Эксперт проекта "Исход" (Эстония) Сергей Середенко ответил на вопросы корреспондента ИА REGNUM.

ИА REGNUM: В связи с чем появился проект "Исход" и каковы его цели?

Осенью 2005 года из России был получен целый ряд сигналов, общий смысл которых сводился к лозунгу: "Русские, домой!" Один из таких сигналов исходил от свеженазначенного губернатора Калининградской области Георгия Бооса, который заявил, что вверенная ему область ожидает из Прибалтики до 5 млн. русских. Однако на нашу попытку уточнить, куда, откуда и на каких условиях, последовал ответ из его пресс-службы о том, что губернатор имел в виду стимулирование миграции рабочей силы из стран Прибалтики калининградским бизнесом. Уточнения не было. Затем эти сигналы посыпались один за одним, причем на очень интересном фоне: параллельно на российском телевидении крайне популярными стали темы демографии и ксенофобии. Нас же эти сигналы побудили к исследованию возможных реакций на них русской общины Эстонии. И не только нас. Пару месяцев назад передача "Бессонница" эстонского государственного телевидения посвятила этим сигналам целый выпуск, причем все присутствовавшие в студии политические и общественные деятели, как русские, так и эстонские, оказались единодушны во мнении, что из Эстонии в Россию никто не поедет. В качестве участника проекта "Исход" я сосредоточился на двух направлениях: поиск исторических аналогий "Исхода" и его возможных очертаний и последствий.

ИА REGNUM: И какие аналогии вам удалось обнаружить?

Управляемые "исходы" в мировой практике не так часты. Ближайшее, что удалось обнаружить по форме и по месту, - это "исход" немцев из Эстонии и Латвии осенью 1939 года. Я работал только с эстонскими газетными источниками, а тогда в 1939 году на дворе были военное положение, диктатура президента Эстонии Константина Пятса, цензура и прочие "прелести". По словам исследователя Сергея Мальцева, сами прибалтийские немцы свой исход из Латвии и Эстонии дотошнейшим образом описали, но эти источники мне не попадались. Из газет же создается ощущение, что "исход" немцев произошел по мановению волшебной палочки. Судите сами. Впервые о призыве Германии к немцам вернуться на родину упоминается 9 октября 1939 года, причем первые два германских корабля прибыли за будущими репатриантами за сутки до этого. В этот же день были созданы соответствующие смешанные эстонско-германские комиссии по вопросам репатриации, которые проводили переговоры, разрабатывали и согласовывали до 15 октября условия переселения немецкой национальной группы из Эстонии в Германию. 16 октября было заключено соглашение между германским и эстонским правительствами, в котором определялись базовые условия репатриации немцев, в первую очередь освобождение их от гражданства и военной обязанности в Эстонии и решение экономических вопросов. В этом же соглашении предусматривалось создание "доверительного правления" при консульстве Германии в Эстонии, в компетенцию которого входило управление и ликвидация остающегося в Эстонии имущества немецких переселенцев. В качестве основных целей репатриации обозначались "обеспечение межнационального мира и спокойствия" (путем расселения конкретных этнических групп в границах их национальных государств); "недостаточность рабочей силы на приобретенных восточных территориях" (Польша); "продолжение исторической миссии немецкого народа" (окультуривание неарийских рас). Категории лиц, имеющих право на возвращение в Германию, определялись следующим образом: граждане Германии; члены немецких культурных автономий; лица немецкой национальности (по отцу), ходатайствовавшие о возвращении в Германию; члены семей всех вышеперечисленных категорий.

ИА REGNUM: А как решались имущественные вопросы?

Могу сказать лишь, как их планировалось решать, так как многие вопросы, поставленные тогда, до сих пор находятся в обсуждении. Так, например, одному лицу при условии обычных таможенных процедур разрешалось вывезти 50 эстонских крон наличных денег; остальные денежные средства предписывалось перевести на счет "доверительного правления", открытый посольством Германии; домашнюю утварь; личную мебель; личные изделия из драгметаллов на общую сумму не более 500 крон. Ценные бумаги предписывалось депонировать на счет "доверительного правления", открытый посольством Германии. Вывоз культурных и исторических ценностей - по специальному разрешению министра образования Эстонии. Вывоз моторно-транспортных средств и рабочих инструментов и приспособлений - по специальному разрешению министра экономики Эстонии. Последнее, с учетом военного положения, совершенно объяснимо. На "новой Родине" Германия обещала репатриантам обеспечить уровень жизни, "соответствующий их предыдущим профессиям и способностям". Конкретно обещали обеспечить: жильем; продуктами; утварью и обстановкой; рабочим местом; в будущем, компенсацией стоимости оставленного имущества, а в ближайшем будущем выплатить аванс в счет этих компенсаций из специально созданного фонда.

ИА REGNUM: Каким было точное число немецких репатриантов?

На это сложно ответить, точной цифры не приводится. По данным переписи населения 1934 года, в Эстонии постоянно проживало 16 346 немцев (из которых около 7% являлись гражданами Германии, что в численном выражении составляло 1 149 человек). К осени 1939 года цифра немецкого населения в Эстонии была оценочно скорректирована до 15 тыс. человек. По имеющимся данным из газетных публикаций того периода, общее число немцев, покинувших Эстонию во временных рамках "исхода", составило 8 696 человек. Любопытно, что с момента объявления "исхода" в одном только Тарту было в спешном порядке зарегистрировано около 30 браков, причем отмечалось, что вместе с немцами как члены семей поехали и русские. Представляете себе сюжет для романа: осенью 1939 русский из Эстонии вслед за своей женой-немкой переезжает в оккупированную немцами деревню под Краковом.

ИА REGNUM: Известно ли вам о нарушениях в ходе репатриации со стороны эстонского государства или каких-либо уловках с целью присвоения собственности (в основном, недвижимости) репатриантов со стороны эстоноземельцев? Носили ли нарушения массовый характер?

Позиции немцев в экономике Эстонии были непропорциональны их численности, скажем так. Выше было сказано, что имущество отъезжающих было, в определенном смысле, обобществлено, и Эстония приняла на себя ежегодные денежные обязательства непосредственно перед Германией, а не перед отъезжающими. Отсюда, кстати, и современная неопределенность по этому вопросу. Спустя примерно неделю после фактического отхода последнего корабля с репатриантами (термин условный, так как непосредственно в Германию большинство из них не возвращалось) в газете появилось открытое письмо Промышленной палаты Эстонии президенту, смысл которого сводился к тому, что все так называемое немецкое богатство суть заработано эстонскими руками, эстонским потом и за счет эстонских ресурсов, поэтому платить за него в этот сложный для отчизны час есть преступление перед народом. Комментарии излишни, а вот аналогии просятся сами собой.

ИА REGNUM: Добилась ли Германия поставленной задачи?

Для начала надо понять, какова была эта задача. Тут, как говорится, возможны варианты. Из других источников известно, что отношение в Рейхе к переселенцам очень зависело от того, в какую "волну" переселения они попали. Перебравшиеся в Рейх после официального окончания кампании не получали даже гражданства, а то и вовсе определялись в лагеря.

ИА REGNUM: В чем опыт репатриации немцев Эстонии в Германию может быть интересен для проекта "Исход"? Где возможны нестыковки и основные трудности?

Вопрос сложный, так как в 1939 году очень сильным стимулирующим "исход" фактором была война и сопутствующее ей состояние неопределенности. Понятно простое желание людей оказаться на стороне победителя, а таким в тот период многим представлялась Германия. Можно выделить два фактора, к которым следует присмотреться при разработке российской программы "исхода": создание структуры "исхода" (культурная автономия как пример) и межгосударственное соглашение. Однако различий, на мой взгляд, больше, чем сходства. Так, доля местных (а не российских) русских в экономике Эстонии непропорциональна их доле в населении, поэтому речь идет в основном о рабочей силе и собственниках квартир. В 1939 году эстонское правительство - эстпра (сокращение тех времен) - не препятствовало отъезду немцев, так как после этого отъезда было, что делить. Кажущееся преимущество за счет высвобождения жилья на самом деле смертельно опасно для эстонской экономики, так как в стране чудовищная скрытая инфляция, когда потребительские цены относительно стабильны, зато дорожают объекты инвестиций, прежде всего жилье. За один только последний год эти цены выросли на 50%! Теперь представьте, что будет, если освободится, допустим, 30 000 квартир. Рынок недвижимости обвалится, и инфляция вырвется наружу.

ИА REGNUM: На какой переселенческий ресурс из Эстонии (в тысячах людей) может рассчитывать Россия?

Скажу сразу, что никаких прогнозов я делать не стану, и сразу по нескольким причинам. Во-первых, "исход" по частным причинам уже состоялся - Эстонию уже покинули до 120 000 русских. Этот процесс никто не исследовал. По данным исследований заместителя директора "Росзарубежцентра" Татьяны Полосковой (на 2004 год), при возможности, "безусловно хотели бы вернуться" в Россию около 11% и "склоняются к этому" около 16% неэстонцев, постоянно проживающих в Эстонии. Что в численном выражении может составить от 90 до 100 тыс. человек. При этом содержание термина "по возможности" в исследовании не раскрывается. 120 000 человек уже нашли свою "возможность" и уехали, причем сколько из них перебрались именно в Россию, не знает никто. Во-вторых, возможный исход будет определяться очертаниями той переселенческой программы, которую предложит Россия. Скажу сразу, что очертания эти для меня пока совершенно размыты, так как поступающие сигналы постоянно колеблются в своей основе между "прагматическими" и "патриотическими". С одной стороны, России нужны "квалифицированные рабочие" (и не нужны, по-видимому, интеллигенты и управленцы), а с другой стороны, переезжать в Россию они должны на патриотических основаниях. То есть на свой страх и риск. А и страхи, и риски обильно подаются российскими СМИ. Третья причина - бессмысленность межгосударственного соглашения с Эстонией. Эстония не соблюдает договоров с Россией с момента восстановления ею независимости в 1991 году. Напомню, что по одному из первых межгосударственных соглашений Эстония обязалась предоставить эстонское гражданство всем, кто проживал в тот момент на ее территории. В 1994 году она подписала соглашение о военных пенсионерах, в 1998 году - соглашение о признании дипломов и ученых степеней двух стран. Примеры можно продолжать и продолжать... Дальше, четвертое: Эстония на уровне правительства будет всячески противодействовать "исходу". Государству управленцев, "руководителей проектов", нужны управляемые. При этом настроения эстонского народа, который уже заряжен перспективой "исхода", разойдутся с настроением эстонской политической и бизнес-элиты. Народ не занимается подсчетами, а вот эстонское правительство это обязательно сделает и выяснит, что в случае отъезда ста тысяч неэстонцев годовой экономический ущерб только по социальному налогу может составить до 1 200 млн. эстонских крон (при бюджетной цифре на 2005 год в 18 млрд. эстонских крон). Нынешняя схема, при которой налогоплательщиком являются эстонозеельцы, а потребителем - эстонский народ, никак не способствует поддержке "исхода" со стороны эстонских официальных лиц. "Исход" без солидного стимулирования не поддержит и русская элита Эстонии. Хотя бы потому, что "квалифицированными рабочими" они уж точно не являются (и я в том числе), а это означает потерю своих позиций в Эстонии. Соответственно некому будет организовать структуру "исхода" - консультационные пункты и тому подобное. Именно поэтому обе стороны "исхода" ожидает новый виток информационной войны, которую России целиком придется вести на территории Эстонии как среди местных русских, так и среди эстонцев. Плюс - вести пропаганду еще и среди жителей России, чтобы приезжих "не забижали". Пятая причина кроется в чрезвычайном разнообразии субъектов "исхода". Педалируя "патриотическую" составляющую "исхода", Россия вынуждена декларировать равноправный "исход" для "постсоветских" как из Туркмении, так и из Эстонии, что очевидно приведет к разным результатам. Упрощая: русский из Эстонии запросит за переезд больше, чем русский из Туркмении. И шестая причина: российская коррупция, будь она неладна. Первый вопрос, которым зададутся люди, работающие над "исходом" в России, это вопрос о том, во что обойдется репатриация "квалифицированного рабочего".

ИА REGNUM: Выглядит не слишком бодро. У вас есть конкретные рекомендации?

На мой взгляд, прежде всего следует сделать Россию страной, дружелюбной к "соотечественникам". "Исход" - проект радикально-непреемственный по отношению к проектам "Соотечественники" и "Русский мiръ", а должен быть одной из альтернатив поведения "соотечественников", не более того.

Справка ИА REGNUM

Сергей Середенко родился 12 мая 1963 года. Окончил Таллинский Политехнический институт и Московский государственный индустриальный университет (юридический факультет). Юрист-правозащитник, член правления Русского института Эстонии. Известен серией запросов канцлеру права Эстонии на темы использования русского языка и прав русскоговорящего населения Эстонии. Руководит правозащитным проектом "Русский омбудсмен". Входит в группу пяти юристов-экспертов, занимающуюся анализом вопросов репатриации русских жителей Эстонии на историческую родину (проект "Исход").