элементарный механизм оперативной проверки реализации тех же госпрограмм отсутствует напрочь".

Примерно о тех же проблемах говорит политолог Досым Сатпаев, в интервью порталу "Bnews". "Госпрограммы в регионах реализуются безграмотно. ПФИИР (программа форсированного индустриально-инновационного развития - М.П.) написан хорошо. До этого принималось большое количество программ и по Дорожной карте бизнеса, и по электронному правительству. Но все упирается в профессионализм управленческого аппарата, в качество управления. Если наши бюрократы не способны грамотно и эффективно реализовывать поставленные задачи, неся за них ответственность, то у нас ни одна экономическая программа работать не будет. Нужно разделять причину и следствие. Провалы программ идут не потому, что они плохие. Просто аппарат не готов реализовывать их так, как хочет правительство. Я думаю, что сейчас самый важный проект - административная реформа.

Второй национальный проект - консолидация общества. Казахстан - унитарная страна, но если посмотреть со стороны, то складывается впечатление, что она как будто состоит из минигосударств. Большое количество разных групп живут в своем измерении, так элита живет в своем измерении, а общество в своем измерении. Когда нет общей консолидированной позиции и человек не ощущает себя частью единого общего, не чувствует себя государственником, то как можно рассчитывать на успех этого государства? О какой конкурентоспособности может идти речь, если люди живут по принципу "здесь и сейчас".

В свое время президент говорил: "Ни одному кораблю не будет по пути ни один маршрут и не будет благоприятен ни один ветер, если он не знает, в какую бухту плыть". То же самое в Казахстане. У многих людей в голове свое представление о том, каким должен быть Казахстан. Поэтому это могут быть абсолютно кардинальные модели. Я думаю, что плюрализм должен существовать по каким-то определенным формам, но должен быть стержень, который всех объединяет".

Вместе с тем, у Казахстана явно актуализируется проблема внешнего долга. О нем пишут авторы сайта Inosmikz. "Валовой внешний долг Республики Казахстан достиг $119,2 млрд. по итогам 2010 года. Надо отметить, что по появившимся недавно данным международных финансовых институтов, цифра внешней задолженности нашей страны получалось несколько меньшая, $94,44 млрд., или $5987 на душу населения республики. Теперь же, поскольку показатель валового внешнего долга РК оказался на конец 2010 года на уровне $119,2 млрд., на каждого казахстанского гражданина из этой общей суммы приходится уже по $7560. Кстати, показатель соотношения валового внешнего долга к валовому внутреннему продукту у Казахстана так же, как и у Украины, самый высокий по СНГ - свыше 90%. Возьмем, к примеру, аналогичные данные по другим добывающим и экспортирующим нефть и газ странам - у Туркменистана - 31%, у России - 21%, у Азербайджана - 6%".

Помимо всего прочего, о некотором идеологическом кризисе в среде высокопоставленных чиновников говорит любопытный факт - другие издания, точно также, как и Central Asia Monitor, близкие, по некоторым данным, к администрации президента Казахстана, пишут материалы с противоположным настроением. Специалисты Информационно-аналитического центра по изучению постсоветского пространства при МГУ им. М. Ломоносова уверены: логика политического момента подталкивает казахстанскую элиту к реформам.

"Победа-2011: формирует мощный психологический фон - элита вынуждена нацеливаться на реформы. С таким уровнем общественной поддержки действительно можно проводить любые преобразования, пусть даже и не самые популярные. Сформирована прочная база для назревших перемен, общество ожидает политических и социальных новаций. Это серьезный вызов для Победителя и партии победителей. Выборы показали, что разработана не только стратегия преобразований в политической и экономической сферах, но и принципиально решен вопрос о формировании нового кадрового обеспечения преобразований. Люди из ближайшего окружения Назарбаева, прошедшие огонь, воду и медные трубы этой скоротечной кампании, уже сейчас сформировали особый "круг доверия". Опираясь на него президент, скорее всего, и будет реализовывать намеченные прорывные проекты. В этом смысле выборы оказались универсальным тестом на эффективность и для обитателей левого берега и для региональных элит, точнее говоря, наиболее адекватных ее представителей.

Успех штаба президентской кампании, команды (заместителя председателя партии "Нур Отан" - "Свет Отечества" - М.П.) Нурлана Нигматулина тем и примечателен, что он был достигнут в условиях жесточайшего дефицита времени, и это очень важный показатель уровня реальных возможностей "группы поддержки" Нурсултана Назарбаева".

Московским политологам вторит политический советник действующего президента Ермухамет Ертысбаев. Он предлагает свой вариант реформирования казахстанской политики: создать либерального противника партии власти. В полемику с ним на страницах делового издания "Бизнес и власть" вступили политики из умеренной оппозиции и политологи. "Советник президента Ермухамет Ертысбаев считает: пришла пора заняться реформой партийно-политического поля. По его мнению, в ближайшие пять лет в Казахстане необходимо создать эффективную двухпартийную систему, наподобие республиканцев и демократов в США или консерваторов и лейбористов в Великобритании. Представители других политических сил видят в таких реформах больше косметический эффект, чем реальную пользу.

Поскольку реальную политическую силу в Казахстане представляет только партия "Нур Отан", нет необходимости делить ее на части - конкурента можно создать на базе НЭП (Национальной экономической палаты) "Атамекен" ("Земля предков" - М.П.), заявил советник президента по политическим вопросам Ермухамет Ертысбаев в интервью газете "Литер" от 5 апреля. Две эти партии будут контролировать друг друга, считает он. По его сценарию "Нур Отан" будет партией власти, бюджетников, государственников, научно-технической и гуманитарной интеллигенции, будет проводить здоровый консерватизм в парламенте и правительственной политике. А новорожденная партия "Атамекен", базирующаяся исключительно на предпринимательском классе, будет стремиться к либерализации рыночной экономики, государства и всего законодательства. "Проводить парламентские выборы на базе имеющегося партийно-политического материала - это тупик, это сознательный или бессознательный обман электората. Для всех остальных ныне действующих партий я вижу один путь: войти либо в состав "Нур Отана", либо в состав новой партии бизнесменов Казахстана", - подытожил г-н Ертысбаев. Эксперты выделяют семь вариантов партийных систем и в то же время уточняют, что есть вариант формальной многопартийности с одним доминирующим игроком. Политолог Досым Сатпаев число участников подобного спектакля считает несущественным. Он уверен: поскольку в республике сложилась такая система, можно говорить о любом числе партий, но все козыри в любом случае останутся у "Нур Отана", а остальным - даже формально именующим себя оппозицией - уготована роль младшего брата, не имеющего возможности влиять на развитие политической системы.

Говорить о существовании в США лишь двух партий - ошибка, подчеркивает г-н Сатпаев. "Система там многопартийная, просто основными игроками являются лишь две силы. Да и нам она не подойдет, поскольку у нас, во-первых, разная политическая история, во-вторых, и республиканцы, и демократы базировались на конкретных электоральных группах, которые боролись друг с другом. В Казахстане же даже как такового четко разделенного электорального поля нет. У нас невозможно выделить чисто социал-демократические электоральные группы, консерваторов, либералов. Есть лишь некая идеологическая мешанина как в головах наших политиков, так и граждан. Поэтому создать в Казахстане двух-, трехпартийную или иную политическую систему можно только технически. Пусть одни представляют интересы молодежи, другие - учителей-бюджетников, третьи - бизнесменов. Можно сколько угодно искусственно делить, но это вовсе не будет способствовать формированию в стране реальной политической конкуренции. Количество не всегда переходит в качество. В парламенте Узбекистана пять партий, но тамошнюю политическую систему трудно назвать конкурентной. На прошлых президентских выборах президент Ислам Каримов выдвигался от Либерально-демократической партии, позиционирующей себя как партия бизнесменов. Поэтому идея Ертысбаева не уникальна", - считает г-н Сатпаев.

Нежизнеспособной идею видит и лидер партии "Ак жол" ("Светлый путь" - М.П.) Алихан Байменов. "Идея как таковая имеет право на жизнь, но она должна реализовываться в естественных условиях конкуренции различных политических сил и идеологий", - заявил он "&". На переходном этапе государство должно стимулировать развитие партий без какого бы то ни было давления. Во-первых, для этого важна конкурентная среда. Во-вторых, двухпартийная политическая система в тех странах, где она существует, сложилась в ключевые, переломные моменты. "Если идти по пути, о котором говорил Ертысбаев, сложно сегодня найти аналогичный излом в отношениях "Атамекена" и "Нур Отана". Более того: мне кажется, большинство членов "Атамекена" являются и членами партии власти. А как может второй полюс сформироваться из сторонников первого?!" - удивляется г-н Байменов.

Лидер ОСДП "Азат" (Общенациональная социал-демократическая партия "Свобода") Булат Абилов смотрит на идею еще более критично. "Политтехнологи из Астаны привыкли пытаться выстраивать политическое поле. Ни в одной стране, которая называет себя демократической, такие заявления делать не будут. Я эту идею не могу даже всерьез обсуждать, потому что она совершенно несерьезная. Власть может ее запустить, но все подобные действия обречены на провал, поскольку они насаждаются сверху. Мы помним другие подобные объединения - Гражданскую партию, Аграрную, "Асар". Где они сегодня? Поэтому я уверен, что это будет очередной мертворожденный проект, который накачают деньгами и пиар-технологиями, но долго он не просуществует", - заявил "&" г-н Абилов.

Любопытное мнение публикуют сразу два СМИ, имеющих отношение к Казахстану - радио "Азаттык" ("Свобода") и портал "Евразия", близкий к опальному премьеру Акежану Кажегельдину. Обе редакции публикуют на своих страницах перевод статьи бывшего посла США в Казахстане и Грузии Уильяма Кортни "Отец Казахстана". Материал вышел в The New York Times. Главная мысль автора: к реформам республику должен подталкивать Запад. "В последнее время инвестиционный климат Казахстана в нефтегазовой отрасли стал шатким и непрочным, став жертвой коррупции и капризного регулирования. Значительная часть ВВП страны перекачивается в пользу небольшой группы лиц. В свои 70 лет Назарбаев хочет занять место в истории как отец своей страны. Чтобы заслужить это, он должен провести политические реформы, такие, которые приведут к появлению независимой прессы и независимой же судебной системы, позволят проводить свободные и честные выборы, и обеспечить справедливое управление. Пока не видно никаких признаков такого развития событий.

В Казахстане имеются десятки тысяч представителей талантливой молодежи, значительное число учится за рубежом по программе, которую продвигал Назарбаев. Их ожидания участия в экономической и политической жизни страны могут оказаться тщетными из-за политического застоя и изнурительной жадности. И это противоречие весьма рискованно. Даже при том, что протесты оппозиции сейчас крайне незначительны и разрозненны, власти выглядят обеспокоенными.

У Запада есть значительная доля в Казахстане. Научившись на ошибках Египта, он должен использовать тактику "жестокости из милосердия, из лучших побуждений" для продвижения лучшего руководства. Назарбаева нужно подтолкнуть к тому, чтобы он сдержал слово и реализовал неоднократно дававшиеся обещания демократических перемен".

О резкой критике прошедших выборов со стороны иностранных СМИ ожидаемо пишет "Республика", издание, приписываемое бизнесмену Мухтару Аблязову. Любопытно, что издание также отмечает "номенклатурную слепоту" Астаны.

"Впрочем, все эти вышеприведенные высказывания ни в какое сравнение не идут с тем, что пишет немецкая, британская, французская и испанская пресса. Честно говоря, становится даже несколько жалко Назарбаева, которому никто не хочет давать ни малейших путей для отступления. Перед западноевропейскими читателями он предстает и как "монарх", и как "деспот", и как "бесконечно крадущий голоса избирателей фальсификатор". Достаточно посмотреть на заголовки публикаций, посвященных прошедшим в Казахстане внеочередным президентским выборам: "Президент Назарбаев увековечил в Казахстане абсолютную власть" (El Pais, Испания), "Продажа: 95,5% голосов" (Liberation, Франция), "ОБСЕ критикует массовые фальсификации на президентских выборах" (Der Spiegel, Германия), "В Казахстане Нурсултан Назарбаев показывает свое мастерство в фальсификации выборов" и так далее.

Дело дошло до того, что во многих европейских изданиях появился обзор авторитарных режимов, среди которых в обязательном порядке находится место и нашей стране. И если, скажем, Китай - это "нервное спокойствие", а Северная Корея - "ракеты вместо риса", то для Казахстана, считают европейские издания, непременно присущ "культ силы".

Безусловно, сторонники Назарбаева могут сказать, что пресса всяких там США, Великобритании, Франции, Индии или Бразилии специально пишет о Казахстане материалы негативного характера. Мол, за всем этим видится интерес финансово промышленных групп этих стран к нашим богатым недрам. Возможно, доля истины здесь и есть, но только доля - за последние десять лет мир сильно изменился, как изменилось и отношение людей к всевозможным автократиям и монархиям. Вряд ли в "Ак орде" всего этого не понимали, когда рисовали Назарбаеву победу в 95,5% голосов. Наверняка понимали, но сделали. И теперь пожинают плоды своего "успеха", в результате которого елбасы уже вряд ли когда-то удастся отмыться от грязи, что прилипла к нему навечно. Тем же гражданам нашей страны, кто будет выезжать за пределы Казахстана, прозвище "Борат" теперь обеспечено".

"В ближайшем будущем Центральная Азия может стать зоной главного мирового конфликта"

Вопросы безопасности Средней Азии - тема, которая обсуждается на разных экспертных уровнях с момента событий в киргизском Оше. Примечательно, что маститые специалисты в своих оценках ситуации расходятся только в одном показателе - промежутке времени, в течение которого регион станет очередной горячей точкой на политической карте мира. Другой вопрос дискуссии - сумеет ли Казахстан остаться в стороне от процессов.

Внимательно исследуют Среднюю Азию специалисты переводческого портала Inosmikz. Обратившись к истории региона, они акцентируют внимание читателя на точках региональных исторических разломов, которыми теоретически может воспользоваться Запад. "Ясное дело, спокойствие нашего региона в последнее время все чаще оказывается под вопросом вовсе не из-за того, что кому-то просто нравится дестабилизировать здешнюю обстановку. Главная причина кроется тут в том, что по территории Центральной Азии проходит геополитический излом. И он вновь и вновь дает знать о себе. Так было всегда. Но сейчас, похоже, складывается новая реальность. Такая реальность, которая призвана изменить привычные представления. В 1950-е годы местом средоточия самых серьезных противоречий главных мировых центров силы был Корейский полуостров, в 1960-е и 1970-е - Индокитай, в 1980-е - Афганистан. 1990-е годы были временем однополярного мира с безраздельным доминированием США. При этом до Афганистана, где так и не наступил хотя бы относительный мир, никому из больших держав не было никакого дела.

И тогда к происходящим там событиям подключились региональные державы - Иран и Пакистан, чтобы придать им приемлемое для себя развитие. Так возобновилось вековечное индостано-иранское противостояние, которое не прекращалось даже тогда, когда тюрки-правители контролировали не только Афганистан, но также одновременно Индию и Иран, и отступило на задний план лишь с появлением на Среднем Востоке более могущественных европейских соперников.<...> Несмотря на крушение режима "Талибана", Исламабад, по-прежнему, полон решимости влиять на ситуацию в Афганистане. Это свое стремление он может подкрепить таким фактором, как появившееся у него сравнительно недавно ядерное оружие. И вряд ли стратегические интересы этого бедного, но в военном отношении довольно могущественного государства ограничиваются пределами еще более бедного и очень неспокойного Афганистана. Недавно официальные представители Пакистана объявляли о желании страны в скорейшем времени вступить в ШОС (Шанхайскую организацию сотрудничества). Причем они, кажется, сильно сожалеют о том, что Исламабаду придется прежде неопределенно время пробыть просто в статусе наблюдателя при этой международной организации.

Можно, думается, допустить, что интересы пакистанцев касаются всей Центральной Азии. Но распространению и укреплению влияния Исламабада по эту сторону Амударьи должны воспротивиться не только Иран и Россия, но и Китай, традиционный союзник Пакистана в его противостоянии с Индией. Дели, ясное дело, тоже не станет равнодушно взирать на такие шаги своего давнего соперника.

А как же могут повести себя при таком обороте событий американцы? Пакистан был и остается стратегическим союзником США в регионе. При сохранении нынешних тенденций на дальнейшую социальную поляризацию в центрально-азиатских странах СНГ позиции ислама здесь станут только усиливаться, а это, в свою очередь, будет благоприятствовать распространению пакистанского влияния. Вряд ли такой ход развития ситуации в регионе придется по душе Москве и Пекину, которые заключили стратегический союз, направленный на недопущение воинствующих исламских сил в Среднюю Азию и на юг Казахстана. Следовательно, США не могут не понимать того, что россияне и особенно китайцы будут жестко противостоять всем попыткам усиления позиций радикального ислама по эту сторону Амударьи.

У американцев в Центральной Азии есть свой стратегический интерес, который не совместим с радикальным исламом. Но он относится не ко всему региону, а только к его прикаспийской части. А вот то, что может происходить, к примеру, в районе бывшей советско-китайской границы, едва ли будет волновать США так сильно, как все, что касается побережья Каспия. К тому же официальный Вашингтон уже однажды объявил, что отныне Китай является главным стратегическим соперником Америки. И тем самым признал, что эпоха однополярного мира завершилась. Так что, думается, можно допустить, что в ближайшем будущем Центральная Азия может стать зоной главного мирового конфликта".

Дает осторожную оценку Шанхайской организации сотрудничества видный китаист, главный научный сотрудник Казахстанского института стратегических исследований Константин Сыроежкин в интервью интернет-газете "Диалог". Эксперт крайне аккуратно оценивает шансы организации, как генератора новой структуры безопасности на пространстве Средней Азии.

"Честно признаюсь, по данному вопросу я испытываю очень осторожный оптимизм. Во-первых, ШОС обременена множеством внутренних проблем, часть из которых пока не находит практического решения. Эти проблемы не только оказывают негативное воздействие на эффективность деятельности организации, но и сужают спектр ее возможностей по локализации региональных угроз.

То, что в рамках ШОС можно организовать эффективную борьбу с терроризмом, не вызывает сомнений, была бы на то политическая воля. Возможно, в ближайшее время удастся выработать какой-то механизм, гарантирующий защиту от проявлений этнического и регионального сепаратизма, а также наладить сотрудничество в энергетической сфере и в борьбе с распространением наркотиков. Но вот как быть с политическим экстремизмом? Как представляется, это - один из наиболее трудных вопросов. Полноценное участие ШОС в разрешении внутриполитических конфликтов, которые могут иметь место в государствах членах этой организации, трудно себе представить даже теоретически. Хотя, справедливости ради, нельзя не отметить, что ШОС - во-первых, дополнительная площадка, дающая возможность налаживать не только двусторонний диалог между Россией и Китаем, но и многосторонний с подключением как государств Центральной Азии, так и государств-наблюдателей. Во-вторых, это та структура, в которой все эти государства имеют наибольшее число точек соприкосновения, следовательно - достижение консенсуса вполне возможно. Во всяком случае, в тех областях, которые касаются актуальных для национальной безопасности проблем. В-третьих, очень редко задействуется арсенал политических и дипломатических мер, имеющихся в распоряжении ШОС, в том числе и авторитет лидеров, входящих в него государств. В-четвертых, ШОС вполне способна не только создать в регионе благоприятное Афганистану внешнеполитическое окружение, но и максимально блокировать экспорт отсюда наркотических веществ и идей радикального ислама, а также резко сузить внешнюю финансовую поддержку афганской оппозиции и оказать Кабулу значительную экономическую помощь. На этом направлении, безусловно, присутствуют проблемы практической реализации, но и на нем ШОС мог бы проявить себя. Наконец, мы практически не используем потенциал ШОС для оказания позитивного воздействия на социально-экономические процессы в регионе. Причина банальна - уже упомянутый в начале нашей беседы национальный эгоизм и коммерциализация внешней политики. Именно по этой причине имидж ШОС в общественном мнении государств региона близок к нулевой отметке".

Одному из аспектов беспорядков в странах Магриба, Среднего и Ближнего Востока, - молодежи в Казахстане - посвятил журнал "Центр Азии". Любопытно, что эксперты издания работают на опережение - тренд возникновения неудобной молодежи в Казахстане едва успел наметиться. "В принципе склонность к протесту - это одна из составляющих молодежной психологии, особенно на Западе. Можно вспомнить слова Черчилля о том, что кто в молодости не был революционером, у того нет сердца. Например, бывший министр иностранных дел Германии Йошка Фишер в бурной молодости кидал камни в полицейских. Но это на Западе, с их активной гражданской позицией, которая иногда приводит к появлению радикальных групп, вроде анархистов и антиглобалистов. Кроме того, на Западе мощные студенческие и молодежные организации самого разного толка - левые, правые, анархисты, ультраправые, зеленые и т. д.

Кстати, и в Тунисе были влиятельные студенческие организации, например, как минимум два всеобщих студенческих союза - один либерального толка, другой исламистской ориентации. На Востоке университеты вообще часто являются центрами политической активности. В том же Афганистане основные лидеры моджахедов, в частности Гульбеддин Хекматиар и Бурхануддин Раббани, вышли из студенческой и преподавательской среды Кабульского университета и местного политехнического института.

Однако в Казахстане ситуация отличается от положения дел как в арабских странах, так и на Западе. В отличие от Запада, у нас в принципе весьма низкая активность гражданского общества. Молодежь - не исключение. Студенты очень пассивны и в плане учебы, и в общественной деятельности, и в политике. Это отражается даже на культурологической активности. Все волны молодежных увлечений (вроде эмо, готов и прочих), которые так характерны для соседней России, медленно тонут в нашей молодежной среде. С одной стороны, они больше ориентируются на потребительские ценности и в этом смысле очень цинично смотрят на жизнь. С другой стороны, нынешняя молодежь, в отличие от арабской, еще верит в свои возможности и в своем большинстве рассчитывает на личный социальный успех. Это может быть связано с помощью родственников или с надеждами на собственные достижения, но молодежь дорожит высшим образованием, как возможной ступенью к новой жизни.

Поэтому, кстати, относительную студенческую пассивность можно объяснить структурой организации высшего образования. Организация университетов построена таким образом, что за общественной жизнью студентов пристально наблюдает вузовская администрация - начиная с деканов и заканчивая проректорами и ректорами. Ни одна попытка обойти правила не останется незамеченной. И здесь привлекается административный ресурс - возможность отчисления из вуза. Те, кто учится по гранту, боятся потерять финансовую поддержку государства, а кто на платном отделении - не хотят рисковать уже вложенными средствами своих родителей. Собственно, поэтому большая масса студентов, например Алматы, обладает крайне низким политическим потенциалом. Здесь любопытно отметить, что в программах различных западных фондов, которые работают в Казахстане, главное место занимают два направления - поддержка независимости СМИ и обучение молодежи".

Впрочем, болевых точек в Казахстане немало - одну из них, в частности, обозначил известный историк Ювеналий Числов, чей материал опубликован на портале "Гео". Речь идет о взаимоотношениях этносов в республике - главным образом, автор останавливается на противоречиях русских и казахов, планомерно надавливая на все нарывы, сформированные за 20 лет независимости.

"Я казахстанец с августа 1952 года. В 1990 году в Казахской ССР было произведено: зерна - 28,5 млн.т., мяса в убойном весе - 1,3 млн.т., молока - 5,6 млн.т., яиц - 4,2 млрд.шт., сахара - 433 тыс.т., тканей - 325 млн.кв.м., обуви - 37 млн. пар. А спустя 10 лет - в 2000 году - в Республике Казахстан производство перечисленного уменьшилось: зерна - до 11,5 млн.т. (в 2,5 раза), мяса - до 0,6 млн.т (в 2,2 раза), молока - до 3,7 млн.т. (в 1,5 раза), яиц - до 1,7 млрд. шт. (в 5,2 раза), сахара - до 271тыс.т (в 1,6 раза), тканей - до 62,9 млн.кв.м (в 5,2 раза), обуви - до 0,6 млн. пар (в 61,7 раз).

Спустя 20 лет - в 2010-м - продукции произведено: зерна - 12,2 млн.т. (42%), мяса - 0,7 млн.т (47%), молока - 5,1 млн.т. (91%), яиц - 3,4 млрд. шт. (81%), сахара - 384 тыс.т (89%), тканей - 35,5 млн.кв.м (11%), обуви - до 0,7 млн. пар (2%). Далековато еще до уровня достижений Казахской ССР.

Не лучшее случилось и с производством продукции, за счет которой производительный потенциал и мощь государства растут. В Казахской ССР в 1990 году было выработано электроэнергии 87,4 млрд. кВт/час., добыто нефти и газового конденсата 25,8 млн.т, железной руды 18,2 млн.т, каменного угля 131,0 млн.т, выплавлено чугуна 5,2 млн.т, стали - 6,8 млн.т, произведено металлопроката 4,9 млн.т, минеральных удобрений 1,7 млн.т, цемента 8,3 млн.т. В 2000-м в Республике Казахстан после девяти лет независимости по всем названным позициям, за исключением добычи нефти и газового конденсата, уменьшение: по выработке электроэнергии до - 51,4 млрд. кВт/час (в 1,7 раза), добыче железной руды - до 16,1 млн.т (в 2,9 раза), угля - до 74,7 млн.т (в 1,8 раза), выплавке чугуна - до 1,млн.т (в 5,2 раза), стали - до 4,7 млн.т (в 1,4 раза), производству металлопроката - до 3,6 млн.т (в 1,4 раза), минеральных удобрений - до 0,06 млн.т (в 28,3 раза), цемента - до 1,1 млн.т (в 7,5 раза). <...> Такова объективная реальность сегодняшнего дня в нашей Республике Казахстан, независимой преемнице Казахской Советской Социалистической Республики. А вот другая реальность, тоже объективная.

В газете "Время" от 20 января 2011г. опубликована статья писателя Каната Кабдрахманова "Мы не народ, а толпа". Начинается так: "В спектакле жизни, происходящем на арене Казахстана, в 1991 году нам, казахам, досталась роль "старшего брата". В деле построения цивилизации, как и в деле построения семьи, те, кому достается роль "старшего", всегда жертвует чем-то чрезвычайно важным. Иначе: когда народ, строящий свою цивилизацию, жертвует в пользу любой другой национальности, то цивилизация получается, а если не жертвует - хорошего результата не бывает".

Далее автор, развивая тему цивилизации, продолжает: "Беззаботному осуществлению проекта казахстанской цивилизации препятствуют как минимум две великие проблемы, которые нужно решать. Первая - принципиальное нежелание русского населения оказахиваться; вторая - невыносимое для традиционалистского казахского сознания давление культурного и информационного глобализма... Националисты видят в русских проблему, которую нужно не столько обдумывать, сколько каким-то образом устранить. Их логика: не станет русского фактора, мешающего казахам быть настоящими казахами, - все станет на свои места". <...> Другой пример, по масштабности и значимости тоже впечатляющий. Это государственная инфраструктура, позволившая РК стать достойным членом мирового сообщества. Тоже создана вместе, сообща. По данным всесоюзных переписей населения в Казахской ССР казахов было: в 1959 году - 2787 тыс. чел. (30% от всего населения), в 1970-м 4254 тыс.- (32,6%), в 1979-м - 5289 тыс. (36,0%), в 1989-м - 6335 тыс. (39,7%). Их участие в развитии народного хозяйства республики никак не выше этих процентов.

Уместно ли при таком раскладе всего вышеприведенного называть русских и других русскоязычных чужими в РК, ставить их в правах человека ниже "титульных", понуждать овладевать казахским языком, полагать, что они, проживая в Казахстане, "не свою землю топчут"? Разве такое крепит единство народа Республики Казахстан, не дезавуирует призыв: "Построим будущее вместе!"? Вся история развития казахской нации свидетельствует - вместе надо быть. А по сему вернусь к позиции Каната Кабдрахманова, озабоченного, в первую очередь, состоянием казахского общества. Он абсолютно прав, утверждая, что русские принципиально не желают оказахиваться, что казахи должны найти согласие со своими русскими и создать для всех людей не титульной национальности комфортные условия проживания, предоставить им равные права во всем (на госслужбе, в бизнесе, обучении детей и других сферах жизни). В чем ныне некомфортность для русских и других русскоязычных? Прежде всего в статусе их родного языка - он не государственный, хотя фактически выполняет все его функции во всех сферах жизни государства, опережая в этом казахский язык, объявленный государственным. Единственным вопреки мировой практике. Стран, имеющих два и более государственных языков, в мире - десятки. В статье 4 закона РК "О языках в Республике Казахстан" запись: "Долгом каждого гражданина Республики Казахстан является овладение государственным языком, являющимся важнейшим фактором консолидации народа Казахстана". Лукавство полное, народ Казахстана консолидирует язык межнационального общения, каковым объективно является русский, а не казахский, титулованный государственным.

На всех каналах казахстанского телевидения - засилье казахского языка. Канал "Балапан" с самим длинным списком ежедневных телепередач - полностью казахский. Каналы "Хабар", "Казахстан", "Ел-Арна" - по определению казахские. Даже канал содру-жества стран СНГ "Мир" наполовину казахский. Бывает, что в тот или иной час ни на одном из каналов нет передач на русском. Русскоязычные передачи прерываются рекламой на казахском языке. Словом, "демьяновой ухой" из қазақ тілі потчуются "не титульные". Законодательно запрещено всем казахстанским телеканалам трансляция передач на русском языке более половины рабочего времени, меньше - пожалуйста, больше - ни-ни. Такая практика не единство укрепляет, а рознь усиливает. Это огромный минус имиджу казахов в казахстанском обществе. И не только в казахстанском, нигде чувств добрых не вызывает.

Не добавляет комфорта русскоязычным, а казахам доброго имиджа, переименование городов, поселков, сел и улиц в пользу казахской топонимики. Переименованы тысячи населенных пунктов, основаннных и отстроенных русскими на пустом месте, т.е. исконно русских, а также улиц с именами людей не казахской национальности. Приведу примеры последнего времени по Бескарагайскому району Восточно-Казахстанской области, в котором прожил с 1952 по 1972гг. По сей день не чужим там считаюсь, информирован о тамошних "болячках".

"Даже в лихие 90-е в Алматы не стреляли на улицах столько, сколько за последние дни".

Вслед за волной бунтов в казахстанских тюрьмах - криминогенная обстановка в стране обострилась в городах. Южная столица Казахстана в этом смысле за минувший месяц стала самым "громким" городом. Сюда вернулось понятие "доить коммерсов", а на минувшей неделе и вовсе - три бандита нанесли сильный урон элитному подразделению "Сункар". Газета "Время" - хроникер всех криминальных событий. Издание, не стесняясь, бьет тревогу. "В среду в микрорайоне "Калкаман" в результате перестрелки из автоматического оружия погибли двое мужчин, еще один сейчас в тяжелом состоянии находится в реанимации 7-й городской больницы.

Причину инцидента и подозреваемых в стрельбе полиция установила в тот же день. "В результате конфликта, возникшего между группой мужчин на почве совместной коммерческой деятельности, огнестрельные ранения получили двое граждан. Оба раненых погибли на месте преступления. Личности подозреваемых установлены, принимаются меры к их задержанию", - сообщила пресс-служба ДВД Алматы.

Однако за три истекших дня полиция никого из подозреваемых так и не задержала... По-прежнему нераскрытым остается убийство охранника ТОО "Азия секьюрити", совершенное 28 марта днем в центре города. Его жизнь стоила 40 млн. тенге, похищенных грабителями. Беглецы скрылись на темной иномарке и тоже до сих пор не задержаны. Лишь по счастливой случайности никто не погиб 17 марта в перестрелке четырех бандитов с полицейскими возле железнодорожного вокзала Алматы-2. Преступники, вымогавшие деньги у бизнесмена, были вооружены травматическим пистолетом. Всех четверых задержали в ходе полицейской спецоперации.Читатели названивают в редакцию, просят сообщить хоть какие-нибудь подробности о ходе расследования этих преступлений. А о чем нам писать, если у полицейских нет новостей? Беспокойство наших читателей вполне объяснимо: даже в лихие 90-е в Алматы не стреляли на улицах столько, сколько за прошедшие три года, а уж тем более в последние дни.

Также издание рассказывает, как именно случилась бойня в одном из алма-атинских микрорайонов, в ходе которой подразделение "Сункар" понесло ощутимые потери. "В минувший понедельник одно из самых элитных спецподразделений Казахстана - отряд специального назначения МВД РК "Сункар" - понесло самые большие и ощутимые потери не только за свою более чем 12-летнюю историю, но и за всю историю существования всех спецподразделений нашей республики. Сейчас официальные органы скрывают, что при задержании в жилом доме микрорайона № 3 в Алматы троих преступников пострадали 11 бойцов спецназа. А не трое, как сообщалось. А те трое находятся в крайне тяжелом состоянии, если не сказать в критическом. Состояние еще шестерых чуть лучше, но они тоже получили очень тяжелые ранения и госпитализированы в отделения реанимации различных клиник города. Множественные пулевые и осколочные ранения еще двух спецназовцев отнесли к разряду легких: им медики разрешили лечиться в домашних условиях. У всех раненых контузии различной степени тяжести.

Вчера нам стали известны подробности боя в микрорайоне.... В доме №12 было только две квартиры, вызывающие интерес полицейских: одну снимали девчонки-студентки, а другую - трое каких-то парней, которые вот уже дней пять, по словам соседей, не выходили наружу. Два оперативника пошли проверять подозрительные квартиры и прямо на входе в подъезд столкнулись с главарем бандитов Рузембаем Ишимбетовым. Тот среагировал быстрее полицейских - ударил одного из них и, на ходу вынимая пистолет, кинулся обратно в квартиру. Возможность использовать эффект неожиданности была упущена. Идти на задержание вооруженных преступников малыми силами два сыщика не рискнули и вызвали подкрепление. Район оцепили, приехал спецназ, его командиры взяли руководство штурмом квартиры в свои руки. И... продемонстрировали полное неумение проводить подобные спецоперации. Единственное, что сделали правильно, отключили в районе газ, воду, свет. Все остальное было сделано вразрез с хрестоматийными правилами проведения таких мероприятий.

- Не эвакуировали жильцов дома, хотя это можно было сделать через соседние подъезды и крышу.

- Не расставили снайперов на крышах близлежащих домов и не взяли под прицел окна квартиры.

- Не стали затевать переговоры с преступниками и не попытались убедить их сдаться.

- Не оснастили группу идущих на штурм бойцов адекватным снаряжением.

- Не попытались "выкурить" бандитов нер­в­­­но-паралитиче­ским или слезоточивым газом.

Решили все сделать по старинке, нахрапом, на ура. И тем самым превратили такую грозную силу, как спецназ, в пушечное мясо.

Формулирует тему подростковой преступности в Казахстане портал "Спик". Исследование ОФ "ЦСПИ "Стратегия", которое публикует редакция сайта, тем интереснее, что вступает в противоречие с данными журнала "Центр Азии" (см. выше). "Криминализация подростковой и молодежной среды в Казахстане с каждым годом приобретает все более очевидный характер. За последние годы факты вымогательства, избиений, убийства среди несовершеннолетних стали довольно распространенным явлением. Уже никого не удивишь новостью о том, что школьники занимаются сбором денег для "зоны" ("грев"), а видео с дракой между девушками стали восприниматься не иначе как обычное реалити-шоу. Групповые драки с поножовщиной и использованием огнестрельных средств также превратились в неотъемлемую часть суровой молодежной действительности. Анализируя сложившуюся ситуацию, становится понятным, что проблема криминализации вышла на сегодняшний день за рамки традиционных правонарушений, встречающихся в определенных дозах в каждом обществе. Уголовная культура с сопутствующими ей элементами превратилась в важный социальный фактор, предопределяющий образ жизни, мировоззрение и систему ценностей у подростков и молодежи в целом. Приобщение к "воровским" понятиям происходит уже с младших классов, когда молодой человек через сеть криминализированных социальных отношений усваивает соответствующие нормы и правила поведения. В результате криминальная деятельность получила среди подростков особый престиж, а персонажи бандитских фильмов стали для них объектом подражания. В этой ситуации настораживает то, что предпринимаемые со стороны властей меры не способны хоть как-то повлиять на ситуацию, а традиционные институты в виде семьи и школы не могут противостоять нарастанию опасных тенденций. Согласно официальной статистике, "пик" молодежной преступности в Казахстане преодолен, и благодаря предпринимаемым мерам ситуация находится под чутким контролем. Однако фокус-групповые обсуждения, проводимые ОФ "Стратегия" в различных регионах страны среди простых граждан, указывают на то, что с каждым годом криминальной составляющей в отношениях детей становится все больше. Родители и педагоги отмечают о том, что подростки делятся на группировки по разным признакам (район, классовая или этническая принадлежность) и ведут ожесточенные "войны". А органы правопорядка не могут с этим ничего поделать. В эффективности государственных мер усомнился даже аким Жамбылской области Канат Бозумбаев. "Правильно ли мы поступаем, выделяя миллионные средства на содержание школьных инспекторов, и каким положительным результатам это привело?" - вопрошает глава области, где ситуация с подростковой преступностью остается одной из самых сложных по стране".

"Увеличение количества радионуклидов в море неизбежно приведет к появлению Годзиллы"

Тем временем, в Казахстане продолжается полемика по поводу строительства АЭС в Актау. Речь в частности идет о том, что глава "Росатома" Сергей Кириенко в ходе подписания в Астане ряда документов о сотрудничестве в сфере атомной энергетики расхваливал российский реактор ВБЭР-300. Именно этот реактор предлагают нам россияне для строительства АЭС, если такое решение будет принято. Газета "Время" публикует интервью с лидером движения "Табигат" ("Природа" - каз. - М.П.) Мэлсом Елеусизовым.

"Я всегда настаивал на том, что нам не нужна атомная электростанция. У нас есть ядерный центр в Курчатове. Пусть он существует, нужно его финансировать. Пока на земле много АЭС и для них нужно топливо, а мы обладаем запасами урана. Продавать его - пожалуйста, но строить собственную электростанцию не надо. Одного Чернобыля хватит! Кто-то говорит, что АЭС - это самое чистое производство энергии. Ничего подобного! Во-первых, надо еще добыть этот уран. Он же не лежит в земле в виде слитков. Уран распылен и за счет этого безопасен. Но когда его обогащают, радиоактивность увеличивается. В свое время у нас в Казахстане было более сотни урановых рудников. А когда Советский Союз развалился, они начали пылить радиационной пылью. Группа депутатов и "Казатомпром" тогда решили на этом обогатиться: хотели разместить на территории республики всемирный ядерный могильник. Но человечество до сих пор не решило вопрос, как бороться с отходами. Эта зараза очень долго будет "фонить" - отравлять и гробить людей. Период полураспада урана и плутония длительный. Поэтому мы подняли шум и остановили продвижение этой идеи. Но сейчас, похоже, чиновники хотят подать ее под другим соусом".

Однако противникам использования мирного атома буквально противостоит в информационном поле магистр географии, представитель казахстанского филиала Ассоциации приграничного сотрудничества Марат Шибутов. Вслед за ИА REGNUMинтервью, которое он дал ИА REGNUM, он публикует на страницах "Литера" статью, где иронично высказывается по поводу радиоистерии. "Гораздо интереснее обсудить, какие же будут последствия для Японии (помимо того, что увеличение количества радионуклидов в море неизбежно приведет к появлению Годзиллы). Тут надо обратиться к документу, подготовленному ООН и МАГАТЭ при участии около 100 экспертов, - "Наследие Чернобыля: Медицинские, экологические и социально-экономические последствия и рекомендации правительствам Республики Беларусь, Российской Федерации и Украины". В настоящее время это самое всестороннее и подкрепленное данными исследование. Ниже приведу некоторые факты.

1. Оказывается, за исключением персонала на площадке реактора и аварийных работников, находившихся вблизи разрушенного реактора во время аварии и вскоре после нее, большинство работников, принимавших участие в восстановительных работах, и люди, проживающие на загрязненных территориях, получили относительно низкие дозы облучения всего тела, сравнимые с уровнями фонового облучения за прошедшие 20 лет.

2. Наибольшие дозы были получены работниками аварийных служб и персоналом на площадке, общее число которых составило около 1000 человек, в первые дни аварии, и дозы эти составляли от 2 до 20 Гр. Это оказалось фатальным для некоторых из них.

3. Следует отметить, что средние дозы, полученные лицами, постоянно проживающими на территориях, загрязненных радиоактивными выпадениями, оказываются более низкими, чем дозы, полученные лицами, проживающими в районах с высоким естественным фоновым излучением, в Индии, Иране, Бразилии и Китае (100-200 мЗв за 20 лет).

4. Острую лучевую болезнь получили 134 ликвидатора из 1000.

А теперь самое главное. Были проведены специальные исследования, которые дали неожиданные результаты. Как выяснилось, люди, подвергшиеся облучению, обращались к врачам в 3-4 раза чаще, чем обычные граждане. При этом состояние их здоровья было нормальным. Фактически они стали считать себя инвалидами, что вело к многочисленным сердечным заболеваниям и нервным расстройствам. То есть людей начала убивать не радиация, а массовая истерия в СМИ и у окружающего их населения. Неожиданно, правда? Так что давайте прекратим жалеть "бедных японцев", писать про них жалобные статьи и пророчить жителям префектуры Фукусима страшные беды. Как-никак даже знаменитый Цутому Ямагути, который пережил атомные бомбардировки в Хиросиме и Нагасаки, умер в возрасте 93 лет, а тут авария по последствиям намного меньше. Ну и сами будем спокойнее и вместо истерик по поводу нашей казахстанской АЭС просто почитаем, что там за проект и насколько он отличается от АЭС "Фукусима-1".