Обмен заключенными показал, кто в реальности определяет политику Германии

Масштабный обмен разведчиками, шпионами, иноагентами и прочими «узниками совести» между Россией и Западом, состоявшийся 1 августа, несмотря на радость от возвращения в Фатерланд блудных соотечественников, оставил после себя в Германии множество вопросов этического и правового характера.

Также он вскрыл парочку сочных скандалов, следы которых тянутся не куда-нибудь, а в германский МИД и саму бундесканцелярию.

Решение отдать Вадима Красикова, которого в немецкой прессе величали не иначе как «убийцей из Малого Тиргартена», в обмен на американских шпионов по настоятельной просьбе американского президента Джо Байдена существенным образом ударило по имиджу канцлера, дало почву новому витку разговоров об «ограниченном суверенитете ФРГ».

Обмен спровоцировал настоящий внутриполитический кризис между «политиками», придерживающимися принципов трансатлантической солидарности со старшими партнерами из Вашингтона, и «законниками», пришедшими в ужас от перспективы освобождения осужденного «путинского ликвидатора», превращенного в настоящее исчадие ада немецкими мейнстримными медиа.

Хотя представители большинства ведущих системных политических сил Германии официально одобрили обмен Красикова, в их словах явственно чувствовалась неуверенность в том, стоил ли подобный шаг, откровенно выгодный лишь Москве и Вашингтону, столь масштабных имиджевых потерь немецкого правового государства.

Дело в том, что освобождение осужденного преступника по тяжкому уголовному обвинению было сопряжено с серьезной правовой коллизией, создавая опасный прецедент. Указание генеральному прокурору разрешить освобождение Красикова дал либеральный федеральный министр юстиции Марко Бушманн. Столь неканоничная и, в общем-то, не вполне легитимная с точки зрения конституционного и уголовного права ФРГ процедура может иметь самые далеко идущие последствия, поставив под сомнение образ Германии как правового государства, где царит верховенство закона.

«Обмен поднимает «актуальные вопросы, — написал в соцсети X (бывший Twitter) заместитель лидера партии «Зелёных» Константин фон Ноц. — Передача осужденного убийцы из Тиргартена его клиентам в России — это, несомненно, болезненная цена». Тем не менее, по его словам, «радость тех, кто теперь на свободе вместе с нами, перевешивает боль».

Похожим образом высказался и Йоханн Вадефул (ХДС), заместитель лидера парламентской фракции ХДС/ХСС: «При обмене заключенными немецкое правительство столкнулось с трудными компромиссами. <…> Очевидно, что решающим фактором стала первостепенная важность отношений с США. Это понятно и ответственно», — нехотя согласился оппозиционный парламентарий.

Председатель комитета по иностранным делам Бундестага от СДПГ Михаэль Рот также написал в соцсети X, что иногда приходится «идти на сделку с дьяволом во имя человечества». Однако он тоже очень рад освобождению политзаключенных.

Председатель германского комитета по правам человека Рената Альт (СвДП) в своих восторгах зашла несколько дальше, заявив: «Отважные оппозиционеры и борцы за свободу приезжают в Германию. Шпионы и убийцы улетают в Россию. Разница в наших ценностях не может быть более очевидной».

Лидер парламентской фракции СвДП в Бундестаге Кристиан Дюрр написал в соцсети X: «В случае сомнений делайте выбор в пользу свободы», порадовавшись за то, что Владимир Кара-Мурза*, Эван Гершкович, Рико Кригер «и еще тринадцать человек были освобождены из российского плена».

А вот еще один представитель партии ХДС/ХСС Юрген Хардт был весьма критичен, заявив, что все было решено благодаря «настоятельному пожеланию из Вашингтона не допустить срыва сделки». «Я не мог себе представить, что мы отпустим такого серьезного преступника всего через несколько лет. Я бы не согласился на освобождение убийцы из Тиргартена. Последствия такого решения трудно переоценить», — сокрушался политик в эфире Norddeutschen Rundfunk.

Черту под общественной дискуссией подвел федеральный канцлер Олаф Шольц, заявивший, что «этот обмен был правильным решением для общества, которое характеризуется гуманизмом, идеей свободы личности, а также демократией».

Возражениями семьи убитого чеченского террориста, заявившей, что «очевидно, что в мире не существует закона, даже в тех странах, где закон является высшей инстанцией», в Германии решили пренебречь.

Интересно, что одним из главных противников обмена Вадима Красикова на кого бы то ни было последовательно выступала министр иностранных дел ФРГ Анналена Бербок. Похоже, что именно позиция Бербок послужила основанием для того, что освобождение покойного «лидера всея российской оппозиции» Алексея Навального в свое время так и не состоялось.

Когда он был еще жив, предполагалось, что Берлин передаст Красикова только в том случае, если США получат своих граждан, а Россия взамен дополнительно освободит Навального.

Хотя Шольц и глава его канцелярии Вольфганг Шмидт, как говорят, были за такой обмен, Анналена Бербок, по информации газеты Die Zeit, отвергла любую сделку с российскими властями. А по информации The Wall Street Journal, и вовсе буквально «пришла в ужас от подобной перспективы». Опасения Бербок в полной мере разделяли генеральный прокурор и разведывательная служба BND.

В принципе, ключевой вопрос, поставленный главой МИД перед коллегами из бундесканцелярии, звучал вполне справедливо: какой сигнал подаёт Германия миру, если политические аспекты затмевают конституционные решения, и нет ли здесь противоречий с декларируемой ФРГ «внешней политикой, основанной на ценностях»?

Однако после смерти Навального, так и не дождавшегося обмена, Бербок пришлось уступить. Советник Шольца по внешней политике Йенс Плетнер проговорился, что на главу МИД просто надавили, приказав ей держаться подальше от переговоров и напомнив, что право принимать итоговые решения в области внешней политики и политики безопасности, безусловно, принадлежит федеральному канцлеру. Который, в свою очередь, просто не хотел ставить под угрозу свои прочные отношения с Джо Байденом.

*Иностранный агент.