«Буревестник»: путь от спецроты до отдельного полка беспилотных систем

В октябре 2025 года командование Добровольческого корпуса Южной группировки войск армии России объявило о создании отдельного полка беспилотных систем на базе отряда БпЛА «Буревестник» (девиз: «Кто сеет ветер, пожнёт бурю»).

Там подчеркнули, что укрупнение связано с возросшей ролью беспилотников в современной войне. А «Буревестник», который пролетел свой путь от спецроты до отдельного полка всего за год с небольшим, станет одним из пионеров нового рода войск беспилотных систем.

Шкода и Туча

Потрёпанная синяя «Нива» — авто премиум-сегмента по здешним меркам, недолго петляя по грязной осенней дороге, резко тормозит возле двухэтажного дома на окраине ничем не примечательной деревеньки в окрестностях ЛНР. Из обклеенного военными патчами всех форм и расцветок салона машины раздаются глухие басы. Играет что-то тяжёлое и непременно военной тематики — про братишек-штурмовиков, у которых глаза всегда прозрачные и лица загорелые.

— Ай, блин, больно же! — вдруг вскрикивает один из пассажиров «Нивы» и, кряхтя и шипя, быстро вылезает наружу.

Видно, как в ответ на тычок со стороны товарища он пытается занести свою левую руку. Но эта самая рука совершенно не слушается — у бойца не получается её ни выпрямить, ни согнуть как-то иначе, чем под 90 градусов. Ладонь упирается в живот, а локоть будто бы прилип к невидимой клюке. Очевидно, конечность сильно травмирована.

Оба воина в кепках и масках, на одном — чёрная милитари-толстовка с капюшоном, на втором — боевая рубаха расцветки мультикам. Оба невысокого, даже по меркам каких-нибудь танкистов, роста. И только при ближайшем рассмотрении, когда они поднимают свои забрала, становится ясно — это не парни, а девчонки. У одной даже хвост из-под головного убора выглядывает.

Та, что с подбитой рукой, — Шкода, её напарница — Туча. Им слегка за двадцать, но, несмотря на первый и пока единственный контракт с «Буревестником», за их спинами тянется внушительный боевой шлейф.

Группа, рота, отряд, полк

В феврале 2024-го появилась группа энтузиастов с навыками в сферах IT, предпринимательства, госслужбы, инженерного дела и, конечно, боевым опытом в различных подразделениях (в том числе и ЧВК), полученным за пару лет ожесточённых боёв в зоне проведения спецоперации.

Отцы-основатели сами предложили командованию корпуса не только готовую концепцию нового воинского формирования, но и всю сопутствующую успешному выполнению поставленных задач инфраструктуру — дроны, комплектующие, расходники. А главное — профессиональных и на всю катушку заряженных людей, которые будут двигать фронт и держать противника в постоянном напряжении.

Тем не менее эксперимент вскоре признают «неудачным» — за считаные недели свежесозданная спецрота БпЛА продемонстрирует значительно выходящие за рамки своих текущих полномочий компетенции батальонного уровня. И когда первые доклады в чёрных папочках с результатами боевых вылетов утекут «наверх», там осознают допущенную «ошибку» — надо было сразу готовить не спецроту, а что-то гораздо более серьёзное.

Уже в мае 2024-го года украинские расчёты РЭБ/РЭР под Часовым Яром, а чуть позже на курском и белгородском направлениях при редких перехватах видеосигнала российских FPV-дронов наблюдали на своих мониторах доселе нигде не фигурировавшую надпись латиницей «BUREVESTNIK». Это значило только одно — на их направлении появился новый бескомпромиссный игрок.

Отдельный отряд БпЛА «Буревестник» только за два первых месяца работы сумел при собственных затратах в три с половиной миллиона рублей нажечь вражеской техники на два миллиарда — корреляция составила около 0,00 175%.

Эти бездушные цифры крайне важны. Ведь война сама по себе штука очень дорогая. А уж если каждая копейка на счету, как это принято в добровольческих формированиях, где существенный вклад в обеспечение потребностей вносят волонтёры и спонсоры, то выходит и вовсе — один из самых серьёзных показателей наряду с количеством вылетов и объективным поражением целей.

Кстати, своё название подразделение выбрало не случайно: хищная птица буревестник способна месяцами парить над морями и океанами, спускаясь на сушу лишь в случае крайней нужды. Дроноводам отряда, а ныне отдельного полка, это чувство хорошо знакомо: стоит им уехать на ротацию в ПВД, как сразу настигает тоска по родным окопам и подвалам, раскинутым вдоль завоёванной ими ЛБС.

Кроме того, в дикой природе у буревестников самцы и самки, которые почти не имеют физических различий, вместе охотятся на свою добычу. И в полку работает тот же принцип — девчонок-пилотов хоть и немного, но все они успешно прошли общий курс подготовки и уже не раз проявили себя в боевых миссиях вместе с парнями.

— Я очень долго, года полтора, пыталась хоть куда-нибудь попасть, — начинает свой рассказ Шкода. — Ещё лет с 18, наверное, мечтала пойти именно служить. Устроилась в полицию — думала, это будет хорошим стартом, но как-то не сложилось.

Шкода недолго проходила стажировку в подразделении МВД по делам несовершеннолетних. Говорит, даже форму получить не успела — так и проработала весь срок «по гражданке».

— Как-то раз мы были на выезде, а на нас с коллегой бухой мужик бросился. В руках у него был то ли топор, то ли нож, — Шкода угрожающе имитирует атаку здоровой рукой. — Помню, я каким-то чудом смогла уклониться, выбежала на лестничную площадку, закрыла за собой дверь и крикнула напарнице «бежим!».

После этого случая Шкода в полицию не вернулась. Не потому, что испугалась, а, скорее, из-за скуки — ну не хотелось молодой особе с духом матёрого воина ходить по всяким маргинальным квартирам и проводить профилактические беседы с пьющими родителями трудных подростков.

— Поняла, что это всё не моё, — резюмирует девушка. — У меня же отец военный — сейчас он, правда, числится без вести пропавшим, к сожалению. Муж вот тоже на СВО. Да и мы с мамой с самых первых месяцев спецоперации возили гуманитарку в разные подразделения. Я горела желанием воевать.

Вначале Шкода пошла по классическому пути — через свой районный военкомат. Но там её быстренько завернули — мол, нет военного билета, взять не можем.

— Потом я стала писать разным девушкам, которых видела по телевизору в репортажах с фронта, — продолжает Шкода. — Находила их по позывным в соцсетях, спрашивала, где они служат. Мне называли города, но там уже набор был закрыт. За время поисков я успела отучиться и на медика, и на оператора БпЛА. Но никуда не брали.

Внезапно подпрыгнув на кушетке, задрав повыше козырёк головного убора и протерев вспотевший лоб рукой, в рассказ вмешивается Туча.

— У тебя хотя бы родня была не против, — с дружеским укором, но по-тёплому отчитывает она напарницу. — Я вот от своих до последнего момента всю авантюру держала в секрете.

Когда началась спецоперация, Туче не было и восемнадцати. И хотя события «Русской весны» в Донбассе она наблюдала ещё, по сути, ребёнком, врождённый патриотизм, как она сама это описывает, и природное любопытство помогли ей разобраться в сложных причинах войны и занять правильную сторону.

— Я как собака была, — смеётся девушка-пилот. До войны она, кстати, работала кинологом. — Всё знала, всё понимала, но сказать об этом никому не могла. Особенно маме с папой, они бы ни в жизнь не одобрили мой порыв. Всегда старались оберегать меня от любой жестокости, холили и лелеяли. Поэтому взять и вот так заявить им: «Знаете, я хочу пойти убивать. А ещё, дорогие родители, вполне возможно, там убьют меня», — в высшей степени эгоизм, нельзя так.

Но рано или поздно пришлось бы во всём сознаться, поэтому она сама инициировала разговор. Ожидаемо случился скандал, и Туча даже на некоторое время оставила свои попытки умчать на фронт. Однако жгучее желание в итоге перевесило, и вот уже вместе с родителями она снова стала подыскивать себе подразделение.

— Я тогда написала в парочку добровольческих соединений — у меня, как и Шкоды, с Минобороны ничего не вышло, долго мурыжили по разным надуманным предлогам. Но я их не виню, ведь мало кто захочет брать на себя моральную ответственность отправить фактически вчерашнего подростка на войну.

Из парочки отправленных по отрядам анкет на опережение в итоге сработал только отдел кадров «Буревестника». Точнее, командир их женского крыла с позывным Фурия.

— Она мне позвонила и спрашивает: «Когда готова приехать?» Говорю: «Да хоть завтра!». На следующий день я приехала в «Буревестник», пробыла тут неделю — меня посмотрели, проверили и предложили контракт.

Добровольческий контракт

Система отбора на добровольческий контракт выглядит следующим образом: поскольку срок службы у добровольцев строго регламентирован и автоматически не пролонгируется на время СВО, командир подразделения остро заинтересован в том, чтобы новоприбывший все шесть, восемь или двенадцать месяцев приносил максимальную пользу на войне. А для этого нужно провести тщательный отбор кандидатов.

— Как правило, первый этап — проверка базовых умений по поиску и проверке информации в интернете, — рассказал ИА Регнум один из специалистов «Буревестника», занимающийся контрактовкой в полку. — Если «соискатель» не знает, как найти подразделение, хотя все доступные механизмы для этого имеются — что ж, наверное, лучше ему и вовсе остаться дома.

Второй этап — отсев тех, кто захотел, нашёл и даже написал или позвонил. Но на этом вдруг успокоился.

— Самый распространённый случай: человек в какой-то день набрался решимости, а когда с ним выходишь на связь, он либо не отвечает, либо говорит, что передумал, — продолжает собеседник агентства. — Мы с пониманием к этому относимся, но поскольку на такой «отсев» уходит много времени и сил, решили в первую очередь заниматься кандидатами, которые буквально заваливают нас письмами и звонками. То есть высокомотивированными бойцами. Ведь за сутки порой приходит по 30-40 заявок.

Дальше, если кандидат не растерял своей целеустремлённости и его на первом этапе не завернут в службе безопасности Добровольческого корпуса, ему предлагают прибыть в расположение подразделения.

Там новобранца одним из первых у порога встречает замполит и проводит обстоятельную беседу: узнаёт жизненный путь рекрута, оценивает характер и навыки, а потом направляет его в ведение старшины роты или командира взвода для более детального, так сказать, знакомства со спецификой работы.

— Редко, но всё же бывает так, что даже смелые и решительные бойцы, которые приезжают к нам, спустя пару-тройку дней ожидания контрактовки и знакомства с реалиями военного быта не выдерживают и в итоге уезжают, — рассказывает заместитель командира «Буревестника» по военно-политической работе с почти фольклорным позывным Михалыч. — Кому-то страшно, кого-то настигает тоска, и их тянет обратно к родным и близким.

По словам замполита, бывают и такие, кто рассчитывает получить миллионы при подписании контракта. Только в добровольческих подразделениях попросту нет всех тех выплат, которые положены, например, контрактникам Минобороны.

— Удивляются даже — как так? Мы тут жизнями будем рисковать ничуть не меньше, чем кадровые военные, а получим только зарплату? — пересказывает возмущения некоторых добровольцев Михалыч. — Я им честно говорю: ваша привилегия — ограниченный срок контракта и возможность раньше окончания СВО вернуться домой к своим семьям. А такое никакими деньгами не купишь.

Сейчас в «Буревестнике», как и во многих других подразделениях корпуса, активно рекламируют контракты по так называемой системе «Доброкор». Они тоже без автоматической пролонгации, но при этом идёт официальный стаж, как у военнослужащих. А в справке об участии в СВО для получения статуса ветерана боевых действий или сопутствующих льгот стоит категория «Доброволец» в соответствии п. 2.2 5-ФЗ «О ветеранах». Зарплату, в зависимости от должности, предлагают от 210 000 рублей.

Те, кто готов подписать контракт на год службы, в приоритете. В случае с «Буревестником» оно и понятно — грамотного специалиста приходится долго выращивать.

— По нашему опыту, пилот любой техники — хоть летательных аппаратов, хоть наземных роботов — только спустя 3-4 месяца, а то и к концу первого полугодия начинает демонстрировать достойные результаты, — подытоживает замполит.

Подготовка пилотов

Разумеется, три-четыре месяца — средняя температура по больнице. Да и сами командиры не дадут добровольцу сидеть столько времени в тылу, бесконечно совершенствуя теоретическую базу, когда на фронте обстановка меняется чуть ли не каждую неделю.

Но отправлять неподготовленные кадры в бой тоже нельзя. Даже если рассуждать максимально цинично, такой «воин» будет просто-напросто обузой всем остальным — тем, кто действительно успешно и охотно воюет, причём уже не первый год. В «Буревестнике» эту истину поняли, кажется, ещё с времён существования спецроты. И с тех пор регулярно дорабатывают учебный план специально под нужды подразделения.

— Сейчас у нас действует расширенная программа курса молодого бойца (КМБ), — рассказывает начальник учебно-тренировочного центра (УТЦ) «Буревестника» с позывным Комиссар. — За месяц мы готовим из новичка пускай, может, и не суперпрофессионала, но точно выпускаем человека, который не растеряется в реальном бою.

КМБ в полку для всех — мальчишек и девчонок, поваров и водителей, медиков и такелажных групп — начинается с общей пехотной подготовки. На полигоне опытные инструкторы гоняют новобранцев по «тропе разведчика» — полосе препятствий, имитирующей реальную обстановку в зоне боевых действий. Причём не в какой-то там абстрактной зоне, а в окрестностях одной из позиций, где прямо сейчас воюют расчёты «Буревестника».

— Наша задача при обучении — дать максимум знаний и умений именно для выживания, — рассказывает начальник УТЦ. — Поэтому мы во время полевых выходов среди прочего учим отстреливаться от FPV-дронов противника не только из АК, но и карабинов. Подвешиваем тарелки к летающим платформам и открываем огонь. Не попал — будь добр поприседать в полной разгрузке, причём с гирей или штангой, за свою ошибку. Это чтобы мышечная память сработала в критический момент.

Кроме стрельб над головами курсантов — это нужно, чтобы привыкнуть к стрессу от громких звуков возле уха — на базовом курсе подготовки в «Буревестнике» активно используют страйкбольные гранаты и другую нелетальную пиротехнику для имитации сбросов с коптера или прилёта вражеского камикадзе.

— Делим учеников на группы: одни передвигаются с полными боекомплектом и чемоданами, набитыми техникой, вторые мониторят местность «мавиками», а третьи — то есть в данный момент мы — охотятся на них обоих, — с какой-то пугающей улыбкой рассказывает Туча.

Традиция «Буревестника»: когда бойцы возвращаются на ротацию в пункт временной дислокации (ПВД), их подключают к обучению новобранцев. Так и происходит обмен реальным опытом.

Обычно Туча со Шкодой вместе запускают «птичек» по условному неприятелю, но поскольку Шкоду ранило осколком во время боевой задачи в ту самую левую руку, которая до сих пор никак не разогнётся, и она сейчас, как говорят в таких случаях, «немного не БГ» (боевая готовность), Туча в одиночку «кошмарит» курсантов.

— Ну всё, сука, попались, — радостно кричит девушка, завидев на экране монитора движение в посадке. Такое внезапное возбуждение от предстоящей охоты могло бы выглядеть странно где-то в мирной жизни, но тут у всего есть рациональное объяснение.

В метре от гибели

Дело в том, что после завершения курса подготовки Туча, как и положено, заступила в расчёт «мавикистов» и собиралась на свою первую боевую задачу. Вместе с ней ехали опытные пилот и разведчик, которые успели отвоевать не только в «Буревестнике», но и в других известных подразделениях.

— Позиция, куда мы направлялись, по шкале опасности от нуля до десяти была на твёрдую семёрку, — вспоминает Туча. — Основная проблема — длинная открытая дорога в «килзоне» (территория под контролем выжидающих дронов-камикадзе. — Прим. ред.). В принципе, ничего необычного, так сейчас почти везде на фронте. Но нам, к сожалению, не повезло — на полпути нас засекла «оптика» (дрон на оптоволокне, не подвержен помехам РЭБ, имеет высокий уровень передачи видеосигнала. — Прим. ред.).

Туча заметно помрачнела — до этого момента она обо всём рассказывала сквозь «хиханьки-хаханьки». А тут будто подменили девчонку.

— Мы ехали на квадрике в кузове. Меня ещё нехило там придавило вещами — канистры бензина и всякое такое везли, так что рыпнуться в сторону было не вариант. И тут летит эта тварь прямо надо мной, метрах в трёх. Смотрю на неё и думаю: «Ну всё, мне не жить».

Туча скрутилась на месте, наглядно показывая неудобную позу.

— В итоге она отработала по корме, — девушка рисует руками острый угол. — После взрыва меня выбрасывает на землю, смотрю на руки ­­— всё в мелких осколках, но зато хоть на месте. И тут напарник мой, Тарзан, кричит: «Возду-уу-ух!». На нас пошла вторая «птичка». Но нормально она спикировать не смогла — её то ли кто-то РЭБом потушил, то ли пилот затупил. В общем, Тарзан смог добить выстрелами и дрон взорвался.

Тарзану, опытному разведчику, вообще «везёт» на разного рода приключения. К примеру, осенью 2024 года он вместе с тремя товарищами — Казачим, Коброй и Карелом — решили вернуть детишкам украденные в Белгородской области мародёрами ВСУ школьные автобусы. Да не откуда-нибудь, а с самого «передка». Сказано — сделано. И вот уже вся бравая компания под крики «Буревестник — сила!» мчит по обстреливаемой дороге в сторону наших позиций.

Но разгорячённые бьющим по всем венам адреналином парни как-то позабыли, что приказа на этот тактический манёвр никто не давал. И когда они добрались до места, все дружно почесали голову и почти хором вздохнули: «Видимо, по шапке получим».

И получили. Но не по шапке, а по благодарственному письмо от губернатора Белогорья Вячеслава Гладкова — «за личное мужество и самоотверженные действия во благо Отечества». Тогда, к счастью, всё обошлось. А вот сейчас ситуация была куда серьёзнее.

Едва Туча и Тарзан успели перевести дух, как пришло осознание — куда-то пропал третий товарищ.

— Помню, когда падала из тележки, видела, что и Вятку тоже отнесло в сторону, — перебирает события того дня Туча. — Мы сначала подумали, что его просто задело и он без сознания. Но увы — осколок пришёлся прямо в затылок. Не спас даже «ошейник». Спи спокойно, братишка!

Все дружно перекрестились.

— Враги, как всегда, ответят за всё.

Туча немного помолчала, затем продолжила рассказ.

— Вятку мы оттащили и накрыли, а сами доложили командованию о случившемся. И тут вдруг в кузове начал рваться боекомплект из-за пожара. Только мы, значит, собираемся оттянуться, чтоб не задело, как на нас летит третий камикадзе. «Твою ж мать!» — злимся мы с Тарзаном. И всё это ещё происходит с интервалом секунд, наверное, в сорок. На наше счастье, по «птичке» вовремя отработали смежники и она переключилась на них. Метрах в пятидесяти они её приложили, а мы двинулись обратно пешком.

Неожиданно Туча расплывается в улыбке.

— Блин, так смешно было. Вообще, не смешно ни разу, учитывая ситуацию. Но всё равно смешно. Тарзан, значит, быстрый, шаг у него лёгкий и широкий, ему нормально. А я, получается, за ним бегу изо всех сил, спотыкаюсь. И в итоге падаю со всей дури в глубокую лужу. Лежу, про себя бубню такая: «Оставьте меня тут, я никуда больше не пойду».

Шок от пережитого выветрился за несколько часов. Ребята добрались до своих, отдохнули и утром поехали вытаскивать тело павшего товарища.

— Вятку вернули, потом я ещё пять дней провела на нашем опорнике, — вспоминает Туча. — И меня всё это время прям не отпускало — очень хотела обратно, разнести всех этих гадов по кирпичику.

В итоге на злополучную позицию Туча, хоть и со второго раза, но добралась. Там она провела два месяца до первой ротации. Было ещё много такого, от чего сначала кровь стынет в жилах, а потом всё как-то само собой — благодаря чёрному юмору, наверное — внезапно рассасывается.

Устав пишется кровью

— Если бы нас не дрючили наши учителя на КМБ, мы бы сейчас тут точно не сидели, — с гордостью заявляет Туча и отправляется на заход в сторону новобранцев, которые думают, что хорошо спрятались от своих преследователей.

Чуть погодя по рации раздаётся нервный голос одного из бедолаг: «У нас два триста («ранен» на сленге. — Прим. ред.), один двести» («убит» на сленге. — Прим. ред.).

И хотя потери во время учений и тренировок условные, такой расклад, где есть одновременно раненые и погибшие, считается вопиющим проступком, за которым следует наказание для всей оплошавшей группы. На вопрос ИА Регнум, что ждёт бойцов за проявленную неосмотрительность, инструкторы «Буревестника» лишь злобно усмехнулись в ответ.

Однако избежать экзекуции от инструктора всё ещё есть шанс — нужно вызвать группу эвакуации. И, дожидаясь её прибытия, выстроить грамотную оборону. То есть хотя бы не «умереть» во второй раз.

Правда, здесь вся сложность в том, что «эваки», как их ещё ласково называют, понятия не имеют, где сейчас находится застрявшая команда. И чтобы её найти, придётся поднять в воздух «птичку», которой будут мешать ещё одни игроки на полигоне — расчёты РЭБовцев.

Затем, если поиски всё же увенчаются успехом, на спасение отправят «тележку» — или, по-научному, роботизированный наземный комплекс. Штрафники должны будут перегрузить на этот трактор «павших» товарищей и, когда появится окно, запрыгнуть сами. В таком случае миссия считается завершённой.

Учебные модули

Одновременно с учебными выходами курсанты осваивают навыки тактической медицины и активно занимаются спортом — бегают, толкают железо, подтягиваются. Это блок физической подготовки, в который плотно интегрированы ещё и занятия по узкому профилю.

У «птичников», в зависимости от специализации, проходят занятия в классах «мавиков», «фипившек» или «крыльев». У «тележек» — тоже свой класс и своя программа обучения. У специалистов РЭБ/РЭР — свой. И так далее. А ещё ведь есть уроки по инженерной и минно-взрывной деятельности.

Или топографии, которую изучают на специально разработанном программистами «Буревестника» симуляторе. Он вообще позволяет в игровой форме обучиться не только топографии, но и подготовиться к реальной боевой ситуации.

— Основная суть этого модуля состоит в том, что курсанты работают в тех же условиях реальной местности, что и боевые расчёты на позициях, — рассказывает начальник учебно-тренировочного центра. — И когда наши «птенцы» поедут выполнять настоящие задачи, у них уже будет чёткая картина в голове: где находится враг, как он себя ведёт и что делать дальше.

По словам Комиссара, в процессе подготовки регулярно создаются специальные миссии, имитирующие нештатные ситуации, в которых моделируются опорные пункты противника, лесные массивы, радиотень и другие элементы, влияющие на выполнение задачи.

Пилотам приходится активно пользоваться реально существующими навигационными системами, чтобы ориентироваться в сложной обстановке, а также грамотно и в живом режиме взаимодействовать с другими бойцами.

Большое внимание уделяется именно работе в связке между оператором объективного контроля, который ищет цель, и наводчиком FPV-дрона, который цель эту ликвидирует.

— Ключевым элементом методики является возможность динамического моделирования различных ситуаций — прямо как в компьютерной игре, — продолжает начальник УТЦ. — В процессе можно вносить изменения в сценарий, добавляя новые погодные условия, такие как дождь или туман, а также изменять время суток. Это позволяет пилотам адаптироваться к меняющимся условиям и принимать быстрые решения. Грубо говоря, проживать всё то, что их ждет на наших боевых позициях.

***

«Буревестник», который успешно зарекомендовал себя не только на поле боя (освобождение Курской области, взятие Часова Яра), но и во внедрении новых технологических решений, станет одним из четырёх подразделений-пионеров (куда войдут также 7-й отдельный ударно-разведывательный полк, испытательный центр перспективных технологий «Рубикон» и центр спецназначения «Барс-Сармат») при формировании нового рода войск беспилотных систем, анонсированного в июне президентом Владимиром Путиным.

Важно отметить, что ключевое отличие «Буревестника» от своих собратьев по цеху в том, что это целиком и полностью добровольческий проект.

— Задача на текущий момент — не только сохранить, но и приумножить все боевые традиции и организационные новшества, заложенные нашими предшественниками, — рассказали ИА Регнум в управлении «Буревестника». — Это прямая заслуга того самого костяка из ветеранов добровольческого движения: айтишников, педагогов, предпринимателей, студентов, врачей, музыкантов, сотрудников ЧВК и офицеров запаса, которые чуть больше года назад посеяли ветер, что разросся до неумолимой бури — первого в России отдельного добровольческого полка беспилотных систем.